Нереальная

Мы очень долго шли куда-то. Антон так и не говорил, куда он меня ведет. Но через несколько кварталов, я увидела какое-то бетонное здание. Тошик ключом открыл железную дверь, взял меня за руку и вошел со мной в темноту. Мы долго блуждали по коридорам, попутно включая везде свет. Проходя мимо очередной двери, Тошик осмотрелся и остановился. Он достал из кармана связку ключей, и долго их перебирая, выбрав один, открыл дверь. Мы прошли в комнату средних размеров. Там стояло три гитары, ударная установка, колонки. Напротив всего оборудования, находился небольшой диванчик. По всей комнате были разбросаны самые разные тарелки, барабаны. На стенах висело несколько акустик, две электрогитары, одна бас гитара. Остальные музыкальные инструменты находились на ковре, постеленным посреди комнаты. Рядом с установкой стоял пакет, судя по всему, наполненный барабанными палочками. -Садись. – он указал рукой на стул, который находился рядом с ударными. Я отрицательно мотнула головой. –Бегом. -Нет. -Ты не хочешь играть на своем любимом инструменте? Это из-за того, что у тебя ассоциация смерти Кирилла с барабанами? – я опустила взгляд. –Глупая. Ну, ты же сама мне сказала, что он еще и гитару дома оставил. -Он оставил акустику. Мы бы и без нее концерт отыграли. -Так. Если ты сейчас же не сыграешь мне что-нибудь.. То я, - он задумался. –то я, тебя изнасилую. -Вот это поворот. – я осмотрела его с ног до головы. –Пойми меня. -Ну пожалуйста. Ради Кирилла. – он протянул мне палки. Я с нехотением их взяла. Он улыбнулся и предоставил моему распоряжению всю установку. Я несколько минут думала, что же мне сыграть, впервые, спустя столько месяцев. И вот меня осенило. Начав играть медленно и аккуратно, я постепенно начинала ускоряться, в итоге, я чуть ли не разнесла в дребезги барабаны Тошика. -Охренеть, научи меня. – Тошик выхватил у меня палки и ошарашенно смотрел на установку. -Ты дурак что ли? Это же элементарно! – я засмеялась. -Может быть. Кстати, концовочку надо подправить. Вместо райда, бей по крэшу, ярче получится. -Хорошо, я приму к сведению. Давай лучше, ты научишь меня чему-нибудь. А то я не хочу возвращаться к песням нашей группы. Можешь сразу что-нибудь посложнее. Я ученица внимательная, преданная своему учителю. Тошик задумался. Затем посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: -Ну, пожалуй, начнем, преданная ученица. Тошик Евгеньевич научит играть вас самую сильную и эмоциональную песню «Перегорели». -Что? Тошик Евгеньевич? Почему не Антон? – я засмеялась. -Сама ты Антон. А я Тошик. Слышишь? Тошик. -Хорошо, Антон. – в этот момент он закатил глаза. –Тошик Евгеньевич. -Уже лучше. Ну что ж. Начнем. Примерно до утра мы учили так называемые «Перегорели». А песня, и в правду, сильная. Когда Тошик ее спел, меня дрожь пробрала. Если честно, напоминает мою жизнь. Не помню, как мы уснули, но когда я проснулась, то увидела на своих коленках это спящее чудо. А перед нами стояли трое ребят, скрестивших руки на груди. -Что здесь происходит? – с ненавистью смотря на меня, спросил Женя. -Тошик Евгеньевич, просыпайтесь. – я начала трясти парня. -Лол что? – засмеялся Влад. –Тошик Евгеньевич? -Сама в шоке. – закатив глаза, сказала я. –Тошик! -Ну мам, еще хотя бы пять минут. – он обнял мои коленки. -Какая я тебе нахрен мама? – я ударила его по спине. Он взвыл и с нехотением сел рядом со мной. -О, привет. – зевая, поприветствовал ребят Тошик. -Давай репетировать. – кинув в Тошика палки, сказал Женя. –Быстро. Завтра концерт. -Жень, - лениво протянул Антон. -Что? – опять хором с Женей, спросили мы. -Мильковский, какой ты нахрен Женя мне? Ты, как минимум, кот. Хотя нет, пусть лучше ты будешь Женя, а Женя будет кошкой. Она как раз на кота похожа. Хотя если ты и так кот, а она еще и станет кошкой, то вы будете семья. Ой, не, херня какая-то получается. – нахмурился Тоша. -Ну ты и упоротый. – сонно сказала я и пихнула его. -Ниженко! Сейчас же поднял свою ленивую задницу и сел за установку! – крикнул Женя, от чего я сразу же пробудилась. Через несколько минут, ребята начали репетировать. Мильковский все время сбивался, путал слова, матерился. Видно, не в духе. Шло время, они сыграли очень много песен, которые наполнены глубоким смыслом. А голос Жени.. божественен. -Не умираю, мне все равно с кем ты! – допел он и посмотрел мне в глаза. –А теперь «Перегорели». -Тошик Евгеньевич, а можно я? – я улыбнулась и посмотрела на Антона. -Конечно же можно. – он улыбнулся в ответ и кинул мне палки. Я села за установку и приготовилась играть. Мильковский повернулся ко мне лицом и подняв брови спросил: -Ты будешь играть? -Да. – быстро сказала я и попыталась настроиться. -Хорошо. – с усмешкой сказал он и начал перебирать струны. –Медленно, медленно, гаснет фитиль. Ну что же, Самойлова, это твой звездный час. Я решила играть так, чтобы выплеснуть всю энергию, все эмоции. Когда Женя стал рвать глотку по сценарию песни, мне показалось, что он всю свою боль вырывает из себя. Я в ответ стала бить по барабанам с новой силой. В итоге после завершения сей песни, на меня повернулись все и тяжело дышащий Женя сказал: -Молодец. -Спасибо. Жень, а ты можешь сейчас сыграть мелодию, аккорды которой я тебе скажу? -Конечно. – он подошел ко мне и наклонился. Я продиктовала ему все, что помнила. Он взял гитару и стал наигрывать мелодию, в процессе игры которой, лицо Тошика резко изменилось. Ребята это заметили. -Ты чего? – спросил Влад. -Ну, что-нибудь напоминает? – я стала приближаться к Тошику. -Это, как? – смотря на меня странным взглядом, спросил он. -Я вспомнила. Мы не так давно придумали песню. Помнишь, что я тебе сегодня играла? Это моя партия. А вот то, что играет Женя, его партия. Мы буквально за несколько дней до.. -Я понял. Осталось разобраться, что это значит. – он сел на диван и закрыл лицо руками. Я присела рядом, и опять соль стала разъедать мое лицо. –Ты совместно с ним писала песню? -Да. -Может ему просто не хватает тебя? – он посмотрел мне в глаза. Я лишь промолчала. В это время, на нас смотрели три пары глаз, которые вообще ничего не понимали. -Мне кто-нибудь объяснит, что здесь вообще творится? – спокойно начал Мильковский. –Какого хрена ты сначала материшь ее, а потом спишь у нее на коленках? Почему ты теперь с ней общаешься, как ни в чем не бывало? Что за херня?! За один день в твоей жизни у тебя изменилось к ней отношение? Никогда не поверю. – уже кричал Женя. -Да заткнись ты, придурок! – крикнул Тошик. -Мильковский, успокойся. Пошли домой. – Маус поставил гитару, и они с Владом направились к выходу. Женя лишь зло посмотрел мне в глаза и быстрым шагом направился к двери. -Счастливо оставаться. – напоследок сказал он и выключил в комнате свет. Влад закрыл дверь, и ключ в замочной скважине прокрутился два раза. -Эй, вы офигели что ли? Я темноты боюсь. – моля о пощаде, кричала я. -Всю ночь ты проведешь в темном-темном помещении. – смеясь, сказал Влад. -С пошлым-пошлым Тошиком. – хитро сказал Ниженко, и в ту же секунду получил подзатыльник. За дверью послышался шепот. Через пару секунд, Мильковский спросил, не хочет ли эта парочка просветить его в суть разговора. Примерно через минуту распахнулась дверь, в комнату влетел Маус, и принужденно вытолкал Тошика из помещения. Я тоже попыталась выбежать, но в ответ получила только наглый смех и Мильковского, собственной персоной. Он влетел в комнату не успев опомниться. -Миритесь, детки. – мило сказал Влад и уже через секунду, мы вдвоем с Женей сидели в разных концах комнаты.