Он чувствует, как заходится в охотничьем азарте сердце — цель как никогда близка. Тот, кого мужчина заочно ненавидит. Тот, из-за кого он приобрёл нежданную свободу, был здесь. И ушёл. Стоило признать, довольно профессионально. Что наводит на мысль: какой он, этот идеальный младший брат?
Однако и она отступает на задний план, стоит незнакомому внедорожнику остановиться у заграждения. Из него вылазят двое: люди, скорее всего, хотя что-то в девушке заставляет Райана присматриваться внимательнее чем к её спутнику. Что не мешает заметить ложь мужчины, вполне привычно исходящую от него. Единственное, что его выдаёт, это слишком внимательный для простого любопытного прохожего взгляд. И руки, знакомо лежащие на бёдрах. Так сам агент тянулся к скрытому оружию, когда чувствовал угрозу.
Все эти нюансы сын Маливора отмечает мимоходом, не в силах оторвать взора от девушки. Он готов поклясться, что она ещё юна и вполне жива. Но взгляд этих серо-голубых глаз…
Ты серьёзна — не по годам:
Мало прожито. Много боли.
Она похожа на пережившее многое человека. И многих. Это читается на дне зрачков, в руках, сцепленных под пышной грудью. В упрямо выдвинутом подбородке и поджатых губах. Её чувственная красота не трогает Кларка так, как это делает окружающая «Джессику» аура. О, от его внимания не ускользает гримаса девушки, стоит спутнику назвать её этим именем.
Провожая подозрительных путников взглядом, Райан делает отметку проверить их. И по возможности узнать, что заставило незнакомку повзрослеть раньше времени.
***
Перед ним папки с личными делами Зальцман. Отец, обычный человек, и сёстры-близнецы из печально известного клана ведьм. Разумеется ни одна из них не является «Джессикой». Но когда агенту Триады в руки попадает объёмная папка, дрожь предвкушения пронзает его тело.
С фотографий на него смотрит
она. Девушка, в чьих глазах отражается его извечный спутник — одиночество. На какое-то мгновенье возникает иррациональное желание защитить её.
Можно, я тебя не отдам
Никому, заслонив собою?
Или себя, ведь если ты с кем-то, то уже не одинок
Заслонить от всего мира, как когда-то на заре жизни хотел, чтобы отец защищал его. Не позволить этой молодой покрытой шрамами душе отгородится от того прекрасного, что ещё существует.
Разорвать собственный кокон обособленности, не позволяющий жить полноценно. Отделиться от отца окончательно и перестать зависеть от желаний Маливора.
Но стоит моргнуть, и это рассеивается. Кроме желания избавиться от отца — оно существует на протяжении веков, и закончится лишь смертью одного из них.
