Равнодушное небо.

Над городом висели тучи, а лес освещала шикарная луна. Зимой воздух становится прозрачным и даже как будто вообще отсутствовал, так что ночное светило казалось еще прекраснее, чем всегда. Может быть, луна, а, может быть, другая причина толкала людей на ночные походы в лесопарк, краешек которого граничил с чертой города, а центр лежал в нескольких километрах от нее. Так или иначе, но гости туда ходили в любое время суток, так что существу, обитающему в этом месте, не пришлось менять свое расписание. Это, кстати, к лучшему, потому что Слендер очень любил зиму именно ночью, тогда снег не блестел, а нежно искрился, и не било в глаза яркое солнце. Иногда, когда у высокого худого существа, в темноте кажущегося абсолютно черным, кроме, разве что, пустого овала лица и длиннопалых кистей рук, было хорошее настроение, он любил стряхивать с веток снег и внимательно наблюдать за танцем крохотных светящихся огоньков, отражающих белый лунный свет. Но хорошее настроение не приходило просто так. Чаще всего Слендер прогуливался по лесопарку в поисках человека, который смог бы утолить его голод, а не для созерцания природы. Обыкновенно жертвами становились поэты-самоучки, вдохновляющиеся прекрасными видами, несчастные или счастливые влюбленные, любители покататься с горок в одиночестве или просто случайные прохожие, каким-то случайным образом забредшие в парк. Несчастное создание не сразу осознавало весь ужас своего положения. Заблудиться оказалось слишком просто, тропинка, казалось, уводила не обратно к цивилизации, а еще глубже в уже зловеще темнеющий лес. Все очарование ночной прогулки улетучивалось окончательно, когда находилась первая записка с то ли советом, то ли предупреждением. Кто-то постоянно был рядом, но его присутствие не приносило спокойствия, наоборот, взгляд неизвестного был тяжелым и скользким. Дальше – хуже, еще записки, нарастающая тревога, каждая ветка казалась страшной рукой, желающей схватить тебя и придушить. Показалось, что дерево дернулось навстречу забитому человечку, но снег почему-то с ветки не упал… Ледяные пальцы нежно обвились вокруг горла. Жертва не смогла даже закричать. Тот, чье присутствие она осознавала все это время, перешел к решительным действиям. Что-то обвивалось вокруг груди, сжимая и без того тугие кольца, несколько ребер переломилось с характерным треском, принося своему хозяину страшную боль, а безликому монстру невыразимое удовольствие созерцать мучения человека. Тело задергалось в последней попытке освободиться, оно чувствовало, что жизнь его пока еще держалась на крохотном волоске, готовом порваться уже сейчас. Но кому какое дело до его жизни? Куски не съеденной плоти шмякнулись на нетронутую корочку снега, стремительно остывающая кровь просачивалась в белый покров, множество кажущихся черными капель оседало на близстоящем дереве, чертя неповторимый по своей страшной красоте узор. Убийца не запачкался, вкушая еще горячее трепещущее от ужаса человеческое сердце. Он был сыт. Удовольствие от чьего-то страха еще держалось в памяти худого, но мощного тела, руки до сих пор помнили сопротивление чужого организма и его конец. Безликий распрямился и взглянул на небо, будто бы весело говоря ему: «Видишь? Я сделал это». Небо равнодушно пожало плечами, но не отвернулось, ему не было дела до выходок убийцы. До рассвета оставалось еще много времени, а значит, что спать было еще рано. Нужно было как-нибудь занять себя, и Слендер отправился куда-то, а именно поближе к людям, так как у них все время происходит что-нибудь этакое. Между прореженных деревьев стояли сотни палаток, предлагающих гостям множество приятных мелочей по чуть-чуть завышенным ценам (Новый год же!). На полумертвых ветвях висели живые мерцающие огоньки, цепочки которых перекидывались и на соседние стволы, образуя что-то вроде сверкающей паутины над головами толпы. Людей было много, все были несказанно рады приходящему празднику, везде царило оживление, и звонкий смех сопровождал эту ночь. Столпотворения образовывались вокруг площадок с концертами и представлениями, какая-то невнятная, но задорная музычка вылетала из колонок, развешанных по деревьям. В общем, настроение было что надо. Слендер остановился у самого края мирка света и смеха, созданного людьми. Столько уязвимых созданий ходило по территории этого мира, но чтобы поймать хотя бы одного из них требовалось переступить роковую черту. Убийца сделал шаг, его непропорционально высокая фигура осветилась желтым светом фонарей, он поморщился, но быстро привык к новым обстоятельствам. Никто не обратил внимания на его подвиг. Еще шаг, и он очутился рядом с самой крайней палаткой синего цвета. Слендер ничего не хотел, ему просто стало интересно. Ему дали время немного побродить по оживленным тропкам, а из-за роста ему не приходилось проталкиваться сквозь толпу. Как ни странно, его никто не трогал, разве что несколько особо наблюдательных тыкнули в него пальцем и тут же поделились такой новостью со стоящим рядом другом. Может быть, его принимали за переодетого актера на ходулях, пестрые платья которых с завидной регулярностью мелькали перед публикой. Пусть убийца и был хорошим знатоком человеческих душ, этот праздник (для него просто скопище веселых людей) произвел на него сильное впечатление. Их настроение, общая атмосфера поражали маньяка, но особого удовольствия не приносили. Оборвали его внезапно. Какой-то человек с силой дернул за свободно болтающуюся конечность убийцы, кажется, никак не беспокоясь о сохранности своей душонки. Слендер был так удивлен, что не убил наглеца сразу. - Я, конечно, понимаю, вам нравится ярмарка, но выход через пятнадцать минут! – человечек явно чего-то хотел от убийцы. – Вам надо поторапливаться, - куда и зачем поторапливаться Слендер не понимал и человечек это почуял, потому что потянул безликого в толпу. – Пойдемте! – нетерпеливо притопнул человечек. – Опоздаем же! Убийца выдернул свою руку из хрупких лапок человека, ничего не отвечая тому, он был удивлен. - Вы что? – человечек всплеснул руками. – Скоро все начнется, а вы бродите черт знает где! – безумец снова ухватился за свободную конечность и с удвоенной силой потянул куда-то безликого. Это его разозлило. Он ухватил человечка поперек туловища и отшвырнул его в сторону от себя. Сразу же собрались любопытные и какой-то полицейский принялся отчитывать убийцу за хулиганство, одновременно пытаясь отвести того к коллегам. Оторванная челюсть полетела к ногам толпы, человек в униформе захлебывался собственной кровью. Слендер взбесился, ему надоел тупой страх этой бессмысленной толпы, их идиотская радость. Умелые руки вгрызались в человеческую массу, превращая любого на своем пути в кровавое месиво, большинство он просто калечил, вырывая куски плоти из людских организмов. Те, кто оставался сзади, мешал убегать самым первым. Вид крови приводил в ужас любого, кто ее видел и этот ужас еще больше выводил из себя сорвавшегося монстра. Он не различал никого, издеваясь над каждым, кто попадался на его пути, оставляя за собой умирающих и разорванные тела, стремительно коченеющие на декабрьском ветру. Куранты на огромном экране били полночь. Вся страна радовалась, чокалась с соседями, обнималась с родными. На самом краю полудикого леса радоваться было некому. Огоньки гирлянд все еще горели на ветвях деревьев, кое-где заляпанных замерзающей кровью, мишура и бумажные снежинки заменились на выпотрошенные внутренности человеческих существ. Снег из грязно-коричневого стал грязно-красным, правда, где-то сохранив свой первозданный цвет. Вдоль вытоптанных широких дорожек лежали еще узнаваемые тела или их части, лица, которые еще можно было разглядеть, искривились отвратительной гримасой то ли боли, то ли ужаса, то ли всего вместе. За речью президента следило только одно существо и только потому, что оно случайно оказалось там. Слендер вздохнул, приходя в нормальное свое состояние. Что это на него нашло? Впрочем, он ни капли не сожалел о содеянном. Он снова посмотрел на небо. «Это тоже я сделал» - спокойно говорил он безучастному покрову. «Ну, сделал и сделал» - отвечало небо, равнодушно пожав плечами. Ему не было дела до его выходок.