***
В это время, машина с Калугиной и Новосельцевым, влилась в Московский поток машин. Новосельцев все еще держал Людмилу Прокопьевну "мертвой" хваткой, никак не отрываясь от ее губ. Изможденная Калугина, больше не могла с ним спорить, ее голова лежала на его плече, рука из последних сил обнимала его за плечи. Шафер Калугиной, ехал так, как ему сказали - ПРЯМО, но поняв, что так можно ехать до бесконечности, не сбавляя ход, спросил второй раз "Куда ехать?". Новосельцев оторвался от губ Калугиной, и вопросительно посмотрел ей в глаза. Увидев ее усталый вид, он сказал "Домой!" - водитель покорно развернул машину, и прибавил ходу. Поняв, что она очень устала, он расслабил руки, и дал ей немного свободы, убедившись - что ее намерения чисты. И посмотрев в глаза, тихо произнес "Я тебя люблю! Ты мне веришь?". Ее глаза засияли, она улыбнулась, и молча кивнула. Через несколько минут черная волга подкатила к дому Людмилы Прокопьевны. Первым, из нее вылез Новосельцев. Он обошел машину, и открыв вторую дверь, подал руку Калугиной. Людмила сказала спасибо и отпустила шафера. Открыв дверь подъезда, Калугина поняла, что ее сумочка, а значит и ключи от квартиры остались на работе. Новосельцев улыбнулся, и предложил зайти к нему домой. Благо идти было совсем недалеко, она вежливо согласилась.***
Вдруг Новосельцев вспомнил про билеты в цирк, и остановившись, спросил "Так ты любишь цирк? Может все таки сходим?" - Людмила улыбнулась, и молча кивнула. Они прибавили шаг, и пройдя еще немного, очутились во дворе, не большего трехэтажного домика. Новосельцев открыл дверь подъезда, и они поднялись на третий этаж. Приоткрыв дверь квартиры, он вежливо пропустил Калугину вперед. Войдя, она увидела маленькую, но очень просторную квартиру. И на ее удивление, там было чисто и свежо. Но по сравнению с ее "харомами" - тут было очень мало места. Анатолий показал ей кухню, и проводил в маленькую, но очень уютную комнатку, где стояло много цветов, и мягкое кресло, оставив ее одну со словами "Отдохни! А я что нибудь приготовлю!". Людмила уселась в кресло, и обнаружила на тумбочки детские рисунки, она взяла их в руки, и на ее лице появилась улыбка. Она позволила себе расслабиться, и немного вздремнула. Анатолий не стал ее будить, и накрыл мягким уютным пледом, который достался ему от очень хорошего заграничного товарища. Осторожно прикрыв дверь, он вошел в кухню. Там было тихо, и очень свежо. Вспомнив про детей, он позвонил в садик, куда каждое утро отправлял своего шалапая Сережу, и сказал воспитателю, что по неотложным делам, сможет забрать его только после девяти вечера. Воспитательница Елена Сергеевна, всегда входила в его положение, зная, как ему тяжело одному, еще и с двумя детьми. И на этот раз, вошла в его положение. Вот - вот должен был вернуться Вова, на подоконнике урчала "спасенная" кошка, которая играла в солнечные лучики на окне. Анатолия тоже поклонило в сон, как вдруг в двери зашевелился ключ, и в дверь вошел очень симпатичный мальчик, с большим футбольным мячом в руках. "Вова, прошу тебя не шуми, у нас гости!". Вова всегда старался слушаться папу, поэтому тихонько переобувшись, направился вместе с ним в кухню. "Папа, папа, а кто к нам пришел?" - назойливо дергая папу за локоть, шепотом бормотал Вова. "Потом все узнаешь!". И пригрозив сыну рукой, он поставил на стол немного подгорелую яичницу. Мальчик с удовольствием ее съел, и тихонько переобувшись в недавно купленные кроссовки вышел за дверь. Анатолий предупредил его, что вернется сегодня поздно, и взял с него обещание, что бы он был дома не позже семи вечера. Принюхавшись к запаху подгоревшей еды, Людмила проснулась. Оценив заботу любимого человека - она потянулась и отложила плед, на соседней стул. Встав с кресла, и зайдя на кухню, она застала непривычную для ее глаз картину - как это мужчина моет посуду?. Для нее это была загадка. Услышав за спиной чьи то шаги, Новосельцев обернулся, и увидев ее, предложил доесть остатки своего блюда. Она засмеялась, но отказываться не стала.