Любовь убивает, или девять жизней Миледи де Винтер

-Атос, Портос, Арамис, Д’Артаньян. Мои лучшие мушкетёры, - Людовик XIII, нервно постукивая носком своих новых туфель о пол, по очереди оценил взглядом каждого из названных, приглашённых в Лувр по его же приказу. – Верные люди только что сообщили мне неприятное известие. Герцог Бекингем отправляется на Францию с войной. При самом удачном для нас раскладе он будет здесь через двое суток. Но вероятнее, уже завтра он будет здесь. Ришелье утверждает, что обойтись без кровопролития не удастся. Но я искренне надеюсь, что нам удастся избежать этого. Возможно, вы могли бы посоветовать что-нибудь? Мушкетёры обменялись взглядами друг с другом. Им была отлично известна настоящая причина военного похода Бекингема на Францию: совсем недавно они вторглись в лондонский Тауэр, разгромили обитель герцога и убили его невесту (фактически она совершила самоубийство, но не без «помощи» мушкетёров). Этот поход едва ли носит политический характер. Лишь только личная месть. И обойтись без кровопролития, как бы не хотели мушкетёры соглашаться с Ришелье, скорее всего, действительно не удастся. -Ваше Величество, мы бойцы, а не парламентёры. Вам следует послать навстречу Бекингему кого-то из придворных, кто уже имел подобный опыт, - произнёс Атос, учтиво склонив голову. -Я знал, что получу подобный ответ! Но, Атос, насколько мне известно, у Вас с герцогом какие-то особые отношения, - произнёс Людовик, обращая взгляд к Атосу. – Не расскажете ли Вы мне о подробностях? -Сожалею, Ваше Величество, но я предпочту оставить это только между мной и герцогом, - король мог бы счесть этот ответ мушкетёра неслыханной дерзостью, не будь он произнесён с учтивостью, присущей французскому дворянину. Брови короля взметнулись вверх: видно было, что молодой Людовик близок к тому, чтобы топнуть ногой и потребовать ответа от Атоса, пригрозив казнью. Но в этот момент вмешался Д’Артаньян, которого Людовик считал почти уже другом. -Ваше Величество, мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы предотвратить гибель невинных людей. Герцог Бекингем наверняка сначала появится в Париже на своём корабле, несколько опередив гвардию. У нас появится шанс заключить мир, не начав военных действий. Но Вам стоит начать готовиться к войне, так как герцог может не согласиться на условия мирного договора. Король, похоже, остался доволен подобным ответом. Поблагодарив Д’Артаньяна и прочих мушкетёров, Людовик распорядился выдать каждому из мушкетёров по тысяче ливров и отпустил их. Он и не думал начинать подготовку армии к военным действиям, так как был уверен в успехе кампании мушкетёров по урегулированию конфликта между Францией и Англией. Ему было невдомёк, что на самом деле это конфликт между Бекингемом и Атосом.

***

На следующий день мушкетёры, как и обещали королю, находились на пристани, куда прибывал корабль герцога Бекингема. Д’Артаньян чувствовал себя неловко, так как мушкетёры уже высказали ему своё мнение о его самоуверенном высказывании насчёт мира с Англией. Атос с напряжением вглядывался в линию горизонта, желая этой встречи. Рано или поздно конфликт, разгоревшийся между ними из-за женщины, должен угаснуть со смертью одного из них. И то, что женщина мертва, не является помехой к продолжению «холодной войны», которая перерастала в стадию открытых боевых действий. Напротив, ненависть только возросла и достигла своего апогея. Наконец, вдали показался английский корабль, а некоторое время спустя на пристань сошёл герцог Бекингем в сопровождении десятка своих подчинённых. Взгляд его маленьких глаз тут же остановился на Атосе, а на губах заиграла насмешливая улыбка превосходства. -Атос и его компания. Как трогательно, что вы решили встретить меня, - произнёс он, останавливаясь чуть впереди своих людей. -Ни Франции, ни Англии не нужна эта война, Бекингем, - будто не замечая надменных взглядов герцога, заговорил Атос, отвечая ему пустым взглядом – тем, с которым неизменно смотрел почти всегда с тех самых пор, как потерял страстно любимую им девушку. -Вы проникли в лондонский Тауэр. Это – мой ответный визит, - ответил Бекингем и обернулся к одному из своих людей, находящихся на корабле, кивнув. – Но я в отличии от вас более учтив. Я приехал с подарком. Бекингем продолжал рассыпаться в елейных фразах, но взгляд Атоса был прикован к кораблю, на палубе которого в сопровождении двух вооружённых моряков появилась молодая женщина. Некогда изящная причёска была растрёпана, платье кое-где оказалось порвано, но всё равно для графа де Ля Фер она была самым прекрасным существом на Земле, несмотря на то, что она предала его и пыталась убить, и сам он едва не нажал на курок, лишив её тем самым жизни. С тех пор, как она навсегда (как тогда думал Атос) покинула его жизнь, он ни на секунду не забывал об этой женщине, пусть и любая мысль о ней причиняла почти физическую боль – он понимал, что никогда не сможет испытать к другой женщине чувства, хоть отдалённо напоминающие те, что он испытывал к Шарлоте Баксон. Атос познал любовь с лучшей и с худшей сторон и уже не надеялся, что сможет вновь пережить это. Своим глазам не верил никто из мушкетёров: они своими глазами видели, как Миледи выбросилась с борта летающего корабля, потонув в морской пучине. И вот она снова стоит здесь, на её губах играет полуулыбка, но в глазах нет насмешки, как то было на корабле. Как когда-то заметил Арамис: «У этой женщины девять жизней». Кажется, он оказался прав. Но как ей удалось выжить на этот раз? -Выловили её в канале, - сообщил Бекингем, заметив, на кого направлен взгляд Атоса. Тем временем Миледи в сопровождении охраны спустилась с корабля. Наверное, впервые в жизни Атос мог видеть что-то, очень похожее на страх, в её глазах. Очевидно, в этот раз она находилась на корабле Бекингема в статусе его пленницы, а не любовницы. Миледи явно избегала взгляда Атоса, вместо того с ненавистью глядя на Бекингема. Теперь-то раскрылось истинное отношение Шарлоты Баксон к герцогу: она всегда испытывала к нему отвращение, но терпела его рядом с собой. Из-за денег, из-за своего статуса двойного агента на службе кардинала. Она отказалась от любви Атоса ради так называемого благополучия. Иллюзия всего, что окружало её, открылась Миледи только на корабле, когда у неё стоял выбор: погибнуть от руки Атоса или же покончить с собой. Она решила спасти его душу от греха убийства любимой женщины, хотела умереть ради того, чтобы сохранить душу своего любимого от греха убийства бывшей невесты, но выжила. Может, сама судьба даёт ей второй шанс? Глупо было бы отвернуться от него, и тем не менее именно подобные мысли сейчас витали в голове женщины. Она ведь просто не имеет права в очередной раз подставлять под удар Атоса и его друзей ради себя. Хм, Миледи и сострадание – это что-то из ряда вон выходящее. Ранее подобное было не свойственно женщине, чьи руки были по локоть обагрены кровью невинных людей. Но оказавшись в немилости Бекингема, находясь на его корабле, Миледи пришлось о многом подумать и со многим смириться. Например, с тем, что она больше не должна никому причинять страдания. Никому, кроме герцога. -Чего Вы хотите за её жизнь? – вновь посмотрев на Бекингема, спросил Атос. -О, я ждал этого вопроса! – с плохо скрываемым наслаждением ответил Бекингем. – Внимание, господа… и дама! Только сегодня и только сейчас! Миледи де Винтер в обмен на доблестного мушкетёра Атоса. Возможно, даже войны избежать удастся. -Нет, - раздался твёрдый и холодный голос Миледи. – Я не согласна на такой обмен. -Идёт, - в свою очередь кивнул Атос. -Ты в своём уме? – послышалось приглушённое шипение Арамиса, который решил вмешаться в сцену между любовным треугольником. – Она предательница! И что прикажешь с ней делать? -Защитить. Это единственное моё желание, - всё так же спокойно ответил Атос, обращаясь к приятелям. Миледи в это время осыпала проклятиями Бекингема. – Д’Артаньян, женись на Констанции и будь счастлив с ней. Может, хотя бы у тебя это получится. Дальнейший разговор мушкетёров прервал непонятный шум. Миледи предприняла безуспешную попытку вырваться из хватки людей, удерживающих её, но была остановлена. Бекингема только позабавила эта выходка молодой женщины. Насмеявшись, он вновь обратился к Атосу. -Честность – не мой конёк, Атос. Но знаешь, это даже забавно. Я предлагаю тебе дуэль. Побеждаешь ты – Миледи освобождена, ты свободен, военная кампания будет свёрнута. Побеждаю я – вы оба будете мертвы, Франция повержена моими войсками. Я даю своё слово. -Сегодня на закате. За церковью Святого Этьена, - кивнул Атос, согласный на любую авантюру, если это может спасти женщину. Наконец, ему удалось поймать взгляд Миледи. Нельзя было точно сказать, какие чувства испытывает эта женщина: любит она его, ненавидит, желает смерти, жалеет… Но одно можно было сказать наверняка: она уверена в победе Атоса. Но вряд ли верит в то, что слово Бекингема будет сдержано. -До последней капли крови, - нараспев произнёс Бекингем и махнул рукой солдатам, чтобы те возвращались на корабль. Миледи, увлечённая за ними, отчаянно кричала что-то, но её звенящий от гнева голос заглушал шум моря.

***

-Ты уверен, что она того стоит? – наверное, уже в пятый раз за день поинтересовался Портос, обращаясь к Атосу. Как и было оговорено, Атос вместе со своими секундантами – Арамисом, Портосом и Д’Артаньяном – появился на месте дуэли с герцогом Бекингемом, как только солнце начало заходить за горизонт. На улице было довольно темно, так что вряд ли кто-то разглядит лица дуэлянтов. А вот сам герцог не торопился. Появился за церковью Святого Этьена он только спустя полчаса после того, как туда прибыли мушкетёры. В сопровождении трёх солдат, которые вели за собой Миледи, он величественно поднялся на гору. Шарлота Баксон на этот раз выглядела более похожей на леди: волосы собраны в аккуратную причёску, модную по тем временам, массивные серьги с драгоценными камнями и жемчужное ожерелье на изящной шее, на женщине было красное платье, расшитое золотом с бахромой и длинным шлейфом. На груди была приклеена мушка из чёрной шёлковой ткани. Настоящая королева. Наверное, это платье должно было стать очередным подарком для Миледи, а станет, по мнению Бекингема, похоронным нарядом. Сжимая в руках перчатки в тон платью, Миледи всматривалась в темноту, будто надеясь, что Атос не придёт на встречу. Но вот вдали раздалось шевеление, и Атос со своими секундантами остановился напротив Бекингема. -Опаздываете, милорд, - озвучил он, кивнув на башенные часы в нескольких сотнях метров от них, смутно виднеющиеся вдали. -Наша очаровательная дама, - кивок в сторону Миледи. – Несколько задержалась со сборами. Женщины! -Довольно разговоров. Приступим к дуэли, пока кто-нибудь не пришёл. Обойдёмся без прелюдий. Вы ведь помните условия? – спросил Атос, обнажая шпагу. Бекингем, не особо торопясь, принял шпагу из рук своего солдата и придирчиво осмотрел её. Оставшись, видимо, довольным, он соизволил ответить на вопрос соперника. -Помню, любезный Атос. Но думаю, Вам уже не посчастливится увидеть его исполнение, - самоуверенно заявил тот и более без каких-либо речей сделал выпад в сторону противника. Атос, пусть и не ожидавший подобного стремительного нападения от Бекингема, сумел отразить этот удар. Секунданты обеих сторон отошли в стороны, но шпаги держали наготове, будучи готовыми в любой момент вмешаться и устроить коллективную дуэль: если не считать Миледи, то количество людей, находившихся здесь, было поровну с каждой противоборствующей стороны. В данный момент сражения успех был на стороне мушкетёра, который заставлял Бекингема отступать, но пока герцог успешно парировал удары Атоса, пропустив всего один, который задел всего лишь его рукав. Возмутившись, что придётся покупать новый камзол, Бекингем с большим рвением перешёл в нападение, так что теперь отступать приходилось Атосу. Но и ему удавалось отражать удары противника, который, как выяснилось, был неплохим фехтовальщиком, несмотря на то, что не принимал непосредственного участия в сражениях. Наконец, спустя несколько минут после начала дуэли было получено первое ранение, и дуэль могла бы окончиться, если бы в правилах было оговорено, что ведётся она до первой крови. Герцогу Бекингему удалось совершить какой-то почти неуловимый даже для мушкетёра манёвр и задеть Атоса в правое плечо. -Убью Вас левой рукой, мне не привыкать, - прорычал тот сквозь зубы и перебросил шпагу в левую руку, которой владел пусть и не так, как правой, но весьма сносно, чтобы вести бой. Миледи, с напряжением наблюдавшая за дуэлью, резко выдохнула, а перчатка выпала из её ослабевших рук. Взгляды Атоса и Бекингема разом обратились в её сторону. Мушкетёр, поймав взгляд Миледи, опомнился первым. Воспользовавшись тем, что Бекингем на долю секунды ослабил защиту, Атос сделал выпад вперёд и в ответную ранил герцога, задев ключицу. Кровь выступила на голубом камзоле Бекингема, и тот поморщился от боли. Возможно, он был хорошим дуэлянтом, но явно редко получал травмы и не привык к ранениям так, как привык к этому Атос, тело которого было испещрено шрамами разной величины. Некоторое время герцогу всё ещё удавалось парировать удары соперника, но всего через пять минут после получения своего первого ранения от руки Атоса Бекингем пропустил ещё один удар, который на этот раз пришёлся в грудь и задел лёгкое. Упав на колени, он выпустил из рук шпагу и захрипел что-то, чувствуя скорую кончину. Ему было отлично известно, что французские медики, равно как и любые другие доктора, не способны ничего сделать с этим ранением. -Теперь и Вы стоите передо мной на коленях, милорд, - холодно заметил Атос, опуская свою шпагу и отступая на шаг. Бекингема тут же обступили его люди, чтобы осмотреть, насколько серьёзно ранение. По свистящему звуку, исходящему из груди, они быстро поняли, что дело очень плохо. Один из солдат тихо спросил что-то у Бекингема, в ответ получив почти неразборчивое: «Анна». Другой человек из окружения Бекингема схватил за руку Миледи и подвёл к Бекингему. Слабеющая рука герцога схватила чуть дрожащее запястье Миледи, сжав его в последний раз, чтобы отпустить навсегда. Лицо женщины сохраняло поразительное спокойствие, но, несмотря на то, что она сама желала смерти Бекингема, не хотела смотреть на его предсмертную агонию. -Анна де Бейль, - прохрипел герцог, глядя на несостоявшуюся супругу. Его рука потянулась к камзолу, обагрённому кровью, но сам он не справился, так что солдату Бекингема пришлось опуститься на колени и вытащить небольшую коробочку, обшитую бархатом. Он протянул её Миледи, и та, поколебавшись с мгновение, приняла прощальный подарок герцога. -Это… это должно было стать… свадебным подарком… Анна… - произнёс Бекингем, а пару секунд спустя взгляд его остекленел, застыв на фигуре женщины – единственной, которую он искренне любил, но которую вполне мог убить за предательство. По крайней мере, он думал, что мог. Солдат Бекингема наклонился, чтобы закрыть глаза своему господину, а Миледи открыла миниатюрную коробочку, обнаружив внутри золотое кольцо с большим рубином внутри. Он знал, что ей бы это понравилось… Но теперь оно ни к чему: можно продать и выручить неплохие деньги. Захлопнув коробочку, Миледи обвела взглядом людей герцога. -Возвращайтесь в Англию. Вы слышали условия, на которых состоялась дуэль. Не упоминайте о том, при каких условиях на самом деле погиб Бекингем: ни к чему портить честь герцога после его смерти, - хладнокровно распоряжалась женщина, пусть на самом же деле её волновала вовсе не честь бывшего любовника, а то, как это могло бы сказаться на его убийце. – Он был ранен неизвестным. Вы убили преступника, а тело сбросили в реку. Поняли? Удивительно, как женщине удавалось сохранять ледяное спокойствие в такой ситуации, однако именно это, похоже, подействовало на солдат. Они осторожно подняли тело погибшего и унесли его с места дуэли. Миледи была уверена: корабли Бекингема отступят от берегов Франции, так как вряд ли король хотел этой войны, которая привела бы к огромным потерям с обеих враждующих сторон. -Миледи! Взволнованный мужской голос отвлёк женщину от созерцания того, как солдаты уносят герцога, которому Миледи уже успела пожелать гореть в аду вечность и ещё полгода. Обернувшись, она встретилась взглядом с Атосом. В руках он всё ещё держал шпагу, обагрённую кровью герцога Бекингема, но тут же отбросил её и двинулся навстречу бывшей возлюбленной. Он был почти уверен, что она отстранится, засмеётся ему в лицо или же предпримет ещё одну попытку убить, но та, к удивлению всех четырёх мушкетёров, в ответ сделала несколько шагов навстречу Атосу. Наверное, ей надоело жертвовать счастьем, за которое любая женщина отдала бы все богатства мира, ради этих самых богатств. Ни к чему хорошему погоня за деньгами её не привела. Только страдания ей и тому, кого она любила. И всё же Миледи даже сейчас осталась собой и остановилась, жестом приказывая Атосу сделать то же самое, когда их разделял всего метр. -Кажется, в этот раз моя очередь пытаться убить тебя, - произнесла она и, поочерёдно окинув взглядом Портоса, Арамиса и Д’Атаньяна, продолжила. – А где же любезный Планше? Помнится, в прошлый раз он очень умело обвёл меня вокруг пальца. -А тебя не так просто обмануть. Планше был невероятно горд собой, - кивнул Атос, пропустив мимо ушей фразу Миледи о его убийстве. На губах Миледи заиграла лёгкая улыбка, обнажив белоснежные зубы, а уже в следующую секунду женщина оказалась в объятиях Атоса. Когда она испытывала это в последний раз? Кажется, больше года назад. Но всё ещё отлично помнила это выражение лица: Атоса нечасто можно было увидеть улыбающимся, но сейчас он был именно таким. Только с ней он был тем Атосом, который может позволить себе смеяться и думать не только о битвах. Королевский мушкетёр и опасная преступница – тот ещё тандем, но сейчас ни один из них не думал о том, что когда-то им вновь предстоит расстаться. В глубине души оба понимали, что натворили столько, что должны люто ненавидеть друг друга, но эта ненависть обречена была стать любовью. Никогда их не покидали мысли о том, что однажды они таки смогут стать счастливыми вместе. И сейчас был самый подходящий момент проверить, возможно ли это. Если нет, значит, сама судьба против того, чтобы Атос или Миледи были счастливы вообще когда-нибудь. Поодиночке ни он, ни она и не жили. Они оба умерли в ту самую секунду, когда между ними встал Бекингем. И теперь появился шанс на возрождение. Используют они его или нет, станет известно в ближайшем будущем. А пока достаточно того, что они, наконец, вместе. Возможно, это временно, но сейчас всё происходит именно так, как и должно было случиться. -И почему я так люблю тебя, ведьма? – выдохнул он, прижимая к себе хрупкое тело женщины. -А почему я не ненавижу тебя, хотя по всем законам Вселенной должна испытывать именно это? – спросила она, широко улыбаясь и обвивая руками шею мушкетёра. Миледи и Атос не заметили, как Д’Артаньян потянул за рукава Портоса и Арамиса, и они исчезли с места убийства герцога Бекингема, ставшего местом свидания графа де Ла Фер и леди де Винтер. Возможно, у молодого гасконца было совсем немного опыта в делах амурных, но он был уверен, что на этот раз Атос не позволит никому разлучить его с любимой женщиной. И даже самой Миледи. -Кажется, моё место среди вас уже занято Д’Артаньяном. Но может, вы примите пятого в свою команду? Один за всех и все за одного, м? -Вероятно, Портос поворчит немного, но согласится. Я поговорю с ними об этом, - рассмеялся Атос, вспомнив о буйном нраве своего приятеля. Атос и Миледи ещё много времени провели у церкви Святого Этьена, разговаривая о самых незначительных для окружающих, но очень важных для них вещах. Оба они думали, что всё происходит как-то быстро и неправильно – они ведь не должны любить друг друга, но обоим и в голову не приходило «притормозить», чтобы остановить другого от совершения роковой ошибки. Тогда они ещё не знали, что через две недели Ришелье объявит в розыск Миледи как опасную государственную преступницу, через два месяца она будет поймана и приговорена к казни, но вызволена мушкетёрами из тюрьмы, а через два года Миледи де Винтер обвенчается с Атосом и примет титул графини де Ла Фер, тем самым обезопасив себя от посягательств Ришелье на её жизнь – никто не посмеет тронуть жену прославленного мушкетёра и графа. Но всё это произойдёт позже, а пока оставим этих двоих встречать рассвет на улицах Сен-Жермен, размышляющими о том, какие трудности уготовила им судьба на этот раз. Ведь это жизнь, никто здесь не бывает счастлив вечно. Но попытаться можно…