Султанша и волк

Рустем ожидал увидеть ослепительно красивую и веселую султаншу. Она действительно была красива, но грустна. Юная султанша шла рядом с Хюррем Султан, опустив голову. Михримах даже не улыбнулась при виде драконов. Хюррем, увидев Мехмета, пошла смотреть, как он скачет на драконе, оставив дочь с пашой наедине. - Султанша, - поклонился Рустем, - рад вас видеть. Позвольте спросить, отчего вы грустны? - Это не имеет к Вам никакого отношения. Последние время вы меня только радуете и приятно удивляете. - Благодарю вас, госпожа. - Ваши подарки мне очень понравились. Раковина чудесная, а жемчуг превосходен. - Все, что вы пожелаете. Тут дракон требовательно фыркнул, желая получить лакомство. От неожиданности Михримах вздрогнула. - Не пугайтесь, дракон просит угощение, - Рустем подозвал слугу с блюдом, на котором лежали кусочки пряников и лукума. - Позвольте вашу руку, - паша положил лукум на ладонь султанши и, не отпуская ее руки из своей ладони, протянул к дракону. Пестрый настороженно обнюхал их руки, а потом быстро и аккуратно взял сладость. - Уже придумали, какую кличку дадите своему дракону? - Радужный, он похож на радугу. - Хотите покататься? - Да, очень. Рустем приказал вывести дракона из загона и оседлать. С помощью паши султанша попыталась сесть верхом на Радужного, но у зверя были другие планы, и катание Михримах в них не входило. Зверь даже попытался укусить Рустема. Паша снял седло с дракона и отпустил его свободно побегать. - Госпожа, дракон пусть немного погуляет, ему надо почувствовать свободу, тогда он и успокоится. Потом еще раз попробуем. - Вам виднее. Радужный стал валяться на траве. Смотря, как резвится дракон, Михримах вспомнила, как она и Рустем в полнолуние валялись в снегу. Дракон делал все точно так же, но на траве. Это развеселило султаншу. - Наконец-то вы удостоили нас с Радужным вашей улыбки! Он засиделся в загоне. Сейчас разомнётся и послушным станет. Драконы, даже такие небольшие и прирученные, всё равно остаются драконами – сильными и гордыми существами, - объяснил Рустем. - Я хочу его покормить, но боюсь, что он меня укусит. - Не укусит. Я буду рядом и не дам такому случиться. Вы ведь мне можете довериться? - Да, могу, - Михримах вспомнила сон этой ночи. Нарезвившись, дракон подбежал к паше и стал снова просить угощение. Рустем положил кусочек пряника на ладонь Михримах и, как в прошлый раз, не отпуская ее ладони из своей руки, покормил дракона. Потом поднес руку султанши к шее Радужного, чтобы она смогла погладить дракона. Зверь с интересом обнюхивал девушку. А когда она его гладила, довольно фырчал. Рустем стоял совсем близко от Михримах, почти вплотную. - Какой чудесный аромат. Это ваниль, верно? – паша решил напомнить султанше сон. - Да, верно, - Михримах была смущена, она вспомнила все сны почти одновременно, особенно как целовалась с Рустемом и то, что ей это нравилось. «Это всего лишь сны. Во снах себя не контролируешь и делаешь то, что наяву никогда не сделаешь». - Госпожа, все в порядке? – Рустем прервал раздумья Михримах. - Да, все хорошо. - Дракон присмирел. Соизволите прокатиться? - Да. Только если вы будете держать поводья. - Поводья будете держать вы. А я привяжу к узде веревку и буду придерживать дракона, чтобы он скакал по кругу. Рустем помог Михримах сесть на дракона. Радужный послушно и небольшими прыжками скакал по кругу. Султанша быстро освоилась в седле и поняла, как управлять драконом. Видя её довольное лицо, паша размотал веревку. Круг, по которому скакал дракон, стал больше, прыжки и скорость выше. Михримах радостно засмеялась. - Может, уже отвязать веревку? – крикнул Рустем. - Да. Отвязывайте, - сказала Михримах, подъехав к паше на своем драконе. Все грустные мысли на время исчезли из головы султанши благодаря езде на Радужном. Ей было хорошо и весело. - Михримах! В полнолуние, кто быстрее до охотничьего домика? – крикнул Мехмет, хитро улыбаясь. - Готовься проиграть, братец! – крикнула в ответ Михримах и подумала: «Малышке давно надо побегать». «То, что надо! Бали Бей не сможет нам там помешать» - подумал Рустем. Веселье продолжилось в гареме. Бали Бей войти в гарем не мог, и поэтому ничто не мешало Михримах веселиться. Она танцевала, пела, смотрела, как танцуют наложницы, ела сладости, показывала Эсмахан подарки. Воспользовавшись тем, что все взгляды устремлены на сестру, шахзаде Мехмет покинул праздник. Переодевшись в простую одежду, он вышел из дворца. У ворот его уже ждал Рустем-паша. Мужчины направились в таверну. В таверне было весело, только девушки были не такие красивые, как в гареме, но после пары чарок вина они превратились в прекрасных красавиц. Утро для шахзаде было тяжелым – голова ужасно болела и отчаянно отказывалась соображать. Заботливая валиде с доброй улыбкой протянула сыну какой-то странный соленый напиток. - Валиде, что это? - Это огуречный рассол. Помогает при похмелье. Я когда-то научила главного повара солить огурцы. Пей, поможет. Мехмет выпил. «Какая у меня заботливая валиде, - подумал с нежностью Мехмет. Принесла мне этот рассол… О небеса! Валиде узнала, где я ночью был!», - сын ошарашенно смотрел на мать. Добрая улыбка валиде сменилась на гневное выражение ее лица. - Мехмет, да как ты посмел такое вытворить? Да о чем ты думал, если вообще думал?! Ко всем бедам еще и повелитель узнал, где ты был. Я стараюсь ради твоего будущего как могу, а ты мне вот так отплатил! Вставай, повелитель тебя ждет. Пока Мехмет одевался и шел к султану, Рустем-паша уже был рядом с покоями повелителя в ожидании нагоняя от Султана Сулеймана. От Хюррем Султан он уже получил. Теперь пришло время ехидно ухмыляться Бали Бею: «Теперь этот комок шерсти окажется очень далеко», - мечтал он. К султану вошли Хюррем Султан, шахзаде Мехмет и Рустем-паша. - Повелитель, - начала Хюррем, - наш сын попытался убедить нас, что он уже взрослый, ведь ему через несколько месяцев будет девятнадцать лет. Поэтому я не разрешаю Мехмету до его дня рождения ездить на драконах в охотничий домик и бегать там с оборотнями. Султан согласно кивнул. - Валиде, но ведь я не один туда езжу. Еще Михримах любит проводить время в охотничьем домике. Она же ни в чем не виновата! - Ничего страшного, сынок, Михримах сможет покататься на Рустеме-паше здесь, в дворцовом парке. Султан как-то жалостливо посмотрел на пашу, он прекрасно понимал, что месть Луноликой будет страшна. Рустем тоже это прекрасно понял: парой клоков выдранной шерсти и избитыми боками на этот раз он не отделается. Надо как-то задобрить луноликую султаншу. - Повелитель, я оставлю вас, чтобы вы объяснили нашему шахзаде и паше недопустимость такого поведения в будущем, - Хюррем покинула покои повелителя. Как только дверь за султаншей закрылась, а ее шаги стихли в коридоре, хмурое лицо султана озарила хитрая улыбка: - Ну, и как посидели? Не бывал в тавернах с тех пор, как Хюррем Султан встретил в гареме. Лет уже так двадцать. - Повелитель, - обратился Мехмет к отцу, - так вы не сердитесь? - Нет, не сержусь. Иногда свободному мужчине надо выйти куда-нибудь недалеко и ненадолго. Но наказание, наложенное на вас двоих Хюррем Султан, все же придется исполнить. Не надо было попадаться. А теперь можете идти. Утро для Михримах началось весьма неплохо, но нахлынувшие воспоминания о вчерашнем разговоре мужчин в кофейне сразу же наполнили ее душу и сердце болью, ей хотелось плакать. А тут еще и валиде сообщает, что в охотничий домик на драконах никто не едет. - Но, валиде, я не хочу кататься на оборотне по парку, я хочу кататься на драконе по горам. - Михримах, я уже сказала, что ты будешь кататься на оборотне, хочешь ты этого или нет. Покатаешься, приглядишься к Рустему-паше в его волчьем виде. Мы с твоим отцом хотим, чтобы ты вышла замуж за Рустема-пашу. - Валиде, нет. Как так можно? Я страдаю от разбитого сердца. А вы хотите выдать меня за нелюбимого. Почему вы с отцом так жестоко со мной поступаете? - Михримах заплакала. - Доченька моя, не плачь. Принуждать тебя никто не собирается. Посмотри на меня, - Хюррем вытерла слезы дочери, - ты страдаешь от неразделенной любви, а Бали Бей ходит счастливый и довольный. Если бы я смогла это изменить, то бы сделала это. Но не могу, и никто не может. Я скажу тебе то, что сказала твоему отцу - как мать, я хочу, чтобы ты вышла замуж за любящего тебя мужчину. А как валиде султанши я хочу выдать тебя за верного и преданного пашу с блестящим будущим. На этот аргумент Михримах ничего не могла возразить. Она знала, что Рустем ее любит и была уверена, что он со временем станет Великим визирем. - Михримах, объединившись с Рустемом, вы станете второй по могуществу парой в империи. В твоих руках окажется власть и богатство. Веками люди будут помнить прекраснейшую и могущественнейшую Султаншу Солнца и Луны Михримах. - Валиде, мне не нужна власть. Я хочу любить. - Люби. Кто тебе не дает этого делать. Ты же сейчас любишь. И страдаешь. - Я хочу взаимной любви. Чтобы я любила и меня любили. - Выходи за Рустема и считай, что полдела уже сделано. Он тебя любит. И ты его полюбишь. Стерпится – слюбится. Михримах, от этого союза выиграют все. Ты получишь любящего, преданного мужа и обеспеченное будущее. Повелитель – умного и умелого визиря. Я – могущественного союзника. Твои братья – помощь и защиту. Ты же хочешь, чтобы следующим султаном стал Мехмет? - Да, валиде, конечно, хочу. Он самый лучший, самый достойный. - Так вот, пока наш повелитель жив и здоров, Рустем будет оберегать Мехмета, а когда придет время, поможет ему занять трон султана. Я знаю, что много требую от тебя. Но ты у меня умная и сильная. Михримах, мне очень нужна твоя помощь и поддержка. - Вот вы говорите, валиде, о любящем и преданном муже, а Рустем-паша вчера ночью к одалискам в таверну ходил развлекаться, - юную султаншу кольнула ревность. - Они там с Мехметом только пили и смотрели на танцы этих девиц, - ответила Хюррем. Как только Михримах услышала, что Рустем смотрел только на танцы, ревность сразу же спрятала все иголки. - Михримах, прошу тебя, подумай. - Хорошо, валиде, я подумаю. Следующие дни до полнолуния, Луноликая бросала гневные взгляды на брата Мехмета и на пашу и была очень грустна. Она перестала сердиться на Рустема, только когда получила в подарок музыкальную шкатулку от него, но всё равно продолжала грустить. Михримах с удовольствием принимала подарки от Рустема, ведь она ему ничего не обещала, а паша делает все по собственному желанию. Наступили дни и ночи полной луны. Михримах в сопровождении матери шла в сад, чтобы кататься на оборотне. Ей не хотелось даже видеть Пушистого, потому что когда она его видела, ей хотелось погладить и потрепать за ухом этого мохнатого милого зверюгу. Здоровенный волк-оборотень как всегда распушил свой мех, сделал жалостливые глаза и миленькую мордочку. Случилось то, чего так не хотела Михримах и чего добивался Рустем: рука султанши сама потянулась, чтобы погладить Пушистого. Хюррем расположилась в беседке. Михримах нехотя села на Пушистого и, ухватившись за щетину на загривке, скомандовала, чтобы оборотень бежал по кругу перед беседкой. Сделав пару кругов, она слезла со зверя и сказала, что накаталась. Зайдя в беседку к матери, султанша села за столик и приказала налить ей кофе. Пушистый улегся на траву возле ступеней беседки. - Михримах солнышко мое, ты думала, о чем я тебя просила несколько дней назад? - почти шепотом спросила Хюррем. - Валиде, давайте обсудим этот вопрос без посторонних. Рустем-паша слышит каждое наше слово. Давайте отпустим его и поговорим. - Отпустить не получится. Я уже сказала, что ты будешь кататься на нем весь день. И повелитель с этим согласился. - А если я сяду на дракона и покатаюсь по парку, а Рустем-паша будет бежать рядом? Я же не наказана за то, что Мехмет с пашой ходили по тавернам? - Конечно, ты не наказана. Можешь так сделать. Михримах приказала седлать своего дракона и лошадей для охранников, а также принести ее золотистую вуаль. Кататься на драконе гораздо интереснее, чем на оборотне. Объездив почти весь парк, Михримах случайно встретила Бали Бея и своих младших братьев. Он учил шахзаде Селима и шахзаде Баязита езде на лошадях. Пушистый вызвал фурор у шахзаде. Мальчишки впервые видели волка-оборотня. - Можете погладить, только за хвост не дергайте, - предупредила младших братьев Михримах. - А еще можете покататься на оборотне, - сказал Бали Бей. Шахзаде чуть ли не завизжали от восторга, и только тихое, но злобное рычание Пушистого на Бали Бея остудило их пыл. - Шахзаде, Бали Бей неудачно пошутил, - Михримах была зла на Бали Бея, а звериное очарование миляги Пушистого действовало на нее безотказно. «Мало того, что он разбил мне сердце, так теперь хочет отомстить Пушистому за покусанную ногу. Молкочоглу, ты сам в этом виноват, хотел выпить мою кровь, а Рустем меня защищал». Только смелый и ретивый шахзаде Баязит все же попытался сесть на Пушистого верхом, чтобы покататься. - Баязит, что ты делаешь? Отойди от Рустема-паши. - Михримах, но ты же сама каталась на Рустеме-паше. Это все знают. - Я не каталась. Я ехала на Рустеме-паше, потому что отдала своего единорога Эсмахан. Её лошадь была беспокойна и чуть не сбросила ее. Если бы я села на лошадь Эсмахан, она бы сбросила меня. - А, понятно, - Баязит был немного расстроен, что не удалось прокатиться. Ревность попыталась реанимировать чувства к Михримах в сердце Бали Бея, и они слабо трепыхнулись. Но Бали Бей выгнал ревность и снова придушил их. А вот чувства Рустема к Михримах ликовали от восторга. Юная султанша погладила Пушистого и не позволила вампиру поиздеваться над ним. - Рустем-паша, мы возвращаемся во дворец, - сказала Михримах и развернула дракона по направлению к дворцу. Пушистый повернулся к Бали Бею и на прощание свирепо оскалился. Бали Бей же выпустил свои острые клыки и показал их Рустему. Сегодня было полнолуние и эти двое уже не могли себя сдержать. - Рустем-паша! – крикнула Михримах - она уже поскакала к дворцу и не увидела возле себя Пушистого. Пушистый послушно побежал к султанше. Бали Бей смотрел вслед Михримах, а ревность опять подкрадывалась к нему, но, не успев ничего сделать, получила от Молкочоглу увесистый пинок.