Хогвартс, берегись

Долорес Амбридж шла к своему кабинету довольная. Она наказала этого упрямого мальчишку Поттера и начала показывать свою власть в школе. Ничего понемногу она станет тут главной, потеснив этого старого хрыча. Даже если не слишком быстро, ничего, женщина терпеливая, она подождёт. А после займет неограниченную власть в школе, покажет этим грязнокровкам и всем несогласным всю свою власть. Этого упрямца Долорес сможет дожать и не таких ломали. Вот только ее начало беспокоить другое. Странные происшествия в Хогвартсе, которые называли шутками. Вроде мелочь, например, страх Пивза приближаться на пушечный выстрел к гриффиндорской башне и задирать ее обитателей, раньше такого не было, небольшие шалости над слизеринцами, в частности над Драко Малфоем, вроде павлиньего хвоста или когда по общежитию ходил дементор с косой, в черном балахоне в зелёную полоску. О Сортировочной шляпе, которая на весь Хогвартс распевала непристойные песенки о любви Дамблдора и Гриндевальда, а Пивз ему подпевал, она вспоминала со злорадством. Ведь даже всемогущий директор не мог справиться с проклятьем, которое наложили на шляпу. Как и не смог определить кто это был и что за проклятье. Сама шляпа была довольна своим концертом и составляла все новые песни. А ещё жители Хогсмида и гости докладывали, что видели оживших мертвецов, которые бродили поблизости. Призраки ничего не комментировали и вообще, в последнее время стали более осторожны в своих словах и действиях. Многие, в том числе и сама Амбридж, подозревали, что не обошлось без новоприбывших американцев. Слишком уж много было совпадений. Однако, трогать их она пока не решалась. Дед по отцовской линии этих детей известный экстрасенс и ясновидец, причем во всех мирах. С родителями не все так однозначно, у матери, похоже есть способности некроманта или что-то в этом роде. Возможно, у кого-то из детей также, говорить об этом пока рано. Вот только это все не доказано. Была бы её воля, женщина истребила бы всех этих темных выродков, но приходится терпеть. Члены семейства Аддамс-Торп никак себя не выдавали. Клиенты Уэнсдей Аддамс молчали и ничего не выдавали. Более того, Долорес подозревала, что и сам министр или его супруга обращались к этому некроманту. Наверное, та уже многое узнала о британских магах интересное. Вот только сотрудничать ее не заставить. Ну, ничего, Амбридж, надеялась, что когда она получит однажды полную власть и даже доберется до кресла министра, то это семейство или покориться ее воле, или его уже здесь не будет. С вдохновляющими мыслями она открыла кабинет и застыла. По комнате были разбросаны стебли от роз с шипами, но без цветов. В большой черной тарелке, на столе, была куча различных гадов и насекомых, которые уже расползались, а посреди комнаты стоял траурный венок з чёрными лентами и надписью: "Моей единственной и неповторимой!". Ее крик раздался по всей школе, включая самые темные и неприступные места. В одном таком в это же время находился Аллен Аддамс-Торп, который на брошенном холсте нарисовал огромную акулу и ее оживлял. Услышав крик он отвлекся на минуту, зубастая хитрюга воспользовалась отсутствием контроля и быстро переплыла на другие холсты, при чем, благодаря задумке художника, она могла плыть по полотну, без воды. Ал хотел восстановить контроль, однако, акула уже скрылась от его взора. Он бросился вдогонку, понимая, что уже поздно. Один за другим раздавались крики в замке. Ухмыляясь во все свои зубы хищница бросилась на все ожившие изображение, пытаясь откусить хоть кусочек. Портреты бежали врассыпную, куда глаза глядят от огромной твари. Дамы вырывали свои юбки из ее зубов, некоторые бросались чем попало, но все убегали. Акуле все было не по чём. Даже сэр Кэдоган пытался бороться, однако, не преуспел и бросился бежать вместе со всеми. Тролли с восьмого этажа, посмотрели на надкушенные дубины, взялись за свои балетные пачки и быстро бросились прочь, пока зубастая вредина не сожрала их. Многие, в том числе и Полная Дама, пытались прятаться, однако, их быстро находили, кто-то из пьянчуг сверкал пятой голой точкой, его панталоны жевала хищница. Она добралась и до директоров, которые ничего не смогли ей сделать. Все учителя, во главе с директором пытались остановить зубастого вредителя, но безуспешно. Акула была не только большой, но и быстрой, она ловко уворачивалась от заклинаний, переплывая с одной картина на другую. В конце концов хищница могла убежать от учителей, однако, не от своего творца, который наконец поймал и вновь превратил свое творение в обычный рисунок. За этим занятием его застала сестра, от которой он получил нагоняй. Нет, не за переполох, который он поднял, а за то, что потерял контроль и чуть не выдал себя. Да, с самого начала их во многом подозревали, однако, ничего не смогли доказать. Даже близнецы Уизли смотрели на них с уважением. Парвати и Лаванда пытались выпытать у Эвы их секреты, Гермиона смотрела неодобрительно, Гарри с Роном, восхищались… Грейнджер злилась на подобное поведение, пыталась наставить брата с сестрой на путь истинный, как ей казалось. Ведьма не понимала зачем нужно было делать шалости и мешать другим. Не желаешь учиться, не мешай другим. Правда, она не хотела признаться, что подобное слегка вносит разнообразие в скучные будни. Как и то, что Эва ей нравится больше нежели другие соседки. Аддамс-Торп, как и ее брат жила по своим правилам, при этом не делая это сильно демонстративно. Они пользовались мобильными телефонами и другой маггловской техникой, минуя законы магии. Конечно, Гермионе хотелось узнать, как у них это получилось, Аддамс-Торп же хранили молчание. Эва казалась серьезной, несмотря на некоторые действия, любила брата и следила за ним. Да, на Браун и Патил она не была похожа. А ещё девушка имела выразительную внешность. Невысокая, миниатюрная, хотя с ее достоинством и характером казалась выше и заметнее. Бледная кожа контрастировала с черными волосами. Глаза были не такого насыщенного яркого зелёного, как у Поттера, и все же интересного цвета. Зелёные с небольшими ореховыми вкраплениями. Пухлые губы, привлекательные черты лица и хорошая фигура. Грейнджер немного завидовала Аддамс-Торп. Как привлекательности, так и характеру, несмотря на внешнее раздражение. Нравилась ее уверенность и независимость. Пусть ведьма этого никогда не признает. Понемногу девушки сближались, ведь они имели больше общего друг с другом, чем с другими соседками по комнате. Нет, девушки не стали подругами, но общались чаще. Рон называл ее чудачкой и боялся, особенно после того, как та на его глазах выпустила своего паука погулять. Гарри же относился более благосклонно, он несколько симпатизировал ей и ее брату, смеялся над их шутками и уважал представителей семейства Аддамс-Торп. Эве же Гермиона тоже нравилась больше других. Несмотря на занудство и следование правилам, она была упорная, умная и верная. Грейнджер может отречься даже от собственных принципов ради близких. Также ведьма последовательная, знает чего желает и понемногу идёт к своей цели. Не удивительно, что тайно девушки уважали друг друга, хотя и не показывали этого. Также некромант заметила как староста смотрит на своего друга. Нет, не на того рыжего, который считает ее своей собственность, хотя пока этого и сам не понял. А именно на Поттера. Несмотря на все утверждения Грейнджер, что они лишь друзья, Паучок подозревала противоположное, как минимум, со стороны девушки. Во взгляде Гермионы присутствует нежность, немного страсти и обожание. Да, напрямую она этого не показывает, однако, подобное чувствовалось. Вот только этот олень пускал слюни на симпатичную азиатку. Эва не понимала этого парня. Да, Чжоу действительно привлекательная, несмотря на то, что некромант была больше по мальчикам, она могла оценить и представителей женского пола. Но Чанг, по ее мнению, была не очень постоянной и слишком похожей на других девчонок. Как минимум характером. Кроме экзотической внешности и спортивного хобби, в ней не было ничего примечательного. А вот Грейнджер была интересной личностью. И симпатичной девушкой, чтобы там не говорили. Да, у нее не яркая внешность, однако, правильные черты лица и фигура, которая со временем будет лучше. Она из тех, кто созревают позже, но сохраняют привлекательность долго. Просто на фоне более эффектных девушек сейчас староста теряется. Впрочем, однажды это изменится. Проблема только в том заметит ли это и оценит Гарри. Как минимум, его нужно ткнуть носом в этот факт. А как это сделать, ведь нужен сильный пинок в сторону парня, чтобы он заметил прелести подруги. Паучок вначале чуть не ударила себя по голове за такие мысли. До чего она докатилась. Думает над тем, чтобы помочь в любовных делах. При чем не кому-то из близких. Мать бы точно не обрадовалась подобному. Поэтому Эва оставила эти мысли и сосредоточилась на текущих событиях. Получив нагоняй от сестры Аллен немного ворчал, однако, понимал, что это скорее в целях профилактики. Нет, она не злится на него, просто волнуется. Это тоже проявление любви и заботы. Они уже возвращались тайными путями, как, в одному из переходов, увидели своего дорогого родственника, дядю Фестера. Тот буквально сиял, смотря на внучатых племянников. В руках у него был черный потёртый чемоданчик, кажется, это был его знаменитый «Набор романтика». Только не это. Хорошо, что Вещь остался в спальне, Ал его с собой не взял. А то когда обрубок узнал о предмете воздыхания престарелого ловеласа, от него было столько комментариев. Если бы у Вещи был рот, он бы, наверное, вначале просто ржал бы. Хотя, безудержной стук ладони об стол можно считать таковым. После были эпитеты «они идеальная пара», «интересно, она сожрёт его ещё до свадьбы», или «кто кого первым доведет до полного сумасшествия»… У Аллена вначале просто отвисла челюсть, а когда он понял, что это не шутка, то долго смеялся, комментируя вкус родственника. В конце парень согласился с обрубком, будет точно забавно посмотреть на это зрелище. Поэтому он решил запастись попкорном, но тот ещё не прислали, а дядя тут, как тут. Придется обойтись местными сладостями. — Кто тут у нас? Дети моей любимой племянницы. — хихикал Аддамс. — И тебе не хворать, дядя Фестер. — кивнула Эва. — Надеюсь, утренний переполох — это ваших рук дело? Хотя, о чём это я, конечно, ваших. Акулу Ала, я везде узнаю. Она похожа на твою плюшевую игрушку, с которой ты спишь дома. А ещё на тех хищниц, с которыми мы плавали. Весело было. — Не то слово. А как папа тогда кричал… Конечно, это был я, кто же ещё? А Эва ходила на свои тренировки по оживлению трупов, как обычно пугала жителей деревни. — хвастался парень. — Не нужно ходить возле кладбища ночью. Приличные люди в это время уже спят. — прокомментировала Паучок. — А что здесь делаешь ты, дядя? — спросил Аллен. — Я пришел к своему розовому лягушонку. Я как ее увидел, сердце чуть не выскочило из груди… — Дядя, это называется тахикардия и ее нужно лечить. — закатила глаза некромант. — Ничего ты не понимаешь в любви, ты ещё маленькая. Она такая… противная… такая злобная… Это ощущается даже через фото и расстояния. Я хочу, чтобы она меня замучила, как ваша мать мучает отца. — Как они там, а то по телефону не всё понятно? — спросил Ал. — Как обычно. — Дом хоть цел? — уточнила Паучок. — Цел. Но, судя по всему, каждая его поверхность была осквернена ими и не единожды. Когда я явился к ним, они занимались… — Пожалуйста, без подробностей. — прервал его парень. — Так вот, когда я увидел ее фото возле вашего сейфа… — Это точно был сейф? А то Вещь рассказывал, как ты однажды пытался взломать мультиварку… — ухмыльнулся Аддамс-Торп. — Вот паразит, а ещё клялся, что никому не расскажет… Так вот, когда я ее увидел, то сразу понял, что это любовь. И побежал на зов к своей гремучей змейки. И вот я здесь. Слышали, как она заценила мой подарок? — мужчина был доволен. — Так вот чей вой я слышал до того, как мое творчество оценил весь замок? — Цветы и конфеты, лучший путь к сердцу женщины, запомни, Ал. И это только начало. За такой шикарной женщиной нужно тщательно ухаживать. — Значит ты к нам надолго. Вот только где ты будешь жить, дядя Фестер? Может, я грохну кого-то из соседей и ты тайно будешь спать на его постели? — задумался Аллен. — Ал, успокойся! — оборвала его сестра. — Никто никого убивать не будет! — Я бы лучше к девочкам, но к ним нельзя. Я уже пробовал. — Ничего себе, есть место куда ты не смог проникнуть? — удивился парень. — Я не сильно пытался. Вот если бы там ночевала моя адская валькирия… — мечтательно усмехнулся мужчина. — Так где ты остановишься? — прервала его девушка. — В хижине, там ещё такое дерево прикольное. Как во дворе нашего фамильного дома. Мы с ним подружились. — Не сомневаюсь. — пробовала себе под нос Паучок. — Так что не волнуйтесь за меня, я хорошо устроился. Главное, чтобы вы тут не скучали. — Дядя, у меня тут есть несколько идей, поможешь? — загорелся Аддамс-Торп. — Как я могу отказать своему дорогому родственнику? — усмехнулся Фестер. — Ты, Эва? Почему не участвуешь? — Решила дать немного дорогому брату воли. Но если нужна помощь, я всегда за, вы же знаете. — Ура, а то я думал, что эта правильная зануда Гермиона тебя испортила. — Скорее я её испорчу, чем она меня. Тем более, что эта зануда даже своему другу не может признаться в чувствах, не то что убедить меня. — Этому рыжему? Ну, у нее и вкус. — Нет, к тому второму со шрамом, в очках. — За ним многие сохнут. Они здесь местная звезда, даже несмотря на бойкот и агрессию со стороны Министерства. — О чем это вы? — вмешался наконец мужчина. — О моих одноклассниках, дядя. — объяснила Эва. — Наша заумная староста и по совместительству моя соседка, влюбилась в своего лучшего друга, а тот этого не видит, его больше интересует одна азиатка, которая играет в квиддич, это такой местный спорт… — Тебе понравиться, дядя, там летают на метлах и пытаются друг друга сбросить с метлы, а ещё там с помощью биты отбивают мячи в сторону противника. — усмехнулся Ал. — Неужели? — загорелись глаза у Фестера. — Мне уже нравится эта игра. — Там немного не так. — девушку этот спорт не заинтересовал. — Но можешь прийти на ближайшую игру и посмотреть своими глазами. Там будет играть этот очкарик и сидеть на трибуне твоя жабья принцесса. — Тогда я точно буду. — Мне вот интересно, если бы наша староста всерьез решила охмурить своего очкарика и отбросила ложную скромность, кто бы быстрее справился она или дядя Фестер? — хитро улыбнулся Аллен. — Так, малыш, прекрати, а то я обижусь. — надулся мужчина. — Это что пари? — теперь уже у Паучка загорелись глаза от азарта. — А что неплохая идея. — Позор на мою лысую голову. Из моего трепетного чувства делать какое-то пошлое пари. Не цените вы меня, дети, я вашей матери пожалуюсь. — Она же первая сделает ставку… Причем не в твою пользу. — парень предвкушал шоу. — Да, зная твои прошлые любовные похождения… — Мне просто не везло. — бурчал Фестер. — Хорошо, я согласен. — Тогда, условия такие: мы с Эвой помогаем Грейнджер охмурить ее очкарика, а вы тем временем производите впечатление на свою даму. Победит тот, у кого избранник признается в своих чувствах. — Хм… Почему я чувствую какой-то подвох? — задумался мужчина. — Но, я согласен. Будет интересно и занимательно. А ещё подобная победа будет слаще. — Я тоже согласна. Спор будет на желания. Проигравший выполняет желания победителя. Только без фанатизма и ничего невыполнимого. — Согласны.