Ведь так не бывает на свете...

Прошло уже несколько дней, а письмо все так и лежало в халате врача Ивановой. Она подготавливала выписки больных, которых можно было отпустить домой еще до наступления праздников.. Дежурить в терапии в новогоднюю ночь выпало смене Татьяны Николаевны. Она не особо расстроилась, ведь теперь проблемы с компанией и праздничным столом ушли сами собой. - Татьяна Николаевна, у меня Ваня спрашивает про маму… Что мне ему говорить…? – в кабинет вошла Надя. - Я ведь так и не отдала ему письмо… - врач нащупала рукой бумажный конверт, покоившийся в кармане. – Я сейчас зайду к нему. - Хорошо. – Надя уже почти вышла, но остановилась у двери. – Татьяна Николаевна, мы тридцать первого дежурим. Хирургия спрашивает, стол накрывать будем? И кто этим займется? - Надюш, если можешь, договорись с ними сама, я полностью поддержу желание коллектива. У меня пока нет праздничного настроения… - женщина была растеряна и слегка подавлена. Надя молча вышла из кабинета и направилась на пост. Немного помедлив у палаты Вани, доктор Иванова на пару секунд закрыла глаза, словно набираясь смелости. Каждый раз, когда она писала и отдавала мальчику письма от матери, женщина ощущала непонятную смесь вины, угрызений совести и любви… «Ложь во благо», твердила она себе, «Но все же ложь…»… отвечал внутренний голос . Врач открыла глаза, улыбнулась и быстро вошла: - Здравствуй, Ванечка! Как ты себя чувствуешь? - Татьяна Николаевна! – мальчик смотрел на нее большими глазами, - вы так давно не приходили… - Прости, маленький мой, - она села рядом. – Сам же понимаешь, работа… - Понимаю… - Давай я тебя послушаю? – женщина уже взяла в руки стетоскоп, но заметила, что ребенок сам не свой. – Все нормально? – нежно спросила она. - Мама давно не писала… - Ваня повернулся к столу, где стояла коробочка, в которой лежали письма от его мамы. – Новый Год же скоро… - Вот что так тебя тревожит… - Татьяна Николаевна достала из кармана конверт. – Это пришло сегодня. - Письмо! От мамы!!! – мальчик схватил конверт и обнял врача. В этот момент в палату вошла обеспокоенная Надя: - Татьяна Николаевна, там к вам из полиции пришли, сказали, что срочно. - Хорошо, иду! - А как же письмо? – спросил Ванечка. - А тебе его Надя прочитает, а я пойду, помогу полицейским, - сказала Иванова, погладила мальчика по голове и вышла. Надя получила из рук маленького пациента конверт, подписанный рукой ее начальницы… почему-то появилось странное волнение, которое она всеми силами попыталась скрыть…: - Ну что, начнем? - Конечно, давай скорее! – в изнеможении сказал ребенок и весь обратился в слух. - «Здравствуй мой любимый Ванечка. Как у тебя дела? Как ты себя чувствуешь? У меня так много вопросов, что если начать их писать все, то не хватит и целого листа…» - Надя читала письмо, а голос все чаще подрагивал от той боли и слез, которые заполняли душу. – «Люблю, мама…», - закончила девушка и вытерла слезы, которые не смогла сдержать. - Ты почему плачешь? - Прости Ваня… просто она… тебя любит… - обняла она мальчика. - Я знаю… хорошо, что я ее нашел… - так же тихо сказал ребенок… - Ответ писать будем? Или ты хочешь подумать, что написать маме? – взяла себя в руки Надя. - Конечно будем! – и Ваня принялся диктовать Наде то, что ему так хотелось сказать. К этому времени Татьяна Николаевна уже закончила разговор с лейтенантом. Ее попросили предупредить персонал и пациентов отделения о том, что из колонии сбежало несколько заключенных, предположительно один из них ранен. Так же сотрудник полиции принес фотографии преступников для ознакомления всех, кто находился в клинике. Иванова спокойно выслушала всю информацию и оповестила всех сотрудников о собрании, которое она собиралась провести после обеда. В начала двенадцатого Надя тихонько постучала в кабинет врача и вошла. - Татьяна Николаевна, это от Вани… - и она протянула листок бумаги, сложенный пополам. - Спасибо, Надя… - Иванова побледнела. - С вами все в порядке? – забеспокоилась медсестра. - Да, все хорошо, просто душновато. Иди, пообедай, сегодня еще много дел предстоит, - сказала женщина и сделала пару глотков воды из стакана, стоящего на столе. Когда Надя ушла, Татьяна Николаевна медленно развернула листок и начала читать. «Мамочка, ты так давно не писала мне! Я очень сильно по тебе скучаю, но знаю, что ты рядом...» - прочитав еще несколько строк, женщина отложила письмо и закрыла лицо руками: - Боже… что ты со мной делаешь… - прошептала она. – Что ты делаешь с нами…? За что все это ему, Боже? Казалось, что мир вокруг рушится, а она никак не может это остановить… В десятке метров от ее кабинета, в палате, увешанной рисунками, лежит маленький мальчик… он ждет нового сердца… в свои семь знает диагноз, который и не всякий взрослый выговорит… его бросила мама… И вот теперь весь его мир – это больница, это письма надежды, которые ему пишет она, Татьяна Николаевна Иванова…