Твоя правда — моя ложь

      Женя не могла сидеть на месте одна в номере.       Во-первых, ей было скучно, а во-вторых, она хотела поговорить с Мишей. Они сделали вид, что никакой ссоры не было.       Оба перегнули палку и девушке было совестно, она шумно выдохнула и вышла с номера. Ко всему этому она долго стояла у двери, боясь зайти и даже постучать.       Причем, если зайти просто так, с её стороны это было бы очень не красиво.       Собравшись с мыслями, она постучала в дверь, дожидаясь хоть какого-то знака от парня. Но ничего по итогу не произошло и девица тихонько прошла в номер, закрыв дверь за собой.       Её удивил тот факт, что Миша даже не пытался закрыться.       В то время парень лежал на кровати и его насквозь ломало, словно кто-то резал его внутренние ткани. К тому же температура начала подниматься, отчего становилось ещё хуже.       Юноша кричал в подушку, чтобы никто не услышал его крики боли. Когда у него была первая наркотическая ломка, ему помогала Настя, а сейчас её не было рядом, отчего становилось гораздо больнее. Тело дергалось непроизвольно и абсолютно не контролировалось. У Миши даже возникло желание просто совершить самоубийство, лишь бы не чувствовать ту адскую боль, которая не давала ему покоя.       Желудок ужасно болел, словно его резали острым ножом, отчего крики становились ещё чаще.       — Сука! — заорал Горшок и его снова начало ломать, — Настя! — первое, что крикнул он, но отклика не получил.       Горшенев надеялся, что она скоро придёт и поможет, как в прошлый раз, но девушка все не приходила и не приходила.       Женя сначала не понимала, что происходит, а потом до неё дошло. Мигом отправившись в комнату, где лежал молодой человек, она поджала губы. Прежде блондинка не видела ломки Горшка, но сейчас перед ней открылась эта картина во всех красках.       — Мишенька, — начала говорить девица, сама боясь поведения юноши, — Миша, спокойней, — девушка не знала как реагировать на такое, но старалась как-то импровизировать, лишь бы помочь.       Подойдя к кровати, она осторожно присела на корточки рядом с ним и стала гладить его по голове. Надо быстрее думать, что делать в подобной ситуации.       Миша находился в бреду, отчего не мог понять, кто сидит рядом с ним.       — Настя... Насть, это ты? — с надеждой в глазах говорил Горшок, продолжая иногда вскрикивать от боли в суставах. Он вновь начал дёргаться и продолжать думать о том, что приложить огромные усилия, встать с кровати и выпасть из окна, лишь бы не чувствовать боли.       — Нет... Не Настя... — призналась девушка, хотя понимала, что это может быть роковой ошибкой. Она начала гладить парня по спине, а после села на край кровати и продолжила поглаживающие движения. Уже позже она взяла руку Миши в свою свободную.       — Мишенька, что ж с тобой делается... — шёпотом проговорила девушка, закусив нижнюю губу.       — Жень, уходи отсюда, — рявкнул Горшок и снова подавил очередной вскрик, — Ты сама прекрасно видишь, что со мной творится. Уйди, блять, отсюда, — он не хотел, чтобы девушка переживала и вообще видела всю эту картину. Это слишком давит на психику.       — Я хочу помочь. Я люблю тебя. И обязана помочь тебе, — сказала Женя.       Сколько бы Горшенев не гнал её, она всё равно останется на своём. Бросить его в таком состоянии одного — крайне подло. Особенно, если готов отдать за этого человека буквально всё. Даже последние штаны.       Горшенев не ответил ничего, позволяя девушке успокаивать его. Он понимал, что Женя мало чем сможет сейчас помочь, но был безумно благодарен ей, что она осталась сейчас рядом с ним. В одиночестве, Миша бы однозначно решился на суицид и выпал в окно. Но при девушке он не сможет решиться на такой шаг. Не было желания ещё сильнее травмировать её психику.       — Мишенька. Давай водички? — спросила блондинка, смотря на бутылочку, которая была на прикованной тумбе. Она накрыла плечо юноши своей ладонью. А во второй руке слегка сжимала руку горшка.       — Давай, — парень кое-как сжал ладонь девушки, но при этом продолжал испытывать тремор. Он вскрикнул, не успев подавить крик.       — А можешь достать из дорожной сумки пакетик с порошком? Это поможет получше воды.       — Что за порошок? — настороженно поинтересовалась девушка.       Первое, что ей пришло в голову — это как раз таки наркотики. Если это окажется так, то она явно после того, как заснет молодой человек избавится от них любыми способами. Это не дело, стоит помочь ему избавиться от этой зависимости раз и навсегда. Взяв бутылку, которая стояла, девица открыла её.       — Мишенька, приподними чуть-чуть голову.       Молодой человек через силу послушно поднял голову, но при этом все ещё вздрагивал.       — Жек, дай порошок, ё-моё, — грубо ответил Горшок, хотя явно не делал грубить. Язык сам говорил за него из-за ломки.       — Пей, я сказала, — строго произнесла блондинка и приставила к губам юноши ту злосчастную бутылку. Таким образом, она слегка наклонила её, чтобы напоить Горшенева.А насчёт порошка она смолчала. Его она точно не даст.       Миха промолчал, решив не острить в данной ситуации. Она ведь единственная, кто пришла к нему и сидит рядом, а не гуляет где-то по Москве. Даже находясь в бреду, Миша был очень благодарен Жене и понял, что она всегда была рядом с ним, не бросала, даже когда тот прогонял. Вот, к кому нужно идти навстречу.       — Спасибо... А теперь оставь меня одного пожалуйста. Не нужно тебе на это смотреть.       — Миш. Успокойся. Тебе стоит поспать, — поставив обратно бутылёк, девушка наклонилась и чмокнула юношу в плечо. Было понятно, что он может быть против и сейчас не та ситуация. Но что-то ею да управляло в этот момент.       Шатен медленно кивнул и свернулся в клубок, пытаясь уснуть. Он иногда ещё дёргался, но при этом старался погрузиться в сон. Спустя час Горшенев наконец-то погрузился в сон.       Блондинка сидела и смотрела на кареглазого. Она старалась даже не дышать, чтобы вдруг не разбудить его. Но все равно избавляться от порошка, про который говорил кареглазый — надо и незамедлительно. Иначе, дальше хуже.       Поэтому девица ждала, когда молодой человек уж точно провалится в крепкий сон.       Когда Миша полностью уснул и даже не шевелился, Жека осторожно встала, чтобы не издавать каких-либо звуков и также аккуратно отпустила руку горшка.       Она подошла тихонько к его чемодану. Сознание говорило, что в чужих вещах купаться строго запрещено. Но делать нечего. Главное, чтоб потом её никто не спалил.       Найдя тот самый порошок, Новикова спрятала его в карман. После снова подойдя к кровати, с другой стороны, где лежал Горшенев и максимально тихо ложась, она приобняла его, стараясь не побеспокоить касаниями.