Dragon Age Inquisition: Romance Cullen

Когда же я начал замечать, что при виде леди Инквизитора, моё сердце начинает учащённо биться, а я теряю весь контроль над ситуацией, заикаясь, как маленький ребёнок? С её появлением в рядах Инквизиции? Нет. Тогда, эта очень худенькая долийка-маг вызвала у меня, как и у многих, лишь непонимание. Андрасте выбрала своей посланницей эльфа? Да ещё и мага?! В последнее было поверить даже сложнее всего. Я не мог сам дать себе ответа в тот момент, верю ли я, что сама Андрасте прислала её к нам, либо это просто стечение обстоятельств. Да и не имело значение, верю или нет. Есть факты, с её силой, мы можем закрывать разломы. С первого своего появления в Убежище, она только и делала, что бегала по внутренним землям и закрывала бреши. Это вызывало лишь уважение к её фигуре на наших внутренних собраниях. Но это не то… Может, тот раз, когда мы пересеклись с ней не на официальной встрече? Тогда я был взбудоражен, наконец, Инквизиция начала обрастать какими-никакими солдатами, это вдохновляло, мотивировало. Я знал, что с её силой и нашей армией, мы сможем закрыть брешь. Я так увлёкся своими рассказами, она ведь пришла узнать, как у нас дела с людьми и новобранцами, а не слушать мои вдохновлённые речи. Что она тогда сказала? «Я с удовольствием тебя послушаю» и… улыбнулась. Да. Наверно это был первый раз, когда за долгое время я потерял контроль. Не помню, думал ли я тогда о чём-нибудь или просто как придурок смотрел на её губы и что-то бессвязно мычал. Благо, тогда подошёл с отчётом Райлен, и я свёл всё в шутку, поспешив окунуться с головой в работу. Я быстро забыл этот момент, на мне было много обязанностей, много дел. Это было такое мимолётное помутнение, что я тогда не обратил внимание, а стоило бы… В тот период, она будто чаще стала появляться возле казарм. Тогда я думал, что она поднимает боевой дух новобранцев, что было отчасти правда. Она много и по долгу общалась с Кассандрой, тогда их отношения были очень напряжёнными, быть может, Вестницу это напрягало. Кассандра единственная, кто ещё настороженно относился к ней. А что до меня? Мне было все равно, она закрывает разломы, помогает Инквизиции и мне было этого достаточно. Ко мне она подходила мимоходом, узнать, что нового у наших бойцов, но в тот раз, она начала спрашивать о моей жизни, объясняя это тем, что раз мы делаем общее дело, мы должны больше знать друг о друге. Её расспросы отвлекали меня от работы, но она же была Вестница Андрасте, было бы невежливо отказывать. Я мало что знаю о Долийцах и их быте, кроме того, что они живут небольшими кланами, поэтому отнёсся к её вниманию очень снисходительно. Вокруг всё было для неё в новинку и, наверно, ей хотелось, чтобы её главные советники и сопартийцы были на её стороне. Это было необязательно, но очень похвально, однако раскрываться ей полностью я не хотел. Конечно, мне не сложно был рассказать про Киркволл, а точнее про восстание магов, которое очень её интересовало. Но когда она начала спрашивать о моей жизни во время Мора… надеюсь, она не услышала тогда надрыва в моём голосе. Я хотел вычеркнуть этот период своей жизни, не возвращаться никогда к нему и забыть, как страшный сон. В тот момент, она быстро поняла, что разговор закончен, я был ей за это благодарен. В другой раз, после стандартного отчёта, она задержалась возле меня. Я тогда не сразу обратил внимание на её пристальный взгляд в мою сторону, а когда поймал его, немного опешил: «Что-нибудь нужно?» Оказывается, её интересовали храмовники. Она задавала глупые вопросы для человека, ведь каждый знает, чем занимаются храмовники, как нас обучают и подобные скучные вещи. Но она была Долийка, изучавшая только эльфийскую культуру. Её интерес к человечеству рос прямо пропорционально её нахождению среди нас. Поэтому на всё я старался отвечать очень развёрнуто, разъясняя все дополнительные вопросы, которые она задавала. «А должны ли храмовники противостоять… зову плоти?» Сначала, я даже не осознал, что она имеет ввиду. Разговор резко из серьёзного скатился… Очень надеюсь, что я тогда не слился по цвету с мехом на моих плечах. Помню, как мысленно одёрнул себя: «Каллен, ты главнокомандующий армии, а стесняешься разговоров о сексе? Соберись. Соберись! Она просто интересуется культурой храмовников. Её вопрос очень странный, но вполне понятный для эльфа, который ничего не знает.» Я никогда не задумывался о браке и подобных вещах. Вступив в Храмовники, я для себя чётко решил, что в служении будет смысл моей жизни, я посвящу этому и тело, и душу, всего себя. Конечно, полную присягу я давать не собирался, мало того, что в Храмовники я вступил 18-летним юношей, гормоны, страсть. Возраст, когда ты можешь всё, но… я здоровый мужчина со здоровыми потребностями, который просто не хотел связывать свою жизнь обязательствами помимо служения. А ей будто нравилось наблюдать, как я теряю контроль над ситуацией и над собой. Улыбка вновь растягивается на её пухлых губах. Голова, с короткими, пшеничного цвета волосами аккуратно наклоняется на бок, а взгляд светло-голубых глаз смотрит снизу вверх на меня. И тогда, я почувствовал это снова. Тогда секунды этой неловкой паузы длились как вечность. Сердце, безумно билось в груди, отдавая такой громкой пульсации в ушах, что мне казалось, что эта Долийка тоже его слышит. Каким же я чувствую себя мальчишкой рядом с ней, а главное, почему так происходит. Магия? Нет, я бы это сразу понял. Почему же я так глупо веду себя рядом с ней. Надо взять себя в руки. Ты командующий, ты олицетворение чести, доблести и силы! Нельзя давать слабину перед Вестницей Андрасте! А она всё мило улыбается, глядя прямо в мои глаза… «Дыхание Создателя, мы можем поговорить о чём-нибудь другом?»

***

Звон колоколов. Крики. Слёзы. Буквально за несколько секунд убежище, из шумной попойки во славу Вестницы, превратилось в кишащий болью ад. Огромная армия без знамён спускается с гор, чтобы уничтожить нас. «Каллен! Придумай, что делать! Что-нибудь!» Наверно этот момент в своей памяти я могу выделить потому, что тогда я увидел в ней женщину. Просто женщину. Всё это время, мы навешивали на неё ярлыки: Вестница Андрасте, Спасительница, самозванка… А она, не помня, как получила эту силу, пыталась соответствовать тем положительным статусам, что ей давали. Она не могла сбежать, даже если бы хотела, ведь будущее, что она увидела, отправившись к магам, охватит весь мир. Она не могла отдать это всё на волю Инквизиции, ведь её метка была основной нашей действующей силой. Она могла только сражаться, потому что судьба и тяжёлая ноша пала на её плечи. Никто среди нас её не понял бы и, честно говоря, даже не пытался этого делать, ведь всему миру нужно одно - результат. Но ведь нельзя вечно носить на себе маску? И сейчас, когда только её сил не хватит, маска спала. А мне, как озарение, пришло осознание - никакая она не Спасительница, она просто напуганная женщина, что несёт своё бремя. Тогда, мне захотелось стать её мечом. Указать ей путь, как она много раз указывала нам с Лелианой и Жозефиной. Дать надежду, не только ей, но и всем солдатам, что меня услышат. Но для надежды на победу, нужна хрупкая Долийская фигура, что своей решимостью и силой, вдохновит на борьбу. Поэтому, прости меня, Эллана Лавеллан, пока для всех в Инквизиции ты даёшь надежду, я буду вновь и вновь вешать на тебя этот ярлык… «Инквизиция! За Вестницу! За свою жизнь! За всех нас!» Жаль, что надежда и вера, не может противостоять численному перевесу. Но этого хватило, чтобы укрыть многих жителей в стенах Церкви. Корифей, ещё и этот чёртов дракон… и они пришли за Вестницей. Что отдать её Корифею, что остаться в Церкви. И так, и так мы погибнем. Ещё этот Тевинтерский маг Дориан… Истерично вопит, переживая за свою шкуру, а ещё осуждает меня за самоубийственный вариант, сравнивая с действиями магов Крови. Что за вздор! Много я повидал магов и большинство такие же, как он… не готовы ставить на кон свои жизни, трусы. И я безмерно рад осознавать, что Вестница, то малое исключение. Настоящий воин, с магической силой. Но почему тогда, я так обеспокоился её судьбой? Мы можем вывести всех жителей через тропы под Церковью, а ей нужно лишь выиграть нам время, чтобы сбежать. Так поступил бы каждый воин, каждый Защитник и это было единственно верным решением. Но тогда, моё сердце сжалось с такой силой. О, Великая Андрасте, если ты слышишь наши мольбы, убереги свою Вестницу и верни её в Инквизицию. Ради всего мира, ради Инквизиции, ради… моей мольбы. А она даже не обернулась, вновь надевая маску Спасительницы, твёрдо зашагала навстречу Корифею. Всё, что мог сделать я, это подгонять людей, помогать раненным быстрее продвигаться по узким туннелям, а когда последний человек вышел из расщелины, тут же подал сигнал, надеясь, что мы не опоздали, что она увидит и что спасётся. За это молились почти все жители Убежища. И Андрасте услышала нас. У нашего мира, ещё есть шанс на спасение! А я, несмотря на то что пришёл к мнению, что она обычная женщина, которая несёт наши надежды, начал сомневаться, нет ли в ней действительно, божественного провидения… Уже в Скайхолде дел на мою голову прибавилось, роль командующего войсками Инквизиции стала заметно тяжелее. Командор. Командор. Командор. Казалось, даже минуты не было на то, чтобы перевести дух, но благо, её появление дало небольшой глоток воздуха. Ведь все вернулось на свои места, я докладываю – она слушает. Первым же делом я занялся укреплением Скайхолда, караул, арсенал. Одна неделя и всё будет готово. В Убежище мы потеряли много солдат, хороших солдат. И я не мог не чувствовать своей вины, но здесь, всё будет по-другому. Я не облажаюсь и буду держать всё под контролем. Тем более сейчас боевой дух поднялся, ведь у неё появился новый ярлык, что мы на неё повесили – Инквизитор. Даже если бы я хотел снять с неё лишний груз, только ей под силу его вынести. Она доказала, что она может быть лидером и готова биться за наш мир. Этот «ярлык» я даже с честью переименовал бы в «титул». «Наше отступление из Убежища… едва не закончилось плохо. Я так рада, что ты… что так много наших солдат выжило.» Вновь моё сердце замерло. Да, я чувствовал себя виноватым. На мне лежала защита и армия Инквизиции, и что я допустил? Полного развала. Из-за моей безалаберности мы чуть не потеряли её. Она пошла исправлять ошибки, которые были допущены мною, пока я спасал свою задницу. Чёртов слабак! Но я больше этого не допущу, изведу эту слабость и буду трудиться в два… нет в пять раз больше. Ведь ты могла погибнуть… Один раз, я уже стал твоим мечом, надеюсь, ты позволишь мне быть им снова. «Я не допущу, чтобы то, что произошло в Убежище, повторилось. Обещаю тебе».