Шутик

      Весь остальной день я чувствовал себя, честно говоря, плохо. Периодически кружилась или болела голова, а из мыслей не вылетало то, что произошло утром. После той сцены оказалось, что дома никого, кроме меня и Насти, не было, а насколько я понял, Оля пошла гулять с Сашкой. Они любили утренние прогулки, особенно Оленька, и частенько звали меня и Настьку погулять вместе. И вскоре у них даже выработался какой-то маршрут, по которому они обязательно должны были идти практически каждый день. Но иногда одни и те же улицы с дворами надоедали, из-за чего Горшенёва-старшая делала новые извилины и придумывала новые маршруты, благодаря которым прогулки не могли наскучить — у них был целый график, когда по каким улицам проходить, чтобы одно и тоже не наскучило. Время проведения на улице тоже было определённое. Обычно это занимало минут сорок или сорок пять, как на прогулке с собакой.       Сейчас уже наступила ночь, а я всё не мог заснуть. Нет, меня не мучали кошмары, как нередко бывает у многих, просто ночью... ночью будто бы кто-то или что-то заставляло раздумывать и переваривать всё произошедшее чуть ли не за всю жизнь. Поэтому, наверное, я обычно не спал по ночам и чувствовал себя совой. Теперь, в теле кота, я ещё больше на неё похож. Весь день валяюсь и то и дело, как сплю, а ночью раздумываю да гуляю. Кстати, о прогулках. Я решил попробовать выйти сейчас на улицу. Подышать свежим воздухом, так сказать. Не знаю, как у меня это выйдет, но всё равно попробую. И не такое решали, верно?       Я ходил взад-вперёд по подоконнику, глядя через окно на крышу, находившуюся ниже. Точнее, крышей назвать это сложно, козырек. Раздумывая, как выбраться из дома и попасть на этот козырек, я вздохнул и слез с подоконника на пол. Недолго ходя по комнате, ко мне в голову наконец-таки пришла идея. Шевельнув ушами, я понесся, стараясь не шуметь, к двери на балкон. Как я и думал, она оказалось закрытой. Но ничего. У меня есть на счёт этого план. Пригнувшись к полу, я пристально глядел на ручку двери и вскоре, подготовившись, подпрыгнул вверх. Хорошо, что у меня получилось подпрыгнуть высоко. Зажмурившись во время прыжка, я попытался зацепиться за что-нибудь рядом, и уже думал, что это была плохая идея, пытаться найти что-либо около себя, но почувствовал то, что не падаю и лапами всё-таки за что-то зацепился. Открыв глаза, я увидел, что схватил ручку двери. Я вишу на ручке, мать вашу! Она же сейчас повернётся и... так и было. Она опустилась вниз, раздался звук, подобный лёгкому хлопку, и дверь отворилась, а я упал на пол. Быстро поднявшись, я, торопясь, выбежал на балкон. Но и там мне предстоял ещё один прыжок. На перила. Но с этим я справился довольно-таки легко, после чего ненадолго задержался, перевести дыхание.       Втянув в себя воздух, я почувствовал какую-то легкость. Мне стало легче дышать, я стал лучше себя чувствовать. Я же знал, что свежий воздух поможет! Целый день просидел в духоте. А тут хорошо. Минут эдак через пятнадцать я выпрямился и посмотрел вниз, на козырек. Когда я заметил там какое-то движение, меня резко охватило любопытство. Интересно, а кто там может быть? Может, тоже какое-нибудь животное? Человек-то вряд ли додумается туда залезать, да и ему туда незачем. В моей памяти всплыла сцена, когда я защищал Ольгу с Сашей от собаки, и мы смогли обмениваться мыслями. Надо как-то попробовать, что ли. Интересно, сработает на этот раз или нет? Надо только научиться управлять этим процессом, а то так и открыть всю свою биографию можно.       Ну, козырек вроде не так уж и низко, может, смогу прыгнуть, не покалечившись? Хотя, собственно, я постоянно калечусь, без разницы уже. Попытался выпустить когти и, на удивление, это получилось. Свесившись вниз, я кое-как ухватился за стенку когтями и уже собирался поползти вниз, но... видимо, плохой из меня кот, и я свалился вниз. И, знаете, впервые за всё время я понял то, что рад, что оказался в теле кота. Как положено, кошки всегда падают на лапы, так и я приземлился прямо на них. Правда немного неприятно в подушечках лап после приземления, но какая разница? Главное, что не поломал себе ничего. Пока, пытаясь отойти от небольшого шока после падения, стоял на месте, я заметил кошачий силуэт в тени. Хмыкнул. Наконец-то осознав, что произошло, я смог двигаться и не спеша направился в сторону тени, где только что мелькнул силуэт.       «Эхе-хей, есть тут кто-то? Да видел же я! Не совсем же уже рассудок потерял, став котом, что глюки мучают?», — попытался я обратиться к животному, но чувствовал себя настоящим идиотом, разговаривая с силуэтом у себя в мыслях. «Глюки тебя пока что не мучают, зато я бы поинтересовалась о состоянии твоих костей. Кошки с котами, как правило, имеют не такие крепкие кости, как люди, и их сломать проще, чем человеку. Хотя, фиг с тобой... Ладно, закрыли тему. Тебя звать как?», — через некоторое время я услышал ответ. Ну, как, услышал... в голове да услышал. Из тени вышла тёмно-коричневая короткошёрстная кошка с большими выразительными зелёными глазами, которые то и дело сверкали. А голос, звучавший в ушах, был до боли знаком мне. Но вспомнить, кому он принадлежал было, как назло, очень трудно. Я повёртывал в голове все возможные варианты, пока до меня, наконец-таки, не дошло, кем была обладательница голоса.       «Эй, ты чего?», — прищурила взгляд кошка, глядя на меня. «Анфиса?», — озвучил я свою догадку в мыслях. Наверное, будучи человеком, я бы не смог и этого выдавить. Кошка, только что хотевшая подойти ко мне, резко остановилась в позе с одной поднятой передней лапой. Её взгляд проехался по мне, а потом остановился, в упор глядя мне в глаза. «Миша?», — вопросом на вопрос ответила она, опуская только что парящую в воздухе лапу на поверхность крыши.       Разум как будто бы затуманился, я не смог больше ничего ответить ей. Да и что можно было ответить в такой ситуации?       Я сел, не сводя взгляд с кошки. Кто знает, что ей в голову взбредёт? «Ну и... что ты делаешь в теле кота? И здесь что забыл?», — после недолгой паузы услышал я недовольное фырчание Анфисы. «Не думаю, что это будет интересно тебе», — я не особо хотел рассказывать бывшей жене о том, что произошло в моей жизни после того, как мы расстались и прочие мелочи. «А мне интересно. Тем более, мне скучно жить в одиночку. И поговорить не с кем. Хотя бы ты расскажи что-нибудь», — ох, упрямство у неё осталось такое же, что и было давным-давно. Спорить бесполезно, все аргументы опровергнет. «Ладно», — сдался я без боя. Не в моём стиле, но спорить совсем не было сил. Тем более, почему бы и не поговорить с кем-нибудь? Даже если этим кем-нибудь оказалась Анфиса? Мне ведь тоже обидно, что я не могу поговорить с Ольгой, Сашкой и Настькой. Хотя бы с ней поговорю, хотя удовольствия мне это не принесёт. Даже, скорее наоборот.       Хотя, может за те года она хотя бы немного поменялась? Кто знает, кто знает...