Уместность не к месту

С того дня прошло более недели. Отношения между гриффиндорцем и двумя зельеварами стали презрительно-холодными, хотя Алсар, по всей видимости, был не в курсе истории с сывороткой правды. Но неизвестность не помешала ему заметить, что Гарри перестал приходить работать в лабораторию и то, с каким стыдом он смотрит на Снейпа, и сделать свои выводы. Гриффиндорец, чувствуя свою вину, также не пытался выйти на контакт, хотя по здравом размышлении понимал, что поступает глупо, но ничего не предпринимал и продолжал ревновать. Той ночью Гарри почему-то не спалось и, как был в пижаме, отправился на кухню за сладким черным чаем: он обнаружил еще во время странствий в поисках крестражей, что именно этот горячий напиток рассеивал дурные мысли, успокаивал мятущуюся душу и даровал предсонное расслабление. Он медленно шел по коридору и уже подходил к лестнице, ведущей вниз, когда заметил, что в кабинете горит свет, пробиваясь тонкой полосой из-под двери. На цыпочках подкравшись, Гарри приник к замочной скважине. Обзор был изрядно затруднен, однако он успел понять, что в кабинете сидят Снейп и Алсар и судя по обстановке ведут достаточно откровенный разговор. Гриффиндорец не медлил ни минуты: быстрым движением он призвал мантию-невидимку, затем щелкнул пальцами, подзывая Кричера: - Мне нужно, чтобы ты беззвучно и незаметно аппарировал меня в темный угол кабинета. После можешь отправляться отдыхать. Домовой эльф молча поклонился и взял Гарри за руку, миг спустя они стояли в кабинете, а еще секунду спустя Кричер исчез, оставив своего хозяина, спрятавшегося под мантией-невидимкой, наблюдать за Снейпом и его учеником. Они сидели неподалеку от мерно тлевшего камина друг напротив друга, на столике между ними стояла пузатая бутылка, в которой оставалось пальца полтора огневиски. Неподалеку от зельевара валялись еще две, уже пустые. Профессор расстегнул мантию, ослабил шейный ворот, обнажая миру кривые шрамы, небрежно развалился в кресле, баюкая тюльпановидный бокал с выпивкой в тонких пальцах. Алсар сидел ссутулившись, обнимая большую гитару, его бокал стоял на столике. Снейп был уже изрядно подшофе и зачарованный голос говорил за него медленно, иногда спотыкаясь на отдельных словах: - Мой тебе совет: не торопись развязываться. Это очень быстро и легко происходит, но последствия весьма тяжелы... Когда знаешь, чего лишен, долгое воздержание становится сродни жажде: мучительным и навязчивым. В какой-то момент ты готов, где угодно и с кем угодно. Но самое ужасное — после ты не чувствуешь себя сытым... Краткое физическое довольство не в счет. Алсар чуть тряхнул головой, он также уже изрядно выпил и его движения стали развязными и не четкими, тем не менее по струнам гитары он ударил уверенно, не фальшивя ни на ноту: И мы вошли в эту воду однажды, В которую нельзя войти дважды. С тех пор я бьюсь тысячи лет, Но не смог утолить этой жажды.* Аккорды отзвенели и певец хмуро пробормотал: - Вряд ли даже хороший секс заменит полноту любви. А реку любви надо не пить, ее надо наполнять... Снейп хмыкнул, тонким пальцем пробежал по кромке бокала перед тем, как пригубил из него: - Философ, бля... К тому времени, когда я начал думать о любви, моя река уже пересохла (если там вообще была какая-либо вода хоть когда-то), мы рассорились, она вышла замуж и ждала ребенка. Вместо ответа Алсар вновь запел: Наши реки бедны водой, В наши окна не видно дня, Наше утро похоже на ночь, Ну, а ночь - для меня… Играй, невеселая песня моя. Играй… Играй… Он поудобнее перехватил гитару, посмотрел прямо в глаза сидящему напротив профессору и продолжил: Глядя в жидкое зеркало луж, На часы, что два века стоят, На до дыр зацелованный плащ, Я полцарства отдам за коня. Снейп скривился и вдруг взмахнул палочкой, подпевая зачарованным голосом припев: Играй, невеселая песня моя. Играй… Играй…** * Наутиулус Помпилиус - Жажда. http://www.youtube.com/watch?v=sjW-qixFNmA ** КИНО - Невеселая песня (текст немного изменен). http://www.youtube.com/watch?v=IwwJz0UUtl0