Подари мне свою любовь

Сакура с восхищением рассматривала огромный дом Итачи. - Боже! – выдохнула она. – И зачем столько комнат? Учиха рассмеялся. Он вспомнил первые слова Карин, стоило ей перешагнуть через порог. POV Итачи Карин всегда любовалась дорогими шмотками, спеша купить все, что было дороже тысячи долларов. Войдя в дом, она восторгалась не его красотой, а стоимостью вещей и самого здания. Ни одна ваза, статуэтка, даже табурет не были лишены ее придирчивого внимания. Молодая миссис Учиха тут же избавилась от всех дешевых вещей, назвав их ширпотребом и мгновенно закупила такие же побрякушки, но в сотни раз дороже. Мне было не понятно, зачем? Старые вещи не отличались от новых, но видно они были для Карин важнее, чем все остальное. Конец POV Итачи Учиха с удовольствием наблюдал за Сакурой. Девушка рассматривала вещи и любовалась их красотой, а не стоимостью. Внезапно они услышали громкий топот ног. - Папа! Папа! Подняв голову, Итачи радостно улыбнулся и раскрыл объятия. Акино, словно маленький вихрь, спустилась по лестнице и бросилась в объятия отца. - Я соскучилась, папочка! – воскликнула девочка, смачно чмокнув Итачи в щеку. Обернувшись, девочка уставилась на Сакуру. - Сакура? – не веря своим глазам, спросила Акино. Харуно улыбнулась и погладила ребенка по голове. - Я рада тебя видеть! – произнесла розоволосая, радостно улыбаясь. Малышка попросилась на пол и, как только оказалась на земле, бросилась на руки Харуно. - Папа, а что Сакура делает здесь? Итачи бросил взгляд на девушку. Харуно пожала плечами. - Акино, а ты хотела бы, чтобы Сакура стала твоей мамой? – спросил Итачи, следя за реакцией дочери. Акино задумалась, нахмурив темные бровки. Девочка удивительно была похожа на Итачи: длинные, словно вороное крыло, волосы слегка вились, а черные глаза лучились теплом и наивностью. - А разве так можно? – поинтересовалась девочка. Учиха улыбнулся и кивнул. – Тогда, да! Очень хочу. Сакура добрая и ласковая. Не то, что Карин. Она злая и кричит на меня. А Сакура никогда не кричит. Я люблю ее. Взрослые радостно улыбнулись. Поставив Акино на пол, Сакура взяла малышку за руку и повела за собой. - Вы хотите кушать? Мужчина и дочь одновременно кивнули. Харуно рассмеялась. Сейчас они были очень похожи. Когда малышка убежала на кухню, Сакура взяла Итачи под руку и, поцеловав его в щеку, произнесла: - Не сомневайся. Акино твоя дочь. Я это чувствую. Мужчина удивленно посмотрел на любимую, но увидев твердую уверенность в ее изумрудных глазах, улыбнулся и кивнул. *** Когда на город опустилась тьма, Итачи и Харуно уложили Акино спать. Харуно прочитала девочке несколько сказок, наслаждаясь тем, как радостно улыбалась Акино, слушая девушку. Покинув комнату ребенка, молодые люди направились в спальню Учиха. Огромная комната была обставлена в европейском стиле, семнадцатого века. Большая кровать на высоких ножках, занимала центральную часть комнаты. Шелковые простыни черного цвета накрывали кровать, соблазняя и привлекая к ним внимание. В углу спрятался высокий шкаф, рядом с которым примостился небольшой комод. Антикварные вещи, восхитительно сочетались, подчеркивая достаток мужчины. На кровати лежало платье, которое Итачи взял с собой. Сакура бросила взгляд на кровать и покраснела. - Я все еще жду приватный танец, - произнес мужчина, обняв девушку сзади. Прижавшись к ней, брюнет дал почувствовать Харуно, как он жаждет ее. Возбужденный член, упирался в ее упругую попку. Ахнув, девушка дернулась вперед и, медленно пройдя по комнате, подошла к кровати. Подняв платье, Харуно направилась в ванную комнату, прилегающую к спальне. Пока Сакуры не было, Итачи зажег свечи, включил медленную музыку и поставил в центр комнаты широкое, мягкое кресло. Сев в него он ждал любимую с нетерпением, ожидая, когда сможет прижать ее к себе. Выйдя, Сакура еще больше смутилась. Она понимала, что сегодня произойдет то, чего она так долго жаждала. Она станет его полностью. Это было так возбуждающе. Музыка полностью поглощает ее. Бросив взгляд на низкий столик, Харуно увидела два наполненных вином бокала. Подняв их, девушка протянула один Итачи, а из второго сделала большой глоток. «Для храбрости!» - подумала девушка. Двигаясь в такт музыки, девушка начала танец. Медленно, изгибаясь, словно кошка, она демонстрирует свое тело. Проводит руками по груди, скользя по животу, спускаясь к бедрам. Харуно с удовольствием заметила, как жадно Учиха следит за ее руками, не убирая от губ бокал. Повернувшись спиной к любимому, девушка продолжает танец. Медленно качает бедрами, соблазняя брюнета. Развернулась и подошла к Итачи. Сев мужчине на колени, Харуно взяла бокал в руку, и сделала глоток. Одна капля осталась на ее губах, а затем медленно скатилась по подбородку, перебралась на тонкую шею и спряталась в соблазнительной ложбинке груди. Учиха застонал и страстно впился в ее губы. - Боже! Как же я хочу тебя! – прошептал брюнет, сжимая девушку в объятиях. Проведя губами по подбородку и шее девушки, мужчина с удовольствием слизал вино с ее кожи. Почувствовав дрожь ее тела, Итачи ощутил, как волна возбуждения накрыла его с головой. Подняв Сакуру на руки, брюнет, не отрываясь от ее сочных губ, отнес девушку к кровати. Поставив ее на ноги, Итачи начал раздевать любимую. Его охватило совершенно новое чувство. Эйфория и восторг. Он вдруг понял, что сегодня началась для него новая жизнь. Сакура ответила на поцелуй с отчаянной страстью, и его уверенность в том, что именно он владеет ситуацией, пошатнулась. Огонь охватил его, жар побежал по жилам, каждый нерв был возбужден этими пока еще невинными ласками. Но им было уже мало этого, им хотелось, чтобы огонь спалил их дотла. Он снял с нее платье. Ее руки скользнули под его рубашку, задержавшись на выпуклом рисунке мускулов. Они поспешно освобождались от одежды, словно сокрушая последние преграды, что мешали им соединиться, слиться в один терзающий их огонь. Прикосновение ее кожи обжигало его, он все крепче и крепче прижимал ее к себе, заставляя почувствовать силу своего желания. Она забыла обо всем на свете и прижималась к нему, и терлась об него, словно вся поверхность ее кожи горела и только эти прикосновения могли остудить ее. Он не отрывался от ее рта. Это уже не были поцелуи, это были неистовые попытки овладеть, проникнуть, захватить и не отпускать. Свободной рукой он легкими круговыми движениями поглаживал нежную кожу на ее животе, с каждым кругом опускаясь чуть ниже, нащупывая влажные завитки внизу. Неожиданно Сакура почувствовала, как его палец осторожно скользнул внутрь. Он поцеловал ее долгим-долгим поцелуем. Он медленно и осторожно круговыми движениями ласкал ее там, внутри. Сакура застонала и инстинктивно подалась навстречу, словно желая вобрать его в себя. Теперь его язык двигался в том же ритме, что и палец, и это было необыкновенное ощущение. Но вдруг ей показалось, что это неправильно, - то, что она ничего не дает ему взамен. Она выгнулась, легла на бок лицом к нему и перекинула ногу через его бедро, так что его могучий инструмент оказался направлен прямо туда, где ему и надлежало быть. «О, Боже, какой он большой! – пронеслось в ее голове». Она и забыла, какой он большой и какая она маленькая, там, внутри. Как это будет, когда он возьмет ее? Он оторвался от ее губ и изменил положение. Теперь он нависал над ней. Сейчас, вот сейчас. Она обхватила его за плечи и закрыла глаза. Но он медлил. Его губы скользнули по ее шее, и она почувствовала легкий укус там, где билась синяя жилка. Он спускался ниже и наконец, наклонился над ее грудью. Она мысленно застонала. У нее совсем маленькая и не соблазнительная грудь. Зачем он смотрит на нее? Но он не только смотрел. Он сжал губами ее сосок, и она поняла, что все, что она чувствовала до сих пор, было лишь прелюдией. Она никогда не испытывала такого острого, такого обжигающего ощущения. Итачи ласкал то один, то другой нежный бугорок губами, брал его в рот, сосал…. и все это время его пальцы там, внизу, ритмично двигались, заставляя ее со стоном извиваться под его ласками. Она чувствовала, что ее груди напряглись, припухли и округлились и уже не казались маленькими. А он уже двигался вниз, скользнул языком по атласной коже ее живота, осыпая весь путь легкими поцелуями. Все это время его руки продолжали ритмичное движение, то ускоряя, то ослабляя темп. Она лишь вскрикнула, когда он отнял руки и сменил их горячим языком. Она со сладким изумлением почувствовала, как его язык скользит по ее и без того влажным складочкам, подбираясь к входу, который давно был готов принять его. Словно со стороны она слышала свой крик, чувствовала, как ее тело извивается в непроизвольных судорогах, и это продолжалось, как ей казалось, целую вечность. Наконец она затихла. Прошла минута, другая. Она открыла глаза и снова зажмурилась. Свет ярко горел, а Итачи наклонился над нею. Она видела его, чувствовала его. Сакура смущенно закрыла глаза. Как ей вести себя? Может быть, она сделала что-то не так, раз он до сих пор не возбужден? Она робко приоткрыла глаза. Нет, Итачи не разочарован. На лице его было написано выражение триумфа. Тебе будет хорошо, он обещал. Так и получилось. Она почувствовала его движение. Нависая над ней, он медленно и неотвратимо входил в нее, давая ей время принять его твердое и горячее оружие. Сакура тяжело задышала. Легкая боль пронзила ее тело. Вскрикнув, она прижала сжатую, в кулачок, руку. Итачи зашептал какую-то чепуху, успокаивая ее. Когда боль утихла, Харуно смогла сделать глубокий вздох и ощутить всю полноту ощущений. Он вошел в нее полностью, и это было необыкновенное ощущение покорности, полной подчиненности иной, непреодолимой силе. Помедлив несколько секунд, он чуть отстранился, и она инстинктивно подалась к нему, не желая отпускать его из себя. Он с силой приподнял ее бедра и положил подушку ей под ягодицы. Она сразу же почувствовала себя еще ближе к нему. - Обхвати меня ногами…. – прошептал Итачи. Она послушалась. Теперь он двигался сильно, мощно, все быстрее и быстрее. С каждым толчком он, казалось, проникал до самой ее женской сердцевины. Он наклонился к ней, и их губы соединились. Это был совершенно необыкновенный поцелуй, он словно довершал полное единение, совершенное взаимопроникновение двух тел. Она отдавалась и брала, дарила себя, но в ответ требовала его целиком, без остатка. - О, как хорошо. – Со стоном выдохнул он. Она была наверху блаженства. Он был счастлив! Она смогла доставить ему наслаждение! Это придало ей уверенности. Сакура обняла Итачи смелее, руки ее скользили по его мускулистой спине, ерошили влажные волосы на затылке, стискивали упругие ягодицы. Это было похоже на эротический танец, в котором два партнера понимают друг друга без слов. В этом танце была страсть и мощь, и в тоже время нежность и бережность, и особый знойный ритм, и плавное скольжение. Наконец мощное крещендо заставило Сакуру закричать. Она билась и билась под ним, извиваясь в конвульсиях наслаждения, кричала и стонала, и в ее криках можно было различить лишь одно слово: «Итачи». Но он закрыл ей рот поцелуем, и вдруг она услышала его стон, стон, похожий скорее на рычание, словно он не мог больше сдерживаться. Но он и не мог. Она почувствовала в своем лоне сильные содрогания его плоти, и вот, наконец, он изверг в нее свое горячее, долго просившееся наружу семя. Она затихла и только шептала его имя. Он тоже затих и почти без сил опустился на нее. Только его губы продолжали нежно, бережно касаться ее губ. И она была счастлива. Он отдал ей всего себя, всего без остатка, и она наслаждалась его даром. Они еще ни один раз занимались любовью, получая каждый раз все большее и большее наслаждение. Они успокоились лишь под утро, насытившись и уснув, не размыкая объятий.