Всё по сценарию

Свет… Камера… Мотор! Внезапные вспышки света ослепили меня, но лишь на секунду. Полная тишина, только слышно, как работает оборудование. Я стою у дивана в гостиной, и входит Йен. Нет, Нина, не Йен. А Дэймон, Дэймон Сальваторе. И сейчас ты Елена Гилберт. Он шагает размеренно, его приближение необратимо. Я улыбаюсь ему так, как должна Елена. Йен подошел и коснулся моих рук, чуть дотронувшись пальцами моей кожи. Я слегка вздрогнула и посмотрела на него. Йен такой же, каким был всегда. С его губ не сходит прежняя широкая улыбка, которую я так любила. Которой он меня тронул до глубины души. Но что сейчас? Блеск в его глазах пленит. Нина, это просто игра. Продолжай играть. Наши пальцы сплетаются вместе, он что-то говорит, а я отвечаю автоматически. Все по сценарию. И любовь по сценарию. «Нам нужен был этот перерыв» - мысленно шепчу ему я. Кажется, он понимает. В моих глазах читается все, что я думаю. «Я просто запуталась… Кто же я – Амара, Елена или Кэтрин? Слишком много, и я стала забывать, какой должна быть Нина… Нина Добрев». Настоящая ли наша любовь? Наши чувства? Или это продолжается игра, игра в любовь Елены и Дэймона? Как мне хотелось бы разобраться, но с каждой новой серией я путаюсь всё больше. «Йен, целуй Ни…», - режиссер не успел договорить, как Йен уже сделал это. Об этих моментах ему напоминать не нужно. Его поцелуй − настойчивый и смелый, как всегда. Он словно пытается доказать мне, что все было не напрасно. Что это не просто игра. Что все по-настоящему. Щетина слегка колет по лицу, но мне это даже нравится. Мои мысли тут же исчезли, внутри чувствуется легкость. Мы перемещаемся к дивану. Все по сценарию. От его прикосновений у меня побежали мурашки. Как всегда. Такое ощущение, что я таю. Меня становится все меньше, а Йена все больше. Он проникает в мое сердце, хотя он просто целует. «Нина, расслабься», - слышу его шепот. Мне нужно повиноваться, хотя я знаю, что если расслаблюсь, то уже не смогу остановится. Не смогу унять свои чувства. Я закрываю глаза и смыкаю руки над ним, забирая власть себе. Теперь мы на диване. Я внизу, он наверху. Все по сценарию. Похоже, я слишком сильно вжилась в роль. Амара, Кэтрин, Елена… Новая роль – новая маска. Их так много, что все сложнее разобраться. Маски впиваются в кожу, не позволяют разглядеть реальность. Трудно снимать – вместе с маской остается часть кожи. Часть души. Глубоко зарытые раны снова напоминают о себе. Так всегда: сначала тебе хорошо, но потом становится больно. «Сейчас ты – Елена, - говорю я себе. – Все, что за сценой, там и остается». Это вечное правило актера. То, что волнует тебя в жизни – не перекладывай на своего героя. А то, что волнует героя – не перекладывай на себя. Мне приходится напоминать это правило все чаще. Иногда мне кажется, что я становлюсь такой же, как Елена. Поступки, фразы… любовь. Играть в любовь с Йеном слишком легко. Мне нужен глоток воздуха. Его губы мягкие, но упрямые, и мне пришлось сделать некоторое усилие, чтобы прервать поцелуй по сценарию. С великим усилием мы оторвались друг от друга и встретились взглядами. И я словно начинаю погружаться в серое небо. Унылое и хмурое, но по-своему прекрасное. Нина, остановись. Это уже не по сценарию. «Стоп, снято! Всем спасибо». Эти слова стали моим спасением. Хотя было уже поздно. Душа кричала, а сердце сжималось. Мы с Йеном тут же расцепились и ушли в разные стороны. Я сделала глубокий вдох и быстро направилась в гримерку. - Отлично сыграла, Нина! - Молодец! - Так держать! Все проходившие мимо поздравляли меня с очередным удачным дублем. Я просто кивала и улыбалась в ответ. Внутри что-то тяжелое давило, это ощущение стало почти постоянным после каждого отснятого дубля. Немного болела голова. Мне нужен стакан воды и отдых. Хотя бы пять минут. Зайдя в гримерку, я прикрыла за собой дверь. Налила в стакан воды из бойлера и сделала несколько глотков. Так уже лучше. Повернулась к зеркалу и взглянула на себя. Вот и я, Нина. Глаза чуть покраснели – следствие утомленности и недостатка сна. Оперившись руками в стол, я громко выдохнула. - Могу я войти? − до боли знакомый голос. Я вздрогнула от неожиданности и обернулась. Йен, конечно. - Да, да, − ответила я, потупившись вниз. Он подошел ближе. Я не могла вновь не посмотреть на него. Лоб чуть нахмурен, во взгляде чувствуется неловкость. Йен внимательно осматривает меня. - Хорошо сыграла. Очень… правдоподобно. Сердце вновь сжалось, и я повернула голову к зеркалу, избегая его взгляда. Но и там был Йен. Он стоял, переминаясь с одной ноги на другую, словно размышляя, стоило ли ему вообще сюда заходить. Я же терялась в сомнениях, одновременно чувствуя облегчение и напряженность. - Спасибо, ты тоже, − первое, что пришло на ум. Йен улыбнулся и приблизился ко мне уже намного увереннее. Расстояние неумолимо сокращалось, но я не сделала ни шага назад. Он погладил по плечу. Мурашки быстро забегали по коже, но я не отодвинулась. Все мое нутро желало его, а в голове кричало: «Зачем, зачем ты это делаешь!» Я опустила взор в пол, боясь его взгляда. Но все же почувствовала, как он улыбнулся. Мы одновременно придвинулись ближе, почти вплотную прижавшись. Я знала Йена наизусть. Каждую морщинку, каждую складку и родинку. Взглянув на него, я только убедилась в своем знании. Эти глаза говорили все, что он хочет. Мой рот невольно приоткрылся, и Йен воспользовался этим. И вновь этот вкус. Вкус его поцелуя. Мои губы сами собой разжались, отвечая ему, и Йен ускорил темп. Все по-настоящему. Теперь ты Нина, а не Елена. Мы вновь слились воедино.