***
Эсмеральда. Девушка-цыганка. Единственной подругой которой была дрессированная козочка Джалли. Девушка всегда жаждала любви. С кем-нибудь, кто мог бы её понимать. В следующий раз они встретились уже в Нотр-Даме. Эсмеральда искала убежище, прячась от его отца. Он тоже прятался, но только от людей. Открыв тяжёлые двери, Ролло тихо прошёл внутрь, ещё издалека заметив одиноко стоящую фигуру. Та повернулась, и свечи выхватили из темноты знакомый очаровательный профиль. Заворожённый, Ролло застыл. Но девушка заметила пристальный взгляд и подошла сама. Оказалось, что ей тоже шестнадцать, она совсем не такая как те цыгане, о которых рассказывал отец, и вид, открывающийся с колокольни, гораздо красивее, если смотреть на него вдвоём.***
Ролло знал, что такая свободолюбивая цыганка как Эсмеральда не сможет долго сидеть в соборе. Но всё же какой-то своей частью, которая противилась воле отца и навязанному предназначению, надеялся, что девушка останется. Или хотя бы предупредит о своём уходе. Но она просто исчезла. В один день Ролло просто не обнаружил её в отведённой ей келье. Тогда, когда он только начал привыкать к тому, что, ложась спать, уже предвкушал новый день, привыкать к этому волнующему новому чувству, привыкать к мыслям об их возможном общем будущем, она ушла. И, когда отец наконец обнаружил Двор Чудес, мог только с презрением осматривать его. Вот то место, куда Эсмеральда так стремилась вернуться! Но стоило самой девушке появиться, как и презрение, и злость на неё испарились, будто и не было. Эсмеральда, столкнувшись с Ролло взглядом, отвела глаза и подхватила козочку на руки. Очевидно, объясняться было некогда. Оба понимали, что нужно бежать. Сейчас или никогда. Пользуясь неразберихой, Эсмеральда затерялась в толпе. Ролло бросился за ней. – Не дай ей уйти, – прокричал ему вслед отец. Ролло и не собирался. Он её больше никогда не отпустит. Ни когда, нагнав, схватит за руку, а та в испуге попытается её отдёрнуть. Ни когда они будут переплывать на другой берег Ситэ на так удачно оставленной кем-то лодке. Ни когда они окажутся за пределами горящего Парижа и будут держаться за руки на пути в свободную жизнь. Никогда.