Запись 9
11 июля 2014 г. в 16:42
Но через несколько суток совместных тренировок ровны всё-таки стали терпимей. Увидев на деле, на что способна Риз в сражении, они были просто поражены. И постепенно начали её уважать, несмотря на все свои предубеждения. Умения Хозяйки стали хорошим щелчком по носу этих заносчивых гордецов. Видите ли, они были убеждены, что уж в ближнем бою ровнам с их узкими мечами в сверхгибких верхних конечностях нет равных, что они уделают любого противника. К существам же и вовсе не способным держать в руках клинок они не испытывали ничего, кроме презрения. Риззуаго как раз и относится к таким существам — руки даагранралгалран-ри не способны удерживать тяжёлые предметы, а уж их длиннющие указательные и средние пальцы являются одной из самых уязвимых точек на теле. И Хищники стараются их оберегать и прикрывать сложной защитой.
Однако всё это не мешает им быть достойными соперниками ровнам. Пусть они не могут орудовать мечами, копьями, дубинами и всем прочим ассортиментом оружия такого рода, пусть они не могут заехать кулаком кому-либо по физиономии — это не делает даагранралгалран-ри менее опасными. Основное природное оружие этих разумных — мощные когтистые ноги и длинные хвосты. Конечно, у взрослых Хищников удар хвостом гораздо сокрушительней: острые пластины и наконечник с зазубринами очень внушают. Но у Риз был припасён бронированный костюм с искусственным наконечником на пятую конечность, а уж острейшие серповидные когти на больших пальцах ног очень даже годятся для того, чтобы вскрывать плоть разумных, как какую-нибудь консервную банку. Кроме того, зубы во рту и внутри языка даагранралгалран-ри тоже не подарок. Пусть и, опять же, ядовиты шипы в языке исключительно у взрослых особей.
И потом, у Риз имелись в снаряжении хорошие имитации Кар-Аах со встроенным оружием. А, это означает «боевая перчатка» — сложная защита кистей даагранралгалран-ри, совмещённая с оружием: например, выдвигающимися из брони предплечья лезвиями. Когда-то такие перчатки стоили баснословно дорого и владеть ими дозволялось лишь самкам-воинам. Да, в то время, когда у Хищников был матриархат. Сейчас же Кар-Аах делают и для самцов, и даже для детей — пусть слегка упрощённый вариант, полноценную боевую перчатку может заслужить лишь взрослый воин... Кстати, знаете ведь, что наши, кораблей, «карахи» — это как раз искажённое «Кар-Аах» ри-диалекта? Так как схожие функции: Кар-Аах позволяет Хищникам использовать оружие, которое они не способны сжать в руке, и защитить свои пальцы и запястья; а нам, осийским звездолётам, позволяет действовать не напрямик, а через существо-посредника — тоже как бы сражаться в перчатках, понимаете?
Ещё никому не советую недооценивать скорость и гибкость моей Хозяйки. Реакция и пластичность у любого даагранралгалран-ри — это что-то неописуемое. Для позвоночных существ их габаритов они способны сражаться с практически нереальной скоростью. Если на кого-то из мелких всерьёз нападёт соплеменник моей Риз — можете быть уверены: противник этого Хищника умрёт прежде, чем вообще осознает, что его атакуют.
Для «пронумерованных» ровнов стремительные движения Риззуаго оказались неприятным сюрпризом. Они не представляли, как это так — вообще игнорировать их клинки, с лёгкостью уворачиваясь от любых ударов опытных мечников. И не просто мечников, а воинов-ровнов — гуманоидов с «лишним» суставом в конечностях, да ещё таким суставом, который позволяет сгибать руки-ноги в обе стороны! Да и скорость реакции у этого разумного вида как бы совсем не маленькая... Ну, если не сравнивать со скоростью Риззуаго.
Сначала ровны оторопели. Потом разозлились. Затем их разобрал азарт, и они восемь часов подряд пытались вчетвером (а иногда и впятером с Аюмом-Ви, которого забавляла эта ситуация) достать ненавистную тощую девчонку. А под конец они прониклись глубоким уважением к разумной, способной в одиночку справиться со всеми ними. (Сам бы не поверил, если бы не видел десятками пар глаз, камер и фоторецепторов.) Да и ко мне, как к подчинённому Риз, отношение сразу смягчилось. Кроме того, они наконец-то оценили моего караха и поняли, сколько пользы в бою он может принести. Я тоже неплохо показал себя на тренировках, поэтому им поневоле пришлось со мной считаться.
И тогда отношение ровнов ко мне коренным образом изменилось: не прошло и несколько дней тренировок в рекреационной зоне, как они принялись со мной вполне нормально общаться (даже забывая порой про должную, по их традициям, субординацию), натаскивая особой ровеннской технике убиения разумных гуманоидов. Меня учили приёмам и ухваткам нападающих стимудинков.
Стимудинки (или, скорее, «СаТИМуДИНК», две гласные в разной степени вроде бы редуцируются — но эй, я же боец, а не филолог, точного правила не знаю) — это такие крупные хищные звери с Ровенны. И они пользуются у воинов с этой планеты большим уважением: недаром в названии вида есть слог «динк» — что-то вроде уважительного обращения к собрату по оружию. Одной из причин такой любви к дикому хищнику, способному сожрать любого ровна без соли и пряностей, является то, что стимудинки — родственники самих ровнов. То есть нет на планете более близких им, в биологическом смысле, существ. Учёные выдвигали разные теории: и что у ровнов и этих зверей был общий предок, у потомков которого эволюция пошла разными путями; и что ровны — потомки самих стимудинков... А в среде воинов ходит легенда, будто самые достойные из них в следующей жизни становятся стимудинками (или, как их ласково величают, «сатимушками»). Во всяком случае, хоть ровны гуманоиды, а их любимые звери — четвероногие, у них в строении имеется набор схожих черт. Те же гибкие конечности с «лишними» суставами и сквозными тапиями около кистей лап. И такая же голая чёрная кожа с узкой полосой гривы. Впрочем, большинство хищников на Ровенне окрашены в тёмные цвета — жизнь в вечной ночи, где источниками света являются лишь фосфорецирующие организмы, серп Вуу да звёзды на небе, оставляет мало простора для покровительственной окраски.
Ещё одна причина любви ровнов к этим созданиям — их ум. Похоже, что стимудинки полуразумные животные; развитый интеллект помогает им быть несравненными убийцами. На Ровенне есть хищники и крупнее, есть и стайные охотники, но нет никого опаснее одиночек-стимудинков. За что охотники двуногие — воины-ровны — этих зверей очень уважают. Отношения между ровеннскими воинами и стимудинками чем-то напоминают мне о почтении, которое питают фрурры-рейнджеры с Шэбета к таким же полуразумным шэбам. Конечно, доходили до меня слухи, будто со времён основания Федерации Тан что-то у рейнджеров с шэбами не ладится... Вон, слышал я от Риз (а она, ясное дело, наверняка от братца эти сведения добыла): даже была попытка генетического модифицирования фрурров, дабы вернуть взаимопонимание между двумя народами, — кому-то из пушистых недавно добавили гены шэбов и их ближайших родичей, рэйвов... Это вообще законно? Ладно, чего это я отвлёкся опять... Как бы то ни было, как ни один рейнджер с белой шерстью не поднимет руку на шэба, так и для чернокожего воина напасть на стимудинка немыслимо. Стимудинк на Ровенне — живой символ благородства и воинского духа. И желанный напарник — у некоторых известных воителей есть такие четвероногие друзья. Их партнёры, сражающиеся плечо к плечу со своими ровнами. Нет больше чести для ровеннского мечника, чем если его изберёт своим другом стимудинк. И они не домашние животные, а именно друзья и партнёры, желанные для любого «дитяти сражений».
Ни у кого из «наших» ровнов не было чертвероногих напарников, как и у их знакомых. Похоже, живого стимудинка им и видеть-то ещё не доводилось. Но воины есть воины — об этих зверях и их тактике они знали немало. Когда первое предубеждение по поводу меня у «пронумерованных» улеглось и они пригляделись к моему новому телу — то сумели подметить некоторые общие черты в сложении стимудинка и этой «боевой перчатки». И карах, и стимудинк — звери четвероногие, длиннохвостые, гибкие и хищные. Тяжёлые лапы стимудинков оснащены изогнутыми когтями — как и мои, в смысле караховы. Острые зубы в широко раскрывающейся пасти опять же. Только у караха положение зубов ещё и регулироваться может, а у ровеннских зверей их клыки зафиксированы в челюстях... Но смысл схожий. И тогда ровны предложили поучиться способам сражения стимудинков с двуногими противниками — чтобы более рационально использовать возможности дополнительного тела в бою. Меня ведь не учили в детстве, как правильно убивать гуманоидов при его помощи: никому такое бы и в голову не пришло, хотя даже стандартный карах — это существо, имеющее несомненные признаки хищника. «Боевая перчатка» всё же. А тут появились разумные, хорошо знающие, как рациональней использовать способности подобной «игрушки», и предложившие меня этому обучить. Естественно, я согласился... и это позволило развеять последний холодок в отношениях с командой.
«Пронумерованные» с удовольствием учили меня сворачивать шеи антропоморфам, схватив их пастью за загривок сзади. Натаскивали блокировать оружие в руках разумных. Атаковать уязвимые места когтями, избегая при этом вражеских атак. Перекусывать гортани кислорододышащих существ. И ломать хребты ударами лап.
Несомненно, ровны принялись за дело обучения меня с большим азартом! Их не смущала даже необходимость по очереди играть мою «жертву». Этот энтузиазм подхлёстывала моя собственная увлечённость процессом. Я оказался способным учеником: уже вскоре научился «убивать» своих противников так, что те не успевали нанести мне «ранений». Нет, до чего же новый карах замечательный! Я чуть ли не мурлыкал от счастья на тренировках. И даже игриво кидался на Риз, пытаясь ухватить и её за шею сзади — надо же показать любимой Хозяйке, чему я научился? А наша спелеолог, глядя на мою возню с ровнами, только хмыкала: «Мальчишки! Впрочем, все вы, воины, такие — вон и динка Риззуаго туда же! Только бы вам сражения и железяки, а со мной поболтать времени нет, так?»
Ну да, получив возможность пообщаться с настоящими ровеннскими специалистами, я уж своего не упустил. Сначала говорил, правда, исключительно с Аюмом-Ви. Это пока наши дующиеся с Первого по Четвёртого не одумались. У меня было о чём «племянничка» расспросить, особенно про ровенское искусство боя на мечах, про холодное оружие. Ещё один повод для Таны-Рим посмеиваться надо мной, «мальчишкой», — её забавлял мой пламенный интерес к этому вопросу, притом что я, корабль, мечами никак не могу пользоваться. Даже при помощи караха: он же четвероногий, для махания всяким колюще-режущим не предназначен. Но что мне до всякой логики! Я дорвался до интересной темы и вживую любовался на отточенную технику мастера-мечника!
Аюм-Ви оказался приятным собеседником, несмотря на всю мою зажатость в общении. Ко мне у него тоже нашлась уйма вопросов — он впервые общался с осийским разумным звездолётом. Этот парень облазил все те места на борту, в которые я и Риз разрешили ему заглянуть (вот только во внутренних ртах или парных камерах и таитовах мне посторонних ровнов не хватало). Чуть ли не обнюхал биороботов, обслуживающих внутренние помещения. Дотошно интересовался моими характеристиками, ходовыми качествами и даже дизайном. А уж как он восхищался, когда я, по его просьбе, передал изображение с одной из внешних камер, которую направил сам на себя, выдвинув солнечные паруса! Ровн сказал, что не видел раньше зрелища прекрасней. А Риззуаго раздулась от гордости, будто это её похвалили, а не меня... Аюма-Ви и Хозяйка моя интересовала. И наши взаимоотношения... Иногда он, на мой вкус, даже слишком настойчив был.
Как-то вечером, после очередной насыщенной тренировки (когда уже четверо других ровнов-мужчин изволили прекратить валять дурака и всерьёз с нами стали общаться и тренироваться), я, улучив момент, решил спросить Аюма-Ви, зачем ему хочется столько всего знать про осийские яхты. Нет, конечно, такой интерес в чём-то лестен, но не слишком понятен. Вон Тана-Рим хоть и интересовалась нами, инопланетянами, такого неослабевающего любопытства ко мне не испытывала. Аюм-Ви после хорошо прошедшей тренировки пребывал в благодушном настроении, мы были практически одни — он, я (всё ещё в своём карахе, а не в виде тремор-образа) и привалившаяся к моему боку усталая Риззуаго, лениво подёргивавшая меня за нижнее правое ухо. Мы с ней недавно выяснили: это тело настолько чувствительно, что даже лёгкие поглаживания и почёсывания меха, особенно в области ушей, вызывают у меня весьма приятные ощущения; так что Риз стала часто «использовать караха не по назначению» — гладить его, обнимать и ласкать, когда я им управлял.
— Почему ты, Аюм-Ви (наедине мы уже общались неформально, безо всяких «динков» и экивоков), так много всего хочешь знать про меня? — спросил его я.
— Разве интерес к партнёру по предстоящей нам операции, к тому же такому экзотичному, не закономерен? — удивился ровн.
— Интерес интересу рознь, — вмешалась Риз, увидевшая, что я замялся. — Твой же интерес особо... яркий и настойчивый. Ты расспрашиваешь о таких аспектах жизни Кея, о которых никому из посторонних раньше не приходило в голову спросить. Будь ты учёным, я бы, с некоторыми допущениями, объяснила твои расспросы профессиональным интересом, однако ты воин. В чём же причина столь страстного любопытства?
— И тем не менее мой интерес тоже практически профессионален, — рассмеялся Аюм-Ви, блеснув ровными белыми зубами. — Увидев, насколько полезен Риззуаго такой напарник, как Кейирирон Алый, я и заинтересовался осийскими яхтами. И был сражён их функциональностью, их возможностями и красотой. Твоими замечательными свойствами и характеристиками, Кейирирон. Ты так быстроходен, умён, полезен для своей напарницы, да и воин хороший, несмотря на свой биологический вид... Нет, пожалуй, именно благодаря этому. О, не стоит смущаться — ты действительно замечательный партнёр для Риззуаго. Настолько, что я стал завидовать.
Смущаться? Да меня гордость распирала! Услышать такое от взрослого воина, вау... Да ещё же меня похвалили в присутствии Риз! (Желание перед ней покрасоваться, похоже, так и не умерло во мне со временем.) А Аюм-Ви продолжил:
— Ты, Кейирирон, первый осийский корабль, которого я встретил. И ты меня поразил, в хорошем смысле этого слова, конечно. У меня теперь есть мечта — когда-нибудь заработать достаточно для того, чтобы обзавестись яхтой, подобной тебе. Это откроет передо мной такие возможности, ух! Не сомневаюсь, что исполнение моей мечты будет нескорым, наверняка пройдёт много лет: звездолёты вообще недёшевы, а уж осийские... Но я убедился, что вы того стоите. Обязательно хочу себе такого партнёра! Друг, корабль, напарник... и даже собственный говорящий стимудинк в одном лице, голова идёт кругом!
— Это лишь этот мой карах сильно похож на стимудинка... — пробормотал я, опустив взгляд к полу.
— Смысл тот же, — отмахнулся от моих слов Аюм-Ви, — вот даже остальные заметили сходство. И теперь с большим удовольствием с тобой возятся. Понимаешь, они стали воспринимать тебя теперь именно как стимудинка, который ещё и говорить с ними может. Так сказать, подыскали незнакомцу нишу в своём сознании. И успокоились. А вначале-то почему они не могли с твоим существованием примириться? Потому что не знали, как тебя воспринимать и интерпретировать. Я ребят хорошо изучил — они достаточно простые натуры, и в их понимание мира просто не вписывались юные разумные космические корабли, которые одновременно считаются воинами лучше их самих. А как только они заметили, что ты в некотором роде кто-то вроде стимудинка для Риззуаго, ты сразу стал для них понятным и «своим». Почти родным. А что ещё и в космосе летать можешь — что ж, у всех свои недостатки, они просто стараются на этом не заострять внимания.
Мы с Риз переглянулись и прыснули со смеху. Аюм-Ви тоже одарил нас ещё одной усмешкой.
— Подытоживая всё сказанное: я понял, что полезней и престижней, чем осийский звездолёт, мне никогда напарника не найти. Можно сказать, что подобный корабль — почти что доспех и оружие непобедимого воина. Так ли уж странен в свете этого мой интерес? Вот видите, всё закономерно. Вы сейчас разговариваете с ровном, у которого созрело твёрдое решение — обзавестись в будущем таким же звездолётом, как Кейирирон. О, но, конечно же, я хочу купить себе девочку... То есть корабль женского пола. Раз уж я мужчина.
— А какая тебе разница? — удивилась Риз.
Я тоже искренне недоумевал. Разве пол корабля как-то влияет на его или её использование в качестве напарника для воина? Вроде бы нет у самцов никаких противопоказаний против воинской стези. Да и не заметно, чтобы у Аюма-Ви возникали какие-либо сложности в общении с существами своего пола. А что до характеристик — корабль-самка ничуть не сильнее или быстрее самца и наоборот.
А ровн отчего-то тоже сильно удивился. Оглядел он меня, у которого от удивления глаза стали круглыми и пасть приоткрылась, и Риз, застывшую изящным изваянием, обвившим руками мою шею, и спросил:
— А вы не понимаете? Вот ты, Риззуаго, действительно не понимаешь?
И без того немаленькие глаза Риз расширились ещё больше, а я передёрнул плечами. Странный он всё-таки, этот ровн.
— Вижу... Тогда вам двоим непросто придётся, раз вы не понимаете самих себя. Общаясь с вами и видя все ваши достоинства, я как-то упустил из вида тот факт, что вы совсем ещё юны. Ладно, не моё это дело, сообщать очевидности, которые вы не замечаете, — совсем непонятно высказался Аюм-Ви. — Тем более перед заданием. Только ненужное расстройство и метания. Так что не нужно, уважаемая Хищница, мне в мысли заглядывать. Я твои поползновения чувствую. Поверь мне, тебе это совсем не надо.
И, скорбно покачивая головой, этот «племянник» встал и вышел из кают-компании, оставив нас в полнейшем недоумении. Вот я до сих пор так и не знаю, почему это, по мнению Аюма-Ви, Пилот и его корабль должны быть обязательно разнополыми? И чего такого мы с Риз про самих себя не понимаем?
Непростое это всё-таки дело — общение.
