Я жду тебя на дне глубокого моря

Она опирается на копье и понимает, что это предел. Больше она не сможет сдерживать их, не сможет даже защищаться. Каждая клетка тела слабеет, пуская по конечностям дрожь, руки немеют и больше не в силах держать оружие. Веки тяжелеют и вот-вот закроются. Она позволит этому произойти. Пространство перед глазами смазывается, нечеткие силуэты дрожат, увеличиваются - демоны, подходят ближе, шипят от радости, рычат громче, чувствуя скорою победу. Звуки путаются, смешиваются так, что уже нельзя определить, где враги. Справа? Слева? Насколько они близко? Если она пересилит себя сейчас сможет ли уйти живой? Вопросы каруселью проносятся в голове, разум отчаянно ищет пути отступления, пытаясь проанализировать тот бред, что породило ослабленное тело. “Хватит. Это не имеет смысла. Ты умрешь здесь”. Свои мысли или ликование врага? Тело перестаёт принадлежать ей и падает безвольной массой в снег, границы окончательно размываются, всё заполняется отвратительным скрежетом подступающей смерти. Но внезапно в эту какофонию врывается свист. Стрелы рассекают воздух и разят демонов, окруживших её. Альна теряет сознание до того, как видит стрелявшего. Между её не-смертью и пробуждением проходит вечность, а может несколько мгновений. Она открывает глаза и щурится, разглядывая свод пещеры. Образы сражения плывут перед глазами, заставляют голову гудеть, собирать себя по частям, думать. Она не умерла. Сколько прошло времени? Альна никогда не ответит на этот вопрос. Она давно потеряла его счёт в белом, снежном мареве, принесла в жертву, перескакивая от одного сражения к другому. Ориентируется в днях лишь количеством отбитых атак. Альна хрипит, выдыхая, и привстаёт с лежанки. С плеч падает белая шкура, обнажая перетянутую бинтами грудь, она небрежно проводит руками по перевязи, пытается стянуть, но останавливается, ощущая, подступающую слабость. Понижение до полубожества дало о себе знать. Рассматривая аккуратно наложенные бинты, она не замечает, как к ней подходят. -Вы очнулись, - говорят скорее утвердительно, чем вопрошающе и с явным облечением. Альна смотрит на тень и не видит лица. -Я беспокоилась, - продолжают сверху и Альна постепенно возвращается в реальность, различая молодой женский голос. Моложе, чем у неё. -Хоть вас и подлечил наш целитель, большинство повязок мне пришлось накладывать самой. Они называли вас Матерью и боялись притронуться, - тень над ней поворачивается и махает рукой, указывая за спину, на возившихся с припасами гномов. -Но теперь я спокойна, - девушка выдыхает и скользит взглядом по ранам Альны встревоженно, но основательно, подмечая, где сбились бинты и не проступила ли кровь. –Вам что-нибудь принести? -Воды – после минуты молчания сипит Альна. Тень поднимается и уходит к костру, переговаривается с сидящими около него солдатами. Некоторые, видя её, оживляются, выкрикивают похвалы и хлопают девушку по плечу. В воздухе медленно растекается дух единства. Спустя несколько минут она возвращается, садится рядом и протягивает глубокую посуду, до краёв наполненную водой. Альна благодарно кивает и наклоняется к чаше. Несмотря на неудобство из-за роста, она не забирает её из рук, а лишь кладет поверх свои и наклоняет так, чтобы было удобно пить. Утолив жажду, она вытирает рот рукой и хрипит: -Спасибо Костер сзади помогает ей различить улыбку девушки и странное движение плеча. -Нужно будет проверить бинты, я займусь этим завтра -Почему завтра? - голос окреп и звучал еще на октаву ниже. -Потому что я их наложила только сегодня, - отвечают ей, - Отдыхайте, лекарства, что были в воде, помогают восстанавливаться только, если человек спит. Девушка уходит. Альна опускается на лежанку, закрывает глаза и натягивает шкуру по шею. На сколько она теперь человек? Следующим днем ей меняют повязки. Блондинка, утром Альна разглядела цвет её волос, подходит со всем необходимым и озвучивает своё намерение. Альна соглашается. Естественно одним кивком. Пальцы проходят по краям бинтов и нащупав незаметный бугорок, ныряют между складок, доставая кончик. У девушки ловкие и чувствительные руки, но на касающихся оголенной кожи ладонях, Альна чувствует мозоли. Когда бинты сняты, девушка осматривает не загноились ли раны. Убедившись в отсутствии ухудшений, она начинает бинтовать заново, иногда упираясь фалангами в здоровые участки тела, на указательном и среднем пальце правой руки заметны мозоли. Альна понимает, кто тогда стрелял. -Как твоё имя? - спрашивает она, когда лучница затягивает узел на её плече. -Гвинет, - отвечают ей. Голос девушки ровный, глубокий, несмотря на молодость в нем уже чувствуются уверенность и сила. Голос Альны грубый, сломанный от напряжения, и хриплый. -Ты спасла мне жизнь, Гвинет -Я могла иначе? - лучница приглаживает узел и вопросительно смотрит на воительницу. У Альны белые, как вечный снег её Родины, глаза. У Гвинет они цвета давно забытого весеннего неба. -Могло быть иначе, - прошептала Альна. На пятнадцатый день она собирается уйти. Раны затянулись и Альна не видит причин оставаться здесь. Единственное, что она хочет сделать перед тем как покинуть пещеру это найти Гвинет и поблагодарить. За спасение и помощь. За то, что вернула ей ощущение времени. Ведь именно Гвинет меняла повязки, на протяжении этих двух недель. Но Гвинет в пещере нет. Греющиеся у костра солдаты сказали, что лучница взяла людей и отправилась на разведку. Вопрос, “когда ждать её возвращения” не звучит, его опередил крик вбежавшего в пещеру гнома: “На группу разведки напали! Демоны! Больше, чем мы предполагали!” Альна не колеблется, в пять шагов подходит к паникующему гному и говорит только одно слово - веди. За ней пошли все, кто не ушёл на разведку утром. Копьё ложится в руки приятной тяжестью и Альна на бегу перехватывает его несколько раз, возвращая баланс. Было приятно вернуться к сражениям. Но радость омрачалась тем, что сейчас от неё зависят жизни других. Прибыв на поле, Альна окидывает взглядом трупы демонов и солдат, в надежде не увидеть среди них её. Гвинет не могла тут умереть. Только не там, где сама спасла Альну от смерти. Прорываясь вместе с войнами через толпы демонов, Альна видит удаляющуюся от них фигуру лучницы. Замедленные из-за снега, но уверенные шаги назад, вместе с быстрыми выстрелами из лука в надвигающихся демонов. Альна легко может потерять её из виду, если отвлечётся на свои удары слишком сильно, если позволит звукам битвы заглушить свист стрел. Поэтому кричит указания двигаться вперёд и рубит копьём по два демона за удар. А подобравшись на расстояние около двадцати метров, видит, как рука Гвинет хватает вместо стрелы пустоту. Последний демон зарычал подорвался к ней, осознав, что ему ничего не угрожает. Кто-то рядом видит это же и кричит. У Альны нет на это времени, и она срывается с места, понимая, что может не успеть. И когда демон прыгает на Гвинет, Альне не хватает трех секунды, чтобы нанести удар. Но вместо бегства или бездействия, Гвинет перехватывает лук и наотмашь бьет демона, сбивая того в сторону. Он не успевает подняться, его голову пробивают копьём. Они тяжело дышат. Обе от осознания того, что могли не успеть. За их спинами затихают звуки сражения, большинство демонов перебиты, а оставшиеся в живых обратились в бегство. Люди убирают оружие в ножны, подходят друг к другу переговариваются, спрашивая много ли потерь. Затем разворачиваются и идут в противоположную сторону. На многих участков поля очень тихо, так чтобы никто не слышал, зачитываются молитвы. - Я хочу поблагодарить тебя- хрипит Альна, стряхивая с копья голову демона. - Как и я, - выдыхает Гвинет, осматривая треснутый лук.