Adani

— Король Ном едет! Король Ном! — Ном Инглор! Златокудрый эльфийский князь скрыл улыбку в меху воротника, погладил коня, чуть беспокоящегося от беготни аданской детворы вокруг, норовящей ухватиться за гриву, заплетенную в мелкие косицы, и хвост, гладящей по крутым лоснящимся бокам и заглядывающей всаднику в лицо. Укутанные в меховые жилетки и вязанные шарфы и шапки, чуть закопченные, с обветренными раскрасневшимися носами и растрепанными короткими волосами, смугловатые и веснушчатые, эти дети были совсем не похожи на эльфят — спокойных и изящных. Скорее, на щенков, валяющихся в снегу и радостно повизгивающих… но Финрод знал, сколько силы и ума спрятано под непривычной, кажущейся неказистой внешностью, сколько красоты и мудрости. Вторые дети, Последыши — он любил их так же, как они его. Уважал так же, как они его. И пусть он жил во много раз дольше, чем каждый из них, пусть их жизни были быстротечны, а его — длинна и, казалось, могла и вовсе не закончиться никогда, он чувствовал, что тесно связан с ними. Что все они связаны. — Здрав будь, Финдэ, — сильный и мягкий женский голос прозвучал неожиданно, и малышня мгновенно притихла, прячась за замершим скакуном. — Приветствую тебя, госпожа Андарэт. Как живется ныне дому Беора? — Финрод скинул капюшон плаща, встряхнул волосами и улыбнулся. — В достатке ли запасов, благословлены ли леса ваши и добытчики Оромэ? — Спешивайся, король. Сам увидишь, — с легкой тенью озорства фыркнула темноволосая женщина в плотном многослойном платье и шерстяной накидке поверх. Звякнули золотые бусины в богатом головном уборе — символе незамужней аданэт. — Ты как раз к обеду, mellon. Государь легко спрыгнул с коня, коснулся звездочки на лбу кончиками изящных пальцев, снял переметные сумки и арфу в чехле со спины и направил к стойлу, где знакомый, но уже чуть постаревший конюх терпеливо ожидал нового временного подопечного. — Веди тогда к столу! Мне тоже есть, чем угостить ваш дом. С южных краев вернулись странники, помнящие гостеприимство моего дворца. Привезли гостинцы. Шумная ребятня вновь окружила статного эльфийского князя, так легко ступающего по снегу, что даже следов не оставалось. Он смотрел в знакомые и еще нет лица — и чувствовал огонь и тепло любви, таящиеся в хрупких фэа. Один из подростков, тренировавшихся поодаль с деревянными мечами, вдруг вскрикнул болезненно — тяжелый и еще непривычный «клинок» ударился о бревно-врага не совсем верно и, кажется вывихнул мальчишке запястье. Финрод из всех взрослых успел первым. Внимательно оглядел руку паренька, мягко вправил подвывих, парой слов, напоенных Силой, снял боль и потрепал по голове. — Будь внимательнее, mellon, береги руки. Без них сложно придется. — Сп… спасибо, государь, — неловко, но с достоинством поклонился ему парень и, когда Фелагунд отошел с тренировочного круга, продолжил сосредоточенно отрабатывать удары. — У него знакомые черты, — заметил эльфийский государь, оборачиваясь. — Он вырастет великим воином. Это видно уже сейчас. Андарэт рассмеялась. — Это мой племянник, Барахир. Его отец и брат сейчас на охоте. Он под моей опекой. — То-то знакомая стать… — улыбнулся Златокудрый. — Что ж. Надеюсь, судьба будет благосклонна к нему!