…И было, как на Рождестве, Когда игра давалась даром… Блок
Тук… Тук… Тук… По стеклу все громче. Снова пошел дождь. Странное в этом году Рождество. Наперекосяк… Еще и дождь этот… Но дома уже пахнет елкой, карамелью и имбирными пряниками. Впервые их напекла… Кого тут только нет! Крылатые фейри, Несси, похожая на маленького дракона, барашек, зайчонок… Поправляю красную ленточку — и шотландский танцор в килте тихонько покачивается на колючей ветке. Зажигаю свечи. Огоньки дрожат — и все становится, как в сказке. Не хватает только снега. Но там, куда я скоро поеду, погода всегда одинаковая. Ветра, дожди и туманы. И там я снова буду вспоминать… За темным экраном спят мои персонажи. Он, она… И вся их жизнь — такая обыкновенная и необыкновенная, такая нескладная, такая, в которую я и сама уже поверила. Все это уже давно закончилось. Но я по-прежнему вижу их, и слышу их голоса, и знаю, что буду искать их среди поросших вереском холмов. Все это игра. Все это, конечно, только игра. Но я по-прежнему вижу их. И я возвращаюсь. * * * — Грозный Глаз! Грозный Глаз! «Хогвартс-экспресс» плыл в клубах пара и тяжело шипел. — Тупые второкурсники… — Папа! — Да, Марен? Испугалась? Маленькие пальчики крепко вцепились в железную ногу. — Ну что ты. Это же просто паровоз. Немного похож на дракона, помнишь, мы с тобой видели? На руках она всегда успокаивалась. — Помнишь? — Нет… — Маленькая моя. На станции забили в колокол, и машинист дал сигнал. — «Молния» до Лондона отходит через минуту! — Готовим билеты, багаж, пожалуйста! — Смотри, смотри, это Грозный Глаз! Настоящий! — А почему он тут? Мне брат говорил, что ЗОТИ нас будет учить профессор Грюм! — Дурак! Профессор Грюм — это не он, а она! — Сам дурак! Мне брат говорил… — А ну-ка посторонись, мелюзга! Смотрите, в школу не опоздайте. Вон вас уже великан дожидается. — Это Хагрид! Мне брат говорил… — Бежим!.. — Вот ведь обалдуи. — Хочу к маме! — Я тоже хочу к маме, Марен. Но сейчас мы поедем к деду. Он по тебе очень соскучился. — А мама? — А мама приедет на Рождество. У нее занятия. Ты же знаешь. — Так до-олго… — Ничего не поделаешь. Кто-то ведь должен учить юных волшебников защите от темных искусств, верно? А лучше нашей мамы с этим никто не справится. — А я? — И ты будешь учиться, когда немножко подрастешь. — Но я хочу сейчас! — Вот приедем к дедушке на Кейп-Рот, покажу тебе, как обращаться с кельпи. Только маме не говори! Подмигнул здоровым глазом. — Но сначала навестим кое-кого в Лондоне… — Тедди! — Да, Тедди. И дядю Римуса с тетей Дорой… Давай-ка, держись крепче, сейчас пойдем искать наше купе… — Вам помочь, сэр? — Давно бы чемодан отнес. — Я имел в виду… — Отстань! С дочкой на руках Грюм сделал широкий шаг с платформы в вагон. * * * — Как не долетел? Мистер Уизли! — Мэгги, девочка, мне жаль, очень жаль, но… — Нет! Нет! — Я своими глазами видел. Они вдвоем, но тут вспышка и… Дальше все скрыли облака… — А Наземникус? Он… — Удрал. — Нет, я не верю! Я вам не верю! — Мэг, кажись, и я видел кое-что… ну, такое. — Нет, это все бред, бред какой-то… — Увы. — Нет, мистер Уизли, скажите, что это не правда. — Своими глазами, Маргарет. — Римус? — Волдеморт, Мэгги. — Мэг, и я, кажись… — Погоди, Рон. Ступай на кухню, скажи матери… — Артур, что у вас тут происходит?! — Молли… Аластор… — Дальше не продолжал. — Мерлин всемогущий! Мэгги стояла в дверях и смотрела, как толпа одинаковых мальчиков и девочек бросилась к упавшей в обморок миссис Уизли. * * * Тук, тук, тук. Все продолжали суетиться вокруг растянувшейся на крыльце Молли. — Мэг, помоги… — Рон, идиот! — Ой, прости, Мэг. Я… это… — Рон! — Прости, Гермиона… — Идиот! Никто и не заметил, как пошел дождь. По крыше, по подоконнику, над лесом. Она смотрела на звезды. Они исчезали одна за другой. Тук, тук, тук. — Мэг… Мэг… Там… это… — Ребята, сходите за спиритусом, нужно растереть ей виски… — Папа… — А? — Что?! Он ей так и сказал?! — Мерлин… — Уизли, скотина!!! Обернулась. Только один глаз успела вытереть кулаком. Ноги подкосились. Он подхватил ее и обнял, крепко-крепко, дышать не могла. И не хотела больше. — Мэг, зайчонок! Зайчонок Мэг! Ну… Я здесь, здесь, здесь. Все в порядке. Напугал тебя скотина Уизли. Напугал. Ну… Что? Вжалась в него, как могла, вцепилась до боли под ногтями. — Потрепал нас Волдеморт немного, потрепал. Но это ничего. Заживет. Ш-ш… — Ты… ты… — Прости, быстрее не мог. Метлу просрал. Рухнул в какое-то болото. Прямо в гости к Королеве Фей. — Аластор… * * * — Мама, мама, а этот дракон похож на поезд! — Какой? — «Хогвартс-экспресс»! В это Рождество в доме старика Хэмиша все было наперекосяк. Это он так считал. И повторял, улыбаясь в бороду: «Все наперекосяк!» В лес он ходил сам, запропал так, что Банни сперва забеспокоилась. А потом и вовсе перепугалась, понапридумывала себе всего. Достучалась до Брауни (*), послала его искать. А вышло… — Не ходить мне в клетчатой юбке! Мастер Хэмиш! Это же наш Брауни! — Этот? — МакКиннон кивнул на макушку срубленной ели, где болтался обездвиженный карлик. — Ха-ха! Знаю! Он шпионил за мной! — Да какое шпионил! Ночь на дворе, я за вами послала! Думала, уж не случилось ли чего! — Ай, Банни! Бабы есть бабы! — Вот волнуешься за вас, а вы бранитесь. — Дедушка! — Из-за клетчатой юбки выскочила Марен. — Уже приехали? — А то все колобродите… — Елка! — Да! И преотличная! — Подхватил внучку. — Смотри, а вот и первая игрушка! — Это кто? — Это… Хм… Это мистер Брауни. Наш сосед. Сейчас мы его расколдуем и напоим чаем, а может и виски, чтобы он не обижался. Скрипнула дверь. — Предлагаю на чай время не тратить. — Аластор! — Я привез тут кое-чего. — А! Мне все эти «кое-чего»! «Торфяной эльф», мой дорогой зять, и точка. Давайте-ка все в дом. С приездом. С приездом, Марен… Только что была здесь… Марен? — Он смешной. А можно его кормить овсянкой? — Марен, не думаю, что мистеру Брауни это понравится. — Ну ма-а-а… — Маргарет! Я думал, опять тебя ждать в самый притык! Обними своего старика! Вот и славно! А я Энгуса послал ждать тебя на самый мыс! * * * Теперь елка стоит посреди гостиной. На ней и яблоки, и банты, и имбирные пряники. И Марен теперь можно развязать красные ленточки и съесть все сладости. Пряники Банни напекла вместе с мамой. Тут и Несси, и Энгус, и танцующие шотландцы, и волшебники, кого только нет, даже мистер Брауни в шляпе, того расколдовать не успели, сразу напоили виски и уложили спать на кухне под котлом. Огонь в камине все тише. На столе отдыхают праздничные гусь и кабан. Мужчины уже в креслах, у них виски и разговор. МакКиннон только что в сотый раз похвастался новым спорраном из драконьей кожи. Грюм, хоть сам его и выбирал, но похвалил. На медвежьей шкуре под елкой Мэгги и ее девочка — Марен. Смешно вышло, но обе в новых платьях, а Мэгги еще и с серебряной фибулой. Хэмиш сказал, ей веков десять. — Как нынче первый курс, Мэгги? — Такие бестолковые, даже не верю, что сама когда-то была, как они. — Ха-ха… Как они, ты, конечно, не была, они — англичане. — Опять старый Хэмиш за свой Флинг. (**) — Заметь, про ирландцев я ничего не сказал. — Дедушка, а ты станцуешь? — Конечно, моя дорогая. И тебя научу! — А через меч? (***) — И через меч тоже! — Честное слово, дедушка, ну зачем было дарить пятилетней девочке это? — Что значит это? Отличный детский палаш! — Еще ума хватило не заточить. — Я было думал… Но… — Дедушка!.. — Я танцевать хочу научиться! — Что ж, танцевать, так танцевать, моя дорогая. Рождество, дери всех тролль… Где там она… Банни! Банни! — Да, мастер Хэмиш. — Где наша волынка? — А не сидите ли вы на ней часом? — Да… В том-то и дело, что нет. * * * Свечка в детской — вот-вот и погаснет. Марен давно спит. С ней теперь папин мишка, под головой мягкая подушка, а мама укутала теплым одеялом. Папа гладил ее по голове, рассказывал про волшебников, драконов, кельпи и фейри. Летом они пойдут на цветущий брох смотреть, как… Так и заснула. Хэмиш внизу снова ворчит на Банни. Замолк, кажется. — Мерлин-Мерлин… — Твой дед… Грюм обнял жену, и та бесшумно перетекла на его колени. Только свеча заколыхалась. От нее бархат нового платья синий-синий… — Неужели ты тогда и вправду решила, что я… что меня больше не будет с тобой? — Почему ты вдруг об этом подумал? Не напоминай мне. — Просто… Сейчас мы все вместе. — Ты иногда… такие ассоциации… — Какие уж есть, Мэг. — Я… Да, я поверила. Но… Но не хотела верить. — Мэгги… — Что? Да, извини, но я тебе честно сказала. — Я знаю. Мэгги… — Марен разбудишь. — Я ведь когда-то пообещал, что всегда буду с тобой… — Наверное. — Девчонка! — Сам напросился! — Когда-то я пообещал, что буду с тобой. И ты будешь со мной… — Аластор… Свеча погасла. Потянулся шлейфик белого дыма, фитиль затлел красным, но успел выхватить из темноты, как волшебник с магическим глазом и железной ногой целовал свою жену. * * * Дождь кончился. За окном совсем тихо. На елке на красных ленточках покачиваются яблоки и имбирные пряники. Баран Энгус, и Несси, и шотландский танцор в килте… И я скоро сяду в поезд. И он повезет меня туда, где ветра, дожди и туманы. И где среди цветущего вереска я снова буду искать их. Я возвращаюсь. И игра продолжается.Часть 1
8 января 2014 г. в 01:04
Примечания:
(*) Брауни – в кельтской мифологии существо, которое живет в доме и помогает по хозяйству, что-то вроде домового. Маленького роста, одеваются в поношенную коричневую одежду (откуда и название). Очень обидчивые.
(**) Флинг – шотландский народный танец. Состоит из прыжков и повортов. Танцуется под волынку. Традиционно флинг танцевали только мужчины.
(***) Марен имеет в виду другой шотландский народный танец, Sword Danse. Он тоже исполняется под волынку. На пол в форме креста кладутся два меча (или меч и его ножны). Танцор исполняет разные движения в пространстве образовавшегося креста.