Ночь в доме Корфа

Эпиграф: Что может быть ночью в доме Корфа? Да все что угодно! Балаган, одним словом. На усадьбу опустилась ночь. Полная луна взошла и осветила дорогу к особняку. В лунном сиянии он казался мрачным и пустым. Большие окна зияли черными дырами. Но неяркий огонек, мелькающий в окне второго этажа, говорил о том, что в доме есть жизнь. Половицы тихонько поскрипывали под ногами. По стене неуверенно полз луч, отбрасываемой свечой. В его свете было видно две фигуры, тихо скользящие по коридору. Одна из них была тонкая, словно девичья, а вторая была согнута пополам, словно прогнутая, под тяжелой ношей. Казалось, что на ее спине красовался горб. Фигуры так плавно передвигались, что будто бы не шли, а плыли вдоль стены. Только приглушенный звук шагов по ковру доказывал, что это живые люди, а не привидения. Тени подползли к одной из дверей, и рука, в черной кружевной перчатке, нажала на ручку. Дверь скрипнула, незваные гости отпрянули. Но в комнате было тихо, видимо хозяин не проснулся. Рука снова потянулась к ручке. Раскрыв створку так, чтобы можно было пройти, обе фигуры оглядевшись быстро нырнули внутрь. Дверь бесшумно закрылась за ними. Огонек свечи осветил комнату. Пробежался по застеленному пушистым ковром полу, креслу, на спинке которого висел серый сюртук. Затем по ночному столику, кровати и наконец, остановился на лице хозяина комнаты. Молодой мужчина спал, черная челка упала прямо на глаза. Вечно напряженное лицо, сейчас было безмятежным и потому казалось совсем юным. Один из ночных посетителей крадучись подошел совсем близко к кровати. Глядя на барона, издал приглушенный полувслип, полустон и что-то прошептал. Сзади раздался глухой удар, будто на пол упало что-то очень тяжелое. Ночной гость вздрогнул и развернулся. - Тихо! А то он проснется! – проговорил он женским голосом. Незваная гостья, а теперь стало, явно понятно, что это именно гостья, повернулась к кровати и тревожно посмотрела на барона. Тот продолжал безмятежно спать. Успокоившись, что мужчина не проснулся, девушка, снова повернулась к своему соратнику. - Вот надо тебе было его тащить! Вполне можно было обойтись! Одни помехи от этой ноши, еле дотащили, - раздраженно проговорила девушка и сняла с головы шляпку. - Можно подумать, я для себя стараюсь, - раздался в ответ совсем юный девичий голосок, в котором звучала обида. – Все же для тебя…кто хотел иметь его портрет?! Кто уговорил меня идти сюда?! Ты! - Ладно, прости. – примирительно сказала девушка, поправляя прическу. – Давай устанавливай и начнем… - Ох, Лиза…боязно мне, а вдруг Владимир проснется? – прошептала Соня, раскладывая мольберт. – Вот что мы ему тогда скажем? Как объясним: что делаем в его спальне поздно ночью? - Придумаем, что-нибудь, - отмахнулась Елизавета. - Да и вряд ли Владимир проснется. Полина же сказала, что он прискакал сегодня с охоты очень уставший, даже за столом носом клевал…Так что не проснется. – княжна посмотрел а на мужчину, вздохнула и снова обратилась к сестре. – У тебя все готово? - Готово, - прошелестела Соня. Она уже прикрепила на мольберт чистый холст, а в руках держала палитру и кисточку. – Бери свечу и поднеси ее ближе к его лицу. Лиза подошла к изголовью кровати и, отодвинув полог, осветила лицо Корфа. - Правее…левее…- командовала юная художница. - Чуть выше… еще…Стоп. Отлично! Теперь не двигайся. Княжна замерла со свечой в руке. Соня с минуту задумчиво смотрела на спящего мужчину, а потом, макнув кисточкой в краску, сделала несколько мазков. Художница старательно вырисовывала портрет, спящего мужчины. А Лизавета Петровна с мечтательным видом рассматривала его лицо. Острые скулы, тонкие губы, сложенные в единую линию, черные как смоль волосы…Как же он хорош! Княжна вздохнула. Совсем скоро в ее комнате будет висеть его портрет. Нет, от оригинала она тоже бы не отказалась. Но после того, что натворила маменька, вряд ли Владимир захочет знаться с их семейством. Да и вроде как дама она все же замужняя. От этого воспоминания девушку передернуло. «Надо рамку подобрать по богаче», - отгоняя дурные мысли Лизанька снова стала мечтать. «Хотя нет. Лучше самую простую, строгую, чтобы красоты Владимира не оттеняла…И повешу его у себя в комнате…Благо мой муж не особо ко мне заходит. Особенно после того, как я его случайно иголкой уколола, когда он целоваться полез. А нечего лезть целоваться к занятой вышивкой даме!...А портрет повешу напротив кровати. Вечером перед сном буду говорить Владимиру «Спокойной ночи!», А утром «Доброе утро!». Девушка улыбнулась своим мечтам. - Лиза, держи свечу ровнее! – Соня вернула, замечтавшуюся сестру на землю. Лиза встрепенулась и поправила руку. Но тут над ухом раздалось жужжание, и к свечке подлетела маленькая мушка. Просто крохотулечка. Она покружилась над пламенем, и видимо решив, что оно слишком горячее, спикировала к лицу Корфа. - А ну кыш! – Лиза махнула свободной рукой, отгоняя мушку. Но та лишь отлетела, сделала вираж и снова вернулась к выбранному объекту. - Лиза, не дергайся! – возмущенно прошептала Соня. – Я так рисовать не могу. Ты мне его лицо закрываешь. - Сначала отгоню эту настырную мушку! Она все норовит на Владимира сесть. – княжна усердно продолжала махать рукой, отгоняя непрошенную гостю, которая назойливо кружилась над головой спящего мужчины. - Кыш тебе говорю! Кыш! – Елизавета яростно махнула рукой и чуть не попала по носу Владимиру, на который пыталась сесть мушка. Корф поморщился, зашевелился и, пробормотав что-то невнятное, открыл глаза. Первое что увидел мужчина, это был огонек свечи, мелькающий прямо перед ним. Затем раздался женский вскрик и глухой стук. - Какого черта…-начал было он, приподнимаясь. Но тут, же замолчал, потому как заметил установленный у кровати мольберт. За ним явно кто-то прятался. - Что тут происходит?! Кто Вы?! Что Вы делаете в моей спальной? – грозно спросил Владимир и сел на кровати. Мольберт зашатался, зашуршал, и из-за него сначала появилась темная головка, с аккуратно заплетенными косичками, а затем два больших, испуганных серых глаза. - Софья Петровна?! – удивленно произнес Корф. – Вы?! - Доброй ночи, Владимир Иванович, - пролепетала Соня, полностью поднимаясь с пола. Краснея как помидор, юная княжна сделала книксен. Мужчина встал с кровати. Ведь неприлично разговаривать с дамой лежа. «Хорошо, что я уснул прямо в халате», - подумал Корф, запахивая, свой знаменитый красный, бархатный халат с кистями. Поднявшись, он, нос к носу столкнулся со старшей княжной Долгорукой, которая все это время пряталась за пологом. -Доброй ночи, Владимир! – произнесла Лизавета и мило улыбнулась. - Лиза?...Елизавета Петровна?! И Вы тут? – глаза мужчины полезли на лоб. «Да что тут такое происходит, черт возьми?!» - Прошу Вас объяснить мне, что случилось? И как Вы тут очутились и главное зачем? Девушки растерянно переглянулись. Ситуация действительно выглядела двусмысленно. Если не сказать скандально. - Понимаете, Владимир…- начала было объяснять Лиза, но тут дверь резко распахнулась и в комнату вошел Михаил Репнин. - Владимир, ты меня прости, что я врываюсь. Но так больше продолжаться не может! Нам надо серьезно поговорить об Анне…- решительно начал князь, но заметив в комнате двух дам замер с раскрытым ртом. - Что такое Миша? – Корф повернулся к князю. – Ты тоже не спишь? Не боишься, что завтра промахнешься? Или ты передумал стреляться? – в голосе барона послышался сарказм. Репнин хмуро посмотрел на друга. - Отнюдь, - князь гордо выпрямился. – Я готов стреляться хоть сейчас! Только вот как вижу ты занят…И если так и дальше дело пойдет, то кроме меня с тобой еще и Андрей будет стреляться. - Ой, мамочки, - пискнула Соня, прикладывая ладошку ко рту, и мелками шажками стала продвигаться к сестре. Лиза же с любопытством смотрела на двух мужчин. - Это еще почему? – спросил барон. - А ты не понимаешь? Корф, это уже не смешно. Репутация ловеласа за тобой закрепилась давно и все привыкли к твоим выкрутасам. Но это явно перебор! Опомнись, что ты творишь! Они же сестры твоего друга! - Да я совершенно не в курсе, как они тут оказались! – взревел Владимир, глядя на Репнина дикими глазами. Девушки за его спиной подпрыгнули от его крика. Соня схватила Лизу за руку и перепачкала краской рукав ее платья. «Ой, и зачем я согласилась на это! – пронеслось в ее головке». - Князь, Вы не правы, - произнесла Елизавета. – Владимир тут не причем. Мы сами пришли к нему. Мужчины перестали буравить друг друга взглядами полными ненависти и посмотрели на княжну. - Что Вы такое говорите? Как сами? Лизавета Петровна….но зачем? – князь был шокирован. - Я же тебе говорил! – воскликнул Корф. – Я тут совсем ни причем и сам бы хотел знать, что тут делают эти дамы. Елизавета Петровна, прошу Вас, объяснитесь. Княжна на минуту замялась. Как бы объяснить все Владимиру, а то ведь не видать ей портрета как своих ушей… - Понимаете Владимир… - начала она, - скоро в Петербурге пройдет выставка молодых художников. Соня очень хотела в ней поучаствовать, но для этого надо иметь несколько портретов близких и знакомых людей…Вот мы и решили, что эту выставку обязательно должен украшать Ваш портрет. - Мой портрет? – Корф изумленно изогнул бровь и сложил руки на груди. - Лиза, что ты такое говоришь?! – прошептала Соня. Но сестра лишь отмахнулась от нее и продолжила. - Вот именно Ваш! Вы ведь самый красивый мужчина в нашем уезде, - пылко воскликнула Лизанька. – Никакой Аполлон в сравнение с Вами не пойдет! Князь, прошу прощения, - обратилась она к Михаилу. – Вы тоже очень симпатичны, но, к сожалению, не коренной житель нашего уезда. Владимир, не откажите двум девушкам. – снова обратилась она к барону. - Мы ведь с Вами всегда были так близки… При этих словах Корф вздрогнул. - Как брат и сестра. – закончила княжна. – Не отказывайте нам Владимир! Только Вы можете помочь, иначе Соня не попадет на выставку. А она этого не вынесет! Елизавета наступила на ногу младшей сестре. Та взвизгнула и кивнула головой. - Вот видите, как она печалится. Не уж то Вы можете так разочаровать девушку? «Это фарс какой-то! Балаган!» - подумал Владимир. - Невероятно, - пробормотал Репнин. – И что такого во Владимире, что все девушки к нему так и липнут. И чего такого нет у меня?! - Елизавета Петровна, Софья Петровна, выслушайте меня, - вкрадчиво начал говорить хозяин комнаты. – Я буду очень рад Вам помочь. Но сейчас глубокая ночь, и это не самое подходящее время для создания портрета. Давайте, сейчас мы с князем проводим Вас домой. А завтра как только я разберусь со всеми делами, то обязательно приеду в вашу усадьбу и Софья Петровна нарисует мой портрет. - Лиза, Владимир Иванович прав, - подхватила Соня. – Я смогу нарисовать его и завтра. - А зачем откладывать?! – воскликнула Лиза. – К тому же, завтра нам будут мешать маменька и господин Забалуев. Это такая мука выслушивать его проповеди! Владимир, прошу Вас, ложитесь назад в постель и Соня продолжит рисовать. – княжна решительно подошла к Владимиру и подтолкнула его к кровати. Корф сделал неуверенный шаг назад. – Мы же с князем пока посмотрим коллекцию Вашего оружия. – оживленно продолжила Лизанька. - Мне Андрей рассказывал, у Вас есть замечательные, эксклюзивные дуэльные пистолеты. Князь, Вы знали об этом? - Да, конечно…- растерянно подтвердил Репнин. – А еще у Владимира есть сабля…она висит в кабинете на стене. - Как интересно! – воскликнула барышня. – Вот видите Владимир, у всех теперь есть занятие. Так что ложитесь и Соня продолжит рисовать. А мы с князем пойдем смотреть на саблю. Княжна снова толкнула Корфа, да так сильно, что он не удержался на ногах и рухнул на кровать. В этот момент дверь спальни снова распахнулась и на пороге появилась Анна. Из одежды на ней была лишь одна сорочка, белокурые локоны волнами спадали по плечам, а в руках девушка держала свечу. В ее тусклом свете она была похожа на сказочную нимфу. - Владимир, Вы не спите? - прошептала Анна, но замерла, увидев, что в комнате они не одни. - Анна?!!! – хором вскричали Корф и Репнин. Владимир вскочил с кровати, как ошпаренный. - Михаил Александрович, - девушка попятилась к двери. – Вы здесь? - Я…я зашел к Владимиру поговорить, - запинаясь, начал объяснять Михаил, при этом, не отрывая взгляда от точеной женской фигурки. – А вот Вы что тут делаете? - Мишель, все-таки мы находимся у меня в спальне. Потому все вопросы задавать буду я. -Владимир в два шага пересек комнату и схватив с кресла сюртук укутал в него Анну. - Как это понимать сударыня? Что Вы тут делаете? – спросил он у девушки, продолжая ее обнимать. - Я хотела поговорить с Вами…Хотела сказать, что в дуэли нет смысла… - Анна, Вы пришли ко мне?! – в голосе Корфа звучала радость. – Сами…Анна…Аня, - он крепче сжал плечи девушки. – Мишель, дуэль отменяется! – крикнул он побелевшему Репнину. - Мне казалось, что Вы переживаете из-за сложившейся ситуации. Но видимо я ошибалась, - тут голос Анны набрал обороты. – И Вам есть с кем поговорить, - девушка бросила взгляд на княжон Долгоруких и, дернув плечиками, сбросила со своих плеч мужские руки. – Извините, видимо я зря надеялась, что Вы изменились. И о Вас Михаил Александрович, я тоже была лучшего мнения. Сказав эти слова, Анна выбежала в коридор. - Анна!!! – взревел Корф и бросился за ней. Князь Репнин продолжал стоять на месте, как истукан и недоуменно смотрел на открытую дверь. Елизавета поправила рюши на платье и вздохнула: - Ах, мужчины. Имя Вам непостоянство! – воскликнула она. - Лиза ты не права, так говорят о женщинах, - поправила сестру Соня. - Да что они все понимают! – махнула рукой Лиза. - Видимо, не судьба мне иметь портрет Владимира. И придется мне любоваться только на лысину Андрея Платоновича…Хоть кто-нибудь избавил бы меня от этой кабалы! - Простите, сударыня? – очнулся князь. – Я слышу, вы говорите о несправедливости? Я терпеть не могу несправедливость. Скажите, чем я могу Вам помочь? - Ах, князь, благодарю Вас! Но Вы же даже не в курсе. Маменька выдала меня замуж насильно. За старого, плешивого Андрея Платоновича. И ей не интересно, люблю ли я его, главное, что у него огромное состояние. - княжна картинно взмахнула руками. - У господина Забалуева? Огромное состояние? Простите, но он по его виду этого не скажешь. Неделю назад он занимал у меня большую сумму денег. А до этого еще кое у кого и никому их до сих пор не вернул. Я хотел разобраться в этом деле, но немного отвлекся, - Репнин скосил глаза на дверь и вздохнул. – Но после того, что тут сейчас произошло, думаю, что я теперь свободен. Неугодно ли Вам, чтобы я проводил Вас и Софью Петровну до дома? По дороге Вы мне побольше расскажете о своем муже. Я постараюсь Вам помочь. Ведь это кощунственно идти против чувств человека! - Князь, я Вам буду премного благодарна! – сказала Лиза, приседая в реверансе. – Но, - она смущенно посмотрела на Репнина. – Может, Вы мне сначала покажете коллекцию оружия, о которой говорили? Уж очень хочется ее увидеть. – княжна мило заморгала глазами и обворожительно улыбнулась. Князь улыбнулся в ответ. - Конечно, Лизавета Петровна! Я с удовольствием покажу Вам эту коллекцию. Идемте! – Михаил галантно предложил свою руку княжне, и они вдвоем вышли из комнаты. - Лиза, а как же я?! – отчаянно воскликнула Соня. Но сестра уже ее не слышала. – Неблагодарная, - шмыгнула носом Соня. – А я еще мольберт тащила от нашей усадьбы до Корфов! А про меня опять все забыли! Топнув ножкой Соня, опустилась на край кровати и горько заплакала. Тут в коридоре послышались шаги, и в комнату вошла кухарка Корфов. - Ох, Божечки, что тут случилось?! – охнула Варвара, оглядев разгром на полу. Здесь валялись упавший мольберт, кисточка, краски и бумага. – Как будто Мамай прошелся?! А Вы что плачете Софья Петровна? Кто это вас обидел? - Меня броооосили все, - протянула Соня, растирая по щекам слезы. – Все ушли, а меня остаааавили. И рисунок испоооортился. - Да что ж так из-за картинки простой горевать, - махнула рукой дородная кухарка, и подойдя к девушке, обняла ее. – Еще нарисуете и не одну…а они…любовь у них, Софья Петровна. Вот и дерганные все такие. - Дерганные, - согласно выдохнула Соня. - Ну вот пусть сами и разбираются. – утешала Варвара княжну . – Давайте-ка пойдем ко мне на кухню. Умоетесь, чайку попьете, я Вас пирожками накормлю, вареньем. Вставайте, Софья Петровна. А потом спать ляжете, отдохнете, а утром будете свои картинки рисовать…места то вон у нас какие красивые. – продолжала увещевать кухарка, выводя княжну из комнаты. - Хорошая ты Варя, - тяжело вздохнув, сказала Соня. – Я тебя нарисую! Обязательно нарисую! И на выставку отправлю. Чтобы все знали о тебе и любовались. - Ох, не смешите Софья Петровна, и кто ж будет мною любоваться, - отмахнувшись, рассмеялась кухарка. – Вы лучше мне речку нашу нарисуйте и березку на берегу. Я буду любоваться и Вас добрым словом поминать. Но это потом, а сейчас пойдемте чай пить. Спустившись по лестнице вниз, они увидели, что парадная дверь распахнута, а на пороге стоят Анна и Владимир. Корф крепко прижимал к себе свою крепостную, замотав ее в полы своего халата и гладил по волосам. «Глупенькая моя, ну куда ты собралась? Я же тебя никогда теперь не отпущу!» - донесся до них его ласковый шепот. Анна лишь крепче прижалась к мужчине. - Ну вот и разобрались. Слава тебе Господи! Совет вам да любовь! - Варвара с улыбкой перекрестила своих любимцев и повела Соню по коридору. Проходя мимо кабинета, они услышали восторженный голос Лизы. - Князь, какая красота! А как клинок блестит! - Это еще что! Вот у нас сохранился клинок моего прадеда, вы бы видели какая инкрустация на ручке! Я обязательно покажу его Вам, как только прибудем в Петербург! Варвара улыбнулась, прикрыла дверь в кабинет и повернула к кухне. - Ох, Софья Петровна, чует мое сердце скоро и в Вашем доме счастье будет. – сказала кухарка, усаживая девушку за стол. - Счастье – это хорошо, - произнесла Соня. Она совсем успокоилась. – А все твой портрет, Варя, я обязательно нарисую! – добавила она, откусывая кусочек от румяного пирожка. – Это будет портрет настоящей русской женщины. Через месяц в Петербурге открылась выставка молодых художников. Здесь было выставлено очень много замечательных работ. Но самое большое впечатление на посетителей произвели произведения юной, неизвестной художницы из провинции. На двух полотнах были изображены две счастливые супружеские пары. На одной из них счастливо улыбаясь друг другу молодожены запускали в небо двух белых голубей. А на второй молодой мужчина крепко целовал свою молодую супругу, держа ее на руках. При этом, совершенно не обращая внимания на смущенные взгляды вокруг. Главный же фурор произвело другая репродукция. На небольшой картине была изображена простая крестьянка, со светлым взглядом и добрым лицом. Она сидела на лавке, ее руки лежали на столе, а на губах играла мягкая улыбка. Рядом стояло блюдо полное румяных, аппетитных пирожков. КОНЕЦ.