Не надо молитв...

Кажется, что с самого начала все пошло не так. Не так, как хотелось Монро. Басс и не думал, что придётся действовать настолько жестоко, что бы выманить Мэтисона из укрытия. Майлз оказался «крепким орешком» и, прежде чем появиться, хорошо потрепал всем нервы, себе и Бассу в первую очередь, конечно. Но самое неожиданное для самого генерала ополчения произошло, когда он взял в заложники Эмму, их с Майлзом первую любовь и первую ошибку, которую он совершили на пути своей дружбы. Эмма рассказала Бассу такое, что… Хваленая выдержка Монро, которая и так дышала на ладан, грозила испариться тут же. Впрочем, в них весьма удачно начали стрелять. Майлз ли это был? Басс не понял, он успел, вместе с женщиной, уйти с открытого места, а дальше его люди закрыли их стеной и проводили в вертолёт. И вот теперь она, Эмма, сидит между ним и Джереми Бейкером в его вертолете, летящем в Дом Правительства. Кажется, что женщина слишком напугана и слишком удивлена всем произошедшим, чтобы вообще говорить. Генерал Монро беззвучно вздохнул и не перемолвился со своей пленницей ни словом. До самой Филадельфии, до самого Дома Правительства. Он дал время и себе, и ей, что бы привести себя и свои мысли в порядок. Им предстоял не очень приятный для них обоих разговор, и, видит Бог, он бы предпочёл, что бы Эмма шла на контакт, иначе... Иначе ему уже нечего терять. В сущности, ему уже давно нечего терять. Эмма же оказалась втянута в водоворот того, о чем предпочла бы забыть. Ее первая любовь, Басс, Майлз, воспоминания, ошибки молодости - все нахлынуло вдруг снова, со страшной силой, заставляя терять самообладание. Она снова видела Майлза и Басса, тех, молодых, веселых и беззаботных, которых она знала, перед своим мысленным взором. Она открывала глаза и видела их снова, тех, кого уже настолько изменила жизнь, что и невозможно было их узнать. Женщина была чертовски напугана, когда поняла, что не сможет понять и найти общий язык с новыми Бассом и Майлзом. Особенно с Бассом. Особенно, когда он взял ее в заложники, черт возьми! Эмма была неглупа и понимала, что нынешний президент республики Себастьян Монро уже давно перестал быть ее Бассом, тем, кого она знала. Она понимала, что у Басса свои планы относительно ее. Басс рассчитывал выманить Майлза из его укрытия с ее помощью и убить. Но одно он не мог предугадать и рассчитать... Женщина уже прощалась с жизнью, когда Басс, приставив к ее голове пистолет, угрожал Майлзу, что убьет ее, если он не сдастся на его милость. Это означало лишь одно – ни сама Эмма, ни Майлз ничего для него не значат. Он был готов убить их обоих там же, в их родном городе, без промедления и без сомнений. Эмма не хотела этого, но проговорилась. Раскрыла тайну, которую хотела унести с собой в могилу. Она знала, где Басс, кем он стал. Но он не знал, что их отношения... Запретные... Сладкие... Первые... Принесли плоды, которых никто не ожидал. Строго говоря, никто не знал о том, что… У них был сын. Их сын, Басса и Эммы. Увидев безумный блеск в глазах Монро после ее слов о сыне, Эмма еще больше испугалась. Она поняла, что не значит ничего для этого одержимого жаждой мести человека. А вот ее сын... Теперь Эмма боялась и за себя, и за него.