Reves d'enfant. Part 2.( Детские мечты.Часть 2.)

- Белла, сзади точно все нормально? Шлейф не помялся?- Взволнованно спросила Элис, крутясь вокруг огромного зеркала в ванной комнате, в попытках посмотреть на себя со всех сторон. -Да, Элис. Но если ты будешь продолжать в том же духе, то шлейф определенно помнется. Ты можешь постоять смирно пять минут? – терпеливо спросила я.- Иначе подружка невесты пойдет на твою свадьбу в халате. Я чуть скривилась, произнося «подружка невесты». Как она смогла уговорить меня на это? Как я могла согласиться? Элис согласно кивнула, и замерла перед зеркалом, снова ища изъяны в идеале. Закатив глаза, я направилась в свою комнату, чтобы надеть свое платье. « Чем только я думала, когда покупала эти туфли?» - мысленно кричала я, пытаясь дойти хотя бы до двери.- « Определенно не головой! Если я не упаду в них до конца вечера, я станцую сальсу. В них! » -Белла!- взвизгнула Элис, как только я показалась в дверях, напугав меня до чертиков. – Ты такая красивая! Боже, вколите ей что-нибудь от нервов или моей нервной системе придет трындец. - Ты напугала меня, Элис!- держась за сердце, просипела я. – Я еле стою в этих каблуках. Не делай так больше! Элис побледнела и округлила глаза, ее руки затряслись. Надеюсь, в этом доме есть валерьянка. -Я так волнуюсь, Белла. Мне так страшно. – Прошептала она. -Эй, ты чего?- я подбежала к ней и аккуратно обняла. – Прекрати. Все будет идеально. -Правда?- по- детски спросила подруга. -Правда!- рассмеялась я- Я даже постараюсь не упасть, спускаясь с лестницы. -Только попробуй испортить мне свадьбу!- пригрозила Элис. Я ухмыльнулась. Узнаю ее. - Иначе я припаяю эти туфли к твоим ногам, пока ты не научишься плясать в них джигу дрыгу! Раздался стук, и в комнату вошел ее отец. -Пора, красавица! – сказал отец, протягивая руку своей дочери. -Запомни, как зазвучат первые аккорды рояля, ты спускаешься. Я следом! – прошептала Элис, хватая со столика великолепный букет из белых лилий и указывая на дверь. - Да помню, я помню. – Мысленно ответила я, идя к лестнице. Внизу слышался шелест платьев, шепот гостей, которые занимали свои места. Это заняло у них целых пять минут. Потом образовалась тишина. Она длилась ровно столько, сколько понадобилось пианисту собраться с духом и воспроизвести первые аккорды. Зажмурив глаза, я ступила на первую ступеньку, приказывая не отрывать свои взгляд от пола, пока не окажусь на ровной поверхности. Два. Три. Четыре. Послышались вздохи. Семь. Восемь. Девять. Я слышала, как шелестело платье Элис, наверху лестницы. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Их было пятнадцать. Ступенек. Глубоко вздохнув, я подняла свой взгляд с пола. Огромное количество людей смотрело сейчас на меня. Мое лицо в обязательном порядке красным. У алтаря, разумеется, стоял Джаспер в новехоньком черном костюме с бабочкой. Он улыбался. Я не могла не улыбнуться в ответ. Я шла по направлению к нему. Нет, я определенно не переживу этого на себе. Это будет Вегас. Однозначно. Я замерла с левой стороны от алтаря, ожидая Элис. Ее лицо озаряло торжество, когда она вышагивала по проходу, даря всем свою улыбку. Это незабываемы е эмоции. Я не могла отвести от нее взгляд. Она внушала своей красотой, счастье и внутренний покой. Она передала мне свой букет и развернулась к Джасперу. Все было как обычно. Тожественные клятвы, слезы и всхлипы родителей. Боже, я бы упала в обморок еще на лестнице. Торжественная часть медленно перетекла в свадебную вечеринку. Я не испытывала волнения поднимаясь на небольшую сцену. Я привыкла к этому. Я слишком часто бывала там. Время первого танца молодоженов. Музыка уже играла. Мягкая и нежная. Я решила спеть именно эту песню, но не знаю почему. Она не была новой. Но была близка к моему душевному состоянию. -Sourire au réveil, nuit de rêve,/ Просыпаясь, улыбаюсь, Un parfum, je m'rappelle, /Вспоминаю ночь, мечты, аромат духов, Souvenir qui revient, /Воспоминание возвращается, Pour quelques lignes d'une histoire, l'air d'un refrain.../ Как строки истории, как припев... Je sais que j’t'avais dit /Я знаю, что сказала тебе, Que l'on s'en parlerait,/ Что мы поговорим об этом, Mais j’ai pas trouvé les mots baby /Но я не нашла слов, малыш J'avais que mes larmes pour pleurer. /У меня есть лишь слезы, чтобы плакать. Et c'est vrai qu'on s'était dit / И ведь мы говорили друг другу: « Jamais l'un sans l'autre »/ «Никогда нам не жить друг без друга». T'en souviens-tu baby ? C'est de ma faute. /Ты помнишь об этом, малыш? Я очень виновата. Медленно и тесно прижавшись друг к другу, множество пар раскачивались в такт музыки, чувствуя и пропуская ее через себя. -Je vis avec mes souvenirs /Я живу лишь воспоминаниями D'une voix, d'un visage, d'un sourire. /Этого голоса, лица, улыбки. Et dire que je n'ai pas su t'aimer, non,/И не сказать, что я не могла любить тебя, нет, Mais baby j'ai le blues de toi, le blues de toi./ Но малыш, у меня печаль по тебе, печаль по тебе. Je vis dans le regret /Я живу в сожалениях, Oui d'avoir tout abandonné.../ Да, из-за того, что оставила всё… Et dire que je n'ai pas su t'écrire, non, /И не сказать, что я не смогла тебе написать, нет... Ce soir j'ai le blues de toi, le blues de toi. /В этот вечер у меня печаль по тебе, печаль по тебе. У меня есть привычка. Когда я пою, я не смотрю на людей. Это отвлекает. Я не пишу песни просто так. Нужно событие. Нужен толчок. Я ненавижу врать. И не люблю, когда врут мне. Даже при исполнении я вспоминаю все те обстоятельства, заставившие меня написать это. И мой голос звучит неподдельно, а искренне, как и должны исполняться музыкальные композиции. -Me dire que peut-être/ Говорю себе, что, быть может, Tout ça ne sert à rien /Во всём этом нет никакого смысла. Mes mots se perdront dans le vent. /Мои слова развеются на ветру. Et te dire que je regrette /И сказать тебе, что я сожалею, — Au moins ça m'a permis /Это мне хотя бы позволило De pouvoir penser à toi un instant. /Подумать о тебе минуту. Я помню этот момент. Я до сих пор так думаю. Я до сих пор так чувствую. Я пою то, что не могу сказать прямо в лицо, радуясь, что мало кто понимает то, что я пою по- французски. -Je sais que j’m'étais dit /Я знаю, что говорила себе, Que je t'oublierai, /Что я забуду тебя, Mais j'ai pas choisi d'y penser baby,/Но я не хотела думать об этом, De me voir pleine de regrets./ Понимать, что я полна сожалений. C'est vrai qu'on s'était dit/И ведь мы говорили друг другу: « Jamais l'un sans l'autre »/ «Никогда нам не жить друг без друга». Je m'en souviens baby, c'est de ma faute./ Ты помнишь об этом, малыш? Я очень виновата. Чтобы не случилось, я все равно виновата. Эта черта присуща мне с самого рождения, и как бы я ненавидела это в себе, ничего не могла с собой поделать. Это просто не удаляется и не выключается. Самоотверженность - ничтожное чувство, оно разбивает тебя. И ты не можешь ничего сделать. Лишь посочувствовать самой себе. Это обреченные люди. Обреченные страдать. Это их главная и единственная роль в этой жизни. Никто не знает как это больно. Отказ проходит сквозь тебя очень четко и быстро. Сердце замирает, но лишь на секунду. А потом наступает она. Боль. Начинает казаться, что в жизни больше нет смысла, нет радостей, нет желания. Смирение - ужасное чувство. Этим ты показываешь, что ты слабачка. Ты. Тряпичная. Кукла. В руках умелой элиты, которая тычет в тебя иголками и швыряет из угла в угол. Ты. Раб. Раб своей гордости, самоотверженности, смирения и своего сердца. Это потерянные люди. Они не смогут стать сильными. Не смогут стать чем-то большим, чем они есть. И я одна из таких людей. И я привыкла. Привыкла к бездействию. Неважно, что будет со мной. Если мой удел страдать и страдать в одиночестве, то так тому и быть. Я не умею бороться. -Je vis avec mes souvenirs /Я живу лишь воспоминаниями D'une voix, d'un visage, d'un sourire./ Этого голоса, лица, улыбки. Et dire que je n'ai pas su t'aimer, non, /И не сказать, что я не могла любить тебя, нет, Mais baby j'ai le blues de toi, le blues de toi./ Но малыш, у меня печаль по тебе, печаль по тебе. Je vis dans le regret /Я живу в сожалениях, Oui d'avoir tout abandonné.../ Да, из-за того, что оставила всё… Et dire que je n'ai pas su t'écrire, non,/ И не сказать, что я не смогла тебе написать, нет... Ce soir j'ai le blues de toi, le blues de toi. /В этот вечер у меня печаль по тебе, печаль по тебе. Раздались аплодисменты и, улыбнувшись, я удалилась со сцены. Настроения не было никакого. Я боялась того чувства обнаруженного мною неделю назад. Зависть. Я завидовала Элис и ее счастью, и страшилась этого. Это было неправильно. Я не должна такое чувствовать. Я ненавидела себя за это. Вечеринка была в самом разгаре, вокруг ходили подвыпившие коллеги и друзья Джаспера или Элис. Я своими глазами видела, как Эммета Маккартни стаскивали со стола, где он пытался выиграть пари заключенное с Дэвидом Кларком, согласно которому, мистеру Маккартни нужно было станцевать стриптиз на глазах гостей. К счастью, его план был вовремя раскушен и пресечен. Или к несчастью. Где Элис заказала такую крепкую выпивку? -Уважаемые незамужние девушки, выстроитесь, пожалуйста, перед сценой. Время узнать, на чьей свадьбе мы будем в следующий раз. Толпа завизжала, и огромное количество незамужних дам полетела к сцене. Меня подхватило это волной и вытолкнуло слева от сцены, на которую уже поднялась Элис и повернулась спиной, готовясь к броску. -Белла! Ты чего это в стороне? – выкрикнула Джессика Ньютон, толкая меня в самую середину. Да чтоб тебя д…… Не успела я мысленно проклясть эту ненормальную как в мои руки приземлился этот злосчастный букет. Пускай подо мной раскроется люк, и я упаду вниз. Или одолжите мне мантию невидимку. Люди, сделайте хоть что-нибудь! Элис радостно смотрела на меня, а я с ужасом на нее. Нет. НЕ МОЖЕТ ЭТОГО БЫТЬ! Полчаса спустя, я стала пробираться к столам с алкоголем, в надежде смыть этот ужас и клеймо выпивкой. Рядом со столом с шампанским стояла парочка. Расфуфыренная блондинка что-то активно рассказывала своему кавалеру. У нее противный смех. Взяв бокал шампанского, я собиралась уйти в самый дальний угол и забиться в него, ну как я обычно делаю на всех мероприятиях. Мне снова пришлось идти мимо противной парочки и, как назло, мне нужно было прямо там запнуться в своих высоченных каблуках. Разумеется, все шампанское полетело на блондинку, так как я была вынуждена активно махать руками, чтобы не создать на земле голубой коврик. Я уже слышала маты блондинки. Я. Как. Всегда. Полная неуклюжесть и невезучесть. Расслабься детка, это судьба. Я покраснела и начала лепетать извинения, все еще пытаясь принять вертикальный вид, когда увидела ЭТО: собеседником стремной блонди был никто иной как Эдвард-мать его- Каллен. ТВОЮ Ж….. МАТЬ! Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Или провалиться куда-нибудь на дно. Его глаза, такого яркого зеленого цвета, идеальные черты лица. Мой разум медленно помахал мне рукой, уходя на обед. ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! Целый вечер, ни единой встречи и ни единого намека на него присутствия здесь. Я полный лошарик. -Извините меня, пожалуйста! – Пролепетала я блондинке и, наконец, приняв вертикальное положение, поспешила в дом.