Fahrenheit

Найти сержанта, чье имя упоминалось в архивах по делу Кирстена, не составило труда. Валенти всего лишь пришлось пробить его по базе, а после поинтересоваться у «соседствующих» с ним полицейских, где можно найти их коллегу. Довольная тем, что это не заняло много времени, а значит, за день можно будет продвинуться дальше по расследуемому делу, Карла направилась в полицейский тир, располагавшийся неподалеку от тренажерных залов. Именно там, по словам заметно уставшего от постоянной ночной работы офицера, сейчас проводил свободное время с пользой сержант Митчелл. Пройдя мимо дверей в залы, Карла мельком улыбнулась — все уже утренний спарринг вкупе с легкой разминкой заметно придали ей сил. Что следовало из звонка Тайлера, он тоже потрудился на славу, а значит, их затея не была пустой. Несмотря на попытки руководства департамента обеспечить тиру качественную звукоизоляцию, негромкие хлопки выстрелов были слышны на полпути к входу. Валенти вошла внутрь, взяла себе пару защитных наушников для стрельбы и специальные очки, – так говорилось в технике безопасности тира, которую девушка могла бы пересказать наизусть и в полусне — после чего обратилась к стоявшему у ближайшей кабинки мужчине. Тот махнул в сторону, соответственно, дальних кабинок, где виднелась спина стрелявшего, и ответил, что инструктор Митчелл на предпоследней дорожке, ошибиться будет сложно. Поблагодарив, Карла уверенно направилась туда. — Сержант Митчелл? — кашлянув, поинтересовалась она, ожидая, пока мужчина снимет наушники и отложит оружие. Сержант окинул ее взглядом, сложил руки на груди. Вид его мало отличался от того, что Карла запомнила по фотографии из базы. То же широкое лицо с начавшими заплывать щеками, густые усы, цепкие темные глаза с холодным, оценивающим взглядом. Он не выглядел человеком, расположенным к дальнейшему общению, вот только сдаваться на стадии взаимного осмотра следователь не собиралась. — Следователь Карла Валенти, — представиться хорошо поставленным голосом — важный фактор в произведении положительного впечатления. — Не возражаете, если я задам вам пару вопросов касательно одного из моих дел? — Девушка, — едва заметно кривя рот, протянул он, — Я над расследованиями уже очень давно не работаю. Сомневаюсь, что могу вам чем-то помочь. Возможно, в душе следователя заговорили отголоски паранойи, но произнесенное с небольшим ударением слово «вам» с большой вероятностью указывало на обыкновенное нежелание сотрудничать, но никак не на отсутствие любых возможностей помощи. Полицейские запоминают многие свои дела, а те, что были связаны с особой жесткостью, подобные делу Кирстена, просто так исключить из памяти невозможно. — Это касается также вашего старого дела — дела Кирстена. — Вы спрашиваете, потому что вы не нашли полный файл, так ведь? — ухмылка стала чуть шире, но в глазах появилось нечто новое. Таким огоньком во взгляде может гореть профессиональный интерес… Или же невозможность воплотить его в жизнь. — Да, верно. Я была в архивах, но все, что нашла, это минимальная информация по делу. Имя жертвы, указание на сотрудника, расследовавшего убийство, дата. Ничего больше, файл засекречен. Сержант Митчелл подался назад, освобождая кабинку. Поначалу Валенти был неясен этот маневр, но мгновением позже ей с трудом удалось удержать торжествующую улыбку. — Вы не хотите попрактиковаться в стрельбе? — как бы между делом предложил сержант, кивком головы указывая на постоянно возникающие на поле мишени. — Да, конечно. — Вперед, — бодро ответил Митчелл. — Пистолет прямо перед вами. Тут уж улыбку, полную торжества, сдержать не удалось даже после значительных усилий. «Митчелл-Митчелл, старая школа. Почему многие мужчины так уверены, что женщина-коп не может сравняться с вами в стрельбе, физической подготовке и прочих аспектах службы, а уж о превосходстве и думать не хотят? Вот на этом ты и попался». За время обучения, а так же в первые годы службы, не щадя себя, следователь Валенти тратила все свое время на усвоение и оттачивание до возможного совершенства профессиональных навыков. В академии девушка входила в тройку лучших, да и до сих пор, несмотря на занятость, находила время для тренировок. «Кто знает, когда оно пригодится, тем более в моей работе», — так убеждала себя Валенти в том, что тренировка в один из дней должна оказаться важнее уютного и ленивого вечера дома. Вот и пригодилось. Можно сказать, что она действовала на автомате — тело все помнило само. Правильную стойку, распределение веса, положение рук. Защитные очки надеты, наушники плотно закрывают уши, чтобы не отвлекаться на шумы и не навредить слуху. Где-то за спиной остался наблюдательный Митчелл. Тело сосредоточено на движениях, взгляд — на мишенях. Вставить обойму, снять предохранитель, палец — на спусковой крючок. Мишени были простенькие, двух типов, с символическими изображениями преступников и заложников. Последних, естественно, стоило избегать, но к различиям Карла присмотрелась уже очень давно. Это не составляло труда. Выстрелы следовали один за одним, и пусть некоторые были неточны, но почти каждая пуля оставляла след на «активной» части мишени, которую следовало подстрелить. Мысли Валенти были упорядочены так же, как и действия. Она подбирала слова для вопросов сержанту один за одним, полагая, что ее упражнения в стрельбе впечатлят мужчину и разговорят, хоть и ненадолго. Вопросы должны были быть точными. Пара, чтобы вывести разговор в нужное русло и заинтересовать, еще несколько для выяснения деталей. Незнакомец, пославший электронное сообщение о деле Кирстена, совершенно точно понимал, что у этого человека найдутся ответы. Валенти осознавала, что часть этих ответов породит еще больше вопросов. Вот только правильно поставленный вопрос — уже половина пути к верному ответу. После третьей расстрелянной обоймы следователь отложила пистолет, сняла очки и наушники. Она могла бы еще немного развлечь сержанта своими навыками стрельбы, но только после того, как убедится, что он готов поделиться сведениями. Митчелл выглядел слегка обескураженным, но удовлетворенным. — Вы очень хороший стрелок, — с уважением, которого раньше и следа не было, произнес он. — Должен вам сказать, вы гораздо лучше почти всех, кого я здесь видел. Он прокашлялся, после чего улыбнулся куда более доброжелательно, чем раньше, облокотился на стенку и кивнул. — Что вы хотите знать о деле Кирстена? Валенти не позволила себе расслабиться и торжествовать. Этим, по ее мнению, стоило заниматься уже после удачного завершения разговора. На тот момент ей надлежало быть собранной и полной внимания. — Я хочу знать, что именно тогда произошло. — Это пожалуйста, — снова кивнул Митчелл, почесывая усы. — Парень по фамилии Кирстен довольно-таки мирно закупался в местном супермаркете. Когда он был в отделе кухонных принадлежностей, кто-то схватил нож, выставленный в качестве образца, и зарезал его. — А что известно о жертве? — Карла намеревалась выяснить, был ли мотив или хоть какая-то связь между жертвой и убийцей, а если повезет — то и между этим делом и тем, что расследовала она сама. — Ничего примечательного. Парень просто оказался не в том месте не в то время. — А еще было что-то интересное? — выделив голосом последнее слово, Валенти ожидающе взглянула на сержанта. — А как же. Убийца вырезал у себя на запястьях какие-то странные символы. Выглядели они то ли как ящерицы, то ли как змеи. В мыслях Карлы пролегла пунктирная линия между пунктами «символы на руках» и «кровь в туалетной кабинке, где не было жертвы». Стоило вывести Митчелла на более подробный рассказ. Поняв, что он немного расслабился и настроился на беседу, Карла сделала простоватый вид и предположила, прекрасно осознавая неправоту суждения: — Может, он просто психанул, ну и слетел с катушек? Некоторые люди — как бомбы с часовым механизмом. Митчелл помотал головой с довольной улыбкой. По его реакции было понятно, что своим вопросом следователь направила беседу в верную колею. — Я тоже так думал, — произнес он, несколько растягивая слова, явно для произведения впечатления, - Пока не прочитал подробный отчет патологоанатома. Каждый удар точно перерезал по артерии, ведущей к сердцу. Эти удары были слишком точными. Я хочу сказать, у этого парня был один шанс на миллион, даже будь он первоклассным хирургом. А он им не был. Теперь лежит в психушке, и вряд ли выйдет оттуда в этой жизни. Он замолк, а Валенти снова потянулась к пистолету. На этот раз без науськиваний со стороны сержанта. Ей требовалась небольшая отсрочка для дальнейших вопросов. Рассказанное Митчеллом оправдывало даже самые смелые ее ожидания. Отчет патологоанатома по делу Кирстена совпадал с отчетом, полученным Карлой совсем недавно. Шестеренки в голове закрутились с бешеной скоростью, между предположениями прокладывались пути связей и возможные уточняющие вопросы. Пальцы спускали крючок, тело перераспределяло вес в соответствии с отдачей от выстрелов. — Да у вас это от природы, отлично стреляете, — уже без холода, совершенно дружелюбно похвалил Митчелл, когда Валенти отложила оружие во второй раз. — Давно я такого не видел. С улыбкой кивнув в знак благодарности, следователь задала вопрос, который рвался наружу. — Вы же не остановили на этом свое расследование, верно? — Нет, дело меня заинтересовало. Хоть убийца и был у нас в руках, вернее, на тот момент у психбригады, я не мог понять мотива. Я перерыл горы архивных материалов, пока по чистой случайности, можно сказать, ошибке не наткнулся на другое похожее дело. Незадолго до этого другой парень убил прохожего на улице посреди белого дня. А до этого — еще и еще. Валенти не смогла скрыть удивления. Подавшись вперед, она слегка нахмурилась. — То есть, когда убийца действовал так же бессмысленно, а после убийства впадал в ступор? — Точно. И всегда одинаковый почерк. Схожие отчеты патологоанатомов, — Митчелл вдруг поморщился, в его глазах снова появился уже знакомый холодок. — Хотите сказать, что эти дела связаны? — возможно, следовало остановиться, взять перерыв в вопросах, но Валенти овладел жгучий интерес, и он, увы, оказался сильнее контроля над собой. — Понятия не имею, — коротко ответил сержант. — Очень похожи. Перерезаны артерии, вырезаны символы. — Ну а ваше расследование? К чему оно привело? Сержант неожиданно отошел от стенки и снова потер усы; выглядел он раздраженным и почему-то растерянным. — Бросайте это дело, детектив, — тон его стал неестественно официальным, но в нем сквозила грубость. — Это не просто убийства. За ними кроется что-то очень странное. Валенти хмыкнула, не удержавшись. Реакция сержанта была ей не до конца понятна. Вот только разговор был закончен — это понял бы и дурак. Следователь сухо поблагодарила мужчину и направилась к выходу из тира, мысленно упорядочивая полученную в беседе информацию и связывая ее с той, что была известна ранее. Где-то на периферии сознания мелькнула слабое осознание: возможно, сержант Митчелл попросту беспокоился за девушку, так быстро расположившую его к себе, не хотел повторения чьей-то судьбы. Мелькнуло — и тут же пропало.

***

После посещения престранного книжного магазина Такео Тайлеру совершенно точно необходимо было расслабиться. Последствия утреннего неприятного разговора с шефом также давили на психику маленьким, но ощутимым грузом. В раздумьях о пути реабилитации многострадального настроения он вышел из кабинета, и тут же был пойман бдительным Джеффри. Как правило, обычно реакция Тайлера на этого до невозможности назойливого коллегу была одна: хитрая усмешка на губах и надежды как можно быстрее уйти — в сердце. Но на этот раз в памяти всплыл недавний разговор, и улыбка, появившаяся на темных губах, была куда более искренней. «Баскетбол, точно! Вот уж в чем-чем, а в нем мне равных нет! По крайней мере, в это департаменте уж точно. Половина местных копов отъелась так, что и мяча не поднимет, чего уж говорить о хорошей игре. А Джеффри вон как загорелся, хочет сотню назад. Что же, пришло время расплаты!» — Тайлер, даже не пытайся увиливать от игры, — угрожающе нахмурился парень. — Ты обещал, что мы играем на сотню долларов. — Полегче, Джеффри, братишка, — примиряюще поднял руки Тайлер, широко улыбаясь. — Я всего лишь иду за формой. У тебя-то хоть есть? Вместо ответа Джеффри поджал губы и направился в сторону шкафчиков в тренажерном зале. Тайлеру оставалось лишь проследовать за ним, блаженно улыбаясь мыслям о прощеном долге в небольшую, но способную отяготить карман сумму. В своей победе Майлз был уверен, и вовсе не потому, что считал Джеффри слабаком. Майлз никогда не отличался заниженной самооценкой. — Йоу, Джеффри! — воскликнул Тайлер, стоило только его противнику показаться из-за дверцы шкафчика. — Крутые у тебя шмотки. Джеффри в ответ скривился еще больше. Спортивная форма выглядела слишком тонкой для игры на заснеженном и продуваемом всеми ветрами дворике, где и было установлено баскетбольное кольцо, но мужчины все равно уверенно делали вид, что все холода их не касаются. Петушились, делая небольшую разминку, пока наконец Джеффри не выдержал первым. — Начинаем. Так, правила такие: кто первым набрал десять очков, тот получает две сотни. Согласен? — Еще бы я не согласился, — ухмыльнулся Тайлер, пытаясь крутить мяч на уже начавших замерзать пальцах. — Скажи пока своим денежкам! — Это мы еще посмотрим. Ну, поехали. И началась игра. Джеффри первым перехватил мяч, несколько неумело пытался обойти соперника, но пал жертвой его отточенных движений и навыков. Оранжевый шар оказался в руках Майлза, и тот не собирался больше его упускать. Дальнейшее развивалось предсказуемо для Тайлера, и совершенно разгромно — для его коллеги. Парень скакал вокруг Майлза в отчаянных попытках отобрать мяч, прыгал, пытаясь не дать забросить мяч в кольцо, перемежал свои действия ложными выпадами, но перехватить инициативу ему удалось лишь раз. Да и там дело до удачного броска не дошло. Когда оба парня взмокли от беготни по площадке, снег на ней был утоптан до состояния тонкого, но плотного покрова, а счет своим числом «9-0» в пользу Майлза расстроил Джеффри едва ли не до истеричных воплей, последний бросок был виртуозно совершен с середины площадки, причем со спины. Тайлер не оборачивался до тех пор, пока его соперник не выдал полной разочарования и боли матерной скороговорки. Именно тогда Майлз сорвался с места и, хлопая замерзшими ладонями одна о другую, закружил вокруг Джеффри. — Дамы и господа, леди и джентльмены, вы только что наблюдали лучшую игру этого дня! — Прекращай, — устало выдохнул проигравший, поднимая со снега баскетбольный мяч. — Да ладно, для белого копа ты неплохо мяч гоняешь, — панибратски хлопнул его по плечу Тайлер. — А насчет сотни — это проехали, ладно? Джеффри вымученно, но благодарно улыбнулся. Но тут же снова нахмурился, стоило его сопернику произнести: — Наверное, мне нужно было сказать, что я играл за команду в колледже? — Тайлер, ты засранец, — обреченно подытожил Джеффри. — Именно! За это ты меня и любишь, братишка. Отголоски смеха двух совершенно непохожих друг на друга, но сблизившихся за время простой спортивной игры товарищей еще долго бродили в узких дворах, заставляя прохожих и стоявших у открытых окон людей прислушаться.