Сумерки: Перемены

      Вскоре я проснулась от давящей на уши тишины.       Дело в том, что я жила на солнечной стороне дома, и все окна моей квартиры выходили прямо на дорогу. Независимо от времени суток по ней всегда ездили машины, байки и всевозможные виды общественного транспорта. Отсутствие шороха колёс, свиста, рёва моторов — таких знакомых и приевшихся звуков меня очень насторажило. Неужели что-то случилось на улице? Её всю перекрыли? Или у меня заложило уши?       Я открыла глаза, медленно села и, осмотревшись, поняла, что дело было совсем не в моих ушах. Я проснулась в совершенно другом месте!       Вместо кровати подо мной оказался холодный деревянный пол. Вместо пижамы на мне была зелёная водолазка, серая кофта и тёмно-синие джинсы. Голова раскалывалась от пульсирующей в районе затылка боли. Тело всё ныло.       Я подняла отяжелевшую руку и тихонько потрогала затылок — там была небольшая шишка. Я упала? Но как умудрилась?       Чтобы найти ключ к ответам, я оглянулась. Благодаря слабому электрическому свету, доносящемуся из комнаты неподалеку, я увидела лестницу, ведущую на второй этаж. Лестница была белая и совершенно мне незнакомая.       Держась за стену, я кое как поднялась на ноги. Они были совсем ватные и выпрямляться наотрез отказывались, не то что идти. Но желание во всем разобраться было сильнее, поэтому, шаркая ботинками, я доползла до комнаты, в которой горел свет (вы понимаете, добраться до неё было гораздо проще). Это оказалась ванная. Скромная, тесная, совсем непохожая на мою «родную». Войдя в неё, я тут же уставилась в зеркало над раковиной. По шее пробежал холодок. — Кто ты? — спросила я девушку в отражении. Но её губы беззвучно повторили мой вопрос.       Это что… Я!?       У незнакомки, внимательно изучающей меня из отражения, были длинные коричневые волосы, серьёзные карие глаза. Черты лица напоминали мои: например, редкие брови, нос с небольшой горбинкой, бледные веснушки и намёк на синяки под глазами от постоянного недосыпа. Но в остальном… –… она похожа на Беллу.       Да, именно так. Словно какой-то художник впечатлился сразу двумя образами и создал из них третий. Однако замысел полноценного портрета у него остался в голове, а на бумаге из живой плоти он смог создать только зарисовку. И, в результате, получилось ни то ни сё.       Я подошла к зеркалу ближе, тщательнее изучая лицо.       Если дело обстоит так… Значит, я попала в Форкс?       Мне ведь всё это снится, верно? — Хотя голова болит очень натурально… — я сморщилась от новой волны неприятной боли.       Правда же — это невозможно! Наверное, стала успокаивать я себя, это просто игра моего воображения. Впала в глубокий сон и пошло-поехало. — Но всё-таки интересно, где же я очутилась…       Сделав небольшую разминку для ног, я вышла из ванной, предварительно выключив свет, и, всё также держась за стены коридора, вернулась к лестнице. Осторожно ступая, чтобы не повторить ошибку «Беллы», я поднялась на второй этаж и остановилась у приоткрытой белой двери. — Ну, была не была! — выдохнула я, успокаивая сердце. Уж оно то точно осталось моим — слишком дёрганное.       Я взялась за ручку, потянула на себя.       Зеленовато-голубой свет из окна слабо освещал небольшую спальню. Наполовину она была детской — над небольшим столом висели старые рисунки, поделки из бумаги. По углам и мебели, коей было немного, были разложены небольшие фигурки и игрушки. Отчасти она была уже обычной спальней взрослого человека — был стеллаж с книгами, комод, на который были составлены фотографии, кровать, явно недетских размеров с серым комплектом постельного белья. Так себе цвет, конечно.       Ознакомившись со всеми прелестями детства «Беллы», я подошла к комоду и взяла в руки одну из рамок. — Ох, Чарли Свон! — узнала я круглолицего мужчину с черными волосами в полицейской одежде. Снимок был снят (по ощущениям) совсем недавно. Чарли стоял на фоне дома, прислонившись к своей патрульной машине спиной и сложив руки на груди. Он хмурился, но на лице прослеживалась лёгкая усмешка. Но всю атмосферу снимка портила одна деталь — чёрная лента. — Неужели… Как же это произошло? Когда?              Посмотрев на фотографию ещё некоторое время, я поставила её на место. Как же так? Бедная «Белла»… Она осталась совсем одна?       Стоило мне опустить голову, как я увидела, что верхний ящик комода немного открыт. Наверное, «Белла» его недавно открывала, но до конца не задвинула, а погрузившись в себя, даже не заметила этого. Внутри ящика оказались вещи, принадлежащие Чарли: кобура (без пистолета), наручные часы, старый телефон с парой трещин. Были и ещё предметы, явно купленные или подаренные им, а ещё альбомы. Я достала самый верхний из них с синей обложкой и стала аккуратно листать. Было много детских фотографий «Беллы», Чарли, ещё каких-то ребят с терракотовым загаром и длинными чёрными волосами. Но ни на одной странице не было фотографий матери «Беллы» — Рене. — Наверное, у них отношения здесь совсем испортились после его смерти… — высказала я предположение и закрыла альбом.       В этот же момент в кармане кофты зазвонил телефон. Он оказался совсем старый, кнопочный, как и телефон Чарли, только с красной крышкой. На экране маленькими буквами было написано: " 7:00 — Пора собираться в школу!»       Куда? В школу? Я впала в ступор и долго смотрела на моргающую в такт звонку надпись. Час от часу не легче! Сначала Чарли, потом это…       После ещё секунды лёгкого шока я за озиралась, пытаясь найти хоть что-то, похожее на сумку. Мне повезло: под письменным столом я нашла синий рюкзак с нашивкой какой-то спортивной команды. Он был довольно увесистый — одной рукой я его с трудом переставила на кровать. В большом отделении были учебники и тетради.       Отлично. Учёба. Почему моё пребывание в Форксе обязательно должно было начаться в будний день?!       Я принялась перебирать книги, надеясь отыскать дневник или записную книжку с расписанием. Хотя я понимала, что вероятность отыскать подобное была практически нулевая.       Пока я рылась, в комнату кто-то вошёл. Даже нет… Влетел со скоростью пули! — Бекки, что случилось? Я получила твоё сообщение. Как это произошло?       Меня схватили за плечи и развернули.       Это была сорокалетняя дама, очень похожая на Чарли. Только глаза у неё были серые, лицо очень бледное, а в волосах блестела прядь седых волос. — Бекки, дорогая моя, — она коснулась моего лица, — Как?!       Мне не послышалось — я Бекки. Точнее, я была в её теле. Не Беллы, а Бекки… Что же, это объясняет отличия во внешности. — Я упала. — решила я сказать то, что знаю сама. — С лестницы. Голова немного болит, но не сильно. Есть какая-нибудь таблетка? — Я посмотрю.       Отпустив мои плечи она, причитая, заторопилась вниз за аптечкой.       Ну и сюжетные повороты! Так эта Бекки успела кому-то написать, прежде чем потеряла сознание? И кто это была?       Я воспользовалась минутой одиночества и полезла изучать последние переписки в телефоне. И, после небольшой борьбы с кнопками, мне удалось выяснить, что за пять минут до моего пробуждения Бекки отправила сообщение абоненту, записанному как «Тётя Лора»…       В качестве вознаграждения за удачное завершение поисковой операции в висках снова запульсировало, да так сильно, что мне пришлось сесть на кровать, чтобы снова не упасть. — Если это сон — то уж больно реалистичный. — продолжила я бубнить себе под нос, — Хотя нет, не так. Он самый реалистичный из всех моих снов. Всё чересчур натурально. И непонятно.       Хотя, погодите. А что, если всё это не мои фантазии?       Я перестала чувствовать боль и уставилась в тёмный дверной проём. — Нет, этого не может быть. Это невозможно. Так бывает только во всяких книжках и фильмах, не в жизни. — стала я спорить сама с собой, что было, разумеется, бесполезно.       Из темноты появилась Лора. В руках она держала стакан воды и маленькую оранжевую таблетку. — Вот, выпей, дорогая. Должно быстро полегчать. — Хорошо.       Я без лишних вопросов закинула таблетку в рот и запила её водой. Лора, заламывая руки, взволнованно смотрела на меня. — Если совсем невмоготу, — не выдержала она моего молчания, — останься лучше дома, Бекки. Не хватало, чтобы тебе в школе поплохело.       Я поставила опустевший стакан на колени, обдумывая её предложение. Остаться было бы, конечно, хорошо. Но ведь тогда я просто погибла бы от груза вопросов о жизни Бекки. — Нет, тётя. — я постаралась придать голосу больше уверенности, — Я не могу пропускать школу. Не сегодня.       Лора всплеснула руками. — Как знаешь, дорогая. Как знаешь.