Тёмная сторона Луны

— Эй, ты как? –встревоженно спросил японец, когда Тхэджин медленно начала открывать глаза. — Сильно болит? — парень кивнул на разбитый лоб девушки, от которого стекала тоненькая струйка крови.  — Щипет. — сморщилась Тхэджин, потирая ушибленное место. — Не подскажешь, что это было? Укравший нас — явный псих. — проворчала девушка, еле поднимаясь на ватных ногах. Осмотревшись по сторонам, она сделала вывод, что их заперли за решеткой. И если руки девушки были свободны всё это время, то руки парня были закованы в наручники — таким образом, он был частично обездвижен и обезврежен. — Наверное, посчитали, что от тебя не будет вреда. — отвечая на немой вопрос Ким, кивнул Накомото на руки девушки.  — Послушайте, вы совершаете большую ошибку! Для вашего же блага и здоровья — физического и морального, прошу вас, отпустите нас! — Тхэджин не стала долго ждать и громко прокричала в темную пустоту, надеясь, что ее услышат. — Вы не знаете, с кем вы связываетесь, — качая головой, прошептала девушка. — Ты это про Чанёля? В Сеуле нет Тигра, на его помощь уповать бесполезно, — покачал головой Накомото, понимая, что спасения не будет и надеяться собственно не на кого. — Я не Чанеля имела ввиду. Помимо него есть зверь не менее страшный и опасный. — Тхэджин схватилась за стальные прутья, вновь всмотрелась в темнеющую даль и прошептала тихо-тихо, чтобы ее никто не услышал, — не будите спящего дракона, пока это не стало слишком поздно.  — Нас держит в заложниках японская мафия, таким головорезам ничего не страшно, — продолжал возражать Юта. — Так разве ты не один из них? — Ким нахмурила брови, не понимая, что происходит вокруг.  — Я не успел дорасказать о своей причине «побега» в Сеул. Как видишь, нас прервали на самом важном и интересном.  — Ну, думаю, самое время сделать это. — Тхэджин повернулась к японцу, ожидая разьяснений. — У меня есть две старшие сестры — Сакура и Лука. Они примерно одного возраста с Паком. Сакура замужем за магнатом, живет в роскоши, растит детей и все такое. Ей этого вполне хватает, она всем довольна и ничего ни от кого не требует.  — Тааак, и что же вторая? — Лука желает сесть на дедушкино место — стать следующей главой клана. Только вот незадача — в семье есть я, единственный оставшийся наследник, от которого зависит продолжение рода. Дедушка говорит, что его место уготовано для меня. Лука это принять не может и не хочет. Масло в огонь подливает еще и то, что я незаконнорожденный. — Ха, любая мафия и так вне закона, разве это беда? — подытожила Ким, перебивая молодого человека. — Не законнорожденный. От другой женщины. От любовницы. Лука меня ненавидит из-за этого. Будто я в этом виноват. В последнее время у нее стычки с дедом, она винит меня в расколе семьи, в смерти отца — во всех бедах, которые только можно вообразить. Поэтому меня и отправили сюда быть под присмотром Пака. Дед предлагал Чанелю взять Луку в жены — таким образом, он бы укрыл меня от нее, обезопасил, и проблема была бы решена. Но как бы мы ни дружили, как бы Пак не уважал дела, он не решается на подобный шаг, и я его прекрасно понимаю — даже я бы не взял Луку в жену: порой она сумасшедшая, невыносимая и опасная. Они выманили Чанеля из страны и теперь хотят избавиться от меня. — Ты так просто об этом говоришь? — Тхэджин была удивлена тому, на сколько спокойно держался молодой человек. — Я привык к подобному. Меня преследует это с детства. Рано или поздно всё должно было кончится этим. — Весело, — единственное, что смогла выдать Ким, пока слушала эту историю. Затем девушка прислушалась: в темноте послышались шаги. Дверь открыли, и молодых людей вывели из камеры. Накомото поставили на колени. Тхэджин стояла рядом с ним и при тусклом свете пыталась разглядеть лица присутствующих. С ними было порядка пяти-шести человек, возможно за пределами помещения находилась еще дюжина людей, охраняющая периметр здания. Откуда-то сверху раздался хлоп в ладоши. Тхэджин инстинктивно подняла голову в поисках источника звука и наткнулась на розоволосую девушку, находящуюся этажом выше. Девушка стояла на бортике, похожем на лоджию, выпирающую во внутрь здания. — Обзавелся подружкой? Время зря не терял, — хмыкнула розоволосая сверху, обращаясь, судя по всему, к Накомото. — И тебе привет, Лука. Для приличия могла бы подстроить автокатастрофу — было бы не так палевно. - поздоровался брат с сестрой.  — Хочу, чтобы перед своей смертью ты знал, кто является истинным наследником клана. — Забавно, знаешь что? К, так называемому трону, я никогда не стремился. И не горел желанием владеть им.  — Но дед эту мысль никогда не отпускал от себя. Он считает, что ты должен стоять у руля. Я же докажу обратное, потому что ты — слабак, Юта! — И вправду, психичка, — влезла в разговор Тхэджин. — За этой семейной драмой, конечно, интересно наблюдать. Но у твоей сестры походу комплексы, и их немало. Один из них — комплекс неполноценности. — Тхэджин, без острословий. Это моя драма, не твоя. — шикнул Юта, обращаясь к молодому преподавателю. Но та и не собиралась замолкать. Наоборот, Ким принялась свободно расхаживать по кругу, совсем не опасаясь стоящих поблизости бандитов. — Правда, я бы не хотела вмешиваться в ваши семейные разборки, но раз уж я тут, я просто вынуждена предупредить. Лука, верно? — не дождавшись, когда сестра Накомото даст ответ, девушка продолжила, — Так вот. От меня вреда вам ждать не стоит, это верно подмечено. Но стоит бояться урагана, что придет за мною следом. Юта, ты все это время спрашивал, кто я такая, почему живу в этом изнаночном мире и почему со мной лучше не связываться. Думаю, пришло время ответить. — Ким подняла взгляд снова на второй этаж. — Лука, а ты слышала о трех братьях, которые держат всю Азию на поводке?  — О чем это ты? — Лука нахмурилась, однако внятного ответа на заданный вопрос не дала. — Ну, право, такое грех не знать. Как же ты собираешься вставать во главе своего клана, если даже не знаешь таких элементарных вещей? — Три брата. Три имени… Лухан, Кай и Сехун — достаточно редкие имена, которые сложно забыть в криминальном мире.  — Красный Дракон? — Юта не скрывал своего ошеломления. — Боюсь даже спросить, как ты с ними связана.  — Сехун — самый младший из трех братьев. С виду спокойный, но как правило, в тихом омуте черти водятся. Есть Кай — в противовес младшему это самый спонтанный и безбашенный из братьев, который не боится кинуться в самую пучину хаоса. И самый главный из них и самый старший — это Лухан. Его имя должно ассоциироваться у тебя с пожаром, который невозможно остановить, с неуправляемым тайфуном, от которого не сбежишь и не спрячешься. И знаешь, при чем здесь я? Что я забыла на шахматной доске среди таких мастивых королей? Я храню под сердцем ребенка самого опасного из них. — Ох, ты ж ебушки-воробушки, с этого и нужно было начинать! Лука, ты думала, ты поймала беззащитную овечку, а по факту это принцесса, которую охраняет дракон. Ты понимаешь, на что ты позарилась и во что влипла? Тронешь ее пальцем и вступишь в конфликт с противником, который тебе явно не по зубам. Пока японец взбудоражено распалялся, за стеной послышались выстрелы. Находившиеся в помещении головорезы поспешили на шум. Внутри остался один. Воспользовавшись суматохой, Тхэджин как следует зарядила коленом в пах рядом стоящему бандиту. Тот упал на колени, но повержен не был. Девушка впопыхах сняла с джинсов ремень и, накинув его на шею мужчины, принялась тащить его в противоположную сторону, тем самым вызвав удушье. Но на долго этого трюка не хватило. Как ни крути, против мужской силы не пойти. Несколько секунд спустя Ким тут же была отброшена на пол. Освободившийся от пут мужчина схватил ее за ногу, но Тхэджин увидела перед собой лежащий пистолет, видимо, выпавший из-за пояса головореза во время драки. Резко повернувшись к нему и приложив немало усилий, Ким перезарядила магазин и нацелила пушку прямиком на японца, демонстрируя, что прекрасно умеет обращаться с пистолетом. Тот в один миг отпустил ее ногу и поднял руки вверх, капитулируя.  — Что ты делаешь?! Она же девушка! Блефует, стрелять не будет! — раздалось сверху. Лука все наблюдала за передвижениями, которые происходили внизу, и похоже, сдаваться просто так не хотела. Тхэджин отвлеклась всего на несколько секунд на розоволосую, но этого вполне хватило, чтобы японец подскочил к Юте и приставил к его горлу нож. Сердце Тхэджин принялось скакать галопом. Ярко-рыжие пряди были взлохмачены, сама она измазана и замучена, будто пробежала марафон на тысячу километров. Шли секунды, которые тянулись вечностью. Ее окутал страх. Стрелять ее научили в качестве самообороны — так на всякий случай. И у Тхэджин это неплохо получалось на самом то деле. Только вот столкнуться с этим лицом к лицу — совсем другое. Стрелять по мишени и убить человека, вытолкнув из него жизнь, кем бы он ни был, для девушки это два разно ощутимых понятия. Перед Тхэджин стоял нелегкий выбор — сломать свою душу и спасти чужую жизнь, либо избавить себя от этого чувства, но при этом вручить косу смерти другому.  — Она не будет стрелять, чего ты медлишь?! — вновь крикнула сверху японка, явно недовольная тем, что ее приказам не подчиняются. — Зато я буду. — раздалось холодное из темноты, и вперед под свет прожекторов вышел Лухан, отталкивая стоящую впереди Тхэджин в сторону и загораживая ее с собой, словно щитом. Увидевшая эту картину Лука спряталась в тень и медленно начала отступать.  — Парень, умеешь считать до трех? — китаец обратился к Накомото. Тот поспешно закивал головой. — Тогда начинай. — Только закрой глаза! — выкрикнув из-за спины Ханя, предупредила Тхэджин. Последовав совету девушки, молодой человек начал отсчет. — Раз… Два… — не успел он сказать «три», как на «два» раздался щелчок пистолета и прогремел последующий за ним выстрел. Туша противника упала безмолвно на пол. Увидевшей это Тхэджин стало плохо. Она не первый раз видела, как Хань хладнокровно убивает, но в текущем положении все ощущения поменялись. К горлу будто бы подступил неприятный ком, Ким бросило в холодный пот. Закружилась голова, подкосились ноги, и девушка повалилась на пол, на ходу теряя сознание. Вовремя среагировавший Лухан подхватил ее на руки и бережно поднял над землей. — Тхэджин! –Лухан ни на шутку испугался, видя, как тело девушки обмякло в его руках, — Тхэджин, что с тобой?!  — Думаю, ничего страшного. Вполне обычное явление для беременных. — подытожил Накомото, явно понимая, чем вызвана потеря сознания.  — Беременна? — растерянно пролепетал Хань.  — Ну, да, а ты разве не знал? Она сама пять минут назад распалялась о том, что носит под сердцем твоего ребенка, поэтому нефиг ее трогать, иначе всем будет кранты. — разъяснил Юта ничего не понимающему в данный момент китайцу. — Ну, не прям дословно, но это она и подразумевала, когда говорила. Замечу, что вполне убедительно. — Тхэджин, беременна? — в помещение влетел Чанель, которого Накомото явно не был готов увидеть, — Ну, тогда ее поведение вполне объяснимо — все эти нервотрепки и истерики, которые она устраивала тебе последний месяц. А ты переживал! — А ты как тут оказался? — Юта удивленно хлопал глазами, наблюдая, как Чанель садится рядом с ним и снимает с него наручники.  — Не рад меня видеть? Могу уйти! — Нет, я не в этом смысле. Ты разве не должен быть в Японии?  — Я долетел до Японии, но не успел сойти с борта, как твой дед в спешке отправил меня обратно, подозревая неладное. И как видишь, подозрения были не беспочвенными. Хорошо, что Тхэджин была рядом. Без нее мы бы тебя не нашли, и кто знает, что случилось бы, не подоспей Лухан вовремя. Кстати, поздравляю, Хань, скоро будешь папашей! — Чанель рассмеялся в голос, и перед тем как уйти, похлопал китайца по спине. — Она необыкновенная, такие один на миллион и появляются раз в сто лет. — проговорил Юта, прежде чем последовать примеру Пака.  — Я знаю. — сдержанно кивнул китаец, посмотрел на Тхэджин и обвил ее еще бережней. Накомото вышел на свежий воздух. Недалеко от входа, стоя на коленях, склонилась Лука. Минсок собственноручно надевал на нее наручники. Взгляд девушки был полон ярости и гнева. Накомото при виде сестры лишь грустно вздохнул.  — Ну, что братец, теперь доволен? Клан теперь твой, осталось лишь убить меня, стирая со своего пути. — прошипела старшая Накомото. — Ну, же убей!  — Это не мне решать. Судить тебя будет семейный совет, в частности дедушка. Я не собираюсь уподобляться тебе и марать свои руки, убивая собственную кровь. А мы одной крови, Лука. Жаль, что ты этого не понимаешь. — Братья сильны не потому, что им достался сильный клан. Красный Дракон разваливали, а они взяли и подчинили его обратно. Братские узы — вот что делает их сильными. — вставил лепту Чанель, когда Луку увезли с глаз долой. — Эй, ну, ты что такой грустный, карапуз? — Пак хорошенечко встряхнул японца, приводя в чувства. — Просто задумался... Средний из братьев ведь даже не родной остальным, а они держатся друг за друга, чтобы ни случилось. Это полностью отличает их от нашей семьи. Одна сестра меня ненавидит, другой же наплевать, что творится со мной, жив ли я, здоров. А Лухан готов встать на место Кая, если тот будет находиться под дулом пистолета. — Что верно, то верно. — хмыкнул Чанель, вспоминая события пятилетней давности. — Стоп, откуда ты это знаешь? — Чанни, ты сам рассказывал, не помнишь? Ты тогда в первый раз застукал Кая и Соа вместе, в придачу они еще и целовались. Ты был в сущем гневе и готов был расквасить голову дракону без промедлений. Лухан появился вовремя и отбил брата, не давая в беду. Жаль, что у меня не так. — Эй, у тебя есть я! Не обязательно быть родными, чтобы быть друг другу братьями. — Только ты и остался у меня, Чанни. — улыбнулся Юта, а чуть погодя задержал взгляд на китайце, выносящего Тхэджин из здания. — Она удивительная. Знаешь, держалась достаточно статно и уверенно в такой ситуации. Так не каждая сможет, и это восхищает. Как ты ее упустил? Она росла у тебя под носом! — японец укоризненно взглянул на Тигра. — Если бы не Лухан, я бы не оставлял попыток за ней приударить. — Что, так понравилась? — Чанель, красиво выгнул бровь, ничуть не удивляясь тому, что и японец пал под чарами Тхэджин. — Ты понимаешь, она не просто пешка на шахматной доске. Держу пари, через пару лет она станет одной из самых сильных фигур — станет ферзем. *** Когда Тхэджин открыла глаза, ее уже не подташнивало, но голова продолжала также немного болеть, как и до ее обморока. Оглянувшись по сторонам, она пришла к выводу, что находиться в больничной палате. Лухан развалился в кресле напротив и дремал, откинув голову назад. Услышав в боксе шелестения и бухтения девушки, Хань потихоньку начал открывать глаза.  — Ты знаешь, почему потеряла сознание? — спокойно задал вопрос китаец, лениво подтягиваясь в кресле подобно коту. — Целый день не ела, плюс ко всему меня взяли в заложники, в следствие чего переволновалась. Ну, и ты под конец со своим контрольным, — пробухтела девушка, усаживаясь на кровати.  — Согласен. День у тебя был насыщенный. — кивнул Хань, разминая шею, — только вот несостыковочка, Тхэджин. До моего прихода ты умудрилась как следует наподдать головорезу, что держал вас в заложниках. Плюс ко всему распалялась, что им хана. — Лу встал и начал медленной поступью двигаться к девушке. Ким напряглась, понимая, что китаец что-то подозревает. — Была так уверена, что я приду? — парень наклонился к ее лицу и внимательно посмотрел в глаза.  — Я тебя не ждала.  — Врешь. — покачал головой Лу, и приложив свою ладонь к животу девушки, произнес, — и также врешь о причине своего обморока. Тхэджин мгновенно залилась краской, затем поспешила убрать мужскую ладонь от живота, но Хань держал его крепко.  — Пыталась скрыть, что беременна? — Исин разболтал? — Ким грозно свела брови у переносицы: она ведь просила китайца не трепаться! — Японец, что под крылом Пака. Юта, кажется, зовут. Милая, такое все равно не скроешь при всем желании — твое тело дало бы об этом знать, твое поведение, твои вкусы, аппетит. Факторов достаточно много. — Ты бы этого не заметил, находясь в Китае…  — Выходи за меня. — когда Хань внезапно оборвал ее речь, девушка растерялась. Какое-то мгновение молодые люди не отводили друг от друга взглядов, и лишь пересилив себя, Ким выдала: — Не выйду. Молодой человек рассмеялся, и его реакция отнюдь не понравилась Тхэджин. Она поспешно встала, отпрянула от него и принялась искать свои вещи, чтобы покинуть палату.  — Тебе нельзя покидать бокс, — парень с улыбкой на лице наблюдал, как Ким забавно перебегает от одного конца комнаты к другому.  — Я беременная, а не больная!  — Я поговорил с врачом. Тебе нельзя переутомляться, испытывать стресс, нагрузку. Твой организм перестраивается под новый лад, работает в состоянии «2 в 1», сердце работает за двоих, гормоны хлыщут через край. Пожалей людей в конце концов. Не каждый выдержит твои истерики. — теперь понимая истинную причину резкой перемены в поведении девушки, молодой человек был расслаблен, как никогда, и теперь подстегивал девушку, как мог. — Эй!  — Так выйдешь за меня?  — Нет!  — Планируешь сбежать? Я же говорил, никуда ты не денешься, не сбежишь. Знаешь, как обычно поступают криминальные авторитеты в таких случаях? Они забирают ребенка у матери и не дают им видеться.  — Ты ведь не посмеешь, — Тхэджин резко развернулась и теперь начала напирать на Ханя, что в свою очередь раззадорило его. -  Ты ведь не такой! — Ребенок должен быть в полной безопасности. Его место рядом с отцом. — Лу довольно наблюдал, как Ким неосознанно для себя подходит к нему вплотную. Воспользовавшись этим, молодой человек аккуратно обвил женскую талию и подтянул девушку к себе, значительно сокращая расстояние между ними. Лицо молодой преподавательницы багровело тем временем с каждой секундой.  — Я ненавижу тебя! — взревела Тхэджин, готовясь вот-вот взорваться. Заранее предугадывая это событие, Хань прильнул к ее губам, не давая вырваться из его объятий. Если поначалу Ким сопротивлялась, то с течением времени расслабилась, а под конец совсем обмякла в руках парня.  — Я назову его Цао Ляном, — довольно хмыкнул Лу, когда отстранился от губ Тхэджин.  — Ты хочешь назвать ребенка в честь самого злого правителя эпохи троецарствия? — девушка чуть не поперхнулась: ее даже не спросили, а попросту поставили перед фактом.  — Это была достаточно колоритная личность: в его распоряжении находились самые многочисленные армии древности — числом до миллиона воинов. После победы при Гуанду он стоял на пороге объединения Китая под своим скипетром, но уступил инициативу другим после сокрушительного поражения в битве у Красной Скалы.  — Лухан, нет! — Я так полагаю, ты больше не дуешься? — Это я беременная! Это мои капризы должны исполнять! Я даже имя не придумала, ты то когда успел?! И с чего ты взял, что это будет мальчик?  — Всего лишь предположил. Родиться девочка — назову Джихан. — Ты невыносим. — Значит, имя тебе понравилось.  — Я этого не говорила. И замуж я за тебя все равно не выйду! — на высказывание Ким Лу лишь закатил глаза и выдал:  — Как будто это меня остановит быть с тобой. Это всего лишь формальность. От отсутствия закорючки в соответствующем документе ты не перестанешь быть моей. — Ты ведь любишь меня? — Тхэджин словно ребенок исподлобья взглянула на молодого человека. Лухан не любитель красноречивых фраз, не любитель сопливых сантиментов — и девушка это прекрасно знала. Поэтому если она и слышала признания в любви от молодого человека, то только в тех случаях, когда он был подвыпившим и лез к ней с поцелуями. Свою любовь и привязанность он доказывал не громкими словами о вечной любви, а поступками, своим трепетным и бережным отношением к ней — и это она тоже прекрасно понимала, поэтому не пыталась словно щипцами вытянуть у него признания. Но сейчас, почему-то именно сейчас, это стало для нее важным, хотя ответ на этот вопрос она знала уже давно.  — Люблю. Больше жизни. — Лухан крепко прижал Тхэджин к себе и, прикрыв глаза, вдохнул ее аромат, ощущая на сколько он счастлив. End