Кто не хочет умереть от жажды — должен
научиться пить из всех стаканов
Фридрих Ницше "Так говорил Заратустра"
Моя память обрывочна, словно порезанная кинолента. Казалось бы, еще несколько мгновений назад я засыпал в мексиканской степи, мысленно проклинал Лукаса, обдумывал свою жизнь… А именно: что послужило причиной таких трагических событий. Но потом — тишина, покой, а сейчас я сижу в кабинете в своём родном Государственном Департаменте. Вокруг меня — аккуратно поклеенные дорогие обои, множество шкафов с книжными полками, большая длинная плазма. На уровне моей груди выпирал сделанный на заказ роскошный деревянный стол с гравировкой, а напротив меня — угрюмый мистер Санчес, который смотрел на меня недовольным взглядом и прижимал свои пальцы к рту, прерывисто дыша. — Тысяча и одно несчастье… — подытожил он раздраженным голосом, разглядывая моё лицо, на котором еще оставались следы от маски. В голосе чувствовалось раздражение только от моего присутствия, а глаза сэра Санчеса всё больше наполнялись… чем-то нехорошим. Это было неудивительно. Всё же я сорвал планы правительства Харрис, отчего Госсекретарь был на меня зол. Но, видимо, он так ничего и не мог со мной сделать — иначе бы даже не разговаривал со мной, а просто дал команду пристрелить меня за пригородом. Слава Богу, значит, армия действительно заступилась за меня — мои добродушные спасители… — Господин Санчес, я знаю… — хотел я ответить, пока меня не перебил сам мужчина напротив меня. — Ничего ты не знаешь! — сказал Санчес более агрессивным голосом, повысив тон. — Ты вообще в курсе, реднэк индиановский, сколько миллионов мы потратили на ввод и вывод войск? Я промолчал, испытывая двоякое чувство. С одной стороны, мне было на это всё равно, так как меня заботили не деньги, а сохранение жизней наших же солдат. Но с другой стороны — меня сейчас могли и уволить, если не хуже. От последнего становилось страшно, но не так сильно, как на Инадзуме при столкновении с Сёгуном. Там был именно животный страх, а здесь… А здесь всё же с самого начала присутствовала горделивая мысль, что «быдло получило по заслугам». — Но всё же моя задача была контакты налаживать, верно? — уловил я своего начальника, вспоминая первый опыт моей миссии. — Какой же ты… — пробормотал сэр Санчес, тряся головой и, учащенно дыша, пытался держать себя в руках и не высказать мне лишнее. — Верно, но разве это объясняет твои потуги мешать планам Соединенных Штатов? — Какие потуги, мистер Санчес? Я лишь делал свою работу, я выжал максимально приемлемые условия для мира, — сказал я, нечаянно ухмыльнувшись. — Какого мира? — заявил Санчес, сжав кулак и сильнее нахмурившись. — Хватит спектакль этот разыгрывать, я в курсе насчёт твоей кооперации с пораженцами из Генерального Штаба! Я немного напрягся, сжав губы. В голове сразу появились навязчивые мысли, что армия помогла мне не до конца — а вместе с отходом решили подложить свинью и под меня. Откуда у Санчеса такая уверенность? Нервно выдохнув, я решил включить дурачка и продержаться как можно больше. — Пораженцы? Да нет, они вовсе не такими были — сказал я спокойным голосом, хотя было заметно о моей нервозности по рукам, вжавшись в стул. Санчес же вздохнул, и откинувшись на спинку стула, начал играться ручкой, перебирая это по пальцам. Я по «легендам» из офиса слышал, что если он так делает при разговоре — то значит тебе не поздоровится. Это было заметно и по его взгляду: он сфокусировался на моих глазах и будто искал в них что-то. Нить, за которую он сможет ухватиться и тебя прибить… Но вместо этого он лишь разочарованно покачал головой и бросил эту же ручку на край стола и потянулся к папке с документами. Кажется, сдался. — Бог с тобой и твоим идиотизмом. Хотя бы отчёт сделал, и то польза, — сказал он, рассматривая один из документов из папки. — Оно в целостности? — спросил обескураженный я. И не зря — я ведь даже не помнил, как я попал в этот кабинет. Этот Лукас… Чтоб его! Только вспомнив этот страшный момент — то мурашки по телу бегут, я уж думал, он меня убивать будет. Хотя… Продолжение этого банкета с Санчесом вместо кончины — вариант немногим лучше. — Да, на удивление. Вместе с твоей тушей прибыло прямо на парковку Департамента, —сказал сэр Санчес, продолжая разглядывать документ, немного согнув его края пальцами. Я только сейчас обратил внимание, что на его руках были прозрачные, отдающие лишь малым белым цветом тонкие перчатки. Я немного смутился и увёл взгляд в сторону, пытаясь найти в кабинете что-то еще из этой шпионской тематики. Странно… Давно ли Санчес вообще носит такое, или я просто был невнимательным? — Достаточно умное появление, кстати говоря. Сам придумал, чтобы привезли тебя в кузове грузовика «Шмепси»? Услышав данное уточнение от Санчеса, я сильнее сжал губы и злобно выдохнул. «Лукас… Едрёна мать, как увижу — точно ***ды выдам!» — подумал я. — Нет… Это… — сказал я, пытаясь успокоиться учащенным дыханием. — Это импровизация моих коллег. Мистер Санчес, как только услышал моё объяснение, сразу же сделал довольную ухмылку, не переводя глаз с документов. Я даже не знал — это его такое злорадство, или он что-то нашёл в бумагах. Он пролистал несколько страниц моего отчёта и тихо вздохнул, после чего потянулся свободной рукой к стационарному телефону на столе. Опустив бумаги, можно даже сказать, кинув их в мою сторону, он вальяжно взял трубку в одну руку, а другой начал быстро набирать номер на сенсорной панели. Я в это время ничего не предпринимал, не говорил и не двигался. Просто ожидал дальнейших слов Санчеса, что придумает нового его мудрая голова по моему вопросу — так же должны вести себя хорошие сотрудники? — Майкл, дружище, зайди ко мне на пару минут. Шлем не забудь еще захватить — прозвучал долгожданный голос сэра Санчеса во время разговора. Он после этого тихо цокнул, слушая долгие объяснения собеседника. Сохраняя спокойное выражение лица, он вскоре продолжил уже более раздраженным голосом: — Я сказал тебе: «зайди ко мне на пару минут». После этого он моментально положил трубку, не давая своему собеседнику возможности ответить. Санчес посмотрел на меня пристально, сохраняя долгое молчание. Мы смотрели так друг на друга в тишине, перебиваемой лишь тихим звуком работающего кондиционера. Начальник будто хотел мне что-то опять сказать едкое, судя по его немного нахмуренным бровям и сжатым губам. — Получается… Без выходного? — спросил я у него, после чего прочистил горло. — А как же? Отдыхать там же будешь… — ответил Санчес, после чего тихо вздохнул и отвёл взгляд с моего лица. — Заодно лучше наладишь контакт с туземцами. Он взял отчёт снова в руки, разглядывая текст сверху вниз. Мне казалось, что время от времени он украдкой посматривал на меня, в его глазах читался какой-то интерес ко мне, но… Я не мог так же сказать, что это было что-то хорошее — его хитрый, немного прищуренный взгляд с ехидной ухмылкой не предвещал ничего хорошего. Хотя… чёрт его знает, этого Санчеса! Вдруг он не только гей по своим поступкам, но и по сексуальности? Во время моих поисков ответа на такой важный вопрос в кабинет кто-то постучался. Под одобрительное «Угу» сэра Санчеса, дверь распахнулась, и в помещение вошёл чиновник Государственного Департамента, которого я уже видел раннее на собраниях Санчеса. Да даже не так… Я вгляделся в лицо, после чего по моему телу пробежала неловкая дрожь. Это был тот самый парень, у которого я отобрал шлем перед моим бегством в Инадзуму. Чиновник, конечно же, заметил меня, и даже остановился на пороге. Его щёки будто бы побелели, увидев во мне привидение. Того, кого он не хотел видеть больше никогда. Он злобно фыркнул, сделал один шаг ближе ко мне и крепче взялся за шлем — и, кажется, готовился оплатить мне по счетам. — Так, всё. Брейк, мальчики! — ворвался сэр Санчес в наш скоротечный конфликт, дразняще помотав ладонями как судья на реслинге. Я сам был рад тому, что меня не отдубасят прямо в кабинете начальника. Какая суровая у меня началась пора жизни — все более-менее знакомые люди — и не только «люди» — хоть раз намеревались меня побить. Одновременно с новым вкусом к жизни ко мне пришли и новые опасности — всё в этих мирах взаимосвязанно между собой. — Майкл, будь так добр, надень шлем на голову нашего агента, — прозвучала команда сэра Санчеса. Видимо, моего нового знакомого так и зовут, придётся запоминать. Майкл тихо вздохнул, посмотрел на меня ещё раз с злобой и начал что-то бормотать себе под нос. Он долго что-то бубнел, за это время парень успел надеть на меня шлем, немного придавив его вниз, сознательно делая мне больно. Только после этого он отошёл от меня на метра 3 и замолчал, смотря послушными глазками на сэра Санчеса. Начальник же продолжал ухмыляться, смотря на меня таинственным, полным загадок взглядом. Он медленно поднёс голову к моей, прищурился и аккуратно тыкнул в мою шею пальцем. Когда его лицо было в сантиметрах двадцати от моего, он тихо прошептал холодным и чёрствым голосом, несмотря на лживую улыбку: — Только попробуй оказаться мне ненужным, мистер Гринт. Я успел лишь широко раскрыть глаза от удивления, как всё вокруг меня снова заискрилось. Противный осадок оставался несмотря на то, что я больше не видел Санчеса рядом со мной. Я же очутился… в каком-то лесу. Поздним вечером. Я осмотрелся вокруг, желая найти хоть какие-то ориентиры цивилизации, но тщетно. Только туман вокруг, стволы деревьев и отдалённые звуки птиц. Я бы наверняка еще больше растерялся, запаниковал, если бы не последние события в моей жизни. Это воспринимается мной уже как обыденность, я бы скорее удивился, если бы я очутился сразу в городе. Я тяжело вздохнул и начал идти в одном из направлений, тихо повторяя слова Санчеса ироническим голосом: — «Тфолко поплопуй окасатьса мнэ нэнузным!», Мууэээ, я такой крутой дед латинос, муэээ аста ла виста!» Что вообще думает про себя он? Меня прямо переполняет эта злость на начальника, несправедливость на каждом углу. Увидев на моём пути маленький камушек, я неторопливо подошёл к нему и пнул его в сторону, пытаясь так выпустить пар. Я замахнулся ногой и сильно ударил по нему, отправив это далеко в сторону. Камень быстро рассеялся в тумане, и как только я сделал еще один шаг в сторону, я услышал глухой треск камешка об что-то. Не придав этому большого значения, подумав сразу про попадание в один из стволов дерева — я пошёл дальше, бормоча злодейские мысли по поводу босса. Вплоть до того момента, когда после того звука не послышались мягкие шаги, которые сопровождались треском веток на земле. Я тут же остановился, медленно поворачивая голову в направлении звуков, которые становились всё яснее и ближе. Из тумана показался сначала силуэт, а затем он преобразовался в девушку в кимоно, которая, как только увидев меня — разочарованно вздохнула и прищурилась, разглядывая моё лицо. Её маска какого-то животного на виске, а также наряд очередного самурая только давал мне понять, что я опять натворил фигни. Ситуацию немного облегчал тот факт, что на её лбу не была видна шишка, да и золотистые глаза были без фингалов. — Это ты сделал? — спросила она, не сводя глаз с моего лица. Хоть её голос был и спокойным, но я чуял одним местом, что на душе девушки было всё не так гармонично. Я сделал один шаг назад, и не зная, как объясниться ей, просто молча развёл руками по сторонам и помотал головой. — Еще один шаг, и я приму твои действия как позорное бегство, — продолжила она говорить, уже раздражённым голосом. Я прочистил горло, после чего прекратил пятиться назад. В моей голове сразу возникла команда — ответить что-нибудь, но язык порядком заплетался. Хотелось сразу и извиниться, и сказать, что я не хотел, упомянуть что камешек вообще маленький был, да и вообще я человек важный тут… Но когда я открыл рот, оттуда вышло примерно то, что обычно и получается: — Ээу, я это… Вы там давайте, Охранник–щщи, ой, то есть Охранник–сан. Извини пожалуйста, но я не специально. Я вообще тут… ээ… Случайно? Незнакомка подняла одну бровь, сохраняя молчание. Внешне держа себя в руках, я стоял на месте и обдумывал дальнейшие шаги, а также пытался сделать вид, что меня ничего не тревожит. — Зачем ты кидал камни? — прозвучал новый вопрос от неё, в голосе всё так же чувствовалось раздражение. — Ну послушай, я не кидался. Просто… Так получилось! Я его пнул, а не видно ничего же ещё… После непродолжительной паузы, она с тем же прищуренным взглядом потянулась рукой за свою спину, по всей видимости тянувшись к луку, и сделала один шаг ко мне ближе. Когда её нога наступила на очередную ветку, издав громкий хруст, боязнь будто бы выстрелила во мне, и я резко развернулся и принялся делать ноги. — Твою же медь! — раздался мой крик, пронёсшийся по лесу эхом. Безрассудное действие, можно подумать. К такому выводу я мог бы прийти, сидя в кресле отеля и записывая отчёт — но не сейчас. Незнакомка же, будто бы инстинктивно, бросилась бежать за мной следом. Она была быстрее меня, и как бы я не пытался, девушка сокращала между нами расстояние. Её тяжелое дыхание за моей спиной становилось всё громче и громче, что делало мою ситуацию просто отчаянной. Ветер же никогда был на моей стороне, бил по моему лицу во время всей погони, а какая-то пыль попала мне прямо в глаза, отчего буквально я не видел, куда двигался. — Остановись! — прозвучал строгий приказ от незнакомки, которая вот-вот могла взять меня за шиворот. К этому моменту я уже понимал, что рано или поздно правосудие достигнет меня, но ноги бежали будто сами по себе. И в одно мгновение, когда я набирал снова воздуха в пустые лёгкие, я не почувствовал крепкой земли подо мной. Совершенно неожиданно, вслед за вытянутой ногой я полетел вниз. Несмотря на сильные порезы от ветра, в этот момент паники я широко открыл глаза. Я даже не знал, как объяснить это чувство полёта, ты будто такой тяжелый, а всё вокруг такое лёгкое. Руки были не прижаты к телу, а болтались наверху, ровно как ноги. Ты неумолимо близишься к земле, и всё что ты можешь делать — это смотреть и понимать конец. Это определенно факт, ведь на той земле торчали широкие и длинные шипы, смотрящие остриём прямо на мой нос. — О нет, болван! — услышал я на большом расстоянии этот сверху отдаляющийся голос незнакомки, с ужасом смотрящей на падающего меня. Как всё стало безынтересным. В один миг, который растянулся на весь полёт. И как щёки практически в прямом смысле разрезаются на множество полос, и эти голоса, и суровые металлические конструкции, которые смотрят на тебя и ждут твоей крови. Я лишь тихо вздохнул, и немного нахально улыбнулся… Ибо ты действительно думаешь, что я умру? Хрен тебе, мой голос безнадёги. Я сильно зажмурился и снова переместился в свой мир. Я даже не успел зажмуриться до конца, как плюхнулся лицом об землю, а мой шлем слетел с головы и откинулся в сторону. Когда этот стальной агрегат покружился несколько раз вокруг своей оси по моей родной американской земле несколько раз и наконец-то остановился, я насладился тишиной. Только уже такой слабый, по сравнению с Инадзумским, ветер немного проходил по моему затылку и трепал за волосы, как и растения вокруг. Даже не хотелось вставать и осмотреться, поднять голову с этой земли. Здесь нет ни Санчеса, ни других проблем, которая создаёт моя тупая аура. В эти секунды покоя и в прямом смысле соединения с природой я лишь расправил ладонь, оттопырив пальцы и собрал немного земли, сжав это как руку любимого человека. Сухая, рассыпчатая, дробится на множество маленьких кусочков, а потом стелется вниз, ссыпаясь с моей руки как песок. Даже несмотря на это, я мог точно сказать, что это она — земля Северо-Востока США. На Западе она жесткая, на юго-востоке она мягкая, а если дождь пойдет — то такая тягучая, как джем. Мою идиллию начал разрушать лишь проезжающий трактор, гул труб которого лишь нарастал. Только сейчас я поднял свою голову и посмотрел вперёд, по одному раскрывая глаза. Как оказалось, я лежал посреди просёлочной дороги, по бокам росли овощи… А ещё вдали медленно в мою сторону двигался трактор. Я не спеша встал на ноги, как мог отряхнулся от коричневых следов земли на одежде и принялся искать шлем. Болванка укатилась, видимо, в огород по левой стороне — я там и начал поиски, перелез перед этим деревянный забор. Нарушение частной собственности… Но мне сейчас было не особо интересно на нарушение очередного закона, я же занимаюсь гораздо более важным делом, тем более не топчу помидоры здесь, а аккуратно обхожу растения. Долгое время я так и не мог найти нужный аппарат посреди длинного огорода, что даже в мою голову прокралась мысль о том, что шлем укатился далеко, может быть, даже пересёк границу штата. Подъехавший трактор же разбавил моё немного понурое настроение своим гудком, и остановился рядом, светя своими фарами прямо на мою задницу. Почувствовав это, я обернулся и увидел прекрасную картину, словно из рекламы 70-х годов. Из машины вышел фермер с папиросой в зубах, и когда он не увидел моего внимания к нему — сильно постучал по стальному капоту кулаком. Как раз в этот момент, пройдя порядком метров 300 по огороду, я нашёл завалявшийся шлем и поднялся с ним на ноги, повернувшись к мужчине. — Добрый вечер, сэр, — сказал я вполне спокойным голосом, словно ничего не происходит. Мужчина же, перед тем как мне ответить, осмотрел мой необычный для американских краёв наряд, который я не менял со времени встречи с Инадзумским торговцем. Он задумчиво смотрел на меня, после чего сильно зажмурился и засмеялся во весь голос, да так что его сигара сначала чуть не свалилась ему в рот, но потом всё же упала на землю и мгновенно затухла. Хриплый смех фермера разнесся по огородам и даже отпугнул несколько воронов, что долгое время таились среди растений. — Ну и ну, сукины дети, кто тут ворует мои помидоры? Пукачу е****ый! — заявил фермер сквозь смех, показывая пальцем на застрявшие листочки в моих волосах. Мне было немного обидно, но и самому смешно от этого уникального смеха и сравнения с Пукачу. Я немного улыбнулся, сдерживая хихиканье, и надел на себя немного заляпанный мокрой почвой шлем. Благо, он каким-то образом исчезает во время перемещения — так что я буду ходить в Тейвате и без него, зато функционал остается прежним. — Нет, сэр. Не Пукачу, — ответил я мужчине, покрепче закрепляя аппарат на своей голове. Продолжая легко улыбаться, я выдохнул и показал пальцем на свою спину и подмигнул. Фермер же после таких жестов прекратил хохотать и настороженно посмотрел на меня, ожидая от меня дальнейших действий. — Я грёбаный Карлсон. «Улетаю и обещаю вернуться», —сказал напоследок, после чего зажмурился, широко раскинув руки. Произошла очередная резкая вспышка света, сопровождаемая металлическим треском, и я испарился. Фермер же, отойдя на несколько шагов назад, защитил свои глаза руками от ослепления и, после чего осмотрел в шокированном состоянии огород. Не найдя больше признаков моего присутствия, он достал фонарь и осмотрел растения. Он простоял рядом с деревянным ограждением еще минуту, после чего выключил фонарь и помотал головой. — Shit, права всё же Кейт — пора мне завязывать с самогоном… Я оказался снова в другом мире, и по традиции плюхнулся на землю лицом. Лежа на земле короткое время, моя скользкая в плане избежание ответственности душа желала, что моя туша оказалась не в лесу с незнакомкой. Моя пугливая натура… Хоть я и научился воспринимать всё это внешне как должное, но внутри так всё сжимается… Кажется, что сейчас на меня смотрят даже сейчас, и от того кажется опасным даже дёрнуть головой. «Только не она, только не она!» — повторял я в своей голове… Однако, несмотря на ту ситуацию, вспоминая тот побег, я что-то испытывал приятное внутри тоже — прилив адреналина, и ветер, а те желтые глаза… Что-то знакомое, желающее тебя убить. Ой… Странный я какой-то, если так подумать. Что же меня потянуло на экстрим? И на раздвоение личности? Стокгольмский синдром? Встав на ноги, я отряхнулся и осмотрелся вокруг. Слава Иисусу, это был не туманный лес, а берег у моря. Тихий плеск волн, вдали кружатся чайки и море, сливающееся с тёмным небом на горизонте. А также поблизости не было людей, что было для меня отличным началом — теперь-то я смогу пойти к Сёгуну на приём, не опасаясь мести от жителей Наруками, коим я уже успел не угодить. Только утра бы дождаться, да её хорошего настроения… Неспеша, важной походкой, но и оглядываясь по сторонам, я пошёл по дикому пляжу вдаль. Такое спокойствие окружает меня, какая редкость! Та тревога, что была у меня несколько минут назад — словно на меня обиделась и улетела, взяв все свои вещи. Я даже не знал, смогу ли дойти до города, ориентируясь по пляжу, но заглушенная боязливая часть меня не позволяла мне повернуть направо и зайти в лес, срезав путь. Я бы лучше прошёл по этому влажному песку под моими ногами несколько дней, чем поступил бы так. Через один час, я всё же дошёл до какого-то здания. Точнее белого забора, выполненного в японском стиле — по нему я определил, что это точно была значительная постройка. А когда я вскарабкался повыше — то увидел величественное здание, которое не вызвало у меня положительных эмоций. Мне скорее хотелось выругаться, наблюдая это — потому что это было имение какого-то клана, о котором мне рассказывал местный за 200 мора. Я шёл не в том направлении всё это время, и мне не оставалось ничего кроме как с громким цоканьем развернуться и идти обратно. Дурацкие кланы, комиссии, понастроили тут свои хоромы и сидят на ковриках, мечи точат да чаи гоняют. Вот я вот пролетарий — сам всего добился. Сам родился, сам учился… за кредит родителей… Но тем не менее! Работы менял, в Корею ездил, вот до каких верхов дотянулся! Да я… Да я! Приступы агрессии от раздражения так и увеличивались, с каждым моим новым шагом. Мне уже хотелось выпить воды, пока я ходил по своим же мокрым следам у берега моря, пока оно дразнило меня своими волнам, обволакивающими мои ступни. Дурацкое море! Да… Да вообще всё дурацкое! Всё против меня, а мне лишь бы целым прийти хоть уже к чему-то! Несмотря на все эти факторы, а также заглушенный агрессией разум — я продолжал идти. Я утешал свою голову тем, что вот-вот и я доберусь до города. Хоть его и не видно до сих пор, несмотря на отсутствие тумана. Самообман продолжался, пока ноги стали двигаться медленней… А потом стали закрываться глаза, и я начинал зевать. — О нет… — пробормотал я, оценивая свою ситуацию. Я отошёл подальше от воды, где-то на метров 70, после чего присел на песок и стал рыться в своих карманах на наличие хоть чего-то. Ничего не найдя, я уже думал встать и пойти дальше, но было как-то тяжело встать снова на ноги. Да и уже начинало бить по вискам… Я успел дать себе установку немного отдохнуть, минут 6 на перевести дыхание и продолжить свой путь. И я конечно же не подведу себя… Ох, кажется, глаза опять закрылись. Всё стало тише… Еще тише… И вот, через 4 минуты на этом берегу можно было слышать помимо легкого брызга волн, тихого шелеста травы еще и тихое сопение парня, который немного воротился на песке. Молодец, Джордж — всегда держишь своё мужское слово.