***
«Хочу попросить у тебя лишь одно: если в тебе осталась хоть капля уважения ко мне или воспоминаниям, связанным со мной, — пожалуйста, Кастиэль, молю, больше никогда не говори со мной. Не приближайся. Сделай вид, что меня больше не существует, так как теперь ты свободен… И не зависишь от взбалмошной и глупой овечки. Я не хочу видеть тебя или слышать; я не хочу ничего. Искренне желаю счастья, чертов ты урод». Кастиэль читал эти строки, не останавливаясь. Бешено разгоняя их по уставшему мозгу и анализируя каждое слово раз за разом. Он не понял. Не понял этого вежливо-грубого тона, внезапного решения Лии и томящей сердце боли в столь коротком сообщении. Но не понять — не значит бездействовать. Именно поэтому уже третий час он безуспешно пытался найти Лию. Для того чтобы узнать, какая на этот раз моча вступила в ее голову, а после обрушить весь копящийся и недобро рокочущий гнев под грудью. И глаза вновь бегают по насыщенным строчкам. Сука, просто сука. Иначе никак не выразить чувства, которые он испытывал, сначала рыская по всей гостинице, а сейчас сидя напротив ее номера. Поджидая, словно рысь ждет антилопу в засаде. И он свернет ей шею, раскрошив все позвонки, если через секунду она не появится здесь. Не появилась. Сука. Исчезнуть вот так просто, оставив тупейшую в мире прощальную записку! Будто он сразу после прочтения не расшибется, ища ее, будто это-гребаное-«чертов ты урод» в конце не зажжет в нем огонь ярости, которую он будет не в состоянии сдержать. Идет гулять с Алекси? Пожалуйста. Заигрывает с каким-то петушком в автобусе? Конечно, Лия, только не… оставляй меня, твою мать! И что теперь, Кастиэль? Что дальше? Тебе помогла эта унизительная зависимость от ее худых ног и больших темно-зеленых глаз? Ни хера. Ни хера она не тебе не помогла удержать ее. И, прежде чем сделать окончательные выводы, посиди еще немного, накопи в себе еще больше вопросов и желания узнать на них ответы. Он узнает. Узнает сразу, как встретит. Ну а потом скинет труп с ее же балкона. Отличная идея, не так ли? Корнелия потеряла счет времени, бессмысленно бродя по улицам Парижа. Ей не удавалось совладать с собой, найти некую золотую середину между беспамятным отчаянием и открытой жаждой мести. Не удавалось, но план созрел в голове довольно быстро и безболезненно. Уничтожить Кастиэля. Навсегда из своей головы. Уничтожить и усмехнуться, увидев его поверженным. Всего лишь сбить все настройки сердца, поставить блокировку и полностью отформатировать память. Всего лишь. А не брести до утра по переулкам, ведущим в никуда. Не представлять Кастиэля с Ким, Ким с Кастиэлем, везде, по-разному, счастливыми. Не думать о том, о чем он, возможно, думал, когда имел эту мерзкую девчонку в душе. Не думать! Ублюдок. Она уничтожит его. Похоронит заживо. Но по возвращению в отель она чуть не похоронила заживо себя, увидев рядом со своей комнатой его. Сидящего в кресле, подпершего пальцами лицо, которое застыло в напряженной гримасе. Кастиэль уснул, по крайней мере, его глаза были закрыты. Лия долю секунды смотрела на него, после чего молниеносно отомкнула дверь. — Стоять! — острым клинком в спину. Лия успела зайти внутрь, но Кастиэль был быстрее и оказался там вместе с ней. Наедине. И от этого стало не по себе. — Я сказал стоять. — Я, по-моему, ясно выразилась насчет… — Ясно? Ясно выразилась? Лия, у тебя остался последний шанс, чтобы признать сообщение шуткой. Считаю до трех, — он старался держаться спокойно. Старался. — Хоть до десяти, мне плевать. Плевать на тебя и твои слова, — горячо выдохнула Лия. — Уходи. Сейчас же. — Вот как? — Кастиэль озадаченно взглянул в ее бледное лицо. — Ты ненормальная, повторяю уже который раз. И пока ты не объяснишь, что за чушь я имел удовольствие читать всю ночь, я не сдвинусь с места… — Как же мне все это надоело! — Но сначала расскажи мне, где и с кем таскалась до утра. И только попробуй мне соврать! — Почему, ну почему, Кастиэль? Тебе так тяжело просто… просто оставить меня? Неужели я не заслужила хоть немного покоя от твоих выходок, поступков, тупых шуток, да вообще тебя? — Раз мои шутки и действия настолько глупы, может, ты и меня считаешь идиотом? — выпалил Кастиэль. — От всей души. — Взаимно. Суровый взгляд, перекрест горящих глаз и нервные фейерверки взрываются под сердцем. Несовместимость. Тотальная. — Что еще я ожидал услышать? — он отвернулся, остывая после ее слов. — Ладно, ты имеешь право на собственное мнение, свободу действий и прочую херь, но… НО если прямо сейчас я не пойму, что с тобой случилось за этот вечер, можешь больше никогда не рассчитывать на меня, — спустя мгновения тишины он повторил. — Никогда. Надо же, Лия не думала, что «никогда» действительно звучит так страшно. Но имело ли это значение после всего того, что она пережила, узнав о нем и Ким? О нем и привлекательной Ким, с которой, возможно, он не раз коротал скучные ночи. — Официально ты свободен, — ответила Лия, опуская глаза. Пусть делает, что хочет. — И все? Ты предлагаешь покончить с… нами вот так? — его рука все еще крепко сжимала ее запястье. — Как ты можешь говорить «мы»? — яростно прошептала Корнелия, отдергивая руку. — Уходи, пожалуйста, у-хо-ди! — Истеричка! Что я опять сделал не так? Почему всегда во всем виноват я? — тон его голоса повысился. Кастиэль вплотную подошел к ней, тяжело дыша. — Супер! Просто офигенно! — воскликнула Лия. — И тебе не стыдно говорить такое? Конечно, о чем это я, Кастиэль ведь не совершает ошибок! — В чем моя ошибка? — В том, что ты даже не можешь признать свою вину… — ее мысли скрутились в один тугой узел, хлестая и задевая друг друга цепкой болью. — Выход там! Она несокрушима. Не прогнется под его выразительным взглядом или плотно сжатыми губами, не упадет, распростершись на полу. Лишь задумается, правильно ли поступила… И когда в голове вновь закрутятся ненавистные картинки, Лия придет к выводу, что все сделала правильно. Кастиэль хмыкнул и вышел.***
Что дальше по плану, Лия? Ярко порвать все нити между ним и собой — выполнено, выпить за целый день чашку кофе и понять, что этого достаточного для самого ущербного дня — есть. Улыбаться, отрицать любую помощь со стороны друзей — что может быть проще? А после уползать дальше ото всех, в темноту коридоров и упираться в глухие стены. Сначала она пожалела. Пожалела о том, что разрубила мягкую сердцевину их отношений, не услышав от него то, что точно убило бы в ней последнюю надежду. О, как бы рьяно он начал защищаться, бить в грудь кулаком, глупо усмехаться и называть ее своими любимыми прозвищами! Как бы хватал ее за руки и грубо кричал… Лия боялась его в такие моменты. Она как никто другой знала, на что способен Кастиэль в гневе. Случай с Амбер, избитый Натаниэль, синяки на теле Лии от его цепкой хватки — все это она вспоминала, сидя на собственном балконе следующим вечером. За двенадцать часов этого пустого дня она немного устала от непрерывного потока восхищений со стороны Ирис, которая в красках описывала чудесную ночь, проведенную с Армином, вином и французским кинематографом прошлого века. Волшебно, поздравляю, я очень рада за тебя… И хочу напиться до беспамятства, Ирис — в мыслях. Тринадцатое февраля. Как иронично совпало с пятницей. Они уезжают из Парижа в понедельник утром, осталось всего ничего, да честно говоря, у нее уже нет даже ничего. Дьявольское «Пошли с нами в клуб сегодня?» от Дакоты, а она скупо улыбается и решает использовать эту возможность. Чтобы отомстить. Дакота от неожиданности смеется и обещает встретить ее в холле. Ему все равно на Кастиэля, Лия не удивлена. Сегодня все заметили, что… Плевать. Бирюзовое платье по фигуре, наверное, чересчур короткое и предназначавшееся для вечера с Кастиэлем. Вечера, который так и не наступил. Выпрямленные до идеальной гладкости волосы чуть не доходя до поясницы; подведенные насыщенным черным глаза, каблуки, чтобы казаться выше, и даже Ирис молчит в изумлении. — А Кастиэль тебя не… — Пусть только попробует, — решительно, с улыбкой и пустыми глазами. Она его не видела сегодня, и Ким тоже. Наверняка зажимались в номере, напрочь забыв о действительности. Ну и пусть. Пусть вытрахает из нее все до последней капли, Лие какая разница? Но в клуб он должен прийти. Просто обязан увидеть ее с другим, это цель, и она оправдывает средства. — Боги сегодня невероятно щедры ко мне, — Дейк взял ее за руку и пропустил вперед, открыв дверь. Они вышли на улицу, где шел дождь, смешанный со снегом. Лия накинула на голову шерстяной шарф, чтобы волосы не намокли и ее долгий труд не пропал даром. Клуб находился в паре улиц от отеля, но к тому моменту, как они оказались там, Лия успела замерзнуть. Всю дорогу Дакота делился с ней увлекательнейшими историями из своей жизни, которые, правда, не возымели должного эффекта на собеседницу. Она кивала, изредка смеялась и все чаще оборачивалась назад, в какой-то нелепой надежде увидеть Кастиэля. Почему ей так рьяно хотелось доказать ему независимость, когда на деле все было наоборот? Почему на входе в клуб она отчаянно хотела столкнуться с ним, посмотреть в его лицо, когда он увидит их с Дейком? Конечно, она знала, что первое придет ему в голову. Заветное неприличное слово, которое соответствовало ее образу этим вечером. — Что тебе принести? — спросил Дакота сквозь громкую музыку. — Клубничный мохито. — Иди к нашим, я скоро подойду, — юноша скрылся в толпе, а Лия двинулась вперед, приметив голубую шевелюру Алекси вдалеке. За плотным дымом из нескольких кальянов, стоявших на низком столике, было видно лишь половину присутствующих. Корнелию приветствовали возгласы друзей и удивленное перешептывание со стороны. Девушка села с краю кожаного дивана и влилась в непринужденную беседу одноклассников, обсуждающих веселье, запланированное на завтра. На этот чертов день Святого Валентина. Но вскоре она быстро отвлеклась, когда сквозь рассеявшийся туман напротив нее показался Дажан. Темнокожий разливал по стаканам виски из бутылки и что-то говорил… Кастиэлю, который откинулся назад и с совершенно опустошенным видом затягивался дурманящим дымом кальяна. Кастиэль молчал. Смотрел вверх и, не переставая, курил. Взгляд Лии скользнул дальше: слева от Дажана сидели Ким и Розалия, но если Роза пребывала в своем обычном мрачном настроении, то Ким просто светилась от радости. Она активно болтала с подругой, периодически потягивая алкоголь из бокала. Казалось, что они не заметили ее, но когда к столу подошел обаятельный Дейк с напитками в руках, компания напротив подняла глаза. Лия с напускной любезностью позволила блондину сесть рядом, отпила приятный на вкус коктейль и, улыбаясь, поблагодарила (уже не первый раз) Дакоту за комплимент. — Я не ожидал, что ты так легко согласишься пойти со мной, — сказал он, вплотную приблизившись к ней. — Хотела развеяться, — Лия отбивала всякое желание посмотреть вперед, так как чувствовала, что с нее не спускают глаз. — Правда? А Кастиэль знает о твоем желании? — Дакота хитро заулыбался и «незаметно» положил ладонь на ее колено. Все внутри Лии резко взмыло вверх, но она спокойно отодвинула его руку и ответила: — Не стоит сейчас говорить об этом, — Корнелия глотнула мохито. — Что ты там рассказывал про серфинг?***
То чувство, когда в ярости сжимаешь кулаки под столом, в груди колотится сдыхающее от перенапряжения сердце и сводит зубы от гребанной несправедливости. Она тупая, самая, твою мать, тупая дура на свете. Крутит им как хочет, будто он ничто. Кто ей позволил сделать с ним такое? Заставить реагировать на любое ее-и-сраного-Дакоты движение, да как вообще получилось, что рядом с ней — той, кто принадлежит только ему, сидит этот урод? — Твою мать, — повторил Дажан, устало глядя на друга справа. Кастиэль с полным ненависти взором следил за каждым словом, вдохом и выдохом Дакоты и Лии. Те мирно общались, счетчик выпитых девушкой коктейлей смело перевалил за тройку, в то время как перед Кастиэлем собралась уже стопка опрокинутых стаканов виски. Серые глаза покраснели от густого дыма кальяна, но юноша не переставал наблюдать за парой вдалеке и только иногда отвлекался на сухие комментария Дажана и щебет Ким. — Она же знает, что я здесь, но даже не смотрит, — процедил Кастиэль, затягиваясь крепким табаком. — Я вообще не понимаю, почему ты так паришься, — пожал плечами Дажан. — Ну, нашла она себе другого, и что? Жизнь на этой ш… девушке не заканчивается, посмотри вокруг: сколько цыпочек здесь сегодня. — Да я сам не знаю… Такое чувство, будто заклинило. — Клин клином вышибают, слышал? Предлагаю переместиться в более… серьезное заведение? Не хочу, чтобы этот тухлый вечер так и завершился, не начавшись. — Дажан, я в порядке, — грубо сказал Кастиэль. — Как знаешь, друг, но это не нормально. — Что не нормально? — То, как безумно ты ревнуешь. Кастиэль протер лицо руками и хрипло засмеялся. — Ревную? Нет, я обдумываю. — Не смеши. Набьешь ему морду — она вообще больше не повернется в твою сторону, — Дажан зажег завернутую в плотную бумагу травку. Едкий запах заставил Кастиэля сморщиться. — Нужно быть хитрее. — Воняет нещадно, — Кастиэль чуть отодвинулся. — И что мне делать? — Эффект зеркала. Заставь ее почувствовать то же самое. Ревность — хладнокровное оружие в руках ловца, а ты способен на многое, — приятели переглянулись, и Дажан улыбнулся. В глазах Кастиэля зажегся недобрый огонь мести. — Но сначала держи, для храбрости. — Эту дрянь? — Кастиэль всегда с недоверием относился к «самокруткам» Дажана, который знал, где и у кого купить неплохую травку. После он часто делился с Кастиэлем, но тот твердо отказывался. До этого вечера, когда на красноволосого навалилось слишком много тяжелых мыслей. — Всего одну и не здесь. Юноши встали с дивана и, проталкиваясь через толпу, вышли из клуба. Лия смотрела вслед покидающим зал Кастиэлю и Дажану. Она не могла точно сказать, что чувствовала в тот момент. Беспокойство и злость, смешанную с желанием отмщения. И она получила его, сполна. Столько гневных взглядов в ее сторону за столь короткий вечер… Почему он такой? Который раз за свою жизнь Лия спросила себя. Если у него другие интересы, зачем она ему, почему он так ревностно следит за ней? Это же нелогично! И еще сильнее раздражает ее, вселяет сомнение… Поняла ли она все правильно? Возможно ли, что Ким… обманула ее или… Лия не могла этого принять. Но более всего она не могла принять близкого общения с Дакотой. Его рассказы, прямые пошлые намеки, манера общения — все не то. Ноль совпадений с тем, что ей нужно. Лия стухла в начале вечера, но продолжала играть роль до последнего. До последней каплей, которой стал поцелуй в мочку уха. Корнелия отпрянула, случайно толкнув Алекси, и пробормотала: — Мне нужно освежиться. Девушка выскочила в дамскую комнату и протерла шею и руки холодной водой. В клубе было слишком душно, отчего у нее появилось желание даже выйти на улицу, но здравый смысл подсказал: там будет Кастиэль. Наверняка, он и его друг выбежали покурить. А встретиться с ними ей очень не хотелось. Приведя себя в порядок, Лия вышла в узкий проход, соединяющий первый и второй этаж клуба, и чуть не вскрикнула, когда увидела Ким и… Дажана. Их губы слились в горячем поцелуе. Лия остановилась и не могла сдвинуться с места. Шок. Это значит, это же значит… Ким открыла глаза и внимательно посмотрела на нее. Ядовитый зеленый против потемневшего от волнения малахитового. И словно к виску приставили дуло пистолета. Не отрываясь от парня, Ким подмигнула ей и крепче обвила руками спину Дажана. Лии срочно нужно на воздух. Осмыслить, понять, что, черт возьми, она снова жестоко сглупила. Как сразу она не увидела в этой ситуации подвох? Что же делать теперь? Красный свет загорелся в ее сознании. Дъявол. Мокрый снег все еще шел. Кастиэль прислонился к стене, встав в свою любимую позу. Чуть сгорбившись, голова опущена, одна рука в кармане, в другой — сигарета. Пепел медленно летел на грязную плитку под ногами, а мысли плавали, смешиваясь друг с другом. Он не захотел искать какую-нибудь «цыпочку» на вечер, как посоветовал Дажан, потому что… Потому что платить той же монетой — тупо, учитывая то, что тебя накануне бросила девушка, к которой чувства не остыли. Но ее поведение сегодня убивало. Разлагало его тело на «сука» и «я убью его». Ох, как было бы замечательно выплюнуть ей в лицо все, что он думал за этот вечер. Сказать «а знаешь что…». Лия? В коротком платье без рукавов, в тонких колготках просто вышла на мороз. Сногсшибательно. Кастиэль сразу ощетинился, туша сигарету о стену и собираясь уходить, как что-то теплое поймало его руку. Ее ладонь. Такая маленькая, привычная, любимая ладонь. К черту. Было заметно, что она не знает, с чего начать. А вот из Кастиэля так и вырывалась ярость как бешеная собака с пеной у рта. — Как тебе вечер? — все же осмелилась Лия. — Отвратительно. — Согласна. Девушка убрала пальцы с его запястья и потопталась на месте, чтобы слегка согреться. Кастиэль повел бровями. Ей одной показалось или молчание действительно затянулось? — Вчера я… — Я так и знал, — грубо оборвал ее Кастиэль. — Только не начинай извиняться. — Ты спал с ней? Его лицо вытянулось в удивлении. Лия смотрела на него в упор, выжидая ответа. Но Кастиэль продолжал изумленно молчать. — Что у тебя было с Ким? — ее голос надломился при произношении этого имени. Для полной картины не хватало журчания сверчка. — О, нет! — эмоции Кастиэля сменялись одна за другой. От непонимания до насмешливой улыбки. — Постой, с Ким? Я и Ким? Он закрыл лицо руками и рассмеялся. Не так, как смеются от шутки или забавного момента. Его смех был скорее последствием шока. — Может, у тебя в голове не осталось мозгов? Скорее всего, так и есть, раз ты вообще могла подумать об этом! — А что мне оставалось думать? Вчера я нарядилась, торопилась увидеть тебя и… встретила полуголую Ким на пороге твоего номера! — Да, но ты же не догадалась, что вместе со мной в комнате живет еще один человек, у которого есть нормальная девушка. Она не подозревает его в самых глупых вещах, не расстается по смс и не ведет себя как дешевка, зажимаясь с вонючим австралийцем прямо перед ним! — Кастиэль стукнул кулаком по стене. — Зато она умеет ловко ссорить людей, — глаза Лии засветились от выступающих слез. Ей надоело плакать. Слишком надоело. Как маленькая девчонка, которая при любом споре начинает рыдать, защищаясь. — Отлично, давай, оскорбляй моих друзей, уже без разницы… — Она сказала, что ты в душе, что мне оставалось… Да мой мир рухнул, моментально сгорел! — Я действительно был в душе, видимо, пока они с Дажаном развлекались в спальне, — еще одна сигарета. Никотиновый налет осел на их разговоре черными разводами. Лия от холода не чувствовала пальцев, кожа на лице кололась от ледяных капель, а в носу пробкой застрял едкий запах сигарет. — Она не соврала тебе. — Тогда и встречайся с ней! Я ведь такая неправильная, проблемная, сумасшедшая… — И тупая. Но самое непонятное для меня то, что ты никак не научишься доверять. Мне, человеку, который из-за тебя сидел за решеткой, который готов на все, лишь бы твоя гребанная голова была в порядке! — Прости! Пожалуйста, Кастиэль, я поступила неправильно! — воскликнула Лия. — Нет, Лия, если бы это было в первый раз. Ты никогда не поверишь мне, не разузнав все перед этим у остальных! Даже сегодня… Ты целый день пряталась от меня, чтобы вечером заставить всерьез подумать об убийстве одним своим разговором с Дейком. Я видел, как ты смотришь на него, видел, что он трогает тебя, да, черт возьми, ты смеялась над его шутками! — Кастиэль скривился, вспоминая этот вечер. — Мне было невыносимо сидеть рядом с ним! — Что-то мне так не показалось! Воздух вокруг них был раскален до предела. Разряженные атомы сбивались в дико быстрых движениях. Лия была на пределе, Кастиэль разочарованно смотрел на нее. — Шутки у него — хуже некуда, — пробормотала Лия. — Ты сама — хуже некуда, — сухо ответил Кастиэль. Лия поняла, что вечер уже не исправить. Ничего уже не исправить. — Я умею все испортить… Но знаю, что ты простишь меня. Хотя бы попробуешь… да? — Официально я свободен, — Кастиэль застегнул куртку и прошел мимо Лии. Но через несколько секунд обернулся, — А ты возвращайся к своему новому другу, может, хоть у него получится поиметь тебя. Как сильная пощечина. С двух сторон сразу. Лия смотрела ему вслед и до боли кусала губы. Она точно заболеет.***
Пьяная. Лия пьяная, как стыдно. Напилась до беспамятства, так же ей хотелось? Шла по ночному Парижу (опять) одна, спотыкаясь иногда и мечтая добраться до номера как можно быстрее. У нее нет ничего. Ни счастья, ни крепкой семьи, ни взаимной любви. Как странно. Еще вчера она наслаждалась каждой минутой, поцелуем Кастиэля, а сегодня он даже не захотел ее слушать. Она ненавидела себя, как можно жить с такой дурной головой? И главное, как жить дальше? Ведь, кроме Ирис, у нее никого не осталось. Смертельное одиночество. Телефон в сумке зазвонил. Ее безумная надежда увидеть его имя разбилась о неизвестный номер. Может, взял у кого-нибудь, чтобы… — Кастиэль? Тишина. — Корнелия. Этот голос током по венам. Так резко и неожиданно, что голова протрезвела через мгновение. — Лизандр, это ты? — сердце заходилось от невероятного волнения. — Как ты? — Здравствуй. Живу, как ни странно. Как твои дела? — совсем не изменился. Родной Лизандр, до слез родной. — Нет у меня дел, сейчас в Париже. — Я знаю. Как она могла забыть о нем… Как? — Я… хотел поздравить тебя с этим днем, — медленно начал он. — Ведь сегодня все должны поздравить своих любимых, верно? — Лиз, — девушка не верила своим ушам. — Боже… я не знаю, что сказать. — Просто говори. Я хочу слышать твой голос. Почему каждое его слово отдавалось скребущей болью по сердце? Она вновь возненавидела себя, поняла, что никчемна. И на самом деле не знала, что ему ответить. — Я скучаю по тебе и… — Не стоит. Я простил тебя и желаю нежности с человеком, которого ты любишь. Слезы, словно лезвия, полоснули ее лицо. Гнетущее чувство несправедливости горчило во рту. — Ты любишь его, Корнелия? — тихо. Выстрел в голову. Руки на телефоне сжались. — К сожалению, — Лия всхлипнула, не сдержав эмоций. — Не грусти, ты никогда не должна плакать. И ты не одна, помни об этом. У тебя есть мир вокруг, солнце и небо, Ирис, я. Вытри слезы и улыбнись. Все хорошо. — Лизандр, пожалуйста, будь счастлив, — прошептала Лия. — Буду, если ты будешь счастлива. — Спасибо, что позвонил. Ты не представляешь, как много это значит для меня. То, что ты не забыл обо мне, несмотря на ужасные поступки в прошлом, это… — Я никогда не забывал о тебе. Судорожный выдох. — Тогда почему не поехал с нами? Да, это звучит жестоко, но я хотела бы видеть тебя. Рядом. Снова тишина. — Сладких снов, Лия. Я люблю тебя. Девушка ошарашенно покачала головой. И улыбнулась сквозь слезы. Она, и правда, не одна. Так начался день Святого Валентина. Лучший день Влюбленных в ее жизни.