***
- Мих, а куда мы идем? - осторожно спросил Князь после двадцати минут блуждания по подземельям. - Ну, как куда, Андро! В гостиную вашу. - Мих, а где она? - Кто? - Мих, гостиная наша. - Да, скоро уже? Мне тяжело, между прочим! - заныл Беркут, которому доверили почетную миссию - транспортировку стеклянной тары, и для убедительности звякнул бутылками. - А не знаю, - заржал Горшок. - Я вообще сюда никогда не заходил. - Ну зашибись теперь.***
- Без пароля не пущу! - в десятый раз повторила Полная Дама несколько растерянным гриффиндорцам. - Как это не пустите! Я преподаватель, декан! - пытался возражать профессор Флитвик. - Вы декан какого факультета? Когтеврана? Вот и ведите всю эту ораву в свою башню! Честно говоря, у Полной Дамы был приказ пустить новых учеников в гостинную, но та при виде этих самых "первачков" рассудила, что гораздо безопаснее оставить их в коридоре, хотя бы до прихода профессора Макгонагалл. - А можем мы как-то решить эту проблему? - попытался пустить в ход свое главное оружие - вежливость - Грановский. - Нет. - А может все-таки можем? - улыбнулся Кипелов. - Ой, Валера... - протянула Полная Дама, - вы не распишитесь мне на обороте? - Конечно, конечно! - воскликнул Кип, обрадовавшийся легкой победе. - Вот придет ваш декан, тогда и приступим. А пока гуляйте, мальчики.***
- Ну, Виталик, начисляй! - возвестил нестройный хор голосов, обитатели коих сидели в подземелье около какого-то тупика. - А я вот думаю, мы же вроде как теперь вместе, да? - робко поинтересовался Беркут. - Допустим, - снисходительно кивнул Холстинин. - Так давайте знакомиться! - Беркут, ты что? Под факелом перегрелся? - охренел Дубинин. - Я ж с тобой в одной кровати спал в Урюпинске, чего еще ты не знаешь? - Да я-то все знаю... И про Урюпинск, - Артур покосился в сторону Дуба, - и про винзавод, - кивок в сторону Холста. - И чего еще тебе надо? - не понял Володя. - Так это я! А вот они, - Беркут показал на Ренегата, Князя и Горшка, которые мирно выясняли, кто кого больше любит, - еще не знают! Да не про завод я! - одернул Артур Холста, который умоляюще шептал тому что-то на ухо. - Я что, дурак - рассказывать всем, как ты полгода лечился после выступления на ликеро-водочном! - Ты не дурак, ты полудурок, Беркут! - взвыл Холст, пиная Маврина, валявшегося на полу в припадке хохота. - А что, хорошая идея. - Поддержал Артура Горшок. - Мне, как вашему будущему преподавателю, хотелось бы получше вас узнать. - Ой, да что там узнавать! - махнул рукой Князь. - У всех все на лбу написано. - Думаешь? - прищурился Ренегат. - Как его, - показал Саша на Стырова, - зовут? - Эм... Вася? - Сам ты Вася! - обиделся Артем. - Я Андрей, - сообщил Князь. - А как тогда? - обратился Андрей к Ренегату. - Я не знаю. - Артем я, очень приятно! - саркастично хмыкнул Стыров. - Ну, вот ты первый и расскажешь нам о себе. - Постановил Горшок. - Ладно... Меня зовут Артем Стыров, я музыкант. Пою вот в группе имени него, - Стыров указал на Маврина. - Правда, честно говоря, этот бес так задолбывает... - Ах ты гад! Я тебе работу дал, в люди вывел! А ты еще и недоволен! - взвился Маврик. - Ага, дал ты... Сам же выгнал потом. - Насупился Артем. - О, да ты, Маврик, оказывается не промах! - одобрил Дуб. - Вокалистов выгонять - дело хорошее. - Так я же тебя назад взял, когда ты петь научился, - обратился Маврин к Стырову. - А вот это зря, - заметил Холст. - Вокалистов назад брать не надо. Мы - выгнали Кипелова, и ладно! Мишу вот взяли, он молодой, неопытный, с ним работать удобно - претензий никаких. И амбиций ноль. - И у меня претензий ноль! Я же это, увеличиваю карму добра! Выращиваю позитивные растения, - сообщил Артем. - Так вот ты какой... - пробурчал Дуб. - А я думаю, кто постоянно эту карму увеличивает? Меня Пушкина уже замахала - как едет со мной в машине, так и слушаем это вот. - Постойте, что это за карма и кто такая Пушкина? - встрял Князь, который решительно ничего не понимал. - Маргарита Пушкина - поэт-текстовик, практически всем нашим металлистам тексты пишет, - пояснил Холст. - Песню "Увеличивай карму добра" она написала и очень ее любит... Да-да, Виталик, - обратился Володя к Дубу, - я это знаю. Она и в моей машине ее слушает. А Артем это вот спел. - Ох, без рюмки не разберешься, - вздохнул Леша Горшенев. - Виталик, начисляй!***
- Меня зовут Валера Кипелов. - У гриффиндорцев тоже проходила процедура знакомства, правда, в менее приятной обстановке. Дело все в том, что атмосфера дружеского общения была унесена Беркутом в подземелья. - Я вокалист в группе Кипелов, раньше пел в группе Ария... - И как пел! - восторженно воскликнула Полная Дама. - А почему ушел-то? - А ему там народные песни Виталик петь не разрешал, - хохотнул Митяй. - Разрешал, - буркнул Валера, - только на сцену не пускал. А я так хорошо на баяне играю! Зато в своей группе... Мы выступали с ансамблем "Малиновка"! - Нашел чем гордиться, - хмыкнул Терентьев. - Я просто спел пару народных песен на свадьбе нашего басиста и понял, что это мое. На сцене гармонии не хватало... - Кипелов покосился в сторону ржущего Попова, - вот я и взял аккордеон. - Валер, это сколько ж выпить надо? - поднял брови Грановский. - Я, между прочим, спиртного вообще не употребляю, я больше сок апельсиновый люблю. И курить бросил. Вот. - Ага, не употребляешь... Пять минут назад двух слов связать не мог! - заметил Терентьев. - Так это потому что не пью! И выветрилось все уже... - смутился Валера. - Ладно, юноши. Давайте знакомиться дальше. - Профессор Флитвик взял происходящее под свой контроль. - Вот вы, молодой человек, расскажите о себе. - Рука преподавателя заклинаний указывала на Митяя. - Ну, меня зовут Дмитрий Борисенков, можно просто Митяй. Я пою и играю на гитаре в группе Черный Обелиск. - Митяй, мне кажется, или ты не только в этой группе поешь? Либо же у вас не один вокалист... - нахмурился Грановский. - Скажем так, я всегда открыт к сотрудничеству. У нас много совместных работ с другими вокалистами, например, с Валерой Кипеловым, с Мишей Житняковым только недавно записали песню, с Максимом Самосватом вообще оперу делали! - Очень интересно! И что же за опера? - оживился профессор Флитвик, обожающий классическую музыку. - Эльфийская рукопись. - И я там еще пел! - встрепенулся Лекс. - Как сейчас помню, кгм... Под горой есть тоннели, один из них выведет в Энию вас! И до цели, друзья, проведу сквозь заброшенный лаз - Ирдис дал мне наказ!***
- Враги в нашем доме, земля в муках стонет! Убийца на троне - он зло во плоти! - старательно выводил в подземелье Беркут, к слову, также певший в Эльфийской Рукописи, стремясь доказать Дубинину, что не только одна Пушкина может писать тексты. - О, Эпидемия! - воскликнул Холст. - Чумы? - поинтересовался Горшок. - Гриппа! Группа такая есть, Эпидемия называется. Слышал, что Беркут сейчас пел? Так вот это их песня. Из метал-оперы Эльфийская Рукопись, которую, скромно замечу, я продюссировал. И на мандолине там играл. - Сообщил Холст. - Извините, что отвлекаю, но может продолжим знакомство? - поинтересовался Ренегат. - Так мы ж познакомились... Нет еще? - удивился Беркут. - Нет, Артем только о себе рассказал. - Ладно. Меня зовут Артур Михеев... - А чего тебя все Беркутом зовут? - удивился Горшок. - Это псевдоним потому что. Беркут - хищная птица! Так вот, о чем я? А, я вокалист. Пел во многих группах, но дольше всего в Арии, пока эти вот, - он выразительно покосился на Дуба и Холста, - меня не выгнали... То есть, конечно, я сам ушел. Основал группу имени себя - чем я хуже Кипелова?.. - Он поет лучше, - констатировал сонный голос из угла. - Это кто сказал? - возмутился Артур. - Это я сказал, - зевнул Манякин, которого разбудили слишком громкие разглагольствования товарищей по факультету. - Ну и ладно, - надулся Беркут. - Я зато в Америке жил! - А Кипелов народные песни поет! С баяном! - парировал Маня. - С баяном!? - заржал Дуб. - Это что же, надо мною тишина, я на улице одна? - запел Виталик на мотив "Я свободен", руками играя на воображаемой гармошке. - Не... Любо братцы любо, любо братцы жить! - затянул Манякин. - С нашим атаманом не приходится тужить! - подхватили все остальные. - Эй, - крикнул, силясь заглушить хоровое пение, Князь, - Виталик, начисляй! Душа просит! - А почему тебя из Арии-то выгнали? - тихо спросил у Беркута Ренегат. - Я думаю, все дело в пончиках. Да, из-за них все и началось...