Однажды в Аграбе

Солнце уже село за горизонт, когда Аладдин таки добрался до дворца. Шёл он всё ещё «весёлый» вверх по лестнице да песни пел:

Первым делом, первым делом ковры-самолеты! Ну, а Жасмин,– а Жасмин потом!

Поднимался он по лестнице, пошатываясь. Подходя к главной двери, Аладдин ненароком запнулся за последнюю ступень, после чего потерял равновесие. Он едва не принял положение параллельно земле, если бы не стоявший на страже Расул, об которого Аладдин опёрся, чтобы не упасть. Расул бросил недовольный взгляд на Аладдина. Впрочем, недовольная ухмылка тут же пропала с лица капитана стражи, как только Аладдин случайно дыхнул на него, продолжая опираться об мощное тело стража. От подобного зловонья в глазах у Расула потемнело, а тело обмякло, после чего он свалился наземь. Аладдин едва не полетел за ним, но всё же каким-то чудом сумел удержаться на ногах. Будущий Султан Аграбы подошёл к массивной двери, отварил её и попал внутрь огромного живописного дворца. Он прошёл в царский гардероб, подошёл к своему шкафу и открыл одну его дверцу. Аладдин малость удивился, увидев в шкафу какого-то незнакомого мужика в одной набедренной повязке. – О, мужик! Здорово! – поприветствовал незнакомца Аладдин, на что мужик ему одобрительно кивнул. Тут Аладдин перешёл к сути дела, – А ты можешь моей сказать, – утром, – что я вернулся во дворец в полночь и абсолютно трезвый? Сможешь? Незнакомец снова одобрительно кивнул Аладдину, завоевав тем самым его симпатию. – Спасибо мужик! – радостно воскликнул Аладдин. – Спи – я тебя укрою. – сказал он, после чего накрыл мужика своей дишдашей, – Спи, мой хороший… Аладдин закрыл шкаф, после чего не спеша удалился из царского гардероба.