Лилиан Снейп. Возрождая традиции

- Ступефай! – крикнул Поттер, и Лилиан поспешно отскочила к стене, избегая заклинания. Скорпиус замешкался, а потому его левая рука на некоторое время потеряла чувствительность. Мальчика эта внезапная атака разозлила, и он без раздумий ответил: - Петрификус Тоталус! Промазал, конечно, но горячие головы это не остудило. Заклинания посыпались со всех сторон: - Вингардиум Левиоса! – и кресло делает попытку сбить с ног противника. - Риктусемпра! – заклятие щекотки не смертельно, но крайне неприятно. - Фурнункулюс! – тело покрывают мерзкие нарывы. - Таранталлегра! – и попробуй тут не станцуй. Лилиан наблюдала за дуэлью в стороне, не вмешиваясь. Не то чтобы её мучили моральные терзания, вроде того, что нападать вдвоем на одного – это плохо. Нет, просто она вовсе не хотела огрести на орехи, попав под шальное заклинание, а потому предоставила мальчишкам самим решать свои проблемы. Вот если возникнет острая необходимость, она поможет, а так… Стоило подумать об этом, как на Скорпиуса обрушилось сразу два заклинания: сначала «Ступефай», а следом за ним – «Фурнункулюс». Оглушенный, мальчик затряс головой, пытаясь прийти в себя, но не успевая. Поттер вновь начал произносить заклинание, стремясь окончательно вывести противника из строя, но тут уж вмешалась Лилиан: - Ступефай! В разгар дуэли оба мальчика успели позабыть про наблюдательницу, и удар с её стороны стал для Альбуса неожиданным. Не успев ни прикрыться, ни увернуться, гриффиндорец схлопотал заклинание в полной мере, отлетел на стоящее позади него перевернутое кресло и, запнувшись об него, пал на пол. Силы мальчика были уже на исходе, так что дальнейшее сражение отменялось ввиду недееспособности обеих сторон. Лилиан, конечно, могла бы заменить Скорпиуса, но девочка вовсе не находила в дуэлях ничего интересного, а потому, вместо этого, поспешила вывести друга прочь из Выручай-комнаты. В коридоре мальчик немного пришел в себя и, конечно же, начал порываться вернуться обратно, позабыв о всяком хладнокровии, однако Лилиан раздраженно сказала: - Скорпи, ты ведешь себя как обыкновенный гриффиндорец! Это подействовало. Скорпиус замер, тяжело дыша и с ненавистью глядя на дверь Выручай-комнаты. Выглядел мальчик потрепано: идеальная прическа взлохмачена, на скуле наливается синяк, мантия мята. Да увидел бы сейчас своего сына Драко Малфой – в шок бы впал. - Ну и гадость, - брезгливо поморщившись, заметила Лилиан, разглядывая нарывы на лице друга. Тот гневно на неё глянул, развернулся и, не произнеся ни слова, направился в Больничное крыло. Какое счастье, что некому его здесь видеть! Страшно представить, сколько насмешек бы посыпалось на гордого представителя рода Малфоев. Лилиан, пожав плечами, догнала мальчика и подстроилась под его размашистый резкий шаг. Не обращаясь конкретно к другу, она нахмуренно бормотала: - Итак, говорить правду мадам Помфри нельзя. Но её точно заинтересует внешний вид Скорпа… За дуэль по головке не погладят, а уж за дуэль с представителем другого факультета – тем более. Интересно, как Поттер будет выпутываться? Если скажет, что на него напали слизеринцы – нам будет весело. А если не скажет? Ему ведь тоже лишние проблемы ни к чему. Но даже если что-нибудь соврать, все равно очень странно, когда в один день и практически в одно время приходят двое первокурсников со следами заклинаний на лице. Хотя… что там в Поттера попало? По-моему, кроме шишек и синяков ему ничего не светит. В таком случае, возможно, он и не пойдет к мадам Помфри. Мы бы тоже не пошли, но эти нарывы никакими зельями не снять… Скорпиус не выдержал её бормотания: - Почему ты мне не помогла? - Я помогла, - даже обиделась девочка. – Поттер хотел тебя еще «Петрификусом» приложить, но я вмешалась. - А раньше? Ты же видела, как он силен! - Ты не слабее, - заверила Лилиан. Это замечание мальчику польстило, хотя он и продолжал хмуриться. В Больничном крыле мадам Помфри не было: видимо, она следила за матчем. Эта предусмотрительность была совсем не лишней, так как травмы у игроков бывали часто, а уж во время состязаний между Слизерином и Гриффиндором – еще чаще. Первокурсникам не оставалось ничего иного, кроме как ждать школьную целительницу. Оба молчали, не имея сил говорить. В столь открытом столкновении юные волшебники участвовали впервые, и не сказать, чтобы опыт им понравился. Прошло не меньше получаса, прежде чем мадам Помфри вернулась в Больничное крыло. Судя по облегчению на её лице, ничего страшного во время матча не произошло, и все игроки отделались максимум ушибами. При виде терпеливо дожидающихся в палате слизеринцев мадам Помфри сначала удивилась, потом нахмурилась, смерила детей подозрительным взглядом и лишь затем приступила к лечению. Она не задала им ни единого вопроса, лишь ворчала что-то о безответственном поведении. Заговорщики успели расслабиться, думая, что всё, возможно, обошлось, и до конца дня провели в гостиной Слизерина, отмечая победу вместе с другими учениками. По такому случаю кто-то из старшекурсников вытащил из заначки сливочное пиво, которое, правда, первокурсникам не дали. Даже Магнус зашел скупо поздравить, неодобрительно обозрел веселье, но ничего не сказал. Но радовались, как оказалось, рано. Вечером общежитие Слизерина вновь посетил декан факультета, и настроен на этот раз он был не так благодушно. Шум в гостиной как-то сам собой утих, и ученики настороженно уставились на профессора, гадая, кто и как провинился на этот раз. А острый взгляд Магнуса уже выхватил в толпе нужные лица: - Малфой, Снейп, за мной. Ни тот, ни другая даже не подумали спорить, лишь обреченно переглянулись и покинули гостиную вслед за деканом, провожаемые сочувствующими взглядами. Странно, но Магнус не повел их к себе в кабинет, дорогу до которого первокурсники уже выучили наизусть, а направился к лестнице на верхние этажи школы. У Лилиан что-то похолодело в животе, когда она поняла, куда именно их ведут. Бросив косой взгляд на друга, девочка заметила на его лице то же угрюмое осознание, однако Скорпиус старательно сдерживал все эмоции. Декан Слизерина остановился только у каменной гаргульи, преграждающей вход в кабинет директора. Тихо назвав пароль, Магнус выразительно посмотрел на провинившихся учеников. Те, изо всех сил сдерживая паническую дрожь, ступили на движущуюся лестницу, даже затылками ощущая плохое настроение профессора. Кабинет директора оказался действительно удивительным, хотя и не настолько, как Лилиан когда-то рассказывал дед. На стенах висели портреты бывших директоров Хогвартса, в том числе и портрет Дамблдора, достоверно притворяющегося спящим. На столе царил идеальный порядок, да и вообще вся обстановка казалась аккуратной почти до педантизма. А в кресле восседала – иначе и не скажешь – профессор МакГонагалл, как обычно строгая и прямая. Вот уж чей взгляд прожег слизеринцев едва ли не насквозь, да так, что даже Магнус съежился. - Спасибо, профессор, можете идти, - кивнула ему директор. – А вы, мистер Малфой, мисс Снейп, - присаживайтесь. Дети присели на краешки указанных стульев. Лилиан заметила, как чуть приоткрыл любопытный глаз Дамблдор на портрете. Но МакГонагал этого не увидела, сидя спиной к старому директору. - Полагаю, вы в курсе, по какой причине вас вызвали, - сухо проговорила женщина. - Нет, мэм, - несколько тонковато, но твердо ответил Скорпиус. - Вот как. – МакГонагалл даже бровью не повела. – Что ж, тогда поясню: по достоверным сведениям мне известно, что сегодня между вами, мистер Малфой, и мистером Поттером произошла магическая дуэль, в ходе которой вы оба лишь чудом отделались легкими травмами. «Неужели Поттер проговорился?» - мысленно удивилась Лилиан. - Нет, мисс Снейп, о том мне сообщил один из портретов в коридоре восьмого этажа. Упс, оказывается, она мыслила вслух. Лилиан мрачно уставилась на носки своих туфель, машинально сминая в руках подол мантии. - Кто-нибудь из вас может разъяснить мне причину произошедшего инцидента? – спросила МакГонагалл. Ученики промолчали. Директор вздохнула как-то особенно устало. - Что ж, иного я и не ожидала. Но вы хоть осознаете, мистер Малфой, какой проступок вы совершили? А вы, мисс Снейп? Я так понимаю, вы не участвовали в дуэли и, конечно же, не могли её предотвратить, - но почему не сообщили о ней преподавателям? Своему декану или хотя бы мадам Помфри, которая помогла вам избавиться от последствий заклинаний. - Я сожалею, профессор, - смиренно проговорила Лилиан. - Что ж… сожалением тут не поможешь, мисс Снейп. Вы нарушили важнейшее школьное правило, причинив вред сокурснику, и должны нести за это наказание. Возможно, мистер Малфой, отработка до конца семестра у мистера Филча заставит вас задуматься об ответственности. А вам, мисс Снейп, я могу лишь сделать выговор, но, вижу, вы и сами уже осознали свой проступок. И, конечно, я вынуждена снять со Слизерина пятьдесят баллов, а также сообщить о произошедшем вашим родителям. - Да, мэм, - поник головой Скорпиус. - Тогда поторопитесь вернуться в свое общежитие, отбой вот-вот начнется. Повторять дважды не пришлось: дети с большим удовольствием покинули кабинет директора. Почти бегом добравшись до подземелий, они лишь там перевели дух. - Кажется, обошлось, - облегченно выдохнула Лилиан. - Да уж, я думал, будет хуже, - согласился Скорпиус. – Могла ведь и исключить… - Вряд ли, - не согласилась девочка. – Дуэли у старшекурсников часто бывают – и ничего. - Так то старшекурсники, мы-то не они. - И все равно – ничего страшного не случилось. Баллы, конечно, жалко, - но первое место Слизерину все равно не занять, другое дело, что мы старались… - А твои родители ничего не скажут? – поинтересовался мальчик. – МакГонагалл ведь пообещала написать им. - Ну, я-то ведь в дуэли не участвовала, - резонно заметила Лилиан. – В сторонке постояла, посмотрела, никому не проговорилась… если не считать этих дурацких портретов, всюду сующих свой нос! Да дед меня еще и похвалит, что стала свидетелем такой схватки. - А вот мне папа выскажет пару ласковых, - вздохнул Скорпиус. – Впрочем, вряд ли станет сильно ругать: всё-таки я с самим Поттером бился! Папа уж очень не любит эту фамилию. - Ага, у наших семей определенно есть что-то общее, - рассмеялась девочка. * * * Весна вошла в свое русло. Сначала начал таять снег, превращаясь в сырую слякоть, а потом, как-то внезапно, небо прояснилось, и под теплыми лучами солнца земля высохла, пробилась молодая трава и деревья обзавелись первыми почками. Ученики стали чаще выходить на улицу, радуясь погожим денькам, парочки гуляли у озера, большие компании устраивали посиделки прямо на лужайках, а кто-то просто наслаждался редкими свободными минутами. Чем меньше времени оставалось до конца учебного года, тем больше знаний обрушивалось на головы учеников; старшекурсники, бывало, целые дни просиживали в библиотеке, став там едва ли не постоянными обитателями. Первокурсникам было не легче: эти экзамены были для них первыми в жизни, и они просто не знали, чего ожидать. Впрочем, до июля еще было далеко, и большинство предпочитало просто не задумываться над этим. Скорпиус, как и было ему предписано, до конца второго семестра драил кубки в Зале Наград - под чутким присмотром сварливого завхоза и при непосредственной поддержке Альбуса Поттера. Мальчики старались держаться друг от друга подальше, обмениваясь лишь мрачными взглядами исподлобья, но не рискуя обменяться и парой едких фраз. Проще было делать вид, что ничего не произошло, хотя Скорпиус мысленно пообещал себе, что отомстит этому наглому гриффиндорцу. Следовало лишь дождаться подходящего случая, а ждать слизеринцы умеют, да и память у большинства из них - прекрасная. Семестр окончился без значительных приключений, хотя мелкие происшествия в Хогвартсе были нередким делом. Словно у всех учеников скопом случилось весеннее обострение безумства: старшеклассники устраивали по несколько дуэлей на дню; кто-то постоянно поставлял в школу сливочное пиво и товары из магазина Уизли; баллы снимались со всех без исключения факультетов с устрашающей скоростью, а буквально за пару дней до пасхальных каникул все преподаватели спешно подорвались на поиски третьекурсников Хаффлпаффа, вздумавших прогуляться по Запретному лесу… Слава Мерлину, что хоть днем. На каникулы большинство учеников осталось в школе, заваленные горой домашнего задания. На некоторое время Хогвартс затих, а учителя перевели дух. Впереди ожидался последний семестр, за ним – экзамены, ну а потом – долгожданные два месяца отдыха. Сложно утверждать, кто ждал их больше: заученные до посинения ученики или утомленные преподаватели. А вскоре вновь началась учеба. В противоположность началу весны школа будто вымерла. На всех обитателей Хогвартса вдруг накатило благодушие и умиротворенность, впрочем, возможно, это был побочный эффект недосыпания и зубрежки. В один прекрасный день мая Лилиан проснулась в абсолютно безмятежном настроении. Было одиннадцатое число, суббота, ясная погода и вера в удивительное будущее. Иначе говоря, двенадцатый день рождения. Весело напевая себе под нос какую-то легкомысленную песенку, Лилиан, тем самым, изрядно озадачила соседок по комнате. За год с ними так и не сложилось доверительных отношений - да, впрочем, вообще каких-либо, - так что о личном торжестве отчужденной девочки они не знали. Лилиан их незнание не смутило: она показала им язык, покружилась по комнате в обнимку с Волдиком, а после упорхнула в ванную, стремясь в этот день выглядеть особенно красивой. На завтрак она немного опоздала, и Скорпиус уже ушел. Ни капельки не огорчившись, девочка поспешила в Большой зал: совиная почта вот-вот должна была прибыть. Увидев вошедшую в зал подругу, Скорпиус чуть не подавился, распахнув глаза во всю ширь и совершенно неаристократично открыв рот. Мало того, что Лилиан едва ли не светилась от радости, шла летящей походкой и что-то негромко напевала, - так она еще и сменила строгую черную мантию на чуть более легкомысленную - темно-зеленую, а густые волосы закрепила огромным бантом. - Привет, - весело поприветствовала девочка друга. - Ты чего это? – вместо ответа вопросил Скорпиус. - Нравится? – смешливо улыбнулась Лилиан. Мальчик машинально кивнул. - У меня сегодня день рождение, - довольно сообщила девочка. - Ты мне не говорила! – воскликнул Скорпиус, привлекая внимание завтракающих поблизости старост. - А что случилось? – поинтересовалась Клэр Дэвис. - У Лилиан день рождение, - тут же сдал подругу мальчик. - Правда? А мы и не знали, - задумчиво произнес Рудольф Уоррингтон. – А у Леона Прита с четвертого курса именины были во вторник. - А у Анджелики с шестого – в прошлое воскресенье, - подхватила Клэр. – А еще у двойняшек Кейн день рождение четырнадцатого. - Вот и славно, отметим сразу за всех, - ухмыльнулся Рудольф. – Эй, первоклашки, слышали? Передайте приятелям, что сегодня Слизерин устраивает праздник. Лилиан и Скорпиус радостно переглянулись: такого ажиотажа они не ожидали. Вообще, совместных праздников у учеников факультета было не так уж много: первое сентября, Хэллоуин, Рождество, дни победы в квиддичных матчах да последний день в учебном году. И всё же иногда хотелось разнообразия, веселья и беззаботности – тогда старшекурсники, в великой тайне и при изрядной слаженности, устраивали торжество для всех именинников определенного месяца. Обязанности по подготовке обычно делили старшие ученики: одни организуют праздничный стол, другие добывают выпивку, третьи украшают гостиную, четвертые обеспечивают декану головную боль – чтобы не вздумал шастать на ночь глядя. У младших курсов роль иная: усердно притворяться белыми ягнятами и не совать нос куда не следует. Чем друзья и занялись, прежде отнеся присланные родителями Лилиан подарки в девичью спальню. Первокурсники решили отправиться на озеро, где в этот день находилось бесчисленное количество учеников Хогвартса. Но под любимым дубом место было занято. - Ну, гриффиндорцы, - сквозь зубы процедил Скорпиус. – Что ж они вечно лезут? - Раз, два, три… - Лилиан растеряно моргнула. – Скорпи, скажи, мне кажется, или там действительно ПЯТЬ рыжих макушек? - К сожалению, не кажется, - фыркнул тот. – А вот черной лохматости нет. - И хорошо, а то бы ты опять драться полез, - укоризненно заметила девочка. – Я вообще не понимаю любовь мальчишек к такому выяснению отношений. - Он первым нарывается. - А ты отвечаешь. - А что мне, трусливо бежать? – возмутился Скорпиус. Он хмуро глядел на компанию семейства рыжих. Те явно слизеринцев не замечали, увлеченные разговором, то и дело прерывающимся звонким смехом. – Пошли отсюда, толку-то с ними сейчас связываться. - Не беспокойся, мой день рождение никакие гриффиндорцы не испортят, - задорно улыбнулась Лилиан. Легонько толкнув друга в плечо, она резво побежала вдоль берега, крикнув: - Догоняй, Скорпи! * * * Вечером в гостиной Слизерина было особенно весело. И кто сказал, что беззаботно радоваться способны только гриффиндорцы? Гостиную красиво украсили; кто-то колдовал разноцветные искры, кто-то разливал сливочное пиво, другие громогласно выкрикивали тосты в честь именинников, а пламя камина отливало всеми цветами радуги. На огонек заглянул даже Кровавый Барон, да так там и остался, развлекая благодарных слушателей байками о буйной молодости. Лилиан впервые было настолько весело в свой день рождение. Нет, она и раньше никогда не скучала, но это торжество смазывало даже прекрасные воспоминания о магловском Диснейленде, куда девочку привезли родители на восьмилетие. Двенадцатые именины были полны какого-то особенного задора, когда вокруг тебя находятся друзья, а если и не друзья – то товарищи. И пусть другие факультеты думают, что на Слизерине учатся одни лишь змеи и предатели, - но все они люди, самые обычные люди: кто-то чуть лучше, кто-то хуже, а кто-то просто иной. Стоит ли судить по общим домыслам? Стоит ли эти домыслы привносить в жизнь? Иногда даже слизеринцам хочется тепла и уюта. И ведь даже не предполагают некоторые «светлые» волшебники о том, как плачет ночами девушка из-за злых насмешек полюбившегося парня; или как брат переживает за свою маленькую сестру; или как отцы стремятся защитить свои семьи; или как матери молятся всем неземным силам, лишь бы уберечь свое дитя… Что преступного в честолюбии и расчетливости? Смогли бы выжить люди без этих качеств? Что на самом деле желал видеть Салазар Слизерин в своих учениках? Впрочем, не так это важно, важнее иное: слизеринцы просто хотят жить. А змеи очень живучи…