И лунный свет встретил своё солнце.

Я скорее разделю смертную жизнь с тобой, чем проживу все эпохи мира в одиночестве. Джон Рональд Руэл Толкин, «Властелин колец: Братство кольца» Было холодно. А ещё тошно. Ужасно тошно от осознания что он, сам Сесшемару, уподобился отцу и его поступку что так презирал. Нет, конечно у него не было жены и ребёнка которых он бросил, как когда-то это сделал его отец, но кажется случилось кое что, что в его понятии было в сто крат хуже. Он кажется не отдавая себе отчёт, влюбился в смертную женщину. Да ещё и не в абы какую, а в ту самую которая путешествует с его ничтожным братцем, которого он и братом то не признавал по правде говоря, а когда указывали на их родство так вообще скрипел зубами так, что слышали должно быть все в округе. И не то что девушка была плохой, конечно нет! Разве мог он, Сесшемару, полюбить кого-то кто не соответствовал бы высочайшим требованиям?! И казалось бы, она и умна, и красива, сильна и способна за себя постоять, но было два но. Она была обычной человеческой женщиной и…жрицей. Причём не абы какой, а действительно сильной, той от которой даже Нараку шугался, что уж говорить о других демонах? Иногда, когда они пересекались совершенно случайно во время драк с Нараку, ему казалось что если бы взглядом можно было бы убить или хотя бы поджечь волосы на чёрной, кудрявой голове, то взгляд Кагоме это бы сделал. Само знакомство их, прошло не самым лучшим образом. Когда Сесшемару пришёл забрать у ханьё меч отца, девушка была с ним и даже когда они оказались на могиле их с Инуяшей отца, девушку казалось это совсем не пугало. По взгляду было понятно, она расценивала его не как врага, а как весьма сильного и интересного противника. Изначально он не воспринял её в серьёз, но когда девушка выстрелила в него, и он еле успел увернуться, он посмотрел на неё совершенно иначе. Она улыбалась ему, там, стоя по одаль, на небольшом выступе рядом с мечом, всем видом своим как бы говоря: «Если бы я хотела, я бы попала и ты был бы сильно ранен. Но я этого не хочу.» Сразу стали понятны её намерения. Она не хочет ему вреда и считает нападать на него-глупейшим занятием, но выстрел она сделала что бы создать хотя бы видимость какой-то помощи Инуяше. Сесшемару совсем не хотелось пачкать руки в крови этого идиота и убивать его не хотел, но слегка не рассчитав силы, ударил по недопёску и тот ударившись о рёбра скелета отца, потерял не на долго сознание. Когда он взглянул на девушку, в её взгляде было явное беспокойство за состояние друга, но вдруг она повернула к нему голову и смело посмотрела на него всё так же пленительно улыбаясь и его почему-то совершенно не раздражала её улыбка, почему то её спокойствие казалось абсолютно уместным. С того момента они часто пересекались даже без присутствия Инуяши. Она всё так же пленительно улыбалась ему при каждой встрече и мягко, но почтительно здоровалась, но никогда не занимала его разговорами при встрече, видимо предпочитая не испытывать судьбу и не раздражать его, хотя как он выяснил позже, она сама, по природе своей, болтливостью не отличалась. Недавно случилось то, что окончательно выбило его из колеи его извечного равнодушия и заставило действительно испугаться по меньшей мере два раза подряд. В один день, когда он наткнулся на запах Нараку, он рядом с ним почувствовал ещё и знакомый запах Кагоме и её друзей. Когда он пришёл на место, было видно что вся кампания значительно измотана, Инуяши бесцельно метелит порождения Нараку без возможности до него добраться, а на уже почти падающую от усталости Кагоме, с другой стороны уже летят ветреные, режущий потоки Кагуры. Именно тогда ему показалось что она умрёт и прежде спокойное сердце пропустило несколько ударов. Он понимал что успеет только добежать, но никак не унести её от удара и вот не отдавая отчёт в своих собственных действиях он кинулся к ней закрывая её и пытаясь сделать хоть что-то своей единственной рукой, так как вторую он и потерял в битве с Инуяшей за меч их отца. Когда он понял что отразил удар, он так же понял что вторая рука резко вернулась на прежнее место, а в новой, словно отросшей заново руке был меч. И вот тогда он испугался во второй раз, ведь понял что просто так защищать Кагоме бы ни за что не стал, и уж тем более боятся за неё тоже. И с каждой новой встречей, с каждым новым разговором полным её лёгкой и непринуждённой заботы, он всё больше и больше убеждался в своём чувстве, от чего злился ещё больше и бедный Джакен получал ещё сильнее чем обычно. С тех пор прошло много времени и Нараку был побеждён. Шёл третий год как Мико пропала, а колодец через который она приходила в их время, как она как-то ему рассказала, закрылся навсегда. И это было для него действительно тяжело. Сидя на дереве возле этого самого колодца, он скрежетал зубами от безысходности происходящего, ведь перед тем как ей пропасть, он так и не сказал ей ничего. Абсолютно. Полезть то с Инуяшей её спасать, он то полез, но сказать что кажется любит её он просто не смог при этой ошибке природы под именем Инуяша, особенно ещё и потому что вышеупомянутая жрица нравилась и полудемону тоже, что вызывало ещё большую злость. Внезапно порыв ветра донёс знакомый запах, а чуткий слух услышал ругательства на дней колодца и злое шипение. Списывать не слуховые галлюцинации от тоски он всё это не хотел, потому мгновенно спрыгнул с дерева к колодцу и протянул в него руку. Через секунду в его огромный руке покоилась маленькая, женская рука с мозолями от стрельбы. Он потянул руку на себя, да так легко, словно это ему ничего не стоило, что по правде так и было, и вытянул девушку на верх. И вот она снова перед ним, в его объятиях и снова пленяет его своей хитрой улыбкой. Он хотел что-то сказать, но она сразу берёт его лицо в руки и целует и кажется все его слова теряют смысл. Подтверждение он уже получил. Она тоже скучала. Теперь они смогут начать писать свою историю.