Дух охоты

– Это почему я раньше злой был? Потому что у меня антидепрессантов не было! Серийный маньяк-убийца.

– Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании. Фрейд.

– Человек приспосабливается ко всему. Вампир все прогибает под себя. Наблюдения одного вампира.

– Я туда не поеду! – Чей та?! Еще как поедешь! Хватит тухнуть дома, как одинокая килька на дне консервной банки! Тебе полезно будет мозг свой крохотный проветрить. Там воздух насыщенный. Авось твое серое вещество перерастет изюм по размерам! – Пять минут назад ты заявлял, что я почти не появляюсь дома, а сейчас утверждаешь, что носа никуда не кажу. Ты уж определись! И вообще, не страшно тебе такую безмозглую дочь одну отпускать так далеко? – Честно? Страшно. Я тебе больше скажу. Я бы запер тебя в круглую комнату, обитую войлоком, и ногти бы тебе на руках под мясо отстриг, чтобы ты, дитятко мое, не поранилась. Но общество меня не поймет, а, может быть, даже и осудит. Так что едешь в лагерь оздоравливаться и наращивать интеллект. Еще возражения есть? Я набрала в легкие побольше воздуха, открыла рот, чтобы высказать папуле все свои возражения… Да так и сдулась обратно. Какой в этом смысл? У меня может быть куча разумных и весомых аргументов в споре с папой, но родители на то и родители, что в общении с ними никогда нельзя пересекать определенную границу. Некий Рубикон воспитания и боязни взыскания. – Вот и хорошо, – заключил папа, не услышав от меня больше слов возмущения. – Давно надо было отправить тебя туда. Там природа прекрасная, а здесь ты только деградируешь в обществе золотых детей Рублевки. Все, разговор окончен. Вылет завтра, тебе уже подготовили частный самолет. С этими словами папа покинул мою комнату. Мне больше ничего не оставалось, как смириться с родительским решением. Я обошла комнату по кругу несколько раз, пиная от злости все, что попадалось на пути, однако выход из ситуации так и не забрезжил в конце темного тоннеля безнадежности. В полном моральном бессилье я опустилась на пол и обхватила голову руками. Наверное, стоит отвлечься ненадолго от своих душевных терзаний и пояснить, кто я, куда меня хочет отправить мой папа, и почему я так не хочу туда ехать. Но прежде, чем я приступлю к повествованию, ответьте мне на один вопрос: вы верите в вампиров? Нет? Я так и думала. Ну конечно, вы же взрослые люди, а вурдалаки, вампиры, упыри и прочее – это все страшные сказки для детей. И правильно, не стоит верить в меня, а уж тем более мне. Доказывать свою реальность я не собираюсь. Но если вы все же, намерены читать мою историю дальше, давайте примем как данность тот факт, что я – вампир и реально существую в этом подлунном мире. Как вам уже, наверняка, стало понятно, я такая не одна. Мой папуля, Андрей Евгеньевич, тоже вампир. И мама моя, Алиса Геннадиевна. Всего вампиров на земле уж никак не меньше нескольких тысяч. «Да что такое несколько тысяч по сравнению с семью миллиардами?» – скажете вы. Но вампиры, в отличие от людей, не так зациклены на размножении. Это смертные человечки спешат завести семью и родить потомство. А когда у тебя впереди вечность, какой смысл торопиться? Можно пожить для себя. Вампиры вообще страшные эгоисты. Вот мой папуля решился на мое зачатие только на втором тысячелетии жизни. Как вы и сами знаете, в истории человечества существует огромное множество упоминаний о вампирах. Чего только не придумывают про нас братья наши меньшие. Мол, мы спим в гробах, летаем по ночам, боимся солнца, криков «Свят, свят, свят!» и чеснока, превращаем укусом в себе подобных и, наконец, не существуем вовсе. Больше всего меня возмущает убежденность некоторых в том, что вампиры – ходячие мертвецы. Да мы живее всех живых! Ладно, я увлеклась. Теперь о более конкретном. Вампиры тайно живут среди людей, как ни банально это звучит. Когда-то давным-давно, когда на свете не было ни меня, ни даже моего папы, вампиры размножились достаточно для того, чтобы их существование начали замечать люди. Все же помнят из истории средневековья эпизоды с инквизицией? Все это происходило потому, что многие из моих сородичей в то время даже не думали ограничивать себя в пище, а люди просто не могли не замечать исчезновения себе подобных. Однако нашлись тогда и сознательные личности, которые были всецело за альтернативные источники питания. В связи с этим разразилась так называемая Изначальная война – самая кровавая и, собственно, единственная среди вампиров. Не буду утомлять вас долгими описаниями жестоких сражений, скажу лишь, что по окончании войны вампиры разбились на четыре клана: Эксилиум, Регенди, Инфирмус и Артегнен. Разделение произошло на основе, так сказать, жизненных предпочтений. В первый клан подались вампиры, уставшие от войны и просто решившие уйти в сторону от всех конфликтов. Регенди образовался из самых властолюбивых упырей, которые, однако, были прирожденными лидерами и считали, что вампирскому обществу, как и любому другому, требуется управление и законы. Клан Инфирмус состоял из серого большинства. Его представителям также надоела война, и они решили принять господство и законы Регенди. Последний же клан, Артегнен, состоял из самых кровожадных представителей вампирского рода, абсолютно уверенных в том, что люди – всего лишь еда, с которой не грех поиграть перед обедом. Сейчас прежней обособленности по кланам уже не существует. Согласитесь, было бы странно, если бы пару тысяч упырей жили в одном огромном родовом замке. Это точно привлекло бы внимание. Так что вампиры живут небольшими группами или, как это принято называть у нас, ковенами. Я обитаю в одном из таких и принадлежу клану Регенди. Впрочем, сейчас он не такой уж и правящий. Все спорные вопросы решаются на Генеральной Ассамблее, которая собирается по мере надобности и состоит из Представителей всех кланов. Мой папуля, кстати, является председателем Ассамблеи. Ну да ладно, ближе к делу. Как я уже упоминала, война разразилась из-за того, что встал вопрос о питании. Так вот, теперь он был решен. Мой родитель, Андрей Евгеньевич, основал донорский центр. Отличное прикрытие для общественной вампирской столовой. Стало это прикрытие еще более значимым, когда один из вампиров моего ковена, мой лучший друг, юный гений по имени Юра изобрел формулу искусственной крови. В качестве еды для вампиров она не годилась. Низкая энергетическая ценность, неважные вкусовые качества. А вот для переливания людям подошла отлично. Впрочем, меня опять уносит не в ту сторону. Я же обещала рассказать, куда меня посылает мой папочка. Так вот, поскольку наш донорский центр нуждается, извините за каламбур, в донорах, папа придумал хороший способ поощрения людей к сдаче крови. Помимо денежного вознаграждения, почетные доноры получают возможность абсолютно бесплатно провести три летних месяца в оздоровительном лагере, который также был создан моим отцом. Лагерь расположен где-то на юге России. В общем, в полной заднице. До сих пор недоумеваю, зачем было размещать его так далеко от столицы, в которой находится сам донорский центр и, следовательно, подавляющее большинство доноров. Тем не менее, что есть, то есть. К тому же, папа мотивирует такой странный выбор места для лагеря тем, что там замечательная природа. Мол, донорам надо отдыхать на свежем воздухе, у них так кровь улучшается. Наверное, он прав. Но вот только теперь ему пришла в голову идея отправить меня туда на все лето! Зачем, спрашивается? Я же не собираюсь потом донорствовать. Однако Андрей Евгеньевич был неумолим. Ему, видимо, до жути надоели мои праздные шатания по столице в компании двух моих друзей-вампиров, вот он и решил послать меня с глаз долой и из сердца вон, мотивируя это тем, что заботится о моем здоровье. И его не смутил даже тот факт, что вампиры вообще ничем и никогда не болеют. Ехать мне в этот лагерь ужасно не хотелось. Все лето сидеть на одном месте! Я же с ума сойду. Тем более мои друзья-вампиры, Юрка и Олег, туда не отправляются. Их родителям, видимо, совершенно плевать на состояние их на деле непробиваемого здоровья. Конечно, честно сказать, я прекрасно общаюсь с родом человеческим, а вот вампирский люблю не очень. А в лагере будут только люди и Владлен Осипович, старый во всех смыслах этого слова папин друг, который присматривает за лагерем. Но! Люди там будут одни и те же, что весьма удручает. А Владлена я вообще на дух не переношу за его снобизм и высокомерие, которые он проявляет в гораздо большей степени, чем все нормальные вампиры! Все это я высказала папе, как аргумент против моей поездки, но он закусил удила, упорно считая, что мне крайне полезно посидеть три месяца в глуши! В общем, на завтра мне уже подготовили частный самолет, и избежать уготованной участи не удастся. Я посидела еще некоторое время, плавно погружаясь в уныние, потом стала собирать вещи. Может, нагрузить побольше чемоданов? Тогда есть шанс, что самолет не взлетит… – Привет! Что соловушка не весел? Что головушку повесил? – Я сейчас вся целиком повешусь, – подняв голову, я обнаружила Олега, заглянувшего в мою комнату. – Знаешь же, что папа хочет отправить меня в ссылку, еще и издеваешься! – Ну, я же не виноват, что тебя посылают в такую дырень, – пожал плечами Олежка. – Сгинь с глаз моих. Позови лучше Юрика. Попрощаюсь с ним перед смертью. Когда пришел Юрка, они вместе с Олегом помогли собрать мне вещи, долго сочувствовали и говорили, что будут без меня безумно скучать. Это меня жутко растрогало, я даже предложила им поехать со мной. Они тут же вспомнили о срочных делах и поспешно ретировались из моей комнаты. Я в очередной раз попинала мебель от злости, досталось и чемоданам. Даже папа, заглянувший узнать, как идет моя подготовка к отлету, чуть не огреб. Однако меня уже ничто не могло спасти от этой печальной участи… Как я ни надеялась, у пилота не случилось сердечного приступа, и самолет не рухнул с огромной высоты. В шесть утра по местному времени один из папиных прихвостней, который сопровождал меня во время полета, ласково, но настойчиво спихнул меня с трапа навстречу смертельно скучному отдыху. Провожать до места назначения не решился, учитывая мое весьма не радужное настроение. Сказал, что меня уже кто-то встречает, и вернулся в салон самолета ждать дозаправки. Неподалеку от взлетной полосы меня действительно уже ждала машина – самая обычная отечественная «пятнашка». Некоторое время я стояла, окруженная кучей чемоданов, потом поняла, что помогать мне никто не собирается. Я, конечно, по физической силе намного превосхожу любого из людей и даже некоторых вампиров, но где же элементарная вежливость?! В итоге я кое-как умудрилась подхватить все свои чемоданы (они для меня были не тяжелые, но в руках не помещались) и дотащить их до багажника машины, но он открываться не спешил. Обозлившись окончательно, я ощутимо долбанула ногой по колесу машины. Крышка багажника как будто нехотя распахнулась. Минут десять я потратила на утрамбовку чемоданов, потом злая, как тысяча китайцев, наконец, села в машину. За рулем, облокотившись на него, сидел парень лет двадцати в солнечных очках, черной футболке с изображением креста и джинсовых шортах, и разглядывал меня с живейшим интересом. Я в свою очередь воззрилась на него не без доли презрения во взгляде. Увидев мою гневную рожицу во всей красе, парень расплылся в улыбке, и я окончательно убедилась в том, что он вампир. – Будем знакомы, – он протянул мне руку. – Вельхеор. Для друзей Велик. – Селин, – ответила я, не спеша в ответ протягивать руку. Я не сноб, просто этот парень меня разозлил своим хамским поведением. – А для друзей? – мой новый знакомый не спешил убирать ладонь, все еще надеясь на рукопожатие. – Сэл. Хотя я, вообще-то, ни с кем не дружу. – Со мной придется, – Велик наконец убрал свою руку и завел двигатель. – Это еще почему? – Со мной лучше дружить, чем враждовать. – А я не собиралась с тобой враждовать. Я буду сохранять нейтралитет. – Не получится, – вампир покачал головой, выворачивая руль. – Я слишком хорош. Меня можно или любить, или ненавидеть всем сердцем. – Так о какой дружбе тогда идет речь? Ты же сам себе противоречишь. – Ну, я же не всем отвечаю взаимностью на любовь. – А взаимностью на ненависть? – На ненависть вообще только избранным. Это чувство слишком глубокое, личностное, чтобы можно было испытывать его к кому попало. – Да ты сноб, как я погляжу. – А ты генератор необъективных суждений, – фыркнул Вель. – Ты же меня совсем еще не знаешь. – Все верно, за исключением слова «еще». Не обижайся, но я тебя не знаю и знать не хочу. – Почему это? – с искренним интересом спросил вампир. – Не буду отвечать, – буркнула я. – Ну, а это почему? – Потому что тогда ты обвинишь меня в еще большей необъективности. Брови Вельхеора удивленно взлетели вверх, но он промолчал. Я, убедившись, что расспрос окончен, отвернулась к окну. Вообще, я обычно не такая вредная и гораздо более общительная. Но этот вампир, что называется, попал не в настроение. Да и, честно сказать, не понравился он мне. Ненавижу субъектов с раздутым самомнением. – И чего ты куксишься? – через несколько минут нарушил тишину Вельхеор. – Вот еще. Даже и не думала. – И правильно. На обиженных воду возят. – А таких, как ты, порожняком гоняют. Велик замолчал. Мне даже показалось, что молчание это было обиженным. Тут уж ничего не поделаешь. Мне палец в рот не клади… Я вернулась к разглядыванию пейзажа за окном. Надо сказать, пейзаж этот был достоин разглядывания: хорошая асфальтированная дорога, смешанный лес, подступающий к обочине, безмятежно голубое небо с легкими штрихами облаков. Кстати, давайте договоримся сразу, что я не скажу вам точного месторасположения вампирского лагеря. Он реально существует, но вы же не верите в вампиров и, укажи я точные координаты, вряд ли побежите проверять правдивость моих слов. Дорога через лес вскоре кончилась, мы выехали на открытую местность. По обе стороны потянулись ярко-зеленые, не знаю чем засеянные поля. Вдалеке паслись коровы. Идиллия. – Ну, давай, рассказывай, – снова ожил Вель. – Что рассказывать? – Как что? Какими судьбами к нам? На любительницу подобного отдыха ты совершенно не тянешь. – Почему ты так решил? – Понял по твоему настроению. Если ты рада сюда приехать, с чего тогда ядом капаешь? Явно, что ты здесь не по своей воле. Если, конечно, у тебя не ПМС… Я не люблю распускать руки, но тут пришлось. Хотя этот гад все равно увернулся от моего подзатыльника. Правда, пар я немного выпустила, а потому соизволила ответить: – Меня папуля отправил в ссылку. Ты разве про это не знаешь? Тебя же отправили меня встречать. – А кто у нас папуля? – уточнил Вель. – Боже, какой же ты дремучий, – не упустила я случая его поддеть. – Папуля у нас глава клана Регенди, владелец этого лагеря и до кучи председатель Генеральной Ассамблеи. – Ах, Андрюша, – Вельхеор показательно хлопнул себя по лбу. – Все ясно. Мой хороший друг. – Да ну, – хмыкнула я. – Почему тогда я, будучи знакомой со всеми папиными друзьями, тебя впервые вижу? – Я настоятельно просил Андрея Евгеньевича не хвастать нашей дружбой. Не люблю излишнее внимание… Я снова усмехнулась. Да этот вампир просто мастер художественного трепа. Правда, врет он настолько демонстративно, что невольно возникает чувство, будто это банальный стеб. – А сколько тебе лет? – тем временем продолжал Вель. Скажете, спрашивать такое у девушек неприлично? Может быть, но не для вампиров. Дело в том, что представители нашего рода внешне выглядят ровно на тот возраст, на который себя ощущают внутренне. Вот Андрей Евгеньевич, например, смотрится на сорок человеческих лет. А мама моя, будучи лишь на пару сотен лет младше него, сойдет за мою ровесницу. Так что мы не гнушаемся спрашивать друг у друга про возраст, дабы не возникало всяческих недоразумений. – Мне девятнадцать. – Двадцать пять, – сообщил Вель. – И я все еще расту. – Я и не сомневалась. Жаль, не как личность. Кстати, вы, наверное, удивились, почему у вампиров такие странные имена? Дело в том, что те из нас, кому перевалило за пару сотен, успели пожить в разных эпохах. И мода на имена была разная. Например, мой папуля сменил не менее десятка различных имен. Его последнее, Андрей Евгеньевич, адаптировано к современным русским именам, так как папочка вращается в сфере бизнеса. Почему тогда у меня такое экзотическое имя, раз мне всего девятнадцать? Это вы у моей мамы спросите. Она, кстати, коренная россиянка во всех смыслах этого слова, так что имя никогда не меняла. Но вот в моем случае ее чего-то потянуло на романтику… Ну да ладно, я не жалуюсь и благодарна маме уже за то, что она не является фанаткой советских времен, если вы понимаете, о чем я. В общем, узнав возраст друг у друга, остаток пути мы просидели в тишине. Что касается меня, так вся информация об этом вампире, помимо имени и возраста, была мне совершенно ни к чему. От таких личностей надо держаться подальше. Жаль, папа меня не предупредил, что тут такие субъекты водятся. Если, конечно, папа знает. Этот Вельхеор утверждал, что они с Андреем Евгеньевичем друзья, но я уже выразила свое мнение по этому поводу. То, что этот кровосос знает моего отца, еще ни о чем не говорит. Моего отца все знают… Пока я была погружена в свои мысли, Вельхеор успел подъехать к железным воротам, выкрашенным зеленой краской. Вокруг была небольшая березовая рощица, а у ворот пышно развесилась сирень, так что, кроме этих ворот, мне пока ничего не удалось рассмотреть. Вель тем временем посигналил. Небольшая дверца, вырезанная в одной из створок ворот, распахнулась, и перед нашими глазами предстал молодой симпатичный парень, старательно и быстро что-то пережевывающий. Вот и первый человечек, которого я здесь встретила. Как мило, надо будет отметить. Паренек тем временем с видимым усилием проглотил-таки содержимое своего рта и вопросительно уставился на Велика. Тот опустил боковое стекло и недовольно буркнул: – Чего встал? Открывай, давай, – и уже тише добавил: – Он все тупее с каждым годом. – Ты давно здесь? – Дай подумать, года три уже. Думаю, еще года два – и сменю обстановку. – Мне бы три месяца здесь вытерпеть… Велик только пожал плечами, заезжая в ворота. Я, наконец, смогла увидеть часть территории лагеря. Ну, что я могу сказать? Милый примитивизм. Плиточные дорожки, цветочные клумбы, столики с лавочками… Не хватает парочки беззубых пенсионеров, кормящих голубей. Интересно, здесь есть голуби? – Ну вот, – Велик остановил машину. – Приехали. Теперь отправляйся вон в то здание, это административный корпус. Там вселишься. Естественно, он не потрудился проводить меня, помогая нести сумки. Ну и ладно, не очень-то и нужно было! Я извлекла свои вещи из багажника, и Вельхеор тут же срулил куда-то вглубь территории лагеря. Ко мне подлетел тот самый парень, дежуривший на воротах. – Вам помочь? – осведомился он. Я окинула критическим взглядом его не больно-то крепкое телосложение и хотела уже отказаться, но потом решила дать парню шанс проявить себя. – Помоги, пожалуйста, а то этот ваш Велик вообще не знает, что такое деликатность и элементарная вежливость. – Ну, я не такой, – парнишка гордо выпятил тощую грудь и попытался оторвать от земли один из чемоданов. Удалось ему это не сразу, но он все же смог сдвинуться с места, пыхтя и обливаясь потом, чтобы снова опустить свою ношу на землю через пару метров. Да, ждал бы этого милого юношу неизбежный позор в моих глазах, если бы не Вель. Неспеша, развязной походочкой вампир подошел к нам, вращая на пальце ключи от машины, и обратился к парню: – Чего ты здесь тужишься? Иди уже, занимайся своими делами. – Но... э-э-э… – попытался было возразить тот, но Вельхеор предугадал все его мысли: – Иди, давай, сам дотащу. Парнишка с видимым облегчением направился обратно на пост охраны, который располагался сразу за воротами. Да уж, и таких дрищей нынче набирают в секьюрити? Вель тем временем, убрав ключи в карман шортов, легко подхватил мои чемоданы и понес их по направлению к административному корпусу. – Я бы и без твоей помощи прекрасно справилась, – я направилась вслед за вампиром. – А я и не тебе помогаю, а бедному Павлику. Ты же не хотела, чтобы он «потерял лицо» в твоем присутствии? – Больно надо. Просто я считаю, что если мужчина вызвался сделать что-то, то пусть или делает, или помалкивает в следующий раз. Его же никто за язык не тянул. – Жестокая ты, как я погляжу. – А ты белый и пушистый! – Конечно. Как-нибудь я тебе это обязательно продемонстрирую. Нет, этот вампир определенно поставил себе целью довести меня до белого каления. Ну ладно, просто не надо обращать на него внимание… Мы дошли до милого одноэтажного здания – административного корпуса. Здесь Вель плюхнул мои чемоданы на землю и уселся на лавочку. – Иди, вселяйся. Только попроси, чтобы тебя не отправляли в пятый сектор. – Это еще почему? – Там я живу, – зевнул Вель. – О, спасибо, что предупредил. Мне совершенно не нужно такое соседство, – усмехнулась я и потянула на себя обычную пластиковую дверь. – Взаимно. Внутри было светло и прохладно. На стене висела большая плазменная панель, неподалеку стояли удобные кожаные кресла. Пол был покрыт светло-серым линолеумом. Прямо напротив двери располагалась стойка администратора. Я направилась к ней, чувствуя, что меня уже начинает подташнивать от этой дешевой идиллии. Ну не люблю я банальные интерьеры! – Чем могу помочь? – девушка за стойкой оторвалась от глянцевого журнала, завидев меня, и сейчас заученно улыбалась. – Буду очень благодарна, если вселите меня. Девчонка поинтересовалась моей фамилией и полезла в компьютер. – У нас сейчас самый сезон, как вы понимаете. Все забито, но для вас бронировалось место. Значит, папуля давно вынашивал планы по отправке меня в эту дыру. – Пятый сектор, третий домик, – сообщила администратор через минуту. – Пятый? А, может, где-то еще есть места? – К сожалению, нет. Знаете, пятый сектор считается лучшим. Он прямо возле озера. А обустройство домиков везде стандартное. – Ладно, – вздохнула я. – Нет, так нет. Блин, Вельхеор как знал! Утешает лишь то, что он сам не рад такому повороту событий. Значит, мы не должны слишком часто видеться. – Только там есть один нюанс, но он вас даже порадует, – продолжала администратор. – Видите ли, домики двухместные. Там две спальни, ванная и гибрид кухни с гостиной. И обычно мы селим туда людей одного пола, если только это не пара. Но так получилось, что ваш сосед – парень. – Ну, это можно пережить, – улыбнулась я, решив не вредничать. – А он симпатичный? – Ой, он просто прелесть, – закатила глаза администратор. – Очень галантный, обаятельный. Я не думаю, что у вас возникнут проблемы в общении. Велик со всеми находит общий язык. – Велик? – переспросила я, чувствуя, как подгибаются коленки. – Ну да. Сокращенно от Вельхеора. Это необычное имя досталось ему от деда. У его семьи такая интересная история… – Да, понятно, – прервала я восторженный щебет девчонки. – Могу я получить ключ? - Ах, да, конечно. Сейчас я все вам объясню… Когда я, полностью проинструктированная по поводу того, где достать постельное белье, чистые полотенца и еду, вышла на улицу, Вель развлекался тем, что читал какую-то книгу. Приглядевшись, я поняла, что книга моя. Я читала ее в самолете. Этот засранец залез в мои вещи! Нет, мы с ним точно не поладим. – Куда вселили? – поинтересовался он, захлопывая книгу и не обращая совершенно никакого внимания на выражение моего лица. – Ты не поверишь, но мы будем жить вместе. Велик не выдал ожидаемой реакции. Лишь пожал плечами и, подхватив мои чемоданы, направился, видимо, по месту прописки. Мне ничего не оставалось, кроме как пойти следом.

***

Полуденное солнце медленно, но верно поджаривало землю, сидя в своем зените. В больших городах при такой жаре воздух как будто плавится, это прекрасно видно, если присмотреться. Но здесь, на лоне природы, воздух был прозрачен и свеж, несмотря на зной. И, что самое непривычное для меня, никогда не выезжавшей далеко за пределы больших мегаполисов, стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь редкими выкриками птиц. Я сидела прямо на песке, скинув шлепанцы и, щурясь, любовалась озером. Оно было абсолютно неподвижно, ни малейшей ряби. Идеально гладкая поверхность. Именно поэтому я еще не искупалась: не хотелось нарушать спокойствие воды. И вообще, в такой обстановке на меня напала апатия. Так и хотелось сидеть неподвижно до самого вечера. А впрочем, других занятий у меня и не было. Вель, приведя меня в наш общий теперь домик, довольно радушно предложил обустраиваться и сообщил, что сейчас в лагере почти никого нет, так как все отправились на экскурсию в какой-то заповедник в сорока километрах отсюда, так что знакомиться с другими отдыхающими мне придется не раньше вечера. Потом, велев даже не соваться в его комнату, завалился на обеденный сон. Все же вампиры в большинстве своем по натуре – совы. Я быстро обошла все доступные мне пространства, включающие ванную, туалет, общую гостиную и мою спальню, и осталась вполне удовлетворена результатом. Велик не был поросенком: никаких грязных носков, полотенец на полу, не смытой щетины в раковине. Минимум личных вещей в общих помещениях. Аккуратно разложив вещи в шкаф, я застелила себе постель. Кровать была односпальной, и это не радовало. Я привыкла, что называется, спать с размахом. Причем именно спать. Для секса я свою опочивальню не использую. Это слишком личное, чтобы допускать туда кого-то, кроме себя любимой. Так вот, теперь я блаженно бездельничала, попутно пытаясь вспомнить, когда еще я вот так сидела и балдела. Получалось, что никогда. По своей натуре я интроверт, но, тем не менее, очень общительна, активна и редко остаюсь в одиночестве. Мысли текли вяло и неохотно, словно сироп, клонило в сон. Я решила все же искупаться. Купальника на мне не было, но данный факт меня ничуть не смущал. Искупаюсь в нижнем белье. Раздевшись, я подошла к краю воды и аккуратно потрогала ее ступней. Парное молоко. Конечно, в такую жару хотелось воды прохладнее, но это лучше, чем ничего. Озеро, кстати, было просто прекрасное. Почти идеально круглое, около пятисот метров в диаметре, окруженное смешанным лесом и не обезображенное всяким рукотворным хламом типа трамплинов для ныряния или деревянных лежаков. Пятый сектор, состоящий из четырех домиков, был к озеру ближе всего, а мой домик так вообще стоял на берегу среди деревьев, вплотную подступающих к воде. Я же сейчас была метрах в ста от дома, на большом песчаном пляже, где, видимо, обычно все и купались. Поплавав от души, я направилась к берегу. Там, возле кучки моей одежды, уже восседал Вельхеор. – Приехала на курорт, а купальник не взяла? Я коснулась ногами дна и спокойно вышла из воды, выжимая мокрые волосы и не обращая на него никакого внимания. Это наглец принялся демонстративно меня разглядывать. – Ты намерена и в дальнейшем устраивать такие заплывы? – поинтересовался он, наблюдая, как я подбираю одежду с песка. – Не дождешься, – весело ответила я и направилась к домику, решив не огрызаться больше в ответ на выпады вампира. Негоже давать ему повод для подколов. Но Вельхеор не дал мне так просто уйти. Он вскочил и направился следом за мной. – Что планируешь делать вечером? – Планирую знакомиться с другими обитателями этого маленького рая. – Я думаю, все приедут жутко уставшие, им будет не до знакомств. – Хорошо. Есть другие предложения? – Есть. Как насчет того, чтобы поплавать? – Только что наплавалась. – Нет, поплавать ночью, – Вель, наконец-то, меня догнал. – Поверь, ощущения совершенно другие. – Слушай, – я резко остановилась и развернулась, оказавшись с ним нос к носу. – Мне показалось, что ты не жаждешь общения с моей персоной. – Ошибаешься, – улыбнулся Вельхеор. – Я просто жить с тобой не хотел. Но тут дело даже не в тебе. Мне просто нужно порой уединение. А на счет общения вообще речи не шло. – А по-моему, ты сделал все необходимое, чтобы это самое общение у нас с тобой не складывалось, – я снова развернулась и направилась было дальше, но Вель снова немыслимым образом очутился передо мной. Его карие глаза задорно отсвечивали красным, а улыбочка была такая, что неподготовленному человеку срочно понадобилась бы помощь психолога, если не психиатра. – Значит, не пойдешь плавать? – Пойду. То, что ты мне не нравишься, еще не означает, что ты не можешь давать хороших советов. А теперь пропусти меня, будь добр. Вель некоторое время продолжал смотреть на меня, но потом посторонился. Я пошла дальше, попутно вспоминая его взгляд. Надо же, за двадцать пять лет научиться так смотреть… В июне, как всем известно, самые длинные дни. Смеркаться начинает часов в десять вечера. И только в одиннадцать окончательно темнеет. Я люблю лето, но это немного все портит, потому что ночное время я люблю больше. С другой стороны, летом ночи настолько хороши, что можно простить им их непродолжительность. И всегда ведь остается август. Мой любимый месяц. Ночи довольно длинные и потрясающе звездные. Наверное, в августе самое красивое небо. Я вышла из домика на небольшую веранду и вдохнула полной грудью. Воздух был невероятно чистым, свежим и в то же время теплым. Поверхность озера загадочно мерцала в свете луны. Полная тишина, не считая треска цикад. Надо же, я думала, что по вечерам буду с ума сходить от лягушачьих оркестров, учитывая небольшое расстояние от моего домика до водоема. Но ночь была просто идеальной. В такой обстановке можно снимать романтическую мелодраму. Или фильм ужасов. Вель, кстати, оказался прав. Никого из обитателей я больше не встретила. Хотя домик наш стоял особняком, озеро-то было рядом. Однако купаться никто не пришел. Когда я подошла к тому же месту, где плавала в прошлый раз, обнаружилось, что Вель уже там. – Ого, ты не сидел сложа руки, – усмехнулась я, глядя на сложенные домиком дрова. – А зачем костер? Замерз? – Нет, – Вельхеор поднялся с колен и отряхнул руки. – Романтики хочется. – Дешевой романтики, ты хотел сказать. – А она бывает иная? – усмехнулся вампир, и глаза его снова сверкнули так, что я готова была поверить в его осведомленность, будто он перевидал всю романтику на свете. – Купаться идешь? – Иду. – Тогда пошли, – он спокойно стянул шорты и направился к воде. Мысленно я поставила ему «пять» за безупречное тело и троечку в общем зачете: все-таки, по характеру он был говнюком. Прикусив нижнюю губу, я невольно засмотрелась на то, как он идет к воде: под загорелой кожей вампира перекатывались стальные мускулы, а походка была плавной и уверенной, как у хищника. Надо же, каких только атлетов не перевидала за жизнь, а поди ж ты, засмотрелась. С таким лицом Вель меня и застукал, когда повернулся, чтобы удостовериться, что я следую за ним. – Устраиваю? – ехидно поинтересовался он. – Нет. Для вполне симпатичной упаковки слишком много неприятного содержимого, –вынесла я вердикт, еще раз окидывая взглядом его практически обнаженное тело. – Рад, что тебе понравилась моя…хм, упаковка, – вампир ничуть не смутился. Хотя, чего уж там. Нам, вампирам, стыд вообще почти неведом. Я вздохнула, стянула через голову свой сарафан и направилась к воде. Надо сказать, Вель не соврал. Ощущения и впрямь были волшебными. Вода казалась намного теплее, чем днем. В общем, что я буду рассказывать: кто купался ночью, тот знает. Кто нет – тому все равно не понять. Поплавав немного, мы вернулись на берег. Велик, занявшись разведением костра, неожиданно галантно предложил мне присесть на его футболку. Я воспользовалась его предложением, правда не села, а легла: после плаванья тело будто разомлело. Вель поджег, наконец, дрова и развалился рядом. Некоторое время мы молча пялились на звезды. Отчего-то было чертовски хорошо. Потом как-то сам собой завязался разговор. Велик посвятил меня в некоторые тонкости здешней жизни, рассказывал какие-то истории из жизни лагеря. Я искренне смеялась, забыв о своей к нему неприязни. Выходило так, что он мог быть нормальным парнем. Наверное, это зависит от настроения. – Ну, а ты чем занималась в столице? – спросил Велик, когда мы отсмеялись после очередной его шутки. – А ты как думаешь, чем может заниматься девушка-вампир девятнадцати лет от роду? – Понятия не имею. Я перевернулась на живот и посмотрела на Вельхеора. Кажется, он был серьезен. Я вздохнула, положила подбородок на свое плечо и решила не вдаваться в подробности. – Я веду праздный образ жизни. Проще говоря, ничем не занимаюсь. – Деградируешь, значит. Так сказать, морально разлагаешься, – констатировал вампир. Обижаться на правду я не стала, только лениво подметила в ответ: – Чтобы морально разлагаться, надо сначала достичь определенного уровня морали. – Справедливо. На этом вопрос о моей жизненной позиции был исчерпан. Мы поболтали еще немного, а потом отправились в наш домик. Позже, стоя под душем и смывая с себя песок, я размышляла о возможных плюсах своего пребывания здесь. Выходило, что плюсов не так уж и много. Самое главное, конечно, то, что папули нет рядом, и он не надоедает мне своими нравоучениями. Ну, еще здесь очень красиво, озеро классное. Но зато здесь нет Юрика с Олегом. Они тоже порой надоедают, но без них скучно. Правда, Велик может стать заменой… Не успела я додумать эту мысль, как дверь в ванную комнату распахнулась, и дорогой сосед явил себя моему взору. Да уж, вспомнишь солнце – вот и лучик. – Стучаться надо, – беззлобно заметила я, поливая себя горячей водой. – Занавеску надо задергивать, – уел меня вампир. – Заодно вода на пол не будет литься. – Ты этой своей беспардонностью нарушаешь мое негласное правило, – я выключила воду и потянулась за полотенцем. – И какое же, интересно, – Вель сдернул полотенце с вешалки и подал мне. – Я спала со всеми мужчинами, которые видели меня обнаженной, кроме папы. – Ого, это намек? – оживился вампир. – Нет, – я мило улыбнулась ему, вытирая волосы. – Я же сказала, что ты нарушил мое правило. Это печально, но исправлять сей факт я не собираюсь. – Уверена? – проникновенно спросил Вельхеор. – А ты так не думаешь? – я завернулась в полотенце и взглянула, наконец, ему в глаза. Опять этот пронизывающий взгляд. Впрочем, Вель его тут же погасил, вернув своему лицу выражение насмешки над всем миром. – Если вдруг передумаешь, только намекни. Заодно поможешь мне соблюсти мое негласное правило. – Какое? – Я переспал со всеми женщинами, с которыми хотел переспать. – Ха, так ты меня хочешь? – томным голосом спросила я. Вель, однако, в мою игру не включился и молча вышел из ванной. Я постояла некоторое время в задумчивости и тоже отправилась спать. Мой первый день в этой дыре прошел вполне сносно, можно с этим себя поздравить.