Почти дома

— Ты закончишь свою жизнь, обратившись в камень, — Муза говорит ласково и нежно, запускает руку в волосы Тесея, перебирает пряди, массирует затылок. — В прекрасную античную статую. В её голосе ни жалости, ни насмешки — только любовь. Нечеловеческая, космически-холодная, острая, как лучи звёзд, и безжалостная, как божественный взгляд. Полностью соответствующая её имени. Тесей подставляется под ласкающую руку, чуть запрокидывая голову назад, и не говорит ни слова, уверенный, что Музе они не нужны. Она и так знает, что он принимает судьбу, которую она принесла ему, словно золотые яблоки на блюде. И что добровольно Тесей от неё не откажется. Только с боем, только со смертоносным взглядом Медузы, нацеленным ему в глаза. Муза, едва касаясь, проводит пальцами по его плечам и негромко, музыкально смеётся чему-то своему. Тесею кажется, что она рассматривает осевшее на его кожу небо: пронзительную синеву дня, чернильную ночь, персиковый рассвет, огненный закат, ватные клочья облаков и обломки созвездий. — Я буду скучать, — внезапно признаётся Муза, снова вырисовывая только ей видимые узоры. — С тобой я чувствую себя почти дома. Тесей усмехается и поворачивается к ней лицом. Муза мягко улыбается в ответ. — Дома? — уточняет Тесей. — Да, — Муза подаётся ближе к нему, внимательно вглядываясь в глаза. — Из всех людей ты ближе всех к небу. Тесей кивает, чувствуя, что небосклон начинает давить на него с большей силой, и тянется за поцелуем. Губы у Музы мягкие, отзывчивые и очень земные. — Когда я стану камнем, ты вернёшься домой? — спрашивает он, отстранившись. — Да, — мечтательно соглашается Муза. — Когда Атлант замрёт навсегда, небо застынет вместе с ним. И по Млечному Пути можно будет пройти как по обычной дороге. — Тогда доброго тебе пути, — желает Тесей и притягивает Музу к себе. Пока она на земле, он хочет любить её и по-земному тоже.