Научи меня быть счастливым

Следователь Тарасов производил обманчивое впечатление. За наивной внешностью отличника и простодушным взглядом голубых глаз скрывался волчара, каких поискать. Но с Евгенией был крайне вежлив и предупредителен. Допрос больше походил на беседу «за жизнь». Однако с обеих сторон откровенность характеризовалась чрезвычайной сдержанностью. Собеседники об этом знали и старались не выходить за рамки. Николай пообещал, что следствие тщательно отработает все версии – заказное убийство, убийство на почве личных неприязненных отношений и даже возможность случайного выстрела. Мало ли, вдруг мишень была другая? И это всего лишь стечение обстоятельств. – На почве личных неприязненных? Это что-то новое, – Евгения отнеслась к версии весьма скептически. – Маловероятно, но мы обязаны отработать все варианты, – спокойно сказал Тарасов. Это была идея Карпова – подбросить Евгении мысль по поводу личных мотивов и посмотреть реакцию. – И я прошу вас максимально дистанцироваться от собственного расследования. – Это почему еще? – Потому что дело в надежных руках. С Карповым мы обо всем договорились – он возьмет на себя оперативную работу. В ней он действительно очень силен. Как легализовать проведенные им мероприятия, я знаю. От вас нужно содействие в некоторых вопросах. Например, относительно звонка, поступившего на телефон вашего мужа. Ему звонили из офиса. Нужно установить, кто. – Тут уже возникли затруднения, – Евгения покачала головой. – Городской номер – многоканальный, стоит мини-АТС. Конечно, есть электронный журнал учета звонков. С утра я связалась с начальником службы безопасности, он сообщил, что звонок был сделан из приемной. Можете поговорить с секретарем – ее зовут Ольга Виноградова. Могла звонить она и еще три десятка человек. Камер видеонаблюдения в приемной и коридоре нет. – Насколько близко вы общаетесь с сотрудниками? – Я с ними вообще не общаюсь, – Полевая грустно улыбнулась. – Кирилл всегда был категорически против постороннего участия в делах. Советовался, когда припекало. Иногда просил узнать информацию. Он все сам создал, и это был только его мир, куда он не пускал никого, даже самых близких людей. – Потому вы и не уволились из органов, когда вышли за него замуж? – Тогда у него был только один клуб. К тому же, мне всегда нравилась моя работа. И оставь я службу, превратилась бы в типичную жену московского бизнесмена – кочевала из салона красоты в торговый центр и обратно… А они к таким быстро охладевают и заводят новых. – То есть, не видели себя вне ментовки? – Коля решил уточнить. – Именно. Думаю, могла бы работать с Кириллом, но он сразу дал понять, что не хочет этого. Поэтому осталась. Ваше любопытство удовлетворено? Вы ведь успели навести справки и посплетничать с Карповым. – Мне сказали, что вы умная, как Штирлиц, – Коля восхищенно улыбнулся. – А вы сдали того, кто рассказал обо мне – думаете, не знаю, кто автор прозвища? Впрочем, я не в обиде. Обещаю, что вмешиваться не буду, но держать нос по ветру обязана. Так что не взыщите. – Другого ответа я не ожидал. Главное, не скрывайте от нас со Стасом, что накопаете. На этом беседа с Тарасовым прервалась – Евгении позвонили из отдела. Пришел мужик с заявлением, что его пытались нанять в качестве киллера. Предстояло разыгрывать давно отрепетированный спектакль, но опера никогда не приступали к делу без своей начальницы. Какими бы типичными ни казались дела, в каждом имелась своя особенность. И тут Евгении не было равных – она тонко просчитывала возможные комбинации. В отделе ее встретили со сдержанной радостью – все-таки, как ни крути, с начальством лучше. В случае чего, достается именно ему, начальству. А вот лавры всегда распределяются по-честному. Евгения улыбнулась, узрев самодовольные лица своих ребят. Они заулыбались в ответ. Потому что все всё понимали. – Где наш заявитель? – В обезьяннике. – Вы с ума сошли? – Он сам попросился. Сказал, ему так привычнее. У него три ходки – убийство и два разбоя. – И он пришел. Сам? – Евгения недоверчиво посмотрела на старшего опера Сергея Величко. – Женя, он пришел сам. Сказал, что живет по понятиям, и на мокрое подписываться не хочет. – Сколько ему посулили? – Десять штук. – Значит, недавно исполнил гоп-стоп. Или заделал хороший скачок. Слишком легко отказался от денег. – Квартирные кражи не его профиль. – Может, и не его. Может, и не домушничал. Специально колоть не станем. Сначала снимаем все в подробностях по заказному, а там, если потечет, решим, что с ним делать. – Идет, – Сергей понял генеральную мысль начальницы. Игорь Евглевский – маленький, щупленький, похожий на подростка капитан – привел добровольца. – Гражданка начальница, – церемонно поклонился мужик. – Ишь ты, какой уважительный. Прям хоть в кино снимай. О «Черной кошке». – Обижаешь, начальница. – Еще не начинала и не собираюсь. Садись, рассказывай – кто, откуда и зачем. – Твои орлы, небось, уже все поведали, – речи мужика были характерны северный говорок и легкая вычурность отдельных фраз. – Нет, они ничего не рассказывали. Так что спокойно, по порядку, с самого начала. Игорь, пиши протокол. Вы не против? – поиграв в «свою», Евгения резко перешла на вы. Что не удивительно – на вид мужику за шестьдесят. – Не против, – степенно ответил мужик, довольный выказываемым уважением. Сергей ловко подставил чашку горячего чаю и подвинул вазочку с конфетами, самыми что ни на есть шоколадными. Затем на столе незаметно появились пепельница и пачка красного «Мальборо». Почва грамотно удобрена. – Значит так, пришла она ко мне два дня назад… – Кто – она? – уточнила Евгения. – Витка Удельцева, нашенская, костромская. – Стало быть, вы сами – из Костромы? – Да. Там родился, крестился… Только жил все больше в чужих краях. А вот помереть решил дома. – Как в Москве-то оказались? – Евгения даже прикрыла глаза, предвкушая ответ на вопрос. – Да как… Пошел к Митьке – начальнику оперов. А он говорит – Удельцева в Москве живет? Я – в Москве. Он – вот туда и езжай. Я и приехал. Тем более что она-то и вправду тут. И свекровь ее здешняя. – Значит, Удельцева решила заказать свекровь? Из-за квартиры? – Умная ты, начальница. – Не жалуюсь. Дальше. Пришла Витка – и что? – Говорит, ты, Валентиныч, людей убивал. Я говорю – дело давнее. Да и по насердке то было. А так я не душегуб. Она – я тебе денег заплачу. Убей ее только, говорит, житья никакого нет. Посулила десять тысяч долларов. – Ну, а вы, Георгий Валентинович, что ей? – Говорю – подумаю. А сам к Митьке. А Митька говорит – к вам надо. Даже адрес дал, – Валентиныч гордо протянул бумажку, на которой красовался совершенно левый адрес. – Я поехал. Да и Витка ждет. Говорит, думай, Валентиныч, а то другого найду. – Митька не скажет Витке? И фамилию Митьки часом не подскажете? – Полковников он. Дмитрий Полковников, по званию – майор. Обижается – шутят все, что, дескать, не быть тебе, Полковников полковником. А какой полковник? Когда ему уже тридцать пять годков… А Витке нет, не скажет. Так и говорит – я, говорит, Валентиныч, ни слова Витке не скажу. Евгения вздохнула. Не скажет он, как же! Уже сказал. Хорошо, если жертва еще жива. А дед? Что дед? В Москве был? Был. Алиби есть? Алиби нет. Или попробуй докажи. И адрес этот… По месту жительства оружие подбросить – пара пустяков. Так что, может, и быть Полковникову полковником… – Слушайте, Георгий Валентинович, а как вы у нас оказались? Адрес-то неправильный! – Кореш у меня в Москве. Я к нему подался. Он и сказал, что адрес не тот, дал верный. – И позвонил, – добавил Игорь. – Я звонок принял и пропуск сразу выписал. Сама знаешь, митьков у нас хватает… – Вот что, Валентиныч, история ясная. Давай так. Товарищ майор, – Евгения кивнула на Сергея, – оформит задержание до установления личности. Дескать, был без документов и очень похож на лицо, находящееся в розыске. Переночуешь в предвариловке. А наутро решим, что с тобой делать. – Как так? А кореш? Мы выпить хотели. Говорит, Валентиныч, вечером водка будет… – После водку выпьете, не прокиснет, – Евгения была непреклонна. – Ты что, не понял, дед? Митька твой сам решил мокрое провернуть, взять деньги и на тебя свалить. С чего бы он тебя в Москву отправлял? В таких случаях связываются с нами, а мы уже на месте проверяем обстоятельства. Плохо ты в тюремных университетах учился. Или постарел. – Постарел, – понуро согласился Валентиныч. – Но не настолько, чтобы не выставить хату, – Полевая решила идти ва-банк. Мужик потек, испуган. Самое время. – Бес попутал, – на автомате ответил он. И осекся. Поздно. Евгения и опера смотрели требовательно. – Ловкая ты, начальница… Как змея. – Колоться будем? Когда? Где? Кого? В Москве с корешем? Приехал не только к нам, но и бабло за загнанное забрать? – дальше оставалось слушать. Да, выставили квартиру. Хорошую такую. Но с плохими замками. Взяли нормально – пятьдесят штук «зеленых», две норковых шубы, бриллианты. Деньги поделили сразу, а шубы и камушки кореш взялся сбыть. Дескать, в Москве проще, и цена лучше. Пока продал сережки – по бриллиантикам разобрал и продал. Но все равно деньги толковые. – И что со мной будет? – спросил, окончив рассказ. – Кореша ты сдавать не станешь – не по понятиям, – включился Сергей. – Пойдешь паровозом. Печально. Не помрешь дома. Но есть вариант. – Какой? – Вы с корешем возвращаете бабло, еще не проданные шмотки и камушки, я хлопочу, чтобы дело закрыли. Ну, а ты нам помогаешь закрыть Митьку. Он тебя на мокрое подписал. Идет? Валентиныч думал недолго: – По рукам. Говорил мне кореш, что нельзя к вам соваться. Как поняли-то? – Вы очень прилично одеты, все новое. Недавно были у хорошего стоматолога. Без раздумий отказались от десяти тысяч долларов и побежали в полицию. Вопрос номер один: откуда деньги? Вопрос номер два: рецидивист сам идет в полицию и выражает активное желание сотрудничать с мусорами. Значит, надеется, что в случае чего зачтется помощь органам в предотвращении более тяжкого преступления, – Евгения спокойно выдала логическую цепочку. Валентиныч восхищенно улыбнулся свежевставленной челюстью. Прямо как Тарасов пару часов назад. В азарте допроса Евгения начисто забыла о собственных переживаниях. И сейчас тоже было не до них. Предварительно накормленного Валентиныча ждала спокойная ночь в КПЗ – Сергей устроит одноместные апартаменты. А их – общий сбор, рекогносцировка по месту жительства преступницы и жертвы, работа по адресу, указанному Полковниковым, установление местонахождения майора и, если свекровь еще жива, разработка операции по поимке организаторов преступления… Впрочем, если мертва, – тоже. Но уже в компании Селезнева и его подчиненных. Чего Полевой по понятым причинам совершенно не хотелось…