Случай

      Артур, прислонившись к закрытой двери, угрюмо сверлил взглядом потолок. Его друзья ушли. Ушли на бой, в неизвестность. А он сидит тут, как пугало собачье, мух считает!       Их прощание не было пафосным, как показывают в фильмах. Никаких пошлых слов и фраз вроде «будьте осторожны», «надерите им задницы», «ни пуха ни пера», или прочий бред. Его вообще не было. Макс беззвучно выскользнул за дверь, Джек ободряюще пихнул друга плечом, и, хоть и менее изящно, вышел следом.       Артуру остается только довериться товарищам, прислушиваться к шумам за дверью, и ждать, но собственная беспомощность стыдом вгрызалась в душу.       Он бесполезен.       Балласт.       Так пусть хоть сидит тут, и не мешает.       Мужчина точно не знал, когда именно в псарне неожиданно раздался шорох. Холщовый мешок, что принес с собой уже покойный Слава, пришел в движение. Ткань ходила ходуном так, словно кто-то маленький заворочался внутри, отчаянно атакуя свою тюрьму. Послышалось злое ворчание, сменившееся жалобным плачем.       Уже примерно зная, какого роду «игрушку» хотел подарить своим собакам бандит, Артур на четвереньках подполз к мешку и развязал горловину. За что чуть не лишился глаз – маленький пленник вылетел оттуда, как чертик из табакерки, испугался, царапнул мужчину по руке, и отскочил в сторону.       Маленький черный котенок, изогнувшись дугой и словно надувшись, рассерженно сверкал на своего освободителя зелеными глазищами и звонко, гортанно рычал.       Гавкнул, подобравшись, пес. За ним другой, и третий, и уже скоро многоголосый лай наполнил псарню, аукающим эхом отражаясь от стен.       Котик к такому повороту готов не был, и, отбросив смелость, заметался от стенки к стенке, пытаясь найти безопасный уголок. Артуру пришлось потрудиться, чтобы изловить этот сплошной клубок из когтей и зубов, в который словно превратился испуганный звереныш. Самым азартным «охотникам» мужчина швырнул по пригоршне зачерпнутой из ведра каши. - Тихо, киса, тихо… - пытался успокоить он животное, но то лишь сильнее кусало его руку. Так ничего и не добившись, Артур вернулся к входной двери.       Снаружи явно что-то происходило: кто-то кричал, что-то стреляло. Ничего не понятно, но раз стреляют, значит, по крайней мере, друзья живы. Артур приник ухом к двери, пытаясь разобрать получше.       Он не сразу заметил, что котенок перестал вгрызаться в его руку и теперь облизывает ее шершавым язычком. Удивленно отдернув ее, только сейчас почувствовал, как засыхает на коже каша.       Безмолвно пододвинув к себе ведро, выбрал из каши кусочки мяса и поднес их к носу голодного звереныша. Тот сначала будто брезгливо понюхал их, но потом начал жадно их заглатывать, не жуя. Наевшись, котик перевел на мужчину сонный взгляд, и умильно зевнув, забрался к нему за пазуху.       Вновь приложившись к двери ухом, Артур с все нарастающим беспокойством вслушивался в тишину. Там сейчас вообще ничего не было слышно. Передышка?       Или уже все разрешилось?       Громкие, размашистые, приближающиеся шаги заставили его встрепенуться, подобрать кусок гнутого железа, (арматурину Гриша унес с собой, но подыскал другу что-то похожее) и встать.       Дверь распахнулась, и в псарню ворвался встрепанный Миха, сжимающий в руках двухстволку.