Я не вру...

Ты думаешь, я вру? Не к месту... Считаешь, что я лгун? Конечно! Но только не с тобой... Милая, ты - дура (извини за пафос), Но разве ты не видишь? Ты же не слепая! Никто не поймет, они все пустые, Но ты ведь другая: ты видишь и слышишь Мертвые шаги, и звон от разбитого горечью сердца. Не веришь словам? Ну и пусть, то только пустышки, Взгляни лишь в глаза... Они то й подскажут всю сущность ошибки. Я знал, что ты спросишь... Кого или чьей? Твоей, дорогая, и только твоей! Не ври мне, принцесса! Ты невозможна... Ведь в гробе бессмертия Я побывал, И душу дерьмом тоже Я замарал. Все я, только я... А ты, что, святая? Да брось же, Елена! Глаза залила кислотою стервозной И стала немая. Я прав был, но вновь, как мальчишка, хочу доказать Беспечность желаний И бросится в почву любви й покаяний. Ты думаешь - изменила? Да ладно! Тебе лишь приснилось, и это - не ложь! Но знаю одно - всего лишь убила, убила, Воткнув глубже в сердце свой праведный нож. Я верил: глаза ведь не бред, Подскажут... Расскажут о серой и мрачной душе... Какая же ты стерва, Гилберт! Все та же ошибка, спустя столько лет. Я жалости не жду, прощенья не ищу, И, если ты хочешь, сейчас же уйду, Но на прощанье скажу без обид на тебя: "Не зря тою ложью была ты одна...".