Альбом

И вот... долгожданный момент после перелестовок пустых страниц в альбоме, парни настигли своей цели: первая фотография! Вот только она их не обрадовала. Антон лишь с грустью выдохнул и закатил глаза. Майкл последовал за другом и они встали с места со словами “Эх, по ходу это не их альбом”. Как только Мартынов подошел к холодильнику, чтобы выпить воды, он вдруг, вместе со своим зарубежным другом услышал веселый голос Кузи: “О, Кристинка!” – выкрикнул тот, всматриваясь в фото и, как и всегда, искренне улыбаясь. Кудрявый парень подпрыгнул к дивану со зрачками в размер с боулинговый шар и схватился за альбом, который был в руках у Кузи. “Майкл, иди сюда! Это же реально... она...” – в его голосе читалось удивление до костей, краешек волос и ногтей. Артур подошел к дивану, но не как его друг – сламывая ноги и все на своем пути, а спокойно, умеренным шагом, но удивился не меньше своего товарища: такие же зрачки и такая же отвисшая челюсть. Если бы вы знали, в какую фотографию своей скромной соседки они всматривались, вас бы посетил шок не меньше наших парней. Молодая девушка, лет восемнадцати-девятнадцати. Бледная кожа и черные губы, ресницы длиннее, чем волосы, ярко выраженные голубые глаза: карандашом обведены прямо как у знаменитой Мерлин Монро, и даже, возможно, повыразительнее... дальше, тени серого, скорее асфальтного цвета, которые были видны, даже не закрывая глаз. Н-да уж... постаралась дамочка над макияжем. Кожа СОВЕРШЕННО белая, она бледна, как вампир. Одежда поражает не меньше: черные, обтягивающие брюки, с виду, довольно-таки дорогие. Такого же цвета блузка, но только с нарисованным черепом на ней и куртка, кожаная, чуть застегнутая. Ремень на данном предмете содержал малое количество шипов, но все равно, как ни странно, изящно подчеркивал красивую фигуру, если ее пока что можно так назвать, девушки. На длинной, бледной шее красовался ошейник с такими же шипами, как на ремне, обтягивающие шею, так, будто ее душили. Браслеты, огромное количество браслетов, и судя по виду, довольно-таки звонких. Хоть и пугающую, но все же красивую шею украшал еще один предмет: цепочка, металлическая, довольно длинная, свисающая до груди. Волосы у нее были небрежно собраны и заколоты брошкой, в виде черепа. Только байка не хватает, или, как сказал дядя Майкл – косы. – Это, реально она...? - с хриплым голосом от страха, получилось выдавить у Антона. – Ну да, конечно она! Антох, ты че не видишь, че ли? – единственный трезвый голос прозвучал в комнате. Это был Кузя, который ни сколечко не был удивлен. – Ну ни фига себе дала наша провинциалочка! – наконец-то немного придя в себя, добавил Майкл и уселся рядом. Он только хотел перелистнуть страницу, чтобы увидеть следующее шокирующее фото, как его остановила рука Антона, который, похоже, пока что был в ступоре. – Старик, очнись! – армянин попытался его взбодрить, но мало что получилось. Их диалог прервала вошедшая в общую комнату Кристина. Девушка спокойно прибиралась, даже не обращая внимание на взгляд парней. Когда она подошла к журнальному столику и начала протирать пыль на нем, сам же Антон, начал буквально объедать ее взглядом, тут-то Соколовская и решила поинтересоваться в чем дело: – Ауу, Мартынов, может объяснишь, чего ты так на меня пялишься? – Кристин, это ты? – немного со страхом, сын олигарха протянул ей альбом. С удивлением посмотрев на фотографию, девушка на конец-то собралась и спросила: – Откуда это у вас? Где вы нашли этот альбом? – Под телевизором. Кристин, ты не ответила на вопрос. – уже более уравновешено добавил Антон, глядя ей в глаза. – Да, это я... – с нотками грусти и смущения сказала она и уже собиралась уйти, как ее остановило теплое и такое родное прикосновение к своей руке. Она и не сомневалась, кто это мог сделать: ведь вряд ли Артур, или Кузя смогли бы передать такое родное тепло через лишь одно легкое прикосновение. Она несколько секунд простояла в таком состояние, пытаясь прочувствовать его, так как понимала, что вскоре этот момент закончится и она уже черт знает когда сможет вновь ощутить это маленькое чувство: чувство свободы и счастья, которое порой так сложно скрывать за маской стервы, уравновешенной железной, непоколебимой мужененавистницы, а проще говоря: под маской Соколовской. Но, увы, уже через минуту она опомнилась, и убрала свою руку, о чем так горестно пожалела спустя всего лишь секунду. – Ничего себе! Ты реально изменилась! Но... почему ты стала такой... – Антон попытался что-то сказать, как его перебила сама “виновница торжества”. – Скучной? Обычной? Простой? – в ее голосе нельзя было прочитать ничто. Только сожаление. Было видно даже по глазам, что она хотела бы вернуться к тому образу байкерши, на который с таким же удивлением все еще смотрели Майкл и Кузя, когда Мартынов любовался с изумлением и уже большим страхом и уважением к ней Кристиной. Это не та девочка, которая нуждается в большой романтике и тепле, которой нужно читать стихи и целовать в щечку. Это не барышня, это – леди, которую нужно уважать и ценить, но все равно было то, чего Антоша никогда не понимал – она все же девушка и ей нужна любовь и ласки. – Ты никогда не станешь простой... – прошептал парень, думая, что эти слова никто не услышал, только вот они достигли ушей Кристины. Непонятно как, так как у нее не было такого чуткого слуха, чтобы расслышать каждый шорох, да и было довольно-таки шумно, но эти слова она услышала и в душе улыбнулась, что не сказавшись на ее губах, сказалось в ее глазах и это заметил Антон. – Кристин, может к нам присоединишься? – озорно спросил Майкл, двигаясь в сторону Антона, но, поймав его хитрый взгляд на себе, он подвинулся в другую сторону, давая этим своим поведением “сладкой парочке” сесть поближе и потеснее. – А почему бы и нет? – весело ответила Соколовская и упала к Мартынову. Точнее, ей показалось, что она упала к, так как на самом деле она упала на него... – Ой, прости... – засмущалась дама и быстро пересела, но не переставала быть довольно-таки близко прибитой к Антону и так же не переставала ловить на себе взгляды, полные блаженства “олигаршенка”. На этом месте закончился (или, скорее, прервался) их роман по жестам и ребята снова погрузились в свой альбом, открывая следующую страницу шока, удивления и на этот раз скорее смеха, а не страха... Ребят, простите за сопливую главу) Постараюсь следующую сделать пожоще. Или... как вам больше нравится? Пишите отзывы, чтобы я знала, как вам угодно видеть мой фик и читают ли его вообще. С уважением)