Искра, связавшая судьбы

      Где бы вы ни были, в какой бы вселенной не находились, если вы видите солнце, знайте, как долго бы оно не провисело на небе, рано или поздно ему придётся уйти за горизонт. Оно будет медленно приближаться к краю земли, предупреждая о своём уходе, а как доберётся, скроется за него, поглядывая одним глазком для проверки, все ли успели укрыться в своих убежищах, пока не убедится в этом, и тихо спрячется от посторонних взглядов. Солнце всегда оставляет после себя красочный след, где-то будут росчерки в облаках, где-то запахи выпечки и цветов или осадки изо льда. Не важно где, не важно как, закат каждый раз будет восхитителен, сладок, и необычайно красив, каждый по-своему, но он обязательно запомнится.       В Аду закатов никогда не было, с самого его создания ни одного. Проблема в солнце, которое и вовсе отсутствует. Лёгкое голубое свечение сердца ночью и огонь, разгоравшийся каждое утро, дают свет, а жар, исходящий из самой земли, согревает каждое существо, живущее здесь. Животные просыпаются с первым загоревшимся листом и сильными волнами, что начинают бить по камням на берегу.       Большое чёрное дерево. Пышные ветки, листья из светлого пепла которых обречены восстанавливаться и сгорать снова и снова. Толстый ствол с красными прожилками прогорающих угольков и высокая горка пепла, опирающаяся на него. Один из нескольких домов огненных муравьёв, чьи строители каждую ночь гордо вышагивают по тропкам за материалами для своего дома. Они всегда оставляют за собой выжженную дорожку. Огонь, целиком покрывающий их, помогает оставить след на каждом предмете и существе, которого они касаются.       Каждую ночь в одно и то же время колония просыпается, разгораясь и освещая себе путь. Часть из них выходит из убежища в поисках обломанных мелких веток и отслуживших своё пепельных листков, остальные же, уходят дальше в поисках еды. Когда добытчикам удается найти что-то интересное они возвращаются и отправляют простых рабочих за находкой.       Что всегда казалось любопытным, им было мало оставленных огнём потемневших следов, так что фуражир каждый раз оставляет и иной след. След, который увидеть могут только муравьи. Метку запахом. Дорожка, тропа, увидеть которую не сможет никто кроме их собратьев. Неосязаемая нить проложенная одним для всех остальных.       Алмазные, кажется, поступают также: оставляют метку, но выходят наружу только когда разгорается утренний огонь. Свет преломляется о каменные тела и даёт дополнительное освещение в жилище и за его пределами. Ожившие фонари переносят к себе в дома осколки обсидиана и графита, пробивая себе муравейники вглубь горных пород. Крошечные насекомые расчищают всё лишнее, убирая с земли природный мусор и забирают его в свои дома.       Тут всё сильно изменилось с моего прошлого посещения. Земля заметно выросла с тех пор, и дело не только в зданиях, они стали гораздо выше и темнее, но ещё и в людях. Будто все они решили покинуть даже самые отдалённые уголки планеты и стянулись именно в этот город, но вот сами они не изменились, всё те же мелкие паразиты… постоянство. Не планета, а огромный муравейник, вот только муравьи своей планете не вредят.       Худенькая девушка, проходившая мимо, взглядом выцепила меня из толпы и подошла ближе.       — Классно выглядишь, ты на какую-то тусовку или только очухался и бежишь домой? — Звонкий голос ударил по ушам и вывел меня из ступора. Столько любопытства, странно, раньше люди боялись и не осмеливались даже подойти, не то чтобы заговорить.       — Не подскажешь, есть ли тут ломбард? — Надеюсь они, как и люди, изменениям не подверглись. Не хотелось бы вновь тратить время в попытках узнать, как здесь можно добыть денег.       — Ломбард? — Не говори мне, что их упразднили. — Зачем тебе ломбард? У тебя не может быть всё так плохо с деньгами, — бесполезный глупый диалог продолжать который нет ни желания, ни смысла. Быть может она ребёнок, поэтому не боится?       Где-то глубоко в сознании звенела связь между мной и набирающим силы Шан-ди. Именно так когда-то давно, кто-то из землян, окрестил возомнившего о себе что-то демонёнка, посмевшего вселиться в человека и стать его «ангелом хранителем». Такие поганцы были опасны, сбегали из Ада в другие миры и усаживались в первом ряду на представлении с названием «маньяк», «безумец» или «завоеватель». Маленькие черти нашёптывали сосуду какие-то свои идеи, подговаривали убивать, убеждали насиловать и подталкивали к иным непотребствам.       Шан-ди убивали других одержимых существ, попадавшихся в той же вселенной, и поглощали демонов, собирая в себе их энергию, присваивали себе магию Ада, питаемую тёмными частицами мёртвой души и делали своего носителя сильнее, быстрее, выносливее. То, что я чувствовал сейчас на Земле, успело набрать большую силу, десятки, а может и сотни низших демонов сидели в нём, часть из них пыталась вырваться, а кто-то намеренно стягивался к нему из других сосудов и миров.       Я отошёл от надоедливой девушки на сотню метров, когда заметил у здания поблизости курящего мужчину, кажется, достаточно немолодой, чтобы знать, что такое ломбард и помочь его найти. Разобраться с наглым беглецом я ещё успею, сейчас необходимо добыть денег и найти временное убежище. Я оказался прав: курящий знал, что такое ломбард, — и после того, как он достаточно поглазел на меня, наконец соизволил ответить.       — Ломбард? Да, был где-то, я сейчас посмотрю, — он выудил из кармана небольшую пластину, попутно вытягивая губами дым из сигареты, прямоугольник засветился в его руках, на что в ответ курящий начал бить пальцами по её поверхности. — Ломбарда рядом нет, но неподалёку есть скупка украшений при ювелирном, может быть она тебя устроит? — Украшения? Может, и подойдёт.       — Как до неё дойти? — В любом случае стоит попробовать, надеюсь, камешки люди всё также любят.       — Погоди, есть чуть дальше, но отзывы лучше.       — Нет, меня устроит та, что рядом. Куда идти? — Какая болтливость, в чём проблема просто дать ответ, зачем лишние слова?       — Совсем чуть дальше, буквально сто метров, там отзывы действительно... — Мужчина поймал мой взгляд и прекратил болтовню. — Ладно, — он хмурясь показал мне карту на пластине и объяснил в какую сторону мне следует идти.       Дорога оказалась не долгой, а я оказался не прав. Люди на земле изменились. Машины теперь стали закрытыми, повсюду что-то светилось и эта пластина у мужчины чем-то напомнила Стим или Нано — вселенные наполненные существами чем-то похожими на людей и кучами технологий. Если земляне решили развиваться в эту сторону, то деревьев тут скоро также не будет, и они с головой уйдут под слои грязи пыли и прочего дерьма, которые самостоятельно создают и радуются этому.       Сущие идиоты. С другой стороны, должно же что-то уравновешивать Блудный лес, — вселенная тупиц для равновесия в пару к природной, думаю да, такое большое пространство наполненное флорой, парой технологических миров не уравновесить, пусть присоединяется и Земля, может, это и к лучшему. Переименуем её во что-нибудь подходящее.       Скупка оказалась ближе, чем я думал. Одиноко стоящий человек за ресепшеном и кучи всякой всячины под стёклами от маленьких часов и блестящих под светом серёжек с, просто смешными, толстыми цепями, и небольшая подушка с разбросанными на ней камушками. Да, камешки они явно любить не перестали.       Лепреконы сошли бы с ума, увидев это, и без раздумий убили бы человека, охранявшего эти богатства. Ладно, возможно, про убийство я преувеличил, но они бы однозначно за него поборолись. Без привычной добычи золота в других мирах лепреконам не чем было себя занять. За эти годы они успели поковыряться в своих горах и перерыть по несколько раз то, что уже вырыли и закопать обратно, чтобы однажды снова поискать там золото. Обычно добрые существа, когда я к ним перенесся, показали себя, как жадных, озверевших существ, зелёные горы и цветочные поля превратились в месиво выдранной из земли травы и комьев грязи вперемешку с булыжниками, в котором то тут, то там можно было заметить маленького человечка, ищущего драгоценный металл.       Даже спустя столько лет они пытались найти мешочки с золотом, спрятанные когда-то на «чёрный день», но увы, их они так и не находили. Когда лепреконы подбегали ко мне и набрасывались, пытаясь повалить на землю и обыскать, я мысленно задавался вопросами: «Почему они не попробовали открыть портал в другой мир?», «Почему не пошли добывать золото, как и раньше?», но в тот момент, когда пятый по счёту маленький эльф вонзил в мою руку свои крохотные клычки я понял, что они просто-напросто обезумели.       Оказалось золото поддерживало их ментальное здоровье. Подобно тому как радиация убивала людей, золото помогало лепреконам не сойти сума. Видимо их запасы золота давно потеряли все полезные для них свойства. Благо со старых походов в кармане завалялось несколько золотых перьев из Мидаса, этого хватило, чтобы привести в себя нескольких существ находившихся поблизости, немного погрызя золото они успокоились и стали бегать вокруг, задавая вопросы: откуда я и как к ним попал. Как только они узнали, что магия вернулась, лепреконы побежали включать фонтан, чтобы создать радугу и как можно скорее отправиться хоть куда-нибудь за новой порцией целебного вещества. К слову, перья они мне вернули. И пусть в его составе помимо металлов уже участвовали и слюни эльфов, позже они мне всё-таки пригодились.       Пройдясь по нескольким мирам, я вспомнил о том, что действительно многое зависит от магии и, как оказалось, в её отсутствие Ад пострадал не так сильно, как остальные вселенные, у нас хотя бы оставались демоны. Башмачники, как оказалось, были только началом. Когда-то великие миры, народы, царства теперь находились в полном упадке. Не все самые прогрессивные цивилизации смогли устоять перед этим явлением и частично откатились в развитии на несколько столетий в прошлое.       — Здравствуйте! — Человек за стойкой встал со своего места и широко улыбнулся. Бедный мужчинка, его заставляют улыбаться каждому, кто его видит?       — Я хотел бы сдать вам камни.       — Хорошо, вы покупали их у нас или где-то в другом месте? — Где-то в другом месте. Какая ему разница?! Неужели он действительно ждёт от меня ответа? Какая глупость…       Одно движение пальцев в воздухе и брови работника этого унылого местечка поползли вверх по широкому лбу. Забавное существо, его не удивило то, как выгляжу я, а карман в пространстве вызвал такую реакцию. Да что у них тут творится?       Мужчина, поначалу проявлявший интерес к тому, что я вытаскиваю, после очередной моей попытки его утерял, впрочем и удивление с его лица исчезло быстро. Он сел на своё место бормоча под нос: «Фокусники». Ювелир достал откуда-то пластину подобную той, что ранее вынул из кармана курящий человек, помогавший мне отыскать эту скупку. Он уставился на пластину, а та начала светиться от ударов его пальцами разными цветами, подсвечивая его глупое выражение лица.       Внимания он на меня больше не обращал, пока наконец я не положил перед ним на стол горсть алмазов. Остатки Адских муравьёв. Прекрасные насекомые очень умные и красивые, но жаль живут не долго. Чувствуя приближение конца стекляшки, уходили к подножью горы и умирали, распадаясь на несколько мелких алмазов, смешиваясь с той горкой, к которой пришли, с последним ударом бодрствующего сердца, который означал конец дня для всех живущих в мире огня и начало спячки для самого Ада. Алмазы можно часто найти у кровавого моря. Часть из них годами полируют волны, какие-то раскалывают проходящие мимо животные. В итоге мы получаем…       — Это… это рубины?! — Мы получаем идиота.       — Сильно сомневаюсь. Просто алмазы.       — Не может быть… Красные?       — Да. Красные алмазы. — Нет, ну что за тупица?!       — Не может быть, они такие редкие… нет, нет, нет, — человек стал осматривать камни продолжая бубнить что-то себе под нос. Он несколько раз провёл по горстке пальцами рассыпав её. — А это что?       — А это я заберу, — в куче минералов оказался маленький осколок горного хрусталя, который тут же отправился обратно в карман, не хватало ещё чтобы он нагрелся, ювелир бы удивился, увидев, как плавится витрина и все эти мелкие камушки сыпятся куда-то сквозь пол.       — Быть не может, если это не подделка… — он позвал кого-то из служебного помещения и вскоре на свет вышел оценщик. Большой мужчинка вышел через пару минут, дожевывая что-то прямо на ходу. Это так сложно, доесть и только потом выйти? Вряд ли он целый день был занят чем-то… да вообще хоть чем-то. Он подошёл к кучке камней, с непроницаемым выражением лица сгрёб их со стола и с тихим: «Это займёт какое-то время», удалился обратно, не обратив на меня никакого внимания.       — Если это действительно красные алмазы… откуда они у вас? Они очень редки.       — Это не должно вас интересовать.       — Если они краденные нас это должно интересовать и, поверьте мне, интересует.       — Посмотрите на меня повнимательнее. Я похож на того, кто будет красть где-то камни?       — Не мне судить людей по внешности. — Людей? — Я могу позвонить в полицию и пусть они судят, — он сказал «людей». Сказочный идиот. Быть может за все эти годы люди успели ещё и зрение потерять?       — Они не краденные. Достались мне по наследству. Мне просто нужны деньги, мы можем как-нибудь устроить этот обмен?       — Мне нужны будут ваши документы, в любом случае. — Документы? Нет. Он вообще в своём уме?!       — Прошу прощения. — Кажется я не только почувствовал, но ещё и услышал, как лопнуло моё терпение. — Я похож на того, у кого есть документы? — С каждым новым словом огонь где-то внутри разгорался всё сильнее. Ювелир открыл было рот, чтобы что-то ответить, но, боже мой, ещё одно тупое предложение вылетит из его рта и я его убью.       — Ладно, — я заставил закрыть его рот взмахом руки, по глазам было видно, как всё, что он хотел сказать с бешенной скоростью вернулось туда, где зародилось, — что я могу сделать, чтобы вы молча забрали камни и дали мне деньги? Нет, нет, нет. Стоп, — он опять захотел что-то сказать, но нужно быть идиотом, чтобы хоть на секунду подумать, что он сможет выдать хоть что-то, что не выведет меня из себя. — Что, если несколько таких же я отдам вам в благодарность, просто так?       В глазах собеседника промелькнуло сомнение. Я, как можно быстрее, открыл пространственный карман, в первый заход удалось вытащить оттуда лишь маленькую ящерку, что уцепилась за палец, следом в ладони оказались раскалённые угли, но с третьего раза повезло больше, когда перед человеком оказалось ещё несколько камешков, окрашенных в красный, взгляд отразил мне его внутреннее удовлетворение и тогда я понял, что надежда на то, что ювелир не произнесёт больше ни слова, оправдана. Повезло, что человечество так любит деньги.       Мелочные, глупые и жадные. Люди — один из самого разочаровывающего вида. Ими управляют деньги, им это не нравится, но всё равно те с радостью позволяют этому происходить. Хотелось бы их пожалеть, вот только их вина, что они по жизни такие бесхребетные. Люди сами это себе придумали. Зато никакой ответственности, живут в своё удовольствие. Посмотрел бы я на своих дьяволов здесь, пара десятилетий и прекратили бы меня бесить, может стали бы такими же тихими и спокойными, прислуживали мне и ни о чём не просили. Ужас, даже представлять себе такое страшно, не думаю, что подобного хоть кто-то заслуживает. Даже для нас это слишком жестоко. Сделать из живых существ безвольных кукол, заключить их в пожизненное рабство с мнимым чувством свободы. Но это правда было бы намного легче.       Полчаса хождений к оценщику и обратно, и вот ювелир наконец-то решил отдать мне пачку бумажных купюр. Раньше, когда деньги ещё не властвовали над людьми и всё можно было обменять на мешок зерна, пару шкур или рыбу, данные вещи ощущались совсем иначе, держа их в руках они чувствовались слитком золота или, что там ещё ценят люди? Сто грамм риса в руках становились настоящей драгоценностью. А эти бумажки, сколько в руках не держи ценнее пепла не казались, так же много и невесомо, ладонь полная воздуха.       Найти место для ночлега мне помогли довольные работники скупки. Оба, широко улыбаясь, спрятали в свои карманы по паре красивых камешков и доходчиво объяснили, как добраться до ближайшей гостиницы, что бесит, всё с той же широкой улыбкой.       Девушка за стойкой гостиницы награждать меня улыбкой не спешила, за что я мысленно отблагодарил её по полной программе. Стоило мне переступить порог небольшого здания, как она тут же встрепенулась и, только взглянув на меня, медленно потянулась к чёрной коробке на столе. Девушка выпрямилась во весь рост, дыхание участилось, страх и лёгкая паника проскользнули во взгляде. Подала голос она лишь когда дотянулась до тёмного прямоугольника и нажала на что-то невидимое для меня. Приятно знать, что хоть у кого-то на этой планете ещё не исчез инстинкт самосохранения. Несмотря на весь её страх, руку от коробки в конце концов она убрала, хоть и периодически возвращалась к ней взглядом полным беспокойства. Вскоре, когда она смогла привыкнуть к тому, как я выгляжу, у меня с ней получилось построить спокойный диалог и девушка так же, как и работники скупки решилась закрыть глаза на отсутствие документов, правда на этот раз за несколько лишних бумажек и дала мне номер.       Внутри это место выглядело таким же унылым, каким казалось снаружи. Редкие пятна на потолке, узкая скрипучая лестница с шаткими перилами, обшарпанные деревянные стены и в дополнение к этому всему маленькие светильники, света которых критически не хватает, чтобы осветить коридор полностью.       Номер оказался маленьким. Небольшая кровать, кривой потолок, одно окошко в низкой стене, кресло у круглого столика и шкаф, тумбочка у кровати — все элементы мебели были словно силой запиханы в крошечное пространство, места оставалось разве что на несколько человек, но, о боже да, душ, — эта деталь оказалась самой приятной и я, так уж и быть, готов закрыть глаза на составляющие этого несуразного номера, после долгого прибывания в Блудном лесу, без возможности отчиститься, вода уже кажется чем-то бесценным.       Лёгким движением руки вновь открываю карман и, чёрт, долбанные поиски, надо будет однажды разобраться в этом беспорядке. На маленьком столике оказалась горсть горного хрусталя, надеюсь, успею убрать его до того, как он прожжёт стол, за ним появились красные угли, которые пришлось сложить в маленькую стеклянную вазочку, кучка драгоценностей, когда-то бывшая муравьями, ивовые ветки и камни разных видов, под руку попалась металлическая рукоятка, я уже собирался взяться за неё, но мне чертовски повезло, одежда оказалась как раз рядом с ней. Я выложил вещи на маленькую кровать и скинул всё барахло обратно, как раз вовремя, потому что хрусталь начал приобретать жёлтый оттенок.       Как можно скорее перебравшись в душ, скинул старую одежду куда-то в сторону. Вода оказалась холоднее, чем я помню. Она всегда была не особо теплой, но, как и всё, со временем, это забылось. Холодные струи мгновенно прибили волосы к голове и побежали вниз по спине, вызывая табун мурашек. И всё равно в воде теплее, чем снаружи. Я немного понаблюдал за тем, как тонкие струйки спускаются по грязной коже, забирая с собой немного песка и смывая раздражение, копившееся глубоко внутри с самого прибытия в Леса. Жаль усталость уходить никуда не собиралась, но хотя бы дышать стало легче.       Несмотря на моё неоднозначное отношение к воде, принятие душа приносило с собой покой и лёгкое чувство расслабленности, ничто не способно также успокоить душу, хотя, быть может, была ещё пара вещей, но душ среди них на первом месте. В Аду воды изначально не было, со временем мы с Бессом придумали, как её получить, но интереса она ни у кого особого не вызвала. Были единицы, ради которых мы и учились её создавать, которые использовали воду, но как напиток, что ж, каждому своё.       О том что можно поливаться ею мы узнали, побывав в Стиме. Мне это действительно пришлось по вкусу, но только как успокоительное, а вот как в этой жидкости можно мыться и по сей день остаётся загадкой. Мы всегда считали, что ничто не отчистит лучше огня или же, если так не хочется гореть, всегда есть лава и не нужно мучать себя мылом, шампунями или ходить липким от ягодной ванны и собирать всю грязь на своём пути, но ладно, в любом случае это уже проблемы тех слабоумных, что этим занимаются.       Интересно, на долго ли я задержусь здесь. Если так много времени ушло на деревья, сколько же уйдёт на людей? С ними всегда было сложно. Мало того, что демоны и сами держатся за души и пытаются как-то скрыться, так земляне цепляются за них не меньше. И не понятно почему, сколько мы не пытались выяснить этого, нам так и не удалось.       Быть может дело в том, что так они чувствуют себя свободнее, делают, что хотят, последние оковы слетают с разума и они начинают наслаждаться жизнью. Жаль, что нельзя оставить всё как есть. Если демонов не возвращать домой, не представляю, что будет с Адом. По сути, всё держится на них, питает наше сердце, помогает огню разгореться, даёт нам сил. Если их не будет, да, мы, наверное, станем подобны животным. И один Бесс останется довольным жизнью, как единственный на кого Ад особо не влияет, но я бы с радостью посмотрел на то, как он со своей светлой душонкой будет бегать и помогать каждому в каких-то пустяковых проблемах.       Если и это он будет делать со своим вечным спокойствием в сердце и ни разу ни на кого не накричит со зла, я, вероятно, всё-таки его убью, сколько лет я в своё время потратил на то, чтобы вывести его из себя, разозлить, взбесить, обидеть, да хоть что-нибудь, — ни разу этого не получилось. А пытался не я один!       Высшие демоны, что появлялись после меня, тоже пытались, но в конце концов быстро сдавались, оставляя его в одиночестве, удалялись, пинали камни, деревья, громко матерясь. Мы с ним называли это посвящением, определяли зрелость новых дьяволят «Ты не вырос, если не бросил попыток взбесить Бесса», перестал пытаться разозлить святошу — молодец, повзрослел. Хотя, если честно, я всё ещё изредка пытаюсь его довести. Не честно было отправлять к демонам именно того мага, который и злиться толком не умеет, это всегда сводило сума и сводит по сей день.       Вода теплее так и не стала, и моё уважение к ней вернулось на изначальный уровень. Сам не уверен, чего я от неё ожидал, лучше, чем ничего, конечно, но всё-таки не огонь. Я взял большое мягкое полотенце, найденное в шкафу, и вытер последние капли воды, не успевшие упасть на пол, когда заметил напротив большое запотевшее зеркало, несколько движений по холодному стеклу рукой и я увидел, что устал, видимо, сильнее чем думал.       Синяки под глазами и впалые щёки, кожа приобрела серый оттенок и стала полупрозрачной, настолько, что можно было увидеть тёмные вены выступающие сквозь неё, рога странно потускнели — не удивительно, что люди не спешили бояться, если бы они не были моими я и сам бы решил, что они сделаны из бумаги.       Повесив полотенце на батарею, я отправился к кровати, но не успев до неё добраться, понял, что совершенно не знаю, сколько сейчас времени. Солнце забралось в открытое окно и осветило приличный кусок номера вместе с кроватью ярким жёлтым светом. Погреться я, конечно, не против, но спать при таком освещении желания особого никогда не испытывал. Я закрыл шторы и кинул взгляд на стоящие рядом часы. Интересно во сколько на земле закаты? Будем считать, что в двенадцать, а значит восемь часов на сон, во время которого никто меня не будет беспокоить.       Мягкая подушка, толстое тёплое одеяло, чувство присутствия в этой вселенной дьявольски сильного Шан-ди и приятное ощущение тины мыслей, которая уносит в иной мир, надо будет узнать, что он успел натворить, как встретимся с ним, но для начала, да здравствует царство Морфея.