Шутик

      Недолго пролежав в комнатке, я поднялся и, даже не дождавшись, пока проснётся Анфиса, выбежал в подъезд. Я понял, что хочу поскорее очутиться дома. Я несся к квартире, думая только о том, что в скором времени туда придёт Лёша. На полпути я осознал, что веду себя как дебил. Ну как можно так зажить надеждой, что даже отбросить логику? Что, если брат не будет обращать внимание на сон? Лично я бы и так и сделал! Так, стоп. Я стал подниматься медленнее, обдумывая всё это. Я — это я, а Лёша — это Лёша. Мы совершенно разные люди! Да, братья. Но настолько разные... мы практически всегда мыслили по-разному, и понятия были у каждого свои, свои восприятия. В конце концов, каждый человек индивидуален, а также мыслит и видит всё по-своему. Я просто не могу предугадать его действия, о чём я говорю вообще?       Сомнения грызли меня, я волновался. Вашу мать, опять волновался! Я глубоко вздохнул и прыгнул на последнюю ступеньку. Пошевелив ушами, рысцой прошёлся по подъезду и обнаружил, что дверь в подъезд осталась немного приоткрыта. Видимо, вчера девочки так и не заметили этого, а ветерок прикрыл дверь, оставив небольшую щель. Я просунул туда лапу и открыл дверь пошире. Шмыгнул в проход и осмотрел коридор. В квартире царила тишина. Я фыркнул и направился на кухню, чтобы попить. За ночь в горле пересохло, и пить хотелось, как с утра, после пьянки. Забавная ассоциация, не так ли? Ладно, не об этом сейчас.       Проходя мимо Сашиной комнаты я услышал, как оттуда доносилось тихое сопение. Я шевельнул усами. Это было знаком того, что если бы я был человеком, сейчас наверняка бы улыбнулся. Сашка... такая мелкая ещё. Ей невозможно не умиляться, ведь она такая милая. Золотце, что ещё сказать.       Вдоволь напившись, наконец добравшись до кухни, я сразу же отправился в Настину комнату. Все ещё спали, что неудивительно, ведь на часах было шесть часов утра. А мне, как всегда, не спится. Я забрался на подоконник и уткнулся носом в стекло. Серый город, серые улицы, такие же серые прохожие... Всё как обычно. Я наблюдал, как какие-то люди сновали туда-сюда. Кто-то шагал на работу с недовольным лицом, кто-то шёл на учёбу, на каждом шагу зевая. Людей было не так много, — шесть утра всё-таки, — а потому смотреть в окно мне вскоре наскучило, и я забрался на постель к Насте. Я свернулся клубком у её ног и прикрыл глаза, издавая тяжкий вздох. Из головы и не думали вылетать мысли о Лёше, его реакции и прочем. С такими мыслями я и уснул трежовным сном, сам того не заметив.       Проснулся я от звонка телефона, звонившего где-то над ухом. Я нехотя открыл глаза и, зевнув, лениво потянулся, переворачиваясь на спину. Около постели стояла Оля, а у неё в руках был мобильник, разбудивший меня звонком. Сначала я и не хотел обращать на это пустяк внимание, но когда Ольга подняла трубку и у неё с кем-то начался разговор, я насторожился. И не зря. — Алло, — подняла трубку Горшенёва. — Привет, Оль, — раздался из динамиков телефона плохо слышный мне голос. Но даже издали я его узнал. Лёша. Я, сам от себя такого не ожидая,резво вскочил на кровати и вытянул шею, пытаясь получше расслышать голос брата. Но, к моему несчастью, Оля отстранилась от постели, а через пару мгновений и вовсе ушла из комнаты. Я хотел было направиться за ней, но в комнату вошла Настя и, завидев меня, улыбнулась. — Проснулся, соня? — садясь рядом со мной на кровати, проговорила девушка. — Ну поваляйся ещё. Она опрокинула меня на бок и начала гладить. Мне очень хотелось вырваться и всё-таки пойти за Ольгой, но усталость взяла своё, и я снова прикрыл глаза. Из горла вырвалось мурчание, приятное тепло прошлось по телу. Я вздохнул и вновь провалился в сон.       На этот раз я проснулся по своей воле. Первым, что я услышал, так это болтовню за стенкой, в соседней комнате. Я потянулся и не торопясь поднялся. Вскоре я уже подходил к комнате, откуда доносились голоса. Зайдя в неё, я увидел такую картину: Лёша сидел на диване, улыбаясь, и приобнимал Сашку, которая сидела у него на коленях, Оля сидела рядом с ним, слушая уже заканчивавшийся рассказ, а Настя, сидя от всех поотдаль, читала книгу. Какую, я не увидел, да и это мне не было важно. Я замер на месте, лишь только хвост покачивался из стороны в сторону. Немного позже я овладел телом и, проглотив слюну, подошёл к родственникам. — Шутик! — воскликнула Саша, прерывая речь дяди. Лёша, заслышав эту кличку, сразу замолк. — Кто? — повернул он голову к племяннице. — Шутик! — повторила девочка. — Вон там! — она указала пальцем в мою сторону. Горшенёв перевёл взгляд и молча глядел на меня. Я тоже в упор смотрел на брата. — Мам? — тихо прошептала Горшенёва-младшая, пододвигаясь ближе к Ольге. — А почему дядя Лёша та-а-ак странно смотрит на котика? Оля не ответила, лишь покачала головой и посмотрела сначала на меня, а потом на брата. — Эм-м... Лёш, всё нормально? — решилась всё-таки спросить она. — А? Что? — очнулся Горшенёв, повернув голову к Ольге. — Э-э, да, всё нормально. Просто... Э... У меня в детстве кот похожий был! Прям очень похож на вашего... Шутика. Вот. Я прошёлся и сел прямо по середине комнаты. Я понял, что Лёша помнит сон. Видимо, рассказывать о нём и передавать то, что я просил, он не собирался. Я пристально смотрел на брата, будто бы пытаясь проделать в нём дыру. Горшенёв это чувствовал, из-за чего постоянно косился в мою сторону. Да, он точно не хотел говорить девочкам и слово о сне.       Чуть позже семья опять начала разговоры на разные темы, а я придумывал, как заставить брата начать говорить. Ведь мне это очень было нужно, и я не знаю, зачем надеялся на то, что он придёт и так сразу начнёт рассказывать Оле о сне. Это же бред! Так, Горшенёв, не о том думаешь. Я поднялся и стал ходить из стороны в сторону, раздумывая план. Плана, так такового, не существовало, но было пару вариантов, как заставить Лёшу говорить. Эх, была не была!       Я подошёл к брату и, задрав голову кверху, требовательно мяукнул. Лёша опустил взгляд на меня, тихонько наклонился и почесал за ухом. Вот здесь я уже рассердился. Я, конечно, всё понимаю, но надо выполнять свои обещания, Горшенёв! Я резко отстранился от его руки и зашипел, обнажая клыки. — Шутик! Что ты делаешь? — сразу же воскликнула Ольга. Настя мельком отвела взгляд от книги и быстро глянула на меня, но, ничего не сказав, опять принялась читать. — Ему не понравился дядя Лёша, — хихикнула Сашка. — Да ладно, Оль, ничего страшного. Животные так часто к незнакомцам относятся, — спокойно сказал Горшенёв. Ох, я сейчас тебе такого незнакомца покажу, Алексей Юрьевич! Пока Лёша не убрал руку, а держал её в воздухе, над тем местом, где я только что стоял, я успел подскочить к ней и, зажмурясь, впиться в ладонь клыками. Горшенёв дёрнулся и попытался вырвать руку из пасти. Сам от себя не ожидая, я стиснул клыки сильнее. Во рту почувствовался привкус крови, как и в прошлый раз с Поручиком. — О Боже мой, Шутик, что ты творишь!? Сейчас же прекрати! — я ослабил хватку. — Шутик, я кому говорю! Ну-ка, вон отсюда! Ольга поднялась с дивана. Я отстранился от Лёши и поднял взгляд на неё. Настя отложила книгу на диван и, взяв Сашу с колен Горшенёва, поставила на пол. Оля махнула на меня рукой и поторопилась за аптечкой. Я фыркнул и, отойдя ото всех, уселся в тени. Пока Ольга с Настей обрабатывали рану, оставленную на руке Лёши от моего укуса, Саше наскучило за этим наблюдать, и она подошла ко мне. Усевшись на корточки, она, поглаживая меня по спине, вздохнула. — А я думала, ты хороший и послушный котик! Меня папа всегда такой учил быть, — сказала Горшенёва-младшая. — Слушай, Шутик... Если ты просто испугался дядю Лёшу и хотел защититься, то ты не бойся! Он только на вид такой страшный. На самом деле он очень-очень добрый! Я пошевелил усами. Какая же она всё-таки забавная, Сашка. Тем временем с обработкой раны было покончено. Настя опять уселась за книгу, — интересная, наверное, — Лёша облокотился спиной об диван, а Оля уселась рядом, всё же посматривая на забинтованную ладонь Горшенёва. — Всё в порядке, правда, — заметив её взгляд, сказал Лёша. — Хорошо. — кивнула та. — Саша, иди сюда! Горшенёва-младшая ещё раз провела рукой по спине и поднялась. Усевшись между Олей и Лёшей, она посмотрела на мать. — Мам, дай в телефон поиграть. А то совсем скучно! — после недолгой паузы, попросила Саша. Ольга достала из кармана телефон и отдала дочери. — Спасибо, мамочка. Мои глаза сверкнули в тени. Я продолжал пристально смотреть на брата. Опять он молчит! Громко вздохнув, я осознал, что теперь должен дать ему время. Всё-таки, Лёша должен собраться с мыслями и сформулировать, как сказать Оле о том, что их кот, это на самом деле я. —Оль... мне нужно кое-что вам с Настей сказать...