Возрождение

Зонама-Секот цвела, и струящуюся через неё энергию, разливающуюся в благоухающих распускающихся цветах и сочной зелени листьев, Ней Рин чувствовала, просто вдыхая воздух, даже с закрытыми глазами. Сад, разбитый вокруг храма Юнь Не-Шэль, богини-творительницы, окутывал её десятками запахов и слабых, вразнобой звучащих шорохов. Ней Рин, вынырнув из зарослей на опушку, подставила лицо солнечным лучам. Погода сегодня была удивительно хороша. – Кажется, сама Зонама-Секот приветствует тебя, мастер Рин, – голос, раздавшийся позади, мягко прорезал тишину природы. Она поспешно обернулась и склонила голову, почтительно чуть сгибаясь в поясе. Уже немолодая, но всё ещё державшаяся с достоинством и не растерявшая энергичности мастер-формовщица – её бывшая мастер – остановилась в паре шагов от Ней Рин, чуть склонив голову набок и разглядывая ту, что ещё недавно была её подопечной. – Не стоит, церемонии кончились, и мне нечему более учить тебя. – Вы всегда будете для меня примером, мастер Кваад. – Надеюсь, что нет, юная Ней Рин, – кожа у уголков рта старой формовщицы натянулась, испещрившись морщинками. – В тебе достаточно потенциала для того, чтобы воплотить в жизнь более высокие и смелые мечты, чем те, на которые мне хватило дерзости. Я собиралась пройтись до храма, не составишь ли мне компанию? – внезапно предложила она. Ней Рин с поспешностью, вызвавшую невольную полуулыбку мастера Кваад, шагнула к учителю. Ангаль Кваад неторопливо двинулась вперёд. – Чувствуешь разницу? – вдруг спросила Ангаль. Ней Рин, залюбовавшаяся по пути на мерцающую водную гладь полузаросшего пруда, рассеянно обернулась. – Как-никак, вчера тебе присвоили мастерский ранг. – В тёмных, тянущих к себе глазах мастера Кваад таился странный блеск ожидания. – Едва ли, мастер, – признала Ней Рин. – Я лишь формально получила своё звание. Моя вторая рука ещё при мне... – Это лишь церемонии, – оборвала её Ангаль. – Две руки формовщика у тебя или же одна – ты либо мастер по духу, либо же никогда им не станешь. Мы не избавились ещё от многих отчасти бессмысленных традиций – но, к счастью, отошли от категорического следования древнему пути. – Не все согласны с этим, – Ней Рин слегка сощурилась, вглядываясь вдаль. – И не все домены столь же открыты экспериментам, как почтенный домен Кваад. – Многие семьи могут также вспомнить своих «еретиков», – Ангаль спустилась почти к самой воде и теперь шла по мягкому зелёному ковру прибрежного мха, сквозь который в следах её ступней просачивалась вода. – «Еретики», – Ней Рин грустно усмехнулась. – Может быть, нас и не приносят больше в жертву богине Юнь Не-Шэль, но зовут за глаза по-прежнему. – Даже домен Рин не может не гордиться твоим назначением, Ней. – Полагаю, они считают, что могли бы и сами завершить моё обучение, без вмешательства эксцентричных мастеров домена Кваад. До сих пор не могу до конца понять, почему они согласились отдать меня вам в обучение. Ангаль Кваад улыбнулась ученице, поймав на мгновение её взгляд, и опустилась на корточки, протянув руку к воде. – Они никогда не смогли бы сделать из тебя тебя. В тебе слишком много желания идти, а их выбор – стоять. Они не смогли бы удержать тебя. Ней Рин смутилась. – Мои мечты... Мастер Ангаль, они бессмысленны хотя бы потому, что Зонама-Секот – это уже неисчерпаемая сокровищница жизни. Зачем идти куда-то ещё? – А кроме Зонама-Секот в галактике мириады миров – и среди них немало других, пусть не живых, но полных жизнью. В этом нет ничего неправильного – мечтать их увидеть, – заметила мастер Кваад мягко. – К тому же, прошло уже много лет с окончания войны... Быть может, со временем юужань-вонги выйдут из изоляции. И ты – я уверена – будешь первой, кто полетит к звёздам. – Вы удивительно мужественный человек, мастер Скайуокер. Ангаль Кваад в задумчивости сплела в замок витиеватые пальцы обеих своих рук-имплантов. Сидевший рядом с ней человек – ещё достаточно молодой, но уже зрелый мужчина с всклокоченной рыжей шевелюрой и топорщащейся бородой – терпеливо ждал. Он прибыл только утром – и Ангаль заранее позаботилась, чтобы его направили сразу к ней. Он был пришельцем из Альянса – и хотя для юужань-вонгов уже одно это было событием, мастер Кваад с нетерпением ждала Скайоукера совсем по другой причине. «Я убеждён, что, объединив усилия с вашим народом, наша галактика сможет преодолеть последствия давней разрушительной войны», – так сказал Кол Скайуокер, когда некоторое время назад связался с ними. Ангаль присутствовала при этом историческом моменте и слишком хорошо ощущала, что носившаяся до этого в воздухе жажда перемен теперь обретает смысл и плоть. И она, потомственный формовщик, мастер домена Кваад, не собиралась упускать такой шанс. – Я лично принимаю вашу идею с великой благодарностью и надеждой, – наконец произнесла Ангаль. – Однако не дам вам гарантий, что ту же поддержку она встретит у остальных формовщиков. Наше общество идёт к новому пути медленно... И мы практически не общаемся с внешним миром. Боюсь, поддержка будет невелика. – Мастер Кваад, если даже только вы поддерживаете меня, это ли не значит многое? – возразил Кол Скайуокер. – Один формовщик может сотворить то, над чем наши учёные могут биться долгие годы. Ангаль Кваад некоторое время молча изучала его, но Кол не отводил упрямого взгляда. Наконец она усмехнулась. – Я, признаться, уже слишком стара для таких экспериментов. Но моя ученица знает всё, что я только могла ей передать. Мастер Ней Рин полетит с вами. – Согласится ли она? – уточнил Кол. Ангаль медленно кивнула. – Знаете, мастер Скайуокер, ведь вы... Поклоняетесь некой... Силе, не так ли? Мы, юужань-вонги, лишены возможности чувствовать эту энергию, однако это не значит, что мы не можем предчувствовать. – Я понимаю вас, мастер Кваад. – Это её судьба, – произнесла Ангаль. Её взгляд, будто бы смотревший в никуда, был устремлён сквозь стену. – Я чувствую. Зонама-Секот с самого его прибытия сюда не переставала удивлять Кола. Он бывал на многих планетах, но, пожалуй, мало мог припомнить столь же величественных и чуждых миров, как юужань-вонгская колония. В Силе Зонама-Секот представляла собой причудливый сплав из непроницаемых пустот – юужань-вонгских имплантов и симбионтов – и буйствующей природы. Иногда, глядя на то или иное строение, о предназначении которого подчас Кол мог лишь догадываться, он не мог даже различить, где кончается Зонама-Секот и начинается привнесённая цивилизация юужань-вонгов. Одно было неоспоримо – в устремлённых ввысь конусообразных пирамидах и многоярусных холмах, в пестрящих красками аллеях и садах, обволакивающих торжественные прямые линии храмов, чувствовалась гармоничная, дышащая свежестью и привлекающая своей странной хаотичной естественностью красота. Кол остановился перед входом в небольшое строение. С виду не очень приметное – по сравнению с вызывающе расцвеченными макушками, которые были видны на заднем плане и оттягивали внимание на себя. Он замер на секунду, собираясь с мыслями, и, толкнув дверь, нырнул в полутёмный проход. Внутри в помещении было не слишком светло, однако мягкое освещение позволяло разглядеть узорчатые стены и словно вымощенный крупными пластинами пол. «Быть может, правильнее было бы использовать слово “чешуя”?» – невольно промелькнула мысль. Коридор, обрамлённый под невысоким потолком маленькими мерцающими сферами, внезапно оборвался, выводя его в залу, сразу напомнившую Колу о джунглях на Оссусе. Осторожно ступая между грядок, на которых рядами были высажены неведомые ему растения и цвели не описанные галактическими учёными цветы. Узкие тропинки разбегались мелкой сетью, опоясывая практически каждый куст, и Кол, оторвавшийся от созерцания очередного диковинного дерева, на мгновение застыл, пытаясь сориентироваться. – Я могу вам чем-то помочь? Он обернулся на голос. Из-за зарослей, похожих на маслянистого цвета папоротник, к нему вышла высокая юужань-вонг. Кожа её открытых чужому взору рук и плеч была покрыта тёмно-фиолетовыми узорами татуировки, перекликающейся с такой же татуировкой на изящном, чуть заостряющемся к подбородку лице. Её тёмные глаза, окаймлённые мелким рисунком, внимательно смотрели на него. – Прошу вас простить мне мою невежливость, – извинился Кол, поклонившись хозяйке «оранжереи». – Меня зовут Кол Скайуокер, я мастер Ордена Джедаев. Мастер Ангаль Кваад сказала мне, что я могу найти вас здесь... Мастер Ней Рин, не так ли? – Да, меня зовут Ней Рин, – она склонила голову в ответ и подняла на него вспыхнувший изумлением взгляд. – Вы разговариваете на языке юужань-вонгов?.. Кол, чуть замявшись, улыбнулся. – Я предпочитаю говорить с моими собеседниками на том языке, на котором говорят они. Так... Проще достигнуть взаимопонимания. – Должно быть, вас привело на Зонаму-Секот нечто действительно значительное, мастер-джиидай Скауйокер, если вы проделали столь долгий путь и так подробно изучили наш язык, – Ней Рин шагнула ближе и указала рукой на ведущую вбок тропинку. – Если вы не против, там нам будет удобнее беседовать. – Как вам будет угодно, – дипломатично отозвался Кол, следуя за формовщицей. Та провела его под сенью переплетённых деревьев, больше напоминающих маленькую рощицу, и они оказались в соседней комнате. В отличие от «оранжереи», как окрестил заросшую залу Скайуокер, здесь было немного теснее и уютнее. Судя же по тем странным резервуарам, которые стояли рядами у стен, это была лаборатория. – Садитесь, пожалуйста, – Ней Рин опустилась на кресло – Кол предположил, что оно имело растительное происхождение – и жестом указала ему на такое же. – Благодарю за гостеприимство, – он, не удержавшись, ещё раз обвёл глазами всю комнату, задержавшись на небольшом, казалось, вросшем в стену и увившем её лианообразными побегами растении. Кое-где на стеблях были видны свисающие красноватые сферы, и Кол невольно гадал, были ли это цветы или что-то, имеющее совсем недекоративное назначение. – Их можно есть, – пояснила Ней Рин, проследив за направлением его взгляда. – Экспериментальный гибрид... Признаться, я планировала, что получится не совсем это, но так даже интереснее, – она протянула руку и кончиками пальцев слегка погладила узкие листья. Затем аккуратно сорвала одну из красных сфер – плод помещался целиком в её узковатую небольшую ладонь – и протянула Скайуокеру. – Рискнёте? – Спасибо, – он принял фрукт и, поднеся к лицу, с интересом оглядел. Плод представлял собой чуть сплюснутую к краю сферу, а его красноватая матовая кожица на ощупь было как будто шершавой. Впрочем, на вкус кисловато-сладкая мякоть была вполне съедобна. – Наверное, это естественно, но никогда не ел ничего подобного. Признаться, я не помню, когда что-нибудь во мне возбуждало столь же жгучее любопытство, чем Зонама-Секот. И всё, что я здесь видел, – Кол дружелюбно улыбнулся Ней Рин. Та ответила ему сдержанной, но всё-таки уже не такой напряжённой, как в первый момент полуулыбкой. – И знаете, мастер Рин, – проговорил он, тщательно подбирая слова, – с каждой минутой моего пребывания здесь, я всё больше уверен, что не было ничего более правильного, чем прилететь сюда с моей просьбой. Она молчала, но по вспыхнувшим в глазах бликам и по тому, как подобралась сразу её фигура, было видно, с каким трепетом и интересом Ней Рин следит за его словами. – Не знаю, право, многое ли вам известно о джедаях, но Сила, пронизывающая всё живое во вселенной, которая направляет нас, иногда посылает нам видения. Видения прошлого или же будущего. Их взгляды встретились. – В видении, которое Сила явила мне, я видел, как галактика, разрушенная и опустошённая войнами, расцветает новыми красками. Я видел мир, в котором вновь возродилась надежда. И видел красоту, восставшую из пепла под руками юужань-вонгских формовщиков, – произнёс Кол, не отводя глаз. Ней Рин, казалось, не дышала. – Но галактика... считает нас своими врагами, мастер Скайоукер, – проговорила она, немного помолчав. – Это не будет продолжаться вечно, – пылко возразил Кол. – И к тому же, в ваших силах совершить то, что для всей галактики и её науки до сих пор невозможно – Как бы я хотела верить вашим словам, – прошептала Ней Рин, словно завороженная, глядя на мастера-джедая. – Если бы вы знали, как я сам хочу, чтобы видение стало правдой, – он порывисто вскочил на ноги. – Я не могу требовать, конечно же, но я прошу вас о помощи. – Я всего только пару дней как получила свой ранг, – развела руками она, явно сбитая с толку. – Мастер Кваад была бы более логичной кандидатурой... – Именно она отправила меня к вам, Ней Рин, – мягко напомнил Кол. – Она в вас верит. И я – пусть я прибыл меньше суток назад и даже не могу почувствовать в вас Силу – я в вас верю. Я понимаю, что прошу очень многого – но всё-таки я хотел бы, чтобы вы подумали над такой возможностью. Она чуть откинула назад голову, смотря сквозь потолок. «Не об этом ли ты мечтала, разглядывая звёздное небо?..» – Я готова последовать за вами в любой момент, мастер Скайуокер. – Ней Рин поднялась на ноги и приблизилась к нему. Он почтительно поклонился ей. – Да пребудет с нами Сила и благоволение ваших богов, мастер Рин. Корабль Кола Скайуокера не был похож на те живые звездолёты, которые видела Ней Рин на Зонаме-Секот. В нём не было жизни – лишь холодные металлические переборки и множество механических приспособлений для погрузки и управление. Всё это было в новинку для мастера-формовщицы, однако поколения мирной жизни всё-таки взяли своё: пусть вся эта техника и казалась Ней Рин странным измышлением, но отвращения она к ней не испытывала. Скорее исключительно научный интерес. Ей и её телохранителям-воинам были предоставлены просторные каюты, близко к носу судна, и из обзорных иллюминаторов можно было видеть, как переливающийся сине-зелёным шарик Зонамы-Секот всё уменьшается и постепенно исчезает во мраке. Впрочем, за гиперпространством наблюдать было совсем не интересно, и Ней Рин проводила дни в раздумьях и чтении. Часто компанию ей составлял Кол Скайуокер, и тогда Ней жадно вслушивалась в его рассказы. Казалось, он знал до мелочей всю историю галактики и все её бесконечные народы, и несмотря на то, что Кол со смехом отнекивался, она чувствовала, как растёт в ней уважение к этому удивительно вдумчивому человеку. Он был совсем немного старше её, поняла Ней Рин чуть позже. Он был мастером-джедаем, как она – мастером-формовщиком, и в сопоставлении их рангов ей чудилась какая-то связь. Но Кол был куда опытнее в общении с тем большим миром, о котором Ней Рин знала лишь из рассказов. И сейчас, летя на незнакомом корабле в неизвестность, она ощущала себя ничего не знающей ученицей, которой впервые показали простейшие протоколы формирования. – Прошу прощения за моё вторжение, мастер Рин, – Кол Скайуокер стоял на пороге её каюты – в своей вечной робе и с тем же спокойствием на лице, что и всегда. – Но мы уже на подлёте к Оссусу, и я подумал, что вам, быть может, будет интересно посмотреть. – Благодарю вас за заботу, мастер Скайуокер, – Ней Рин с краткой запинкой оперлась на предложенную ей руку. Её кожа соприкоснулась с шершавой тканой поверхностью его рукава, и она чуть вздрогнула, когда из-за случайного движения вместо ткани её пальцы наткнулись на тёплую кожу. Человеческую – почти такую же, как у неё самой. Когда корабль выплюнуло из гипепространства, Ней Рин сразу же поняла, как прав был Кол, вытащив её из каюты. На обзорном экране кабины пилота открывалась целая панорама космических просторов. – Та небольшая планета – коричневатая, видите? – это Оссус, – показал в сторону маленького, медленно приближающегося к ним шарика Скайуокер. – Он кажется песчинкой среди всей этой россыпи... – прошептала Ней Рин, поражённая и застывшая в благоговейном восторге. Кол, сидевший в соседнем кресле, протянул руку и легонько пожал её запястье. – И вы увидите её всю, всю эту галактику, – пообещал он, не сдерживая улыбки. Академия джедаев на Оссусе была поистине прекрасным творением рук разумных существ. Несмотря на то, что Ней Рин всю жизнь прожила среди органических зданий и сама была формовщицей, она не могла не признать, что в геометрически правильных формах и вырезанных из камня статуях и узорах был свой шарм. Академия была насквозь пронизана светом – именно так в воображении Ней Рин выглядела пресловутая Сила. Высокие залы, длинные ряды резных окон – в такой архитектуре не было, может быть, практического смысла – юужань-вонги предпочитали более экономичные варианты – но Ней казалось, что она могла бы бродить по лабиринтам коридоров и комнат Академии часами. Быть может, даже без сна – в самих стенах её чувствовалось что-то освежающее. Под лабораторию, соединённую с жилой комнатой, Ней Рин выделили целый зал с выходом в огороженный палисадник. Кол, казалось, постарался учесть все возможные варианты и нужды формовщицы, поэтому от её апартаментов, поистине шикарных, было рукой подать до библиотеки и кухни – на случай, если юужань-вонгами будет не слишком удобно есть в общей трапезной вместе с учениками. А через лестничный пролёт и коридор можно было в считаные минуты дойти до кабинета самого Кола. Впрочем, лишний раз беспокоить нынешнего главу Ордена Ней Рин считала неприемлемым и потому довольствовалась их встречами в библиотеке и его краткими, но довольно частыми визитами в лабораторию. – Отец просил извиниться за то, что он не успел предупредить вас о своём отъезде. Её рука с зажатым в ней только пророщенным ростком, который формовщица собиралась пересадить в открытый грунт, замерла, и Ней обернулась на голос. Он не был ей совсем уж незнаком, но всё-таки с момента приезда она не общалась почти ни с кем, кроме Кола. А этот юноша, ещё подросток, стоявший у двери, не был Колом. Хотя несомненно был Скайуокером. – Ты... Кейд, не так ли? – уточнила Ней Рин на всякий случай, рассматривая собеседника. Он был уже почти с неё ростом и чертами лица похож на Кола – но, пожалуй, казался мягче. Зелёные – как у отца – глаза лучились озорством и игривым любопытством, которого Ней не могла припомнить в сосредоточенном взгляде Кола. – Заходи, не обязательно стоять в коридоре. – Спасибо. Да, точно, – отозвался Кейд на её вопрос и, шагнув внутрь, огляделся. – Это всё... живое, да? Она кивнула, чувствуя, как невольно приподнимаются уголки губ. Обитатели Академии были с ней вежливы и корректны, но всё-таки Ней чувствовала какую-то отчуждённость. Она не могла обвинять их – в конце концов, история была хорошая известна. Однако нельзя было не признать, что интерес к её разработкам польстил Ней Рин. – Как вы это делаете? – с любопытством спросил Кейд, осторожно нависая над одним из резервуаров. – В смысле... У нас бы для того, чтобы вырастить новый вид, использовали бы кучу всяких приспособлений, компьютеров и долго бы рассчитывали, что им нужно изменить и как. А вы, кажется, уже после приезда успели вывести несколько десятков видов. – Мы ведь можем сливаться с организмами в симбиозе, – пожала плечами Ней Рин. – В сущности, вся живая материя – это одно целое, просто в разных формах. Юужань-вонги говорят, что живая материя – это тело Юнь-Юужаня. Конечно, после открытия новой галактики во многих зародились сомнения – но принцип остался тем же. Я лишь проникаю в суть живого и благодаря этому могу менять последовательности и формы материи. – То есть, вы можете сформировать всё, что угодно? – уточнил Скайуокер-младший. Ней, чуть поразмыслив, отрицательно качнула головой. – Нет, поскольку то, что будет противоречить природе, не сможет выжить. Далеко не каждый эксперимент удачен. Многие протоколы не удаётся применить с первого раза. Мы можем лишь следовать чутью и довериться своему опыту. – В этом есть что-то джедайское, – рассеянно заметил Кейд, разглядывая махровый, распушивший ярко-жёлтые лепестки во все стороны, цветок. Он нагнулся, втягивая носом аромат, и тут же отшатнулся назад, оборвав на полуслове рвущийся ругательный возглас. – Вот тебе и пример не слишком удачного эксперимента, – Ней Рин усмехнулась. – Ну, выглядит он... гораздо симпатичнее, чем пахнет, – Скайуокер провёл ладонью по затылку, взъерошив короткие светлые лохмы. – Он не похож на оссусские цветы. – Я их даже не видела, – пробормотала она, задумавшись. Кейд повернулся к ней в некотором недоумении. – Неужели отец не показывал? – Я не очень люблю выходить из лаборатории, – пояснила Ней Рин, аккуратно заминая землю вокруг вновь посаженного ростка, и всполоснула руки водой. Скайуокер пожал плечами. – Вы всегда можете попросить отца или меня проводить вас, чтобы не заблудиться. Или кого-нибудь ещё. Наверное, вы ещё не привыкли к нашей разношёрстной компании – но джедаи обычно лишены всяких предрассудков... То, что вы – юужань-вонг – отнюдь не значит, что вас готовы обвинить во всех смертных грехах. Во всяком случае, джедаи верят отцу, а значит, верят и вам. Она застыла, ошарашенная этим внезапным откровением. «Для того ли ты вырвалась в этот огромный мир, чтобы жить затворницей?» Ней Рин, помедлив, повернулась к Кейду. – Могу я попросить тебя кое о чём? Тот, недоумевая, кивнул. – Я хочу выучить ваш язык, – сказала она. Скайуокер несколько удивлённо воззрился на неё. – Вы?.. Но как же ваши симбионты?.. – Это всего лишь приспособление, чтобы общаться, но не знание, – Ней Рин чуть усмехнулась. – Я хочу понимать ваш язык сама. Язык и... вас. Твой отец говорит, что это помогает. Кол знал с самого начала, что его проект встретится с изрядной долей критики и недоверия. Ещё бы, привлечь к делу галактического масштаба юужань-вонгов! Однако он не был бы Скайуокером, если бы не рискнул, упрямо настояв на своём. И наблюдая за тем, как множатся и подрастают в опытных теплицах Ней Рин её живые творения, Кол всё твёрже убеждался, что ни за что бы не отказался от своей идеи. Ней Рин он восхищался. Едва ли, когда он только обдумывал своё видение, ему могла прийти в голову мысль, что помогать им будет прекрасная, преданная почти до фанатизма своему делу мастер-формовщик. Ней же практически не вылезала из своей лаборатории, и почти каждый раз, когда Кол заходил в гости, у неё были новости, чтобы поделиться с ним. Ней. Он поймал себя на мысли, что ноги сами несут его по направлению к лаборатории, несмотря на то, что в последний раз он был там накануне вечером. В самом деле, что могло произойти за ночь?.. Кол вспомнил, что собирался медитировать, и уже было повернул назад, но, усмехнувшись собственным мыслям, продолжил путь. В конце концов, медитация никуда не убежит, за Кейдом присмотрит Вольф, а Ней... Наверняка будет рада. Дверь не была заперта, и Кол осторожно прошёл внутрь, прислушиваясь. В помещении царила тишина, и только пройдя ближе к окну, из которого открывался вид на экспериментальный сад формовщицы, он увидел, как кто-то копошится в земле. Фигура разогнулась, и Кол с облегчением узнал Ней Рин. Её стройная спина, на которой прослеживались высвечиваемые солнцем аккуратные бугорки лопаток, была наполовину обнажена и слегка блестела от пота. Длинные тёмно-каштановые волосы, связанные в высокий хвост, то и дело падали ей через плечи, и видно было, как Ней изредка отбрасывает непослушные пряди на спину. Тем не менее, даже в таком ракурсе, откуда не видно было её лица, он никогда бы не спутал Ней Рин с человеком. Её татуировки, ровным слоем покрывавшие бледную, сероватую кожу, не загорающую даже под утренним солнцем Оссуса, её заострённые и словно резные уши с причудливыми выпуклыми наростами, её грация – плавная, более природная, чем у жителей многочисленных миров с развитой цивилизацией, – всё это как нельзя лучше укладывалось в портрет юужань-вонга. Вероятно, по меркам своей расы Ней Рин была весьма привлекательна, и Кол почувствовал, как в сознании промелькнула странная мысль о том, почему ещё довольно молодая мастер-формовщик не обзавелась семьёй. Для кланового и несмотря на все исторические перипетии больше традиционного общества это казалось ему странным. Ней Рин наконец заметила его, совершенно случайно обернувшись на шорох листьев. И неожиданно широко улыбнулась, призывно махнув рукой. Даже отсюда ему был виден огонь, горящий в её глазах. – Кол, кажется, у нас получилось, – выдохнула она, бросаясь к нему. Он успокаивающе взял её руки в свои. – Что именно получилось? – Кол, утягиваемый в глубины сада почти бегущей Ней Рин, покорно поспешил следом. Через десяток шагов она остановилась как вкопанная, и, достигнув одного с ней уровня, Скайуокер пристально всмотрелся в цветущий перед ним куст. – Он был выращен на мёртвой земле, на земле, выжженной войной, – прошептала Ней. Дыхание её сорвалось, и Кол почти чувствовал её волнение без всякой Силы. – Значит... – он вдруг ощутил, как к его собственному горлу подкатывает ком. – Галактика в неоплатном долгу перед тобой, мастер Ней Рин. Она почему-то отстранилась, будто испуганно. – Нет, мастер Скайуокер, – возразила Ней и улыбнулась. – Это твоя заслуга. – Моя заслуга лишь в том, что я прислушался к воле Силы... Ты же воплотила её в жизнь, – серьёзно отозвался Кол, ободряюще сжимая её тонкие руки в своих. – Ты удивительно смелая женщина... Героическая. Ней Рин поморщилась, явно смущаясь его восхищения. – Я не воин, и от рождения мне было назначено отнюдь не геройствовать. – Но не каждый воин рискнёт пересечь полгалактики, чтобы попытаться помочь тем, кого никогда не видел. Она тихо рассмеялась и покачала головой. Кол молча смотрел на неё, чувствуя, как его переполняет благодарность к самоотверженной формовщице. Запоздало он вдруг понял, что впервые слышал, как Ней Рин смеётся. Её смех был мягким и как будто приглушённым, немного гортанным и низким, совсем человеческим, и Кол, не желая рассеивать волшебство момента банальными фразами, всё так же молча улыбнулся в ответ. Вейланд был одним из миров, которые добровольно вызвали опробовать на себе плоды нового проекта. И Ней Рин перед тем, как сойти на планету, волновалась хуже инициата, едва заставляя себя сдерживать нервную дрожь. Её тревоги рассеялись лишь от одного взгляда на открывшуюся им панораму. Вейланд, казалось, возродился и теперь наращивал темпы после долгих лет безжизненной комы. – Всё в порядке? – мягко поинтересовался заботливый голос. Она повернула голову, чтобы поймать взгляд Кола, и еле заметно кивнула. – Я даже не представляла себе, насколько... прекрасен будет этот мир после формовки. Он коснулся её плеча. – Теперь можешь в это поверить окончательно. Ней Рин вздрогнула, ощутив, как замедлилось биение сердца. Свет в зелёных глазах Кола тянул её словно магнитом, и её охватило безумное желание обвести пальцами мелкие морщинки в их уголках и почувствовать, каковы на ощупь его косматые рыжие брови. Должно быть, на её лице эти непристойные желания отразились вполне ясно, потому как Скайуокер вдруг нахмурился. В глазах его к свету прибавились блики непонятной печали, и Ней Рин поспешно шагнула в сторону, разрывая зрительный контакт. – Ней! Сильные ладони Кола легли ей на плечи, заставляя остановиться и повернуться к нему лицом. – Я... приношу свои извинения, если мои действия оскорбили тебя. Мне стоило быть деликатнее. – Это мне стоит принести свои извинения, мастер Скайуокер, – мягко возразила она, выскальзывая из его рук. Плечи всё ещё горели от чужих прикосновений, и Ней Рин не могла даже вспомнить, когда в последний раз испытывала подобное чувство...близости? – Ней, – настойчиво позвал Кол, пытаясь заглянуть ей в лицо. – Прошу тебя. Я не всегда знаю, что было бы правильно с точки зрения юужань-вонгских традиций. Если только что-нибудь.... – Юужань-вонгские традиции не регламентируют общения с другими расами, – прервала его Ней Рин. Кожа её щёк потемнела под татуировкой из-за прилившей крови. – Поэтому я сама не знаю, что правильно. Кол светло улыбнулся и поднёс её не подвергшуюся трансформации ладонь к губам. – Я счастлив уже оттого, что знаком с вами, прекрасная мастер Рин. Он оглянулся и отступил на шаг, подходя к открывающемуся трапу. – Прошу меня простить... Она украдкой посмотрела на Кола. Того очень вовремя отвлекла встречающая делегация местных, вставших у самого трапа, и у неё было немного времени на раздумья. Негромкий стук о дюрастиловый пол позади неё возвестил о том, что рядом встал Кейд. – Ты как будто боишься его, – заметил он невзначай. Ней покачала головой. – Нет человека... того, кого я уважала бы больше, чем твоего отца. – А он восхищается тобой, – обыденно сказал Кейд, потягиваясь. – То есть, конечно, весь Орден восторгается твоими талантами формовщицы, но отец... Он как будто нашёл в тебе родственную душу. – Я юужань-вонг, – едва слышно выдохнула Ней Рин, пожирая глазами спину Кола Скайуокера, раскланивающегося с вейландцами. – Он не может меня даже почувствовать. – Эй, ты будущая героиня всей галактики! Юужань-вонги заслужили место в её истории, – ободрил её Кейд, тоже наблюдая за отцом. – Надеюсь, эта «дипломатическая миссия» действительно не затянется надолго. Кол обернулся к ним и призывно кивнул Ней Рин, всё ещё медлившей. – ...это нашему мастеру-формовщику принадлежат ваши благодарности, – донеслись до неё обрывки его слов. Она не спеша сошла вниз. – Мастер-формовщик, примите наше невыразимое почтение! – вейландец с усердием согнулся в поклоне. Ней растерянно наклонила голову в ответ и исподлобья оглянулась на Кола. Тот, приняв огонь на себя, избавил её от необходимости вести долгие беседы, и она позволила себе облегчённо выдохнуть. Они двинулись вперёд, следуя за провожатым, и Ней Рин, не успевая охватить взглядом все окружающие их кусты и деревья, чуть замедлилась, закрывая глаза и глубоко втягивая воздух. – Ней? – тихо обратился к ней Кол на юужань-вонгском. Она обернулась к нему, вздрогнув. – Не дрожи так, – он взял её руку в свою и сжал пальцы, – сегодня ты празднуешь победу. Шёл дождь, и небо затянуло серо-чёрными клубами туч. Кол Скайуокер устало опустился на пол и попытался погрузиться в медитацию. Последняя поездка вымотала его. Перед глазами не мерк образ Вейланда – мрачный, полный мутировавших колючих зарослей и изнывающих от мучений минейршей. И это воспоминание было куда более ярким и ужасающим, чем картины опустошённой планеты после войны. Ощущение бессилия и слабой ярости разъедало его изнутри. Джедай, он не мог бы равнодушно смотреть на происходящее, даже если бы захотел. Но видеть подобное после расцвета Вейланда, после всего того труда, который Ней Рин вложила в проект... Сердце остро заныло при воспоминании о том, какая болезненная растерянность отразилась в глазах Ней. Как она, надломленная, отшатнулась, прислонившись к металлической стенке, как будто ругательства и проклятия, которыми осыпали её изувеченные минейрши, были бластерными выстрелами. Мысли о Ней Рин практически подбросили его на ноги. Она исчезла в своей лаборатории сразу же, как они прибыли в Академию, и даже вымотанный орденскими делами Кол не хотел оставлять её наедине с горем. Он нашёл её в комнате, служившей Рин спальней и кабинетом одновременно, неподвижно сидящую на коленях. Плечи и головы её были опущены и слегка дрожали. Кол сел рядом. – Как ты можешь ещё верить мне?.. – нарушила молчание Ней. Он горько усмехнулся. – Как я могу не верить тебе? – Ты не можешь видеть меня в Силе. Ты не можешь проверить мои слова. – Не нужно быть джедаем, чтобы знать правду. Нужно лишь видеть действия. – Что ж, по сформированным мной мирам хорошо видно, какое я чудовище, – проговорила она едва слышно. – Они обвиняют тебя лишь потому, что не разобрались в ситуации. Они в отчаянии, – возразил Кол, осторожно беря её за острый подбородок и поворачивая к себе лицом. Ней Рин не сопротивлялась. В её блестящих от слёз глазах читалась обречённость. Черты Ней как будто обострились от переживаний, и кажущаяся ещё более бледной в полутьме комнаты кожа оттеняла линию высокого лба, плавный рельеф наростов на висках и крепко сжатые полные губы. – Ты удивительная, потрясающая женщина. И чего бы мне это не стоило – я докажу, что они ошибаются, – добавил Кол, твёрдо глядя ей в глаза. Ней Рин поспешно подскочила на ноги. – Нет. Нет, – повторила она. В голосе Ней вновь появилась привычная решимость. – Если ты будешь защищать меня, тебе перестанут доверять. Вся ненависть галактики обрушится на тебя и на Орден. Она выпрямилась и продолжила с отчаянной гордостью: – Я – юужань-вонг! Я сама приму на себя положенную ответственность. Если так будет угодно богам – мы останемся расой-изгоем, останемся всеобщими врагами. Пусть они разорвут меня в клочья. – В глазах Ней Рин вспыхнуло пламя. Кол, вставший следом, порывисто схватил её за руки. – Никто не обвинит тебя, – отрезал он. – И любой, кто захочет устроить самосуд, должен будет сначала истребить Орден. И лично перешагнуть через мой труп. Воцарилось молчание. – Твой долг – заботиться о благе всей галактики, мастер-джиидай. – Нельзя заботиться о благе галактики, если не можешь защитить одну невинную жизнь, – Кол вдруг шагнул ближе. Он мог в подробностях проследить линии татуировок на её лице и едва заметные следы засохших слёз на впалых щеках. Кол привлёк её к себе, обнимая одной рукой оголённую спину, и поцеловал припухлые, на вкус чуть солоноватые губы. Ней обхватила его за плечи, прижимаясь всем телом, и со страстностью приникла к лицу, целуя его широкую переносицу, залегшие на лбу морщины, обветренные губы и поглаживая пальцами короткую бороду и топорщащиеся рыжие бакенбарды. Его руки прошлись по её обнажённой спине и остановились на поясе. Кол слегка отстранился и вопросительно посмотрел на Ней Рин. Она, усмехнувшись, провела по чувствительным точкам своего обтягивающего «платья», и симбионты, служившие ей «одеждой», опали на пол, открывая взору Скайуокера упругие, заострённые груди, плоский живот, узкие, угловатые бёдра и прямые худощавые ноги. Всё тело Ней было покрыто замысловатым узором, напоминавшим не то рваные круги, не то геометрические штрихи, но в его хаотичности чувствовалась гармония. Она медленно приблизилась к нему и, нащупав ремень, резкими движениями принялась освобождать от робы. Кол, не теряя времени даром, стащил с себя верхнюю тунику и, чувствуя, как горячеет кровь во всём его теле, подхватил Ней Рин и осторожно уложил на заправленную постель. Она лежала перед ним, спокойная и полная чуждой природной красоты, упоённо глядя на него глубокими тёмными глазами. Он опустился рядом, нависая над ней, и, опираясь на руки, склонился над её тонкой шеей. Его пальцы переплелись с её жёсткими рассыпавшимися локонами, и он легонько поцеловал Ней в висок, чувствуя под губами твёрдые наросты. Она гортанно захрипела, когда его губы спустились по нежной шее к бугоркам ключиц и ниже – к аккуратным грудям. Его широкая ладонь легла между ними и обвела каждую по очереди. Другая его рука исследовала угловатые плечи и длинные изящные руки Ней Рин, и Кол бессознательно отметил, насколько гладкой была её кожа, лишённая даже намёков на какой-то покров. Ней бессознательно обеими руками обвила его, стискивая плечи, и настороженно остановилась, когда от сильной хватки на крепком плече Кола остались красноватые следы отпечатавшейся в его коже руки формовщицы. – Прости, – прошептала она, поспешно отнимая свою имплантированную кисть, но Скайуокер лишь перехватил её и приложил жесткие пальцы, на ощупь больше напоминавшие хитиновую броню, к своей щеке. Он не спешил, с предельной осторожностью лаская её тело. Несмотря на высокий рост, Ней казалась ему очень хрупкой, и Кол со всей тщательностью следил за тем, чтобы не доставить ей малейшего дискомфорта. – Ней? – он чуть приподнялся и замер, вглядываясь в её лицо. Она улыбнулась, проводя пальцами по его подбородку и притягивая к себе для поцелуя. Её ноги легли ему на пояс, открывая доступ к гладкой тонкой коже складок промежности. Кол, словно сомневаясь, двинулся вперёд и остановился, по-прежнему глядя на Ней Рин. Она, уловив его опасения, протянула руку и, обхватив длинными пальцами напряжённый член, подвела к половым губам и почти одновременно выгнулась, заставляя его войти в неё. Почувствовав её тепло, Кол подался вперёд, медленно погружаясь глубже. Ней подавила хрипловатый стон, прильнув к его губам. – Nikk txin yam, khot, – прошептала она, тяжело дыша, откидываясь на широкую грудь Кола. Он улыбнулся, рассеянно гладя её по волосам. – И я тебя, tiu-tu txin. Сквозь наваливающуюся дрёму Ней почувствовала, как его тёплые руки крепче обняли её и ласковые пальцы убрали с лица щекотавшие пряди. Губы Кола прижались к её виску, и она улыбнулась, утыкаясь лицом ему в плечо. Вейланд был лишь одним из заражённых миров. И как ни билась Ней Рин, выяснить причины странной мутации ей не удавалось. Общественность, которая, к счастью, находилась за пределами Оссуса, обвиняла во всём её – и Колу стоило больших усилий сохранить на их стороне хотя бы зыбкий союз с Альянсом. Шла открытая война, и у Ней Рин едва не опускались руки, когда она видела измученного и хмурого Скайуокера. А он тем временем всё меньше улыбался и всё больше мрачнел, вечно занятый какими-то переговорами и расследованиями. Ему едва хватало времени навестить её лабораторию, но Ней вряд ли пришла бы в голову мысль винить Кола. Единственный выход из ситуации заключался в том, чтобы выявить природу мутаций – и она доводила себя до истощения бесконечными опытами и исследованиями. – Я чувствую, что это дело рук ситхов, но как я могу доказать это? – сказал как-то вечером Кол, когда они готовились ко сну. Он сидел на краю постели, уронив свою взъерошенную рыжую голову на руки. Ней придвинулась к нему и осторожно приникла к его плечу, обнимая мускулистый торс. Кол поднял на неё полный печали взгляд. Она покачала головой и, приложив кончик пальца к его губам, призывая к молчанию, поцеловала. Слова с каждым днём становились нужны всё меньше, и Ней утешала его единственным способом, каким могла – отдаваясь Колу со всей своей неугасающей любовью. Меньше всего она хотела оставлять его одного, противостоящего галактике в одиночестве. Но единственным способом избавить их всех от проблем было найти истинных виновников, и Ней Рин слишком хорошо понимала, что, сидя на Оссусе, сделать ей этого не удастся. – Со мной полетят мои телохранители. Они достойные и бесстрашные воины. Я буду в безопасности. Кол отвёл взгляд. Идея отправить Ней Рин практически одну в неизвестность не относилась к разряду правильных в его классификации. Но с другой стороны... «Сейчас Оссус – отнюдь не самое безопасное место. А поскольку Ней – юужань-вонг, это даёт ей дополнительное преимущество перед ситхами». Скайуокер взял её ладони в свои. – Ты вернёшься назад целая и невредимая, – он не просил, но утверждал. Она молча поцеловала его в лоб. – Да пребудет с тобой Сила, Кол Скайуокер, и да убережёт тебя воля Юнь-Юужаня, – тихо проговорила Ней Рин. Когда она вернулась, всё было уже кончено. Ней шла мимо скрюченных тел и разбросанных обломков. Следы битвы, произошедший буквально пару дней назад, были ещё свежими, и она то и дело сглатывала, натыкаясь взглядом на ту или иную фигуру знакомого джедая. Академия была разорена и покинута. Ней Рин остановилась на мгновение, собираясь с силами. Может быть, кто-нибудь сумел спастись. Может быть... Она оборвала собственную мысль на полуслове. Кто-то мог улететь, но Кол – Кол Скайуокер никогда бы не ушёл, оставив товарищей сражаться. Он никогда не позволил бы себе покинуть поле боя раньше других, как истинный воин. Это значило, что Кол остался здесь. Ней буквально заставила себя шагнуть дальше. Она должна была хотя бы найти его. Похоронить, как следует. Он лежал, окружённый телами поверженных ситхов с их уродливыми чёрно-красными лицами. Глаза его было закрыты, а всё тело было словно расцвечено ожогами. От светового меча или другого оружия проклятых ситхов – Ней не знала. Она опустилась перед ним на колени и, склонившись, нежно коснулась пальцами закоченевшей щеки. Одеревеневшая от холода кожа посерела, и, глядя на выражение муки, застывшее на лице Кола, Ней Рин дрогнула. Не сдерживая рыданий, она обняла его голову, гладя растрёпанные, испачканные в пыли и копоти рыжие вихры. – Ни боги, ни Сила не пощадили тебя, tiu-tu txin, – Ней прижалась своим лбом к его. «Увижу ли я тебя когда-нибудь, Кол? Или дети Юнь-Юужаня навек обречены быть отлучёнными от тех, кто уходит в Силу?..» Она в последний раз поцеловала его холодные губы и поднялась на ноги. Позади в нескольких шагах её почтительно ждали верные телохранители. – Мы соберём всё, что ещё можно сохранить, – произнесла Ней Рин. – Наследие джедаев не должно попасть в руки ситхов. А потом... – она вздохнула, но голос её был твёрд, – мы обязаны похоронить их, как подобает. Погребальный костёр взметнулся языками пламени к верхушкам деревьев, унося с собой то немногое, что осталось от Кола Скайуокера – его изувеченное тело. Ней Рин, не отрывая взгляда, смотрела на угасающий огонь. Ни один мускул на её лице больше не дрогнул.