I'm blind to myself and idolise

Это не та история, которую вам захочется почитать перед сном. Не та сказка, которую захочется рассказать детям. Это то, с чем каждый из вас боится столкнуться. Меня зовут Крис, мне двадцать четыре года. Это все, что я о себе знаю. Я не смогу вам рассказать, где я живу. Потому что сомневаюсь, что это мой дом. Небольшая комнатка без окон, с серыми стенами и пятнами красной краски на них. С потолка свисает нерабочая люстра. В одной из стен заколоченный выход. «Где ты?» — спросите вы. К сожалению, я и сам не знаю. Я не знаю сколько здесь нахожусь. Моя память абсолютно пуста. «Не омрачена тяготящим прошлым, ты от него независим», — сказала мне Она. Тут каждый день происходит одно и то же. Тут всегда холодно и сыро, а ещё пахнет табаком. Она — это девушка, которая держит меня здесь. Кто она мне? Я не знаю. Я не знаю, какое сегодня число, месяц, год. Я не знаю, кем я был до того, как попал сюда, и был ли кем-то вообще. В сущности, все мы — никто. Пешки одной шахматной игры. Людишки заселяют этот мир, просто наполняют его. Не играют ролей. Они рождаются, болеют, умирают. «Все умирают», — это говорит мне Она. Моя роль больше, чем просто человека. Я личность на грани совершенства. На грани идеала. У меня нет характера. Это ещё одно Её достижение. Я не чувствую себя использованным или подопытным. Я не войду в историю. Разве что — в жизнь одного человека. Как тот, кому удалось осуществить все мечты. И Она станет самой счастливой. Разве оно того не стоит? Когда-нибудь люди о тебе узнают. — Верь мне, — говорит Она и улыбается. Ещё она говорит: — Сейчас вечер. В щель между досками, которыми заколочена дверь, она просовывает мне чашку кофе и тост. Сегодня выглядит не так, как обычно. Её короткие волосы растрепаны, глаза влажные, а очки съехали на самый кончик носа. Черный костюм смят, а руки дрожат. Я беру чашку и тост, ставлю рядом с собой на пол. А Она руки не убирает. Кладу холодные пальцы на Её, еле теплые. Взгляд падает на меня, скользит по лицу. — Они узнали о тебе. Эти жалкие людишки. Они — никто. Они не имеют права прикасаться к идеалу. Я не отдам тебя в их лапы, — Она улыбается своей дрожащей улыбкой и уходит. Я сажусь на пол, опираясь спиной о холодную стену. Кофе очень крепкий, а тост пережаренный. Но мне всё равно. Я хочу думать, но не получается. Серый мим с белым лицом, свисающий с люстры смотрит на меня своими ледяными глазами. — Разве не об этом ты мечтаешь — быть знаменитым? Ты им будешь. Каждый шестилетний ребенок, любая мамаша будут тебя знать. Ты будешь первым пустым человеком. Разве не этого ты хотел? — спрашивает Она. — Этого, — отвечаю Ей и ухожу вглубь комнаты. — Умница... Умница, — слышу шёпот у двери. Я слышу, как тихо она сама с собой говорит. Я не знаю, о чем, но понимаю, что это плохо. Затем слышен всхлип, смех. Я к этому привык. Сижу в углу с закрытыми глазами. Ни о чем не думаю. Я не знаю, каково там, снаружи. Я думаю о воде. Она часто говорит: «Вода — лучшее лекарство. Она забирает всю боль, весь страх, стоит только увидеть водопад или море». Молчу. Я всегда молчу, когда Она что-то мне рассказывает. Она говорит, что когда я разговариваю или думаю, я разрушаю себя идеального. Она говорит, что ей не нужен очередной шаблон. И я молчу. Умею не думать. Быть совершенным. Или тем, кем Она хочет меня видеть. Шум у двери меня отвлекает. В голову врываются мысли, как черные кляксы на белоснежный лист. Дверь больше не заколочена, кругом щепки и доски, а в руках у неё стул. — Вставай. Мы должны уходить отсюда. Я молча поднимаюсь и подхожу к Ней. — Они пришли за мной? — спрашиваю тихо. Молчит. А потом улыбается. И эта улыбка дрожит хуже предыдущих. — Они тебя отнимут, превратят в такого же, как сами. Уничтожат. Ты — мой актер. Театр для одного зрителя. Но твоя роль уже сыграна. Пришло время для занавеса и фанфар. Она берет меня за руку. Мы идем через большую белую комнату. Идем быстро. Комната пуста. Лишь портрет человека с замазанными красной краской глазами висит на стене. Она ведёт меня дальше, пока под ногами я чувствую нетвердую поверхность. В нескольких шагах от нас шумит... — Вода, — говорит Она. С неба капает дождь. Всё сильнее и сильнее. — Это река. Неглубокая, но с бурным течением. Смотри, — говорит мне, указывая на противоположный берег. Там яркий свет. Красный, как пятна в той серой комнате. Синий... — Это они. И они тебя хотят отобрать. Присвоить себе мою славу... — Нет, — тихо но уверенно с моих губ срывается протест. — Правильно. Помнишь, что я тебе говорила о воде? Так вот, сейчас мне больно, а тебе — страшно. Она берёт меня за руки и, глядя прямо в глаза, тянет за собой. На том берегу громко кричат: «Сдавайтесь!» Отчасти эти голоса поглощает дождь. — Я не сдамся, — отвечает она в мои глаза, а в следующий момент проваливается в воду. Я отпускаю её руки, в последний раз чувствуя её прохладную кожу. Она намокла. Очков на ней нет. — Я сдалась! Сдалась воде! Вдруг она начинает смеяться, но это похоже на что-то иное. Пугающее. Сдавленные хрипы. Течение несёт её дальше. — Подождите, сейчас мы за вами отправим людей! — кричат мне. Она не хотела. Боялась, что отнимут её совершенство. Мне вдруг становится так плохо и хорошо одновременно. Её больше нет. А я вновь ни о чём не думаю. Из глотки вырывается крик, заглушаемый рекой и каплями, оседающими вокруг: — Я слеп к себе и идеален! — и делаю шаг вперед. В моей голове по-прежнему пусто. Я идеален. Я сделал это. Я им стал. Я — человек-легенда. Холодная вода наполняет мои легкие. Что-то давит на меня изнутри. «Совершенный Я», — думаю и закрываю глаза навстречу холодному потоку. the end ^^