Мы живем дальше

последние #КВИ

Царица, эта глава твоя.

Поцелуй в шею разбудил меня, но я не подала ни единого признака, что это так. Последовал еще один поцелуй уже ниже губ - в подбородок. Я еле сдержала улыбку и порыв вытянуть шею, предугадывая, где окажутся губы мужа в следующий раз, и не ошиблась. Шея. Задержала дыхание и поняла, что сдала себя в пух и прах. Дмитрий решил играть в эту игру дальше, делая вид, что не заметил, как я проснулась. Он немного налег на меня, аккуратно стягивая одеяло и целуя меня в ключицу. Его руки нежно прошлись по моим вниз, сплетя наши пальцы. Я не удержалась и сжала руку в ответ. Я ощутила телом, как губы Дмитрия искривились в улыбке. - Доброе утро, жена, - сказал он, продолжая свои поцелуи. Я улыбнулась и, обняв его за шею, притянула ближе к себе, выгибая шею и тихо смеясь. - И тебе доброе утро. И почему это ты так решил начать утро? - невзначай спросила я, приоткрывая глаза и смотря, как брови Дмитрия поползли наверх. - Не думаю, что ты забыла о нашей годовщине свадьбы. А если забыла, то я напомню тебе, как ее у нас называют. Я скривилась, не желая слушать "ситцевая свадьба". По мне так лучше "год семейной жизни" лучше звучит, чем это. Поэтому я покачала головой. - Нет, я помню и знаю, почему ты так начал этот прекрасный день, так что продолжаем и не отвлекаемся. Дмитрий ухмыльнулся и дальше продолжил свои поцелуи, я руками стянула с него одеяло, которое уже было у нас в ногах, и провела по спине, задерживаясь на плечах и сжимая их. Руки мужа сжали меня за талию, резко поднимая ее наверх, прижимая вплотную к себе. - Дмитрий, - позвала я его, и он поднял голову. Схватив его лицо руками, я поцеловала его в губы, немного приподнимаясь над кроватью. Но мой муж решил прекратить поцелуй. - Что ты хотела? Я закатила глаза, думая, как же он не мог догадаться, что всего лишь поцеловать в губы. - Я тебя хочу. Думаю, этого достаточно. Дмитрий задумался. - На данном этапе - достаточно. Я улыбнулась и вновь поцеловала его. Мои руки захватили его волосы, накручивая их на пальцы, как делает Дмитрий с моими, а потом пошли вниз, очерчивая его грудь, живот, бока, пока что расслабленную спину. Не удержавшись, я перешла на его шею, не оставляя ни единого место, которое было бы не поцеловано мной. - Черт, - прошептал Дмитрий уткнувшись в подушку, а я удивленно и испуганно посмотрела на него. - Что случилось? - Время. Еще немного и все взорвется криками и топотом, - сказал он, а я улыбнулась своему испугу и его озабоченности по этому поводу. Я вскинула ноги и обвила ими Дмитрия, притягивая его ближе к себе и беря его лицо в свои руки. - Тогда надо немедленно приступать к делу, - серьезно сказала я. Дмитрию понравилось моя настойчивость в этом деле и, улыбнувшись мне, он приблизился к моему лицо и сразу без всяких предупреждение, ну, они и не нужны были, открыл мой рот. Наши языки сплелись. Поцелуй становился жарче и страстнее. Нам уже было все равно, когда проснется весь дом, но все же стоило поспешить, так как беготня за дверью явно сковывала. Влажные поцелуи по всему телу, касания, руки, которые сжимали и притягивали тела только ближе, дыхание, которое казалось уже нашим общим, что мы дышали вместе. Наши тела двигали в такт то быстро, то замедляясь. Мы понимали друг друга с полу движения. В словах мы не нуждались так же, как и в повседневной жизни. Я выгнула спину и задержала дыхание, когда Дмитрий вошел в меня, нависая надо мной. Он опирался одной рукой в подушку, а второй поддерживал мою талию, гладя иногда спину или ягодицы. Наши поцелуи стали развязней. Пальцы цеплялись за волосы, прижимая друг друга сильнее к себе, так как никак не выдержали бы большего расстояния и чтобы сдержать стоны, которые так и срывались с наших губ. Кровать проминалась под нами, что было непривычно и мы вспоминали, что находимся в России, а не у себя дома, где можно, даже нужно не сдерживаться. - Дмитрий, - сказала я его имя, и мое тело непроизвольно выгнулось дугой. Большего и не надо было говорить. Он итак понял, что я сейчас ощутила, и поцеловал еще раз. Я вцепилась ему в спину, ощущая его напряжение, а потом как его тело медленно расслабилось и Дмитрий был готов упасть на меня, но он держался. - С годом совместной жизни, - прошептал он мне на ухо, и я хохотнула. Ложка билась о стенки чашки, что звук разносился по всей кухне. Кажется, это многих раздражало, поэтому я начала медленно мешать сахар, чтобы было трудно и веселило Викторию, которая буквально заглатывала бутерброд. Каролина с Аленой бегали по кухне. Но если бы я так делала, то это выглядело бы истерикой, как, смотря на них, это смотрелось потрясающе, так как они все делали быстро, зная, что, где лежит. Каролина открыла один из шкафчиков, а потом резко его закрыла. Такая операция была произведена трижды на трех разных шкафчиков. Это всех заинтересовало. И не успел Павлик спросить свою маму, что случилось, как Каролина сама ответила: - Где вся еда? Мне казалась, что у нас все есть. - Каролина, тебе только казалось, - сказала Алена, делая еще один бутерброд Павлику. - Нам нужно сегодня основательно затариться в магазине. Извините, что это произошло именно в ваш праздник, - искренне извинялась Алена, обращаясь к нам с Дмитрием. - Ничего страшного, - заверила я ее. - Заберите Дмитрия. Мужская сила точно пригодится. Дмитрий кивнул в подтверждение моих слов и поставил чашку в раковину, уже готовым идти в поход в магазин. - Нет, не сейчас, а через пару часиков. Через пару часиков это было примерное в три часа дня, так как вышли мы из комнаты довольно поздно с Дмитрием, да и другие было видно, что проснулись недавно или просто не выходили из комнат ради приличия... - Чур я не иду, - сказала Виктория, скрещивая руки на груди, защищая себя. - Ты и не пойдешь, - успокоила ее мама, и та расслабилась, но сделала она это слишком рано. После того, как я смогла опозориться со своим русским по вестернам, чем смешила Павлика и Дмитрия, чем я про себя называла подработкой клоуном, но мне это нравилось, Викторию оставили следить за детьми. Я смеяться над ней была не в праве, пусть и хотела, так как понимала, что и мне придется отслеживать каждый шаг детей. Радовало, что Павлик был взрослым и мог сам следить за девочками. Виктория вела себя прилежно до того, как Дмитрий со всей женской делегацией скрылся за дверью, тогда и она пропала, оставив меня один на один с детьми и Евой. Не слишком удачное сочетание. Ева была занята картами что-то раскладывая и в то же время отгоняя детей от них. Я была готова скончаться от такого общества и убить Викторию, поэтому я нашла спасение во сне, точнее просто сидела, прикрыв глаза. - Роза, - кто-то шептал мне из-за угла. - Роза! Я открыла глаза и обернулась, увидела голову Виктории, выглядывающую из-за угла и вопросительно подняла брови. Виктория поманила меня, опять недовольно, но громко прошептала мое имя. Я встала с кресла и как можно с более невинным выражением лица пошла за Викторией, которая теперь меня ждала прижавшись к стенке, заведя руки за спину и улыбаясь во весь рот. - Ты чего? - спросила я ее так же шепотом, пытаясь заглянуть ей за спину. - Что у тебя там? Виктория еле сдерживала свою радость и подпрыгивала на месте. Еще секунда ее улыбаний и прыжков, как она резко вытащила руки из-за спины, гордо показывая свою находку. В ее руках была бутылка вина. Я медленно перевела взгляд с бутылки на Викторию. - Ты хочешь меня напоить? - Нет, - ответила Виктория, быстро покачав головой и сжимая бутылку, удерживаясь, чтобы не открыть ее прямо сейчас. - Я хочу нас напоить. - Я не знаю... - начала я, как меня перебили. - Роза, - с укором и уставшим тоном, сказала Виктория. - Я тебе даю идеальный вариант. Это не водка, а вино - уже плюс, особенно с твоими последствиями после него. Я составлю тебе компанию, а не куча детей с бабушкой. Думаю, со мной интересней. И мы будем спокойно сидеть в моей комнате, чем на виду у всех. И у тебя отпуск, время расслабиться и напиться, - последние слова она сказала с воодушевлением, как слоган или девиз. Я нахмурилась, взвешивая все "за" и "против", а потом кивнула. Она была права. Сейчас отпуск, и я могу спокойно без зазрения совести выпить. И еще такая дата: год нашей семейной жизни. Такое грех не отпраздновать выпивкой. - Вино какое? Виктория ухмыльнулась и так же сговорчески быстро ответила: - Красное полусладкое. Я оценила выбор Виктории, и мы поспешили наверх, бросая всех. Дампирка плотно закрыла дверь, как будто это нас спасет от того, что ее могут открыть другие, так как на двери не было ни защелки, ни чего-нибудь другого. Сбросив подушки на пол, приглушив свет, так как он был слишком ярко включен для пьяных посиделок, мы уселись на них. Виктория поставила бокалы, которые прихватила по-быстренькому на кухне, когда мы шли наверх. Я боялась, что они упадут, но бокалы твердо стояли на ковре. Виктория аккуратно при моей помощи наполнила бокалы и торжественно подняла свой. - Итак, Роза, - начала она свою речь, - поздравляю тебя с годом замужней жизни. Говорить, что он был трудным я не буду, так как трудно скорее ему, чем тебе, но все же для тебя это тоже испытание. А если честно, - после этих слов, она опустила свой бокал и посмотрела на меня, - то я очень рада, что ты с Дмитрием и вернула его к нам, так как без тебя бы этого не было. Вы восхитительная пара, и вся наша семья переживает за вас. Думаю, если между вами что-то случится, то мама будет намного больше нервничать, чем вы оба вместе взятых, так как у нас мало кто нашел достойной любви, только Дмитрий. Но с другой стороны... - Тут Виктория посмотрела в пол, размышляя, что дали и не дали их семье. - У них есть дети, но нет второй половины, а у вас все наоборот, - ухмыльнувшись, сказала она. - Видно, вино уже начало на меня действовать, хотя не пила его. Я тоже попыталась улыбнуться. Знала бы она, что как раз совсем недавно мы ссорились с Дмитрием и одна из причин были дети, но говорить об этом я не хотела, поэтому подкинула версию, почему Виктория начала философствовать раньше положенного: - Запах. Ты уже расслабляешься от превосходного запаха красного вина, - сказала я, плавно покачивая бокалом в воздухе и подгоняя второй рукой воздух, чтобы вздохнуть запах. Виктория рассмеялась и вновь подняла бокал, но теперь для того, чтобы чокнуться ими, что мы и сделали, после чего торжественно отпили вино. - А как у тебя? - спросила я, понимая, что если не заговорю о ее личной жизни, то мы перейдем на мою жизнь, где заболтаемся и я смогу выболтать нашу с ним ссору, которую хотела бы оставить в неведение. Виктория еще отпила вино и только после этого поставила бокал на ковер. - А что-то должно быть? - последовал встречный вопрос мне, и я поняла, что у нее ничего нет. - Николай, если не ошибаюсь, он заглядывался на тебя, - сказала я, вспоминая прошлые поездки. - Ты ему точно нравишься, или нравилась. Виктория ухмыльнулась и долила себе вино. Я поглядела на свой полный бокал и выпила сразу половину, чтобы подставить его и Виктория налила в него. - Ну... это Николай. С него ничего не возьмешь. Да, я ему нравлюсь. Да, мы с ним отлично общаемся. Но я не хочу. Я вскинула брови и решила отвлечься на вино, чем объяснять ей, что она нисколько не права, а небрежна и слишком самоуверенна, тем более у всех разные взгляды. - Ты можешь попробовать, может, это твоя любовь жизни? А из-за такого отношения она уйдет и не вернется. Виктория захихикала. Я не поняла, чем ее рассмешили мои слова. Так по мне они были достаточно ясными не лишенными основы. - Скажи мне, Роза, как я могу думать о любви, когда сейчас пытаюсь оторваться от дома и стать стражем? Мне это ненужно, даже мешает. Я нахмурилась. Конечно, я помнила о том, что Виктория не хотела беременеть, сидеть с детьми и посвящать себя дому, но все равно никак не укладывалось в голове, что женщины из семьи Беликовых будет охранять мороев. Этим она и была похожа с Дмитрием. Так же скрывала свои чувства от других, не могла сидеть на месте, хотела стать стражем, как ее брат. Но Ева была строгих правил: женщины - дома, мужчины должны защищать мороев. Думаю, тут было множество ссор между Викторией и Евой. - Не думаю, что Дмитрий тоже был занят поисками единственной, - задумчиво сказала я, смотря на бутылку вина и пытаясь прочитать его название, - но все-таки женился. Виктория прыснула и облокотилась спиной об кровать. - Он женился в двадцать семь лет, встретил свою последнюю любовь в двадцать четыре. У меня тогда есть еще три года свободной защиты мороев без других забот. Мне не понравилось слово "последняя любовь", Приятнее было слышать "единственная", но ведь у него были девушки и до меня, и уж точно достаточное количество. Я нахмурилась и попыталась избавится от этих мыслей. - Так что тебе мешает просто взять и уехать? - спросила я, осушая бокал и тянусь к бутылке. - Не знаю, - задумчиво ответила Виктория, которая тоже хотела долить себе, но я первая схватила бутылку и налила себе. - Черт, - пробормотала она и села обратно на свое место. - Наверное, не хочется сильно расстраивать мать. Ведь легче уйти, когда тебя отпускают, а никогда плачут, возмущаются, орут и соболезнуют. - Ну, плакать они все равно будут, - сказала я, сосредоточенно наливая вино, пытаясь ничего не пролить. Теперь пожалела, что свет мы приглушили. - Нужно твердо сказать о своем решении, Алена поймет, да и другие тоже. Виктория уже решила, что я налила себе, и потянулась рукой к вину, как я заметила, что надо бы еще долить и заново взяла бутылку. Дампирка недовольно выдохнула и снова облокотилась на кровать. - Да, все поймут, кроме бабушки, - сказала она, сосредоточившись на том, как я наливаю. - Она мне не разрешает, а против ее воли не хочется идти. Если не разрешает, то, значит, так и надо мне - сидеть дома. - На этой фразе я закатила глаза. - И ты мне дашь бутылку?! - возмущенно спросила Виктория, и я поспешно вернула ей вино. - Я не верю во все эти сказки. Ты просто внушила себе, что если тебя Ева не пускает, то это что-то значит. Это ничего не значит. Я подняла бокал в знак правильности своих слов и сделала глоток, как Виктория покачала головой и взболтнула бутылку, проверяя сколько там было на глаз. Судя по ее разочарованному лицо вино близилось к концу. - Ты не веришь в это, а зря. Ведь бабушка многое предсказала. Мы тебя оставили у себя, потому что она видела твой приход, только ты не оправдала своих ожиданий, - говорила она, а я поджала губы, вспоминая, как Ева говорила, что видела меня не убитую горем и слабую, а сильную, готовую изменить все и сразу. - Потом свадьбу предсказала. Правда не вашу, а ваших друзей, но все же в скором времени и вы с Дмитрием поженились. Многое что. И я не удивлюсь, что у нее есть еще предсказание вам. Я облокотившись руками на пол встала с него и выпрямилась. - Куда это ты? - спросила Виктория. - Я в это не верю, - сказала я, потянувшись и выпрямив спину. - И я пошла вниз, чтобы взять поесть, а то в пустую не очень. Что ты будешь? Виктория задумалась. по ее лицу я поняла, что она готова заказать мне шницель, макароны, кофе, поэтому приостановила ее мысли. - В качестве закуски, то есть легкое и то, что я смогу унести. Виктория скорчила гримасу. - Тогда хлеба пожалуй, который сегодняшний. Сейчас он мягкий и так пахнет, - начала она восхищаться им, а я уже пошла вниз, не слушая ее хвалебных речей. Меня не шатало, и я не была пьяна, но хорошее настроение и пустая голова все же влияли на меня. Например, тем, что я скакала по ступенькам, что отзывалось скрипом во всем доме, в котором был приглушен свет. Мне нравилось, было ощущение, что уже ночь, хотя может настало шесть часов вечера. И еще одна странность: в доме было тихо. Хотя все трое детей были дома, а от них не жди тишины, но видимо при Еве они вели себя тихо. Зайдя тихо на кухню и чувствуя себя шпионом, я начала медленно продвигаться вперед, так как занавески были занавешены, а свет выключен. План кухни я знала, и мне было слишком весело, чтобы включить свет и как нормальный человек спокойно взять все, что нужно, и пойти обратно. Поняв, что иду слишком медленно, мои шаги стали большими и уверенными, о чем я сильно пожалела, когда стукнулась ногой о ножку стола и от неожиданности согнулась, хватая больную ногу, отчего меня теперь ждал удар головой об стол. - Дерьмо! - прошептала я как можно громче, отскакивая от злосчастного стола и думая, тереть ногу или голову, но, сошедший на варианте "ничего", я, теперь уже настороженно, начала аккуратно идти к шкафчикам, не наступая на мизинец, который пострадал больше всех. Добравшись до шкафчика, я открыла его и начала трогать все, что там было, пытаясь найти хлеб, который так приспичил Виктории. Лично мне сильно захотелось помидоров, что было изумительным решением, так как в холодильнике был свет, чего не скажешь про шкаф. Нащупав что-то на подобии хлеба, я надеялась, что это он, начала тащить его, как неожиданно включился свет, и я подпрыгнула, отпуская руки, и хлеб, а это был все-таки он, упал мне на голову, а потом на столешницу. Закинув руки на голову и поражаясь своей неуклюжести, я повернулась, чтобы увидеть, кто был нарушителем моей операции, которая итак была не на высшем уровне. К моему удивлению, там была не хихикавшая Виктория, а спокойная Ева. - Добрый вечер, - прошипела я, потирая свою голову, которая совсем не болела, но мне нужно было это делать. - Можно было как-то предупредить, что Вы пришли, а не заставать меня врасплох. - Думаю, я шла довольно громко и отличный страж меня мог услышать. Я опустила руки. Тут был ясный намек на меня, что мне не понравилось, и я поставила руки в бока. - Намекаете, что я никудышный страж? Думаю, вино все же действовало, так как я была готова спорить и разбираться с Евой, понимая, что проиграю спор с ней, но сейчас мне было все равно на это. - Я сказала, что меня бы услышали никаких намеков, - спокойно сказала она, медленно, шаркая, обходя стол, которого я смерила, как будто он понимал мой взгляд и из-за чего я его недолюбливала теперь. Она подошла ко мне, и я отступила на шаг. Ева взяла хлеб, которому я тоже сузила глаза, и начала нарезать его - Сколько вам надо? - спросила она, и я сказала наугад: - Семь кусков. Было ощущение, что эта старая бестия знала, что на втором этаже я с ее внучкой устроили пьяные посиделки, увиливая от обязанностей следить за детьми. Вспомнив, что говорила Виктория о Еве, я решила внести туда и свою лепту. - Почему Вы не отпускаете Викторию? Ведь она сама решила стать стражем, а все эти традиции похожи на дискриминацию, - начала я, как меня перебили, грубо отрезая хлеб: - Если я не отпускаю, значит, надо, - сказала она в точности как Виктория, но не думаю, что сговариваясь. - Если опять тут фигурируют видения, то я с ними не согласна, - продолжила я. - Так как это все дребедень Ваша магия и предсказания. - Ты и не должна быть с ними согласна, так как так и будет. И то, что я видела, тебе не понравится, если, конечно, не хочешь в следующий раз прилететь в Россию на похороны, - твердо сказала Ева, перегородив желание спорить с ней дальше. Я до сих пор удивлялась, как в такой хрупкой бабушке могло быть столько стойкости и силы. Если честно, то если и доживу до такого возраста, то хотела бы стать такой, как Ева. Но признаваться ей в этом мне не хотелось, так как это противоречило моему буйному характеру. - Думаю, она такими методами сбежит без спроса, чем будет сидеть и ждать разрешения. Ева заулыбалась беззубой улыбкой, которая во мне не вызывала желание улыбнуться в ответ, и дала мне семь крупных кусков свежего хлеба. - Не сбежит. А вместо нее лучше бы побеспокоилась за себя. Я округлила глаза. Пусть я не верила в предсказания, но слышать, что мне стоит беспокоиться о себе, было неприятно. - В каком смысле? - осторожно переспросила я с нотками горделивости, чтобы Ева не поняла, что мне было не по себе. - Вижу перемены, - цокая языком, явно не одобряя эти перемены, сказала она, кладя хлеб в шкафчик. - Которые будут многого стоить тебе. Как и физически, так и морально. На этом она решила закончить и медленно начала уходить, оставляя меня в недоумение и даже не пытаясь как-то успокоить меня, так как у меня было только лишь единственные перемены со мной- это перемены в наших с Дмитрием отношениях, а тут только приходила на ум слово "развод". Быстро сорвавшись с места, я поспешила к Виктории наверх, перескакивая через ступеньки. Резко открыв дверь ее комнаты, чем застала ее врасплох, я сразу потребовала своего: - Мне нужно чего-нибудь покрепче! Виктория рассмеялась и встала с пола, отбирая от меня хлеб. - С чего это вдруг ты решила повысить градус? - спросила она, начиная копаться в шкафу и прижимать к себе хлеб, как будто если его положить, то он пропадет. - Я тут столкнулась с Евой и поговорила с ней. Дальше объяснять мне не надо было, Виктория все поняла и понимающе простонала, вытаскивая из глубин шкафа к моему изумлению, прозрачную бутылку, название которой она сказала гордо: - Водка к Вашим услугам. Я страдальчески взглянула на семь кусков хлеба и на не открытую бутылку водки. - Спрашивать, откуда она у тебя, я не буду, но нам надо сделать еще один заход на кухню. Виктория с улыбкой до ушей согласно кивнула и вручила мне бутылку с хлебом. - Только теперь пойду я, так как боюсь, что ты ворвешься и предложишь еще повысить градус, а тогда нам придется проникать в комнату бабушки, где в уголке у нее стоит его величество самогон. Сказать, что мы напились, это значит ничего не сказать. Виктория держалась отлично, как я была готова заплакать и поговорить по душам, посмеяться и рассказать еще одну смешную историю, которые я непонятно откуда брала, так как в трезвом состояние не смогла бы вспомнить столько смешных случаев. Мы перестали резко смеяться только тогда, когда мы услышали звук закрывающейся входной двери, что означало: пришли все взрослые, которые смело могут нас отчитать за разбой в комнате Виктории. А мы перевернули все постельное белье, пытаясь выяснить, можно ли запутаться в нем, заблудиться, шкаф, думая, какой наряд будет лучше одеть Виктории на встречу с подругами в клубе и в церковь, а так же мы испачкали ковер, расплескав остатки красного вина. Дампирка предложила найти белое вино и проверить еще одну догадку, что белым вином выйдет красное, но мы его, к сожалению или счастью, не нашли. Звуки шагов по лестнице, заставили нас пригнуться к полу, как будто нас это защитить и никто не найдет, пусть мы и лежали прямо около прохода, и прижать палец к губам, шикая друг на друга из-за того, что мы шикали, чтобы не шикали, отчего нас пробирал смех, и мы снова шикали. Кажется, мы слишком громко пытались сказать друг другу, чтобы мы вели себя тихо, раз дверь в комнату открылась и к нам вошел Дмитрий. Он замер в дверях, осматривая разрушенную комнату, грязный ковер и пустые бутылки. Виктория засмеялась, утыкаясь лицом в ковер, чтобы заглушить звуки. - Роза, - прерываясь на смех и еле выговаривая слова из-за него же, сказала Виктория, - он нас не видит. Я закивала, как взгляд Дмитрия опустился вниз на пол и теперь начал рассматривать свою жену, прижимающую голову к ковру и ноги к животу, пытаясь спрятаться. - Я вас прекрасно вижу, - спокойно ответил он, и я разочарованно вышла из-за своего укрытия. - И во что вы превратили комнату? - качая головой и смотря на меня, спросил он. Я пожала плечами. А что он ожидал после вина и водки? Как мы будем играть в шахматы? Хотя эта идея была у нас. - И с собой тоже, - сказал он, подавая мне руку, чтобы я встала. Я была благодарна ему, так как без него скорее всего меня бы унесло в прекрасный танец по комнате. Дмитрий заботливо поправил мои волосы, которые успели спутаться после путешествия под кроватью и простынями. - Роза, Роза, - недовольно, но улыбаясь, повторил он мое имя. - Кто-то завтра будет молить о таблетке и стакане воды, а я возьму и не принесу. Я улыбнулась. Думаю, сейчас моя улыбка была далеко от совершенства и сексуальности, но мне было все равно. Я ткнула в его грудь пальцем начала крутить им в одно и тоже место, когда первоначальный план включал в себя нежное касание пальцем по его груди, а потом хотела водить его по телу мужа, соблазняя его. - Ты не устоишь перед своей сексапильной женой с бодуна. Я буду самой красивой женщиной тогда, - пообещала я ему, на что Дмитрий всего лишь рассмеялся, а я потянулась к нему за поцелуем. - Ну, поцелуй меня, товарищ, - умоляла я его, как снизу донесся недовольный, приглушенный ковром голос: - Нет! Только не тут, ребята, и не когда я прячусь! - Тобой займется Каролина, так что жди своего опекуна, а Розу я забираю от тебя. Ты и так успела ее споить, а возиться придется мне с ней, - попробовал он достучаться до совести Виктории, которая была полностью поглощена ковром. Дмитрий вел меня за руку в нашу комнату, как ребенка. Мимо нас прошла недовольная Каролина, которая вела Зою спать. ее дочь наоборот светилась счастьем, чем она мне сейчас тем более понравилось. Мы с ней обменялись слишком бурными маханиями рукой и разошлись, но думаю мы с могли бы сейчас найти с ней найти общий язык. - Раздевайсь, ложись на кровать. В душ я тебя не пущу, так как боюсь, что опять сломаешь насадку для душа и мне придется спасать тебя, - приказал он мне, снимая рубашку через голову, а я простонала, смотря на его голый торс. - Дмитрий, не скрывай своих желаний, - невнятно пробормотала я, а Дмитрий уставился на меня, подняв одну бровь. Мне пришлось пояснить: - Ты хочешь моего стриптиза, - твердо сказала я, готовая уже раздеваться, как мой муж рассмеялся. - Роза, я всего лишь сказал тебе раздеться. - Слова одни часто скрывают слова другие, - прокричала я, чтобы Дмитрий услышал меня, когда я пыталась снять блузку на пуговицах через голову. На помощь мне пришел муж, который аккуратно расстегнул пуговицы и помог снять мне блузку. Я взмахнула волосами, что должно было выглядеть сексуально, собираясь продолжить свой стриптиз, которого так жаждал Дмитрий. - Все сладкие мечты созданы для этого, - пропела я, поднимая руки наверх, для движений мне мешал Дмитрий, который так и не отошел от меня, и кровать, которая упиралась мне в коленки. - Кто я такая, чтобы возража-а-ать! * Дмитрий закатил глаза и пробормотал что-то по-русски. По интонации можно было предположить, что это были слова на подобии " О Боже, началось". Он начал расстегивать мои шорты, и я рассмеялась своей победе. - Некоторые хотят использовать тебя, - продолжила я. - Я точно уже не помню. Давняя песня, так что могу и соврать. Дмитрий спустил мои шорты, и я, опираясь на его плечи, вылезла из них. И да, он повалил меня на кровать, как и хотела этого. Точнее это было так: Дмитрию пришлось подхватить меня на руки и уложить в кровать, так как мне совсем этого не хотелось. - О, знаешь, как я узнала ее? - спросила я, смеясь, пока Дмитрий пытался вызволить из-под меня одеяло. - это ну о-очень смешная история, - заверила я его, а он засмеялся, что мне понравилось больше всего и сама не могла сдержать улыбки. - Нет, я не знаю, но думаю, ты сможешь рассказать мне завтра, когда у тебя будет больная голова и ты будешь думать обо мне, как о носители воды и таблеток, хорошо? - спросил он, убирая мои волосы со лба. Я закивала, улыбаясь и пытаясь перехватить его руку, чтобы сжать ее. - Я люблю тебя, - прошептала я, надеясь на поцелуй. - И поздравляю тебя с годом нашей официальной совместной жизни. - Я тоже тебя люблю, и поздравляю, - сказал он мне и поцеловал в лоб.