Три встречи

Настя редко появлялась на таких сборищах – слишком уставала на работе, чтобы после неё ещё куда-то спешить. Как тут можно отдыхать, она не понимала. Но именно сегодня был какой-то фуршет по случаю… Случаем женщина не интересовалась. Начальник лично сказал её, что пойти она должна, хотя бы ненадолго. Вокруг толпились коллеги из ГУВД, были знакомые из прокуратуры, а остальных Мельникова не знала, а знакомиться не сильно хотелось. - Здравствуйте, - но совсем без общения не получалось. – Анастасия, если не ошибаюсь? - Совершенно верно, - она обернулась с бокалом шампанского и приветливо улыбнулась. – Давно не видела вас. Общаясь, Настя иногда посматривала на часы на сотовом. Циферки не желали меняться. Она провела здесь всего двадцать минут, а всё уже надоело. Дольше часа здесь она точно не выдержит. Ещё пять минут… Собеседники постоянно менялись, но каждого интересовали одинаковые вопросы: какое уже звание, как работается в ГУВД и, этот вопрос задали немного смущаясь, не вышла ли женщина замуж. Майор, отлично, увы, нет. Можно было даже не слушать. - Настя, здравствуйте! Ну вот, снова. Но к Мельниковой подошла Анна Михайловна, рядом с ней, поддерживая её за локоть, находился незнакомый мужчина. Это было немного удивительно. Неужели Евгений Андреевич ушёл в отставку? - Здравствуйте, Анна. - Я как раз вас искала. Мне нужно было с вами поговорить, а номер сотового я не знаю. Отойдём? Вначале Настя хотела отказаться, продиктовать циферки, чтобы она звонила вечером, и сбежать куда подальше. Но поведение Немчиновой было уж очень странным. Слишком скованно она держалась рядом со спутником, казалось, что сбежать готова в любой момент. С генералом никогда такого не было. Улыбка была совсем неискренней, лишь чтобы «держать лицо». Скорее немного испуганная, измученная. И смотрела она на майора очень отчаянно-умоляюще. - Ну, конечно, - Мельникова улыбнулась. - Только, пойдёмте на улицу? Тут душно и шумно. Точно сбежать хочет! Женщины вышли на воздух. Тут и правда было спокойнее. Настя расслабленно выдохнула и посмотрела на Аню, которая тоже стала заметно веселее. - Что вы хотели? - Настя, спасите меня! – Немчинова закусила губу и нервно усмехнулась. – Я понимаю, это звучит глупо и странно, но… Мне от него сбежать уже хочется! А он меня сюда пригласил, я не могу ему сказать «простите, мне пора», - тараторила Аня. – И я не знаю, что мне делать… - А кто он вообще? Как его зовут? - Полковник. А имя… Не поверите, я совсем не помню. Он представлялся, когда мы познакомились, но я не запомнила. Не знала же я, что мне придётся с ним сюда идти… - А Евгений Андреевич? - Женя не смог, - Насте стало даже как-то спокойнее, что он всего лишь не смог. – У них в отделе сегодня вечером что-то, он обещал посвятить меня позже в то, что там творится. - Что-то серьёзное? - Нет, что вы. Было бы серьёзное, вряд ли я бы смогла сюда… Настя! - Да-да, я думаю, как вам помочь, - Мельникова успокаивающе кивнула. – А почему вы не можете уехать сейчас? - Он меня привёз, я сегодня не на машине… Поймите, я там, - кивок на двери кафе, - никого, кроме вас, и не знаю. Я вообще на такие собрания стараюсь не ходить. Настя, улыбаясь, смотрела на Немчинову, а потом решительно пошла к своей машине. - Садитесь, Анна. Мне самой уже давно хочется отсюда уехать. Будем помогать друг другу. Аня благодарно улыбнулась, располагаясь в салоне автомобиля. Она назвала свой адрес и замолчала. Как же это всё-таки странно было. Они который раз сталкиваются и который раз общение у них настолько дурацкое, что смеяться хочется. - Настя, я, наверное, вам уже надоела? - Есть такое, - спокойно ответила Мельникова. – Но сейчас я только рада, что вы появились – причина вполне уважительная, чтобы не задерживаться. - Я счастлива. - Чему? - Что надоела вам не до конца. Значит, всё впереди. - Старайтесь, - Настя улыбнулась, мимолётно посмотрев на Аню. – Дорога перекрыта, - пробормотала она. – Что-то случилось, наверное… - Не проехать? – Немчинова вздохнула. – Ладно, давайте я прогуляюсь. - Далеко гулять-то, - Настя покачала головой. – Может, - она немного хмурилась, думая, что делать. – В общем, едем ко мне. Посидите, чай попьёте. Не думаю, что дольше двух часов тут всё закрыто будет. - Настя, это неудобно, - советник юстиции уже начинала жалеть, что попросила Мельникову о помощи. – Да и вы уже устали, я совсем буду не ко двору, - она всё-таки немного шутила. - Мне казалось, что вы наглее и решительнее. Глупости. В конце концов, нам обеим пришлось бродить на том фуршете. А я, например, так шампанское не допила. Считайте, что я приглашаю вас выпить, потому что одной пить – это алкоголизм. Так что, всё так же хотите часик идти до дома? - Не хочу, - Аня кивнула. – Хорошо, давайте поедем к вам. В квартире было темно и тихо. Немчинова оглядывалась, пока Настя ставила чайник и что-то разогревала на кухне. - Анна, - позвала она, - вы можете помочь? Женщина прошла на кухню и прислонилась к косяку, с удивлением глядя на майора. Та что-то резала, крутилась. Хозяйка! - Чем вам помочь? - Можете порезать огурцы? Это было странно, очень странно. Месяц назад женщины совершенно не общались, не переносили друг друга, а сейчас спокойно сидели на квартире Мельниковой и ужинали, в бокалах было разлито красное вино. Беседа текла так спокойно, что и не верилось. Удивительно: даже не о работе. Обсуждали фильмы и книги – оказалось, что вкусы у них примерно сходятся, хотя мнения от прочитанного или просмотренного могли резко отличаться. Общались долго – за окном окончательно потемнело. Анна засобиралась домой. В коридоре, уже попрощавшись, она вдруг сказала: - Как смешно. - Что? - Вы не нравились мне своей правильностью. - А вы мне несдержанностью, - отбила Настя. - Однако вы терпеть не можете фуршетов и вообще… пьёте, вот. - А с вами приятно спокойно пообщаться и вообще… тоже пьёте. Они секунду смотрели друг на друга, а потом расхохотались. - Замечательно! Настя, вы неподражаемы! - Я могу ответить вам тем же, - фыркала Мельникова. Анна ушла. Легко сбежала по ступенькам и оказалась на улице. И всё-таки, наверное, это было правильно. Аня подняла голову, отыскивая окна Насти, и махнула рукой, увидев стройный женский силуэт. Почему-то она была уверена, что их общение, такое ненормальное, такое безумное, ещё продолжится.