АГЛАХ.

На платформе Менделеевской было шумно и царил переполох. Группа вооруженных людей приковала внимание всех обитателей станции, пятеро бойцов ожидали прибытия мотодрезины с соседней Новослободской, там её должны были заправить и снарядить. Через переходы на Новослободскую, расположенные здесь же, в центре станции, шли зеваки, чтобы сообщить о готовности дрезины и таким образом быть хоть чем-то полезными. Всюду сновали дети, восхищаясь храбростью могучих воинов, они пытались подойти к ним поближе, чтобы коснуться грозного оружия, каждый из этих глупых мальчишек мечтал однажды взять в руки такой автомат и отправиться на подвиги, о которых потом будут слагать легенды. Но едва ли они представляли опасность, которой буквально дышат тоннели метро. Бойцы периодически давали оплеухи чересчур обнаглевшим мальчуганам, слушая краем уха инструктаж, который проводил рослый мужчина, с лицом словно выточенным из куска бетона. Он очевидно являлся командиром отряда и представлял собой могучего война, которому всё нипочем, но мало кто знал, что им движило простое равнодушие к смерти. Шахтёр имел когда-то семью. В день "начала и конца", ему удалось спрятать родных в метро, казалось бы так он спас их от смерти, но она все равно настигла их спустя год... В тоннеле вспыхнул яркий свет, послышалось урчание мотора, толпа оживилась. Дрезина сбавляя скорость подкатила к краю платформы, ей управлял какой-то тщедушный паренек. Как только транспорт остановился, он выпрыгнул на станцию и отошел в сторонку. Шестеро бойцов один за другим погрузились на укрепленную железными листами мотодрезину, последним в нее забрался командир. На пороге своего кабинета, на дальнем конце Менделеевской, появился Егор Константинович, он проводил взглядом удаляющуюся экспедицию задумавшись на мгновение, что видит ребят возможно последний раз. Было у старого начальника какое-то нехорошее предчувствие. Егор ругал себя за это, ненавидел, а все потому, что предчувствия его никогда не обманывали. * * * Темнота за последним блокпостом проглотила мотодрезину с разведгруппой и проникла, казалось, прямо в души отважных бойцов. Разговоры стихли, нервы напряглись до предела. Фары развеивали тьму всего на пять с лишним метров впереди, освещая рельсы и мрачные тюбинги мертвого тоннеля. Местами из мрака показывались боковые ответвления в виде узких, технических коридоров. В какой-то момент один из бойцов привстал со своего места и направил луч фонаря в такой проход, после чего мотнул головой и уселся обратно. Заметив немой вопрос на лицах своих товарищей, он ответил коротко: "показалось". Шахтёр управлял дрезиной и не сводил глаз с тоннеля, он уже давно заметил неладное, это словно витало в воздухе, незримая угроза. Ему и думать не хотелось о том, что может ждать их на Савеловской. Он сбавил скорость до минимума, и сейчас, они двигались со скоростью легко бегущего человека. Это было необходимо, в тоннелях, где давно никто не ездил на транспорте, могли образоваться завалы или исчезнуть рельсы. Второе происходит обычно по вине безответственных личностей, которым необходим металл для каких-то своих целей. Уже около получаса не происходило ничего необычного. Только тишина пожалуй, была крайне необычной для этого тоннеля, и даже звук работающего двигателя казался каким-то приглушенным. Все это наталкивало на невеселые размышления, что-то явно неладное творится впереди. - Эх, зараза, - подал голос Стёпа Богатырь. - гиблое дело, это к бабке не ходи. - В башке гудит. - пожаловался Юра, оживившись от звуков человеческой речи. - Это "тоннельный звон". - объяснил Богатырь, усмехнувшись непонятно чему. - Бывает в некоторых местах, черти от чего он появляется. - Байки это все. - вмешался самый старший в группе, мужчина по прозвищу Дед. Он был не так уж и стар, а прозвали так за седые патлы, собранные в хвост на затылке. - Мотор работает, вот и гудит. - У тебя все байки. - скривился Богатырь. - Что народ годами примечал, для тебя ерунда. - У меня свои приметы Стёпа, им я верю, потому что лично проверял. А народ твой многое болтает, одни пауки-мутанты с человеческими головами чего стоят. - осклабился Дед. Богатырь ничего не ответил, изобразив на лице задумчивость. Молчавший до этого Васёк, внезапно спохватился, заорав что-то вроде "на потолке!" и, скинув с плеча автомат, выпустил длинную очередь вверх. Остальные бойцы мигом похватали своё оружие, дрезина остановилась, Васёк расстрелял магазин и принялся судорожно менять его на новый. "Нет там нихера." - дрожащим голосом заключил богатырь и это уже заметили все кроме Васька, тот перезарядил автомат, но не успел открыть огонь, Шахтер ловко выхватил у него оружие и толчком усадил бойца обратно на скамью. Однако парень не собирался успокаиваться и потянул из кобуры пистолет, со словами - "сейчас я эту рожу продырявлю!". Тогда вмешался Дед и Юра, вместе они разоружили Васька и прижали его ко дну дрезины. - Что за фигня?! - недоумевал Богатырь, все еще пялясь на потолок. - Непонятно. - покачал головой Шахтёр, наблюдая как Дед вяжет Ваську руки за спиной, а тот отчаянно сопротивляется не переставая материть чью-то уродскую рожу. - Надо бы как-то его расспросить. - Переволновался юнец. - пыхтя ответил Дед. - Нервы оказались ни к черту. Надо подождать пока в себя придет. - Я такого еще не видал. - признался Юра, усаживаясь на скамью и вытирая пот со лба. - Глюки наверное. - Так, смотреть в оба. - отдал приказ Шахтёр. - До Савеловской осталось совсем чуть-чуть. Стёпа, идешь со мной, остальные ждут здесь. Посмотрим что там, и валим к чертям. Командир группы спрыгнул на пути, Богатырь последовал за ним, грузно приземлившись на шпалы. Стёпу не зря так нарекли, он был необычайно высокого роста и весил почти центнер. Причем сам он любил хвастаться, дескать ни грамма жира и это действительно было так, Степан качал мускулы и был помешан на здоровом образе жизни, что вызывало недоумение у большинства его знакомых. Хотя, конечно, жить в метро само по себе вредно, а зачастую просто губительно. - Ну что, готов? - спросил Шахтёр и не дожидаясь ответа зашагал к Савеловской, Богатырь перехватил поудобнее свой ручной пулемет, настоящую роскошь для жителей метро, и побрел за командиром. * * * Игорь Константинович заперевшись в своем кабинете, уже второй час гипнотизировал бутылку водки, поставив её перед собой на стол. Он предвкушал как ему позвонят и доложат о возвращении группы и тогда, он сразу откупорит крышку на вожделенном сосуде, чтобы разом его ополовинить. Пожилой начальник Менделеевской не страдал алкоголизмом, просто часто нуждался в антидепрессантах, в метро таким средством являлся спирт. Да и само слово "алкоголизм" разве имеет теперь какое-то значение? Может когда-то давно люди и умирали от пьянства, а сейчас это, пожалуй, смерть о которой можно только мечтать. Даже для начальников станций погибель могла наступить в любой момент, в этом изменчивом мире, вчерашние хорошо укрепленные островки человечества исчезали бесследно. Нигде в метро нельзя чувствовать себя в безопасности, не достанут твари, так зарежут братья по разуму. Сколько всякого отребья развелось, хотя бы те же сатанисты, что это за люди? А четвертый рейх? По слухам эти отморозки не жалеют никого, убивают женщин, детей, стариков. Игорь Константинович решительно протянул руку к бутылке, но вдруг зазвонил телефон. Он моментально подхватил трубку и приложил её к уху, на том конце послышался голос: - Это дальний блокпост! Только что слышали стрельбу, судя по всему далеко, возможно стреляли на Савеловской. - Ай, зараза! - прорычал в трубку начальник. - Говорил же им в бой не вступать... Продолжайте наблюдение, обо всем докладывать немедленно! - Так точно! - ответил дозорный и отключился. Начальник стукнул кулаком по столу, от чего бутылка водки подпрыгнула и едва не упала, в последний момент Игорь Константинович поймал её. Но, повертев стеклянную ёмкость в руках, он решительно убрал её в ящик стола.