Ирка Хортица: в гостях у сказки.

Влетев в дом Айт увидел, что Ирка действительно танцевала с Богданом. Они были так увлечены, что даже не заметили присутствия Айт. Царевич этого стерпеть не мог. Он запустил Богдану в голову букет роз и принялся орать. — Ах вы гады ползучие! Что, Ирочка, не успела за муж выйти, а уже с лучшем другом зажигаешь?! Стандартная ситуация: муж пришёл чуть позже обычного, и тут на тебе: одни целуются во дворе, другие танцуют с замужними девушками! Дурдом! — Ты замужняя девушка?! — опешил Богдан и уставился на Ирку. — Ты целовалась с Ромой?! — в тон Богдану удивилась Ирка и уставилась на Таньку. — Ах ты тварь! — заорал Богдан и, схватив табуретку, с дикими глазами побежал на Рому. К счастью, парня остановила Танька. — Богданчик, миленький мой, пойдём я тебе всё объясню, — и взяв парня под руку увела его на кухню. В эту минуту из-под стола вылезла, обмотанная мишурой, обнимающая бутылку водки, Катя. — Я глубоко извиняюсь, — заплетающимся языком пролепетала Катя, — а вы можете заткнуться и не орать? Ребёнок может спать хочет! — Ладно, завтра поговорим, — проворчал Айт и обнял Ирку, — где у вас тут выпивка? Боюсь на трезвую голову это всё не успокоиться.

***

Утром, первого января первой, как всегда, проснулась Танька. Она открыла глаза и поняла, что лучше бы она этого не делала. Она лежала на столе в обнимку с Богданом, на котором из одежды был только галстук и трусы. К стулу была привязана Катя. А Ирку и Айта она не обнаружила, потому-что они были в комнате Хортицы. «Только бы у них не первая брачная ночь была» — испуганно подумала Танька. Вспомнить, что вчера было ей так и не удалось, но одно она знала точно — это был их лучший Новый год!       Танька приподнялась на локтях и села на стол. В голове всё кружилось, девушку немного мутило. Она даже боялась подходить к зеркалу, чтобы не испугаться, увидев, в каком состоянии она сейчас находится.       Немного придя в себя и собрав себя по кусочкам, Танька всё-же слезла со стола и пошла до кухни, походкой «А-ля кот, нанюхавшийся валерьянки». На кухню ведьма шла с одной целью — найти воду, ибо трубы горели невыносимо. Найдя на плитке чайник, наша графиня, не церемонясь, начала пить прямо из него. Наконец, она утолила свою жажду, с этим прояснялся её разум.       Вернулась прежняя Таня, умная и рассудительная. И первая мысль, которая ей пришла: Где Рома. Его и вправду нигде не было видно. Лишь спустя пару минут Таня заметила, что из-под стола выглядывает чья-то рука. Приподняв белую скатерть и заглянув под стол Танька дико и испуганно завопила: -А-а-а, мы убили его! Мы убили Рому!       Под столом лежало окровавленное тело парня, а из спины у него торчал кухонный нож. Неожиданно, «труп» зашевелился и выполз из-под стола. Татьяна выдала очередную порцию криков, воплей и даже несколько непечатных выражений. Но Роме похоже было всё равно, он сидел на полу и обхватив голову руками молчал. Когда крики ведьмы стали невыносимы для его нетрезвого организма, парень заговорил. — Таня, замолчи пожалуйста, — тихо просипел парень и Танька моментом прекратила крики. Парень непонимающе уставился на неё, — вот чего было так орать, будто кто-то сдох? — Вообще-то сдох, и это ты! — сообщила ведьма и указала на нож, торчащий из спины парня. Тот обернулся, поглядел на него и без сожаления вытащил его из себя. — Я не очень понимаю, — наконец изрёк Рома, ошалело глядя то на нож, то на Таньку, — что здесь произошло и происходит сейчас в данный момент, — его взгляд задержался на Тане, — Симпатичные трусики, Танька, весёленькие такие, с бабочками. А Богдан не против, что ты в таком виде ко мне заявляешься? — Чего?! — опешила Танька и взглянула на себя сверху вниз. На ней из одежды была лишь мужская рубашка и бельё. Что характерно, рубашка была большая и ей, и Богдану, и даже Роме, тем-более он одет! Кого-же она умудрилась раздеть и где собственно её одежда? Но все эти размышления пролетели в Танькиной голове с безумной скоростью, поэтому как только она увидела в каком она виде, ведьмочка тут же пискнула и натянула края рубашки вниз и вылетела из комнаты в поисках зеркала.       Встав перед большим зеркалом, что висело в коридоре Танька, наконец, смогла увидеть себя, так сказать, в полной красе. От вчерашней великолепной причёски, сделанной в дорогом салоне (Да, Танька успела смотаться после квеста в салон, она же ведьма), не осталось и следа. Её волосы напоминали помесь взрыва на макаронной фабрике, маминого последнего веника, львиной гривы и, кажется, гнезда, которое могли свить только тауэрские вороны. Макияж естественно был размазан по всему лицу. С такой разукрашенной Танькой можно было в разведку идти. Но больше всего Таню удивила надпись «Шлюха» на её лбу. Буквы были большие и написанные чёрным маркером, так что не заметить их было не возможно. Да и смыть запись так и не смогла. Девушка вернулась к Роме, который уже окончательно пришёл в себя. — Ты почему не сказал, что у меня «шлюха» на лбу написано? — с криками налетела на парня ведьма. Тот поднял голову и увидев надпись засмеялся. — Я думал ты знаешь, кто ты на самом деле, — съязвил он и продолжил смеяться. Его чёлка слетела со лба и Тане открылась надпись уже на лбу Ромы. Вот тут уже заржала ведьма, причём ещё веселее бедолаги. Тот догадавшись, что с ним тоже не всё в порядке, кинулся в коридор к зеркалу. Оттуда через некоторое время послышался сплошной мат и фразы, типа: «Кто это сделал?! Узнаю, убью!». Попытавшись стереть надпись, но потерпев неудачу Рома вернулся к Таньке в зал. На его лбу красовалась надпись: «Педик». — Ну, теперь хоть знаем, кто есть кто, — приободрила Танька Рому, — пора этих алкашей будить и вспоминать, что за чертовщина тут была. Отвязывай от стула свою Катьку, а я Богданом займусь.       Спустя пол часа все ребята уже сидели на кухне. Девочки пили чай, а мальчики нажирались пивом, чтобы хоть как-то опохмелиться. Вид у всех был мягко говоря странный. Катя была полностью обмотана мишурой и на её лбу было написано «Малолетка». Богдан безуспешно пытался найти свои штаны, чтобы не смущать девушек своим видом, но на кухне он так и остался сидеть в трусах и галстуке. На его лбу надпись гласила, что он «Кобелина». Самой нормальной выглядела Ирка. И с одеждой было всё нормально, и с причёской, вот только метки на лбу ей тоже не удалось избежать. Она была «Распутная ведьма», ну, проще говоря, тоже самое, что и Танька, только немного вежливее. Её муж Айт тоже выглядел вполне нормально, только сидел он без рубашки. На его лбу было написано коротко и ясно «Гад». Водный дракон смог прекратить молчание. — Так, дорогие мои алкаши, давайте вспоминайте, чего мы такого вчера пили, и что мы такого наделали, что мы в таком сейчас состоянии. — Богдан, не пойми меня не правильно, — начал Рома, — когда я увидел Таньку в таком виде, я смотрел исключительно на… Бабочек. — Ещё бы ты куда-то не туда смотрел! — огрызнулся Богдан и косо глянул на краснеющую Таньку. — Очнулись, алкоголики малолетние, — прозвучал голос сверху. Все подняли головы и увидели болтающегося на люстре Иркиного пёстрого кота, — снимайте меня отсюда! — Ущипните меня, если я сплю, — заторможено проговорила Ирка, не сводя глаз с кота, и протянула вперёд свою руку. Четыре друга не глядя одновременно ущипнули её. Наваждение не пропало — кот по прежнему болтался на люстре. — Давайте я его сниму, — вызвалась Катя. Но кот тут же зашипел и вздыбил шерсть. Девочка испуганно отскочила и села обратно. Кот прошипел. — Не подходи ко мне, садистка! Мародёрка! Общество по защите котов вчера по мне плакало, благодаря тебе, девочка! — А что вчера было? — испуганно покосилась на кота Катя. Она ничего такого не помнила. Она всегда любила животных, а тут такие наезды, да ещё и от почему-то говорящего котика Ирки. — Айтварас, сними меня, ты здесь самый добрый и высокий, — взмолился Кот. Айт молча снял кота и посадил его на стул. — Котик мой дорогой, а почему ты разговариваешь? — поинтересовалась Ирка, ещё не отойдя от шока. — С вами не то что заговоришь, мря, с вами повеситься можно! — страдальчески заявил кот. — Вы же меня сами и заколдовали! Кто орал: «А давайте заклинание из новой книги проверим!»? Вот и проверили! В следующий раз на Новый год я буду уходить из дома, а лучше из города… на неделю! — А ты помнишь, всё, что вчера было? — спросила Танька. — Такое я не забуду никогда.