Burning for you

      И вот, финишная прямая.       Остался последний час до рассвета. Самый тяжелый час в жизни Анриэтти и Дина, у которого в принципе было немало этих самых тяжелых промежутков времени. Он старался все время говорить, увлекал девушку в беседу, чтобы она тоже говорила как можно больше и чаще. Но теперь у нее с трудом это получалось.       Анри больше не могла шевелиться, она с трудом дышала, а говорить было адски больно. Но боль была единственным стимулом, что не давал ей расслабиться и поддаться, наконец, холоду, а ведь так хотелось. В голове мелькали какие-то картинки прошлого, они размытой дымкой появлялись сквозь снежные хлопья и морозные узоры ее души. Она видела себя маленькой, своих родителей, сцены охоты на нечисть и как она впервые с Дином провела ночь. Девушка настолько погрузилась в свои воспоминания, что не заметила, как ее глаза закрылись более чем на несколько секунд. Старший Винчестер вовремя увидел это и тут же начал трясти ее за плечи, а второй рукой слегка похлопывать по щеке.       Анри резко открыла глаза, зрачки были расширены от страха, сердце билось быстрее, чем раньше. Если бы она могла, она бы села на кровати и встряхнула головой, чтобы прогнать дурной сон. Но девушка не могла этого сделать, и это был не сон. Осознание этого пугало ее еще больше. Все, что ей оставалось, так это хрипло шептать на пределе возможностей.       - Я видела его! Дин. Видела! Демон холода. Нет рук, нет ног… Дин. Рот огромный. Открывает его, все живое попадает туда с ветром. Громким ветром и гулом. Дин. Холод идет за мной. Ветер и гул везде. Дин. Он здесь. Холод. Дин…       - Тише-тише, хорошая моя! Он не получит тебя, ты слышишь? Я здесь, я с тобой, и я не позволю никакому демону забрать тебя у меня! Милая, всего полчаса осталось. Черт! Бобби! Сэм! Скорее!       Охотники тут же ворвались в гостиную.       - У нее почти нет пульса! Бобби, где твоя настойка? Сэм неси адреналин! В аптечке отца всегда были ампулы эпинефрина или эфедрина. Быстрее!       Дин повернул притихшую девушку на спину и приложил ухо к ее груди, чтобы отчетливее слышать слабое сердцебиение. Сэм умчался на кухню, а Бобби схватил флягу со столика и трясущимися руками начал вливать в Анри содержимое. Она никак не хотела проглатывать. Не поднимая головы, Дин рукой показал Бобби, что достаточно. Затем медленно выпрямился и одними губами прошептал:       - Сердце не бьется…       В комнату вбежал младший Винчестер с несколькими шприцами в руках. Он увидел Бобби, так и осевшего на полу, и Дина, по щекам которого текли слезы. И неестественно широко открытые и не моргающие глаза Анри. Он сразу все понял.       - Нет-нет-нет! Это не все! Черт, Дин, уберись!       Сэм силой заставил Дина отодвинуться от девушки, и, резко замахнувшись, вколол иглу шприца в сердце Анри, прямо сквозь футболку. Он ввел девушке дозу адреналина, что была в шприце, после чего отбросил его в сторону. Прошла минута, но ничего не произошло. Тогда он открыл второй шприц и точно так же ввел в сердце содержимое еще одной ампулы, так же отбросив пустой шприц.       Спустя долгих 27 секунд, которые насчитал Сэм, зрачки Анри сузились, затем снова расширились, она моргнула, и зашлась кашлем. Дин тут же подхватил ее за плечи и помог сесть. Девушка все гулко кашляла, стараясь частично проглотить, частично выплюнуть настойку, и при этом всем попытаться нормально вздохнуть.       Как только она смогла восстановить дыхание, Дин бросился ее обнимать. Сэм же присел на пол рядом с Бобби, они вдвоем только и могли, что улыбаться. Но тут Бобби резко поднялся с пола и заставил Сэма сделать то же самое. Он кинулся к окну и открыл его настежь. Затем схватил Дина за рукав и резко отдернул от Анри.       - Рассвет…       Все трое мгновенно оказались за спинкой дивана, чтобы не преграждать рассветным лучам путь от окна до тела девушки. Дин не отпустил только руку любимой. Они затаили дыхание и напряженно наблюдали за тем, как небо на востоке окрашивается в розоватый оттенок. Сама же Анри со слезами на глазах всматривалась в этот нежный цвет алого и розового с золотистым оранжевым. Она не знала чего ожидать, и если уж это ее последний рассвет, то она хотела запомнить его таким прекрасным навсегда.       Первые лучи солнца коснулись макушки девушки, легкий порыв ветерка повеял от окна и всколыхнул пряди ее волос. По мере того, как лучи света покрывали все тело девушки сверху вниз, ее так же окутывало невесомое золотистое сияние.       Что же она чувствовала в этот момент? Тепло. Вместе с сиянием ее окутывал ореол тепла. Ледяные цепи на ее сердце таяли и проливали слезы, теплый ветерок изгонял снег из ее души, а солнечные лучики во главе с самим Солнцем вступились за девушку перед Демоном Холода. И он не имел права больше ее держать в своем плену. Он отступил, забрав с собой все невзгоды, которые принес, до последней снежинки.       И не было предела счастью Анриэтти, которая теперь будет как можно чаще просыпаться на рассвете, чтобы вновь испытать это тепло и радость вместе с любимым, даже если он будет нагло спать рядом. Не было предела ликованию Дина, который за последний час пережил потерю любимого человека и его новое рождение. Не было предела радости Сэма, который осознавал, сколько эта девушка значит для Дина, Бобби и него самого. Не было предела утехе и отраде Бобби, который и представить себе не мог потерю кого-либо из своих «детей».       После такой напряженной ночи они все лягут спать. И им обязательно будет сниться что-то хорошее. А через какое-то время они все проснуться и будут жить дальше. Память об этом случае заставит их быть несколько аккуратнее в своей последующей охоте и жизни в целом, конечно, насколько это вообще возможно для охотников на нечисть. И все у них будет хорошо.