Последний проблеск рассвета

Чужаки остались с нами. Нам объяснили, что их мать была наших кровей, что эти люди пришли помочь нам спастись от белого племени, но все-таки говорить с ними нам не разрешали. С чужаками мог говорить только Вождь и Белая Сова.       Кстати, о Белой Сове: на него Вождь возложил самую значимую миссию: узнать у духов, врут ли пришельцы, и что у них на сердце. Белая Сова объявил, что подготовка к обряду займёт десять лун. Вождь решил не терять это время напрасно и велел всем готовиться к большому переселению. И мы стали готовиться, но так или иначе, наше внимание не могли не притягивать пришельцы…       Белые люди всё больше приглядывались к нам. Им выделили типи, а к ней двух воинов, в жилище чужаки проводили большую часть времени. Оружие у них, конечно, отобрали, оно хранилось у Вождя. Я слышала, как один из братьев, тот, что старше, предупредил отца, что их оружие зовется вин…Винтовка Марлин, как-то так. Оружие извергает гром и огонь, оставляя смертельные раны, поэтому лучше его не дергать, если нет знания. Чарли предложил Вождю научить обращению с винтовкой, но Мудрый Лис отказался.       Я пристально наблюдала за ними. Джим выходил из жилища редко, по известным делам только, и на переговоры с отцом и колдуном. А вот Чарли любил сидеть на земле у своей типи после ужина и что-то чертить тонкой палочкой на каких-то грязно-жёлтых свертках. Я думаю, он рисовал. Наши мастерицы тоже иногда рисовали краской на посуде или украшениях, но желтых свертков я не видела никогда. Кроме необычной одежды у пришельцев я подмечала интересные вещицы, которые блестели на солнце, манили причудливыми формами. Например, у Чарли на руке был браслет с круглым плоским ликом. Иногда он что-то крутил у ребра гладкого пятна и прикладывал к уху. Нам с братьями было любопытно, что это такое, но подходить к чужаку на глазах у всех никто не решался.              Дни стали насыщенными, волки теперь уходили охотиться на заре и возвращались ночью. Близилась зима, и мы боялись, что с приходом холодов нас ждет голод. Сложные времена настали и у нас с отцом: он почти не говорил со мной, даже когда я стала делать успехи в охоте, приносить больше взрослой добычи. Я понимала, что времени у Новако не было: утром он отправлялся на охоту, а ночью сидел в своей типи. Кто знает, может быть, он призывал ночами Духов помочь нам, или планировал переселение, а может быть, всё вместе.  Обстоятельства заставили отца отдалиться от меня, но я всё также продолжала стараться, стала чаще ходить в одиночные вылазки и приносить больше коз, зайцев, кабанов. Черное Перо и Желтый Мокассин стали, наконец, изредка хвалить меня, и…О, Духи! Как я хотела, чтобы отец знал о моих успехах, знал, что ути достойна быть его дочерью! И всё-таки, когда тревога грозным куполом нависла над племенем, я не чувствовала одиночества.              Как хорошо было собираться после охоты у костра с братьями, с Тованго, Лайзом, Котори и рассказывать друг другу о походах, о следах, которые нашли в лесу, о добыче и размышлять о будущем. Никто не знал, что нас ждет впереди, когда мы покинем Северные озёра, но мы старались храбро смотреть в лицо грядущим переменам. Я же становилась всё самостоятельнее: Сэгвон все реже ворчала на меня, а я все реже давала на это повод. Старуха только кормила нас тёплым ужином с другими женщинами, и иногда, если сон не успевал её склонить слишком рано, пела песни.       Шел седьмой день после прихода чужаков, настроения в стойбище были невеселые, каждый занимался заготовками на зиму. Мы приносили много добычи, но Вождь говорил, этого недостаточно для переселения. Зима, говорил он, будет тяжелой. Всем нам нужно было усерднее охотиться и  просить Духов пережить её.        После утренней вылазки, которая обернулась неудачей, я решила пойти ночью на дикую рысь, когда луна была высоко. Обратившись к Духам и попросив их послать мне славную добычу, я, по обыкновению, подошла к одной из лошадей своего отца, и, покормив жеребца дикой морковью, отправилась в путь.       Трава хрустела под копытами, нагие ветви искрились под тусклыми лучами  бледной луны, в носу стало сухо от леденящего, застывшего воздуха. Зима ещё не наступила, но уже подкрадывалась, бросая на окрестности свою зловещую тень. Мы уходили в глубь леса и вдруг мустанг забеспокоился: последовало ржание, животное попыталось развернуться. Я спрыгнула с седла и оглянулась… За деревом разметалась клочьями растерзанная шкура и кости зайца. Было видно, что за тушу дралось несколько хищников. Возможно, это была стая волков. Туша еще оставалась теплой. Волки, а, судя по следу, это именно волки, где-то поблизости. Я дала знак мустангу, чтобы он бежал обратно, а сама, разложив приманку для хищников, вскарабкалась на дерево. Еще никогда я не имела дело с хищниками. Отец учил нас охоте на волков, медведей, пум, но усвоить урок на практике мне еще не удавалось. И вот, такая возможность - принести в стойбище сытное мясо и теплую шкуру волка. Я притаилась. Сидеть на молодом буке было неудобно: ноги затекли, зад клонился вниз, а руки были заняты натяжкой тетивы лука и стрелой. Я ждала. Волки никак не хотели приходить. Пальцы закоченели, спина стала побаливать от неудобного положения. В один момент мне даже захотелось бросить это дело, как вдруг, я услышала шорох… Пара желтых глаз сверкнула за деревом и нерешительно к приманке подошел худощавый молодой волк. Я не спешила пускать стрелу, ведь где молодой самец, там, если повезёт, и вожак стаи. А вожак по определению крупнее и здоровее молодых волков. И я не ошиблась. Вдруг, на молодого волка бросился зверь вдвое крупнее. Завязалась борьба между хищниками. Я целилась, как учил мудрый Лис, прямо в глаз животному: чтобы не испортить шкуру. Поймать глаз волка было сложно, ведь он вел себя очень активно…Ну давай же…Еще немножко, ну! Повернись же! Я пустила стрелу, но промахнулась, она попала в шею молодого волка, вожак отскочил и замер, и в это мгновение я пустила еще одну стрелу ему в глаз. Сердце мое разогналось как никогда, мне казалось, за всё то время, что волки делили между собой кишки и желудок моквы, я не дышала, и теперь легкие жадно всасывали колючий леденящий воздух. Я спрыгнула с дерева и осмотрела свою добычу… Два волка! Я ликовала! - Прости, брат волк, что мне пришлось убить тебя: нашим людям предстоит пережить долгую зиму. Пусть твой дух не злится на меня, благодарю за шкуру и мясо, что ты даровал нам. Пусть твой дух будет легок. Обратившись также к духу другого волка, я вытащила стрелы и, подозвав мустанга,  загрузила его тушами и, преисполненная счастьем, отправилась в стойбище. - Ути! Это ты…Не ожидал от тебя такой добычи, маленькая сестра, - уже в селении ко мне подошел Тованго, когда я привязывала лошадь. - Ты такого плохого мнения обо мне? – Я смутилась, Тованго считает меня для такой удачной охоты слишком слабой, или слепой, или… - Нет, ути, - брат прервал мой возмущенный поток самокопания, - я просто не заметил, как быстро ты выросла! - Юноша зарылся пальцами в замёрзшую шубу зверя. - Зимой шкур много не бывает! Ты хороший охотник, ути! Я улыбнулась брату, не в силах удержать ликования. - А ты чего не спишь? – Я взяла тушу вожака стаи. – Поможешь? – Я кивнула на вторую тушу. - Только вернулся с охоты, - Тованго подошел к лошади и снял молодого волка. – Представляешь, хотел подстрелить кролика, а тут, прямо с дерева на него срывается филин и хватает мою добычу своими когтями. - И что в итоге? – спросила я, направляясь к типи с добычей. - В итоге, голову славного воина Тованго – Огненного Ветра украсит перо филина. – Тованго гордо вздёрнул подбородок. – Правда, заяц успел, проныра, сбежать… А ты куда? – Тованго остановился. - В типи.  – Я вопросительно взглянула на брата. - Иди к вождю с этими тушами, ты чего! Это же первая большая удача, большой подвиг охотника! - Ты…Думаешь? Думаешь, это большой подвиг? - Конечно, а ты думала в тринадцать лет нужно мокву принести на большой подвиг? Или, может быть, бизона? – Тованго добродушно кивнул головой в сторону, по-детски и как бы шутя улыбаясь. - Ты глупый? Ночь же на дворе! - Новако не спит. Сама знаешь. - Да ну, давай утром я подойду, - с этими словами я развернулась и поспешила в типи. - Ладно, так бы и сказала, что боишься Отца. – Легко и непринуждённо сдался волк. - Прости, что? – я медленно повернулась, уничтожая взглядом братца. - Я сказал, что ути… - Шутя протянул юноша. - А ну, давай сюда моего волка, - я подлетела к брату и стала стягивать вторую тушу на свободное плечо. - Ты…Чего…Не удержишь ведь… - Но я не дала Тованго договорить, на моих плечах повисло два подстреленных волка и я, пыхтя, посеменила в типи к отцу. Затылком я ощущала торжествующий взгляд брата. - Отец мой, Мудрый Лис, могу я обратиться к тебе? – Старый воин поднял на меня уставшие глаза, и я снова убедилась, что вождь не спал несколько ночей. Широкое скуластое лицо было изборождено мелкими морщинами, глаза впали, но в них всё также сияла жизнь и неизмеримая глубина. - Я слушаю тебя, дочь моя… - последовал мягкий, хриплый голос. Я бросила к его ногам две туши и выжидательно взглянула на Мудрого Лиса. Обычно, воины не выражают эмоций, и отец их, разумеется, не выдал, но тень удивления, скользнувшую в его глазах, я уловила. Вождь поднялся и подошел к волкам, присел рядом с ними и потрепал пальцами их шкуры. Осмотрел те места, куда попали стрелы, осмотрел зубы и лапы. - Волки были здоровыми, один из них похож на вожака стаи. Могучий и крупный… - Отец поднялся и слегка кивнул головой, глядя мне в глаза. Ты стала большим охотником, ути… Иди, освежуй добычу и на заре возвращайся. Я покорно кивнула и поспешила исполнить поручение. В типи, где мы освежевывали и хранили добычу, меня застали братья: Тованго, Лайз и Котори. - Значит, это правда, маленькая сестра, – улыбнулся мне Лайз. - Ты убила двух волков, один из которых был вожаком. - И не повредила шкуру… - Заметил Котори, осматривая туши. – Ты молодец, маленькая сестра, ты хороший охотник! – Котори вскинул правую руку, когда назвал меня хорошим охотником. - Я радуюсь, большие братья, теперь я такой же сильный охотник, как и вы! - Не зазнавайся, - засмеялся Тованго, шуточно толкая меня в плечо, - ты всё равно будешь нашей маленькой сестрой. - Ути, я думаю, сегодня ты получишь имя! – Отрывисто сказал Лайз, таинственно сверкнув глазами. - Вы думаете… - задумчиво протянула я, а внутри всё задрожало от счастья.       Братья смотрели на меня, и в их глазах я больше не видела снисхождения, но видела гордость и уважение. Я заслужила уважение… Я заслужила имя… Я стала охотником. Я доказала… Надолго ли? Закончив разделку добычи, я отнесла шкуру в типи к мастерицам, чтобы ее выделали и высушили. Вода приятно освежила лицо и шею, пора спать. Сегодня был очень насыщенный день.

***

Утром шел снег. Траву покрыл мягкий искрящийся пух. Точно усеянная звездными осколками, земля мерцала под проблеском алого солнца. Снежная завеса становилась плотнее и нагоняла на меня угрюмые мысли о переселении и грядущих трудностях. Зима подкралась к нам, как дикая кошка: мягко, тихо, коварно. Скоро мы окажемся в леденящих лапах, и только мужество и сила помогут нам не пропасть.  Я переплела косы и поспешила в типи к отцу. - Садись, дочь, - рядом с Вождем восседал Белая Сова, колдун нахмурил густые брови и загадочно прикрыл веки, словно пытаясь сосредоточить свой слух на чём-то неведомом простому человеку. Отец указал на шкуру. Я оказалась напротив своих наставников. Колдун открыл глаза. Мне налили ягодный напиток кан-хаппи и посмотрели на меня так торжественно, что даже стало немного страшно. - Расскажи нам, - начал отец, - о своём подвиге. Я рассказала взрослым всё, что со мной случилось: как после неудачной охоты я решила дождаться ночи и пойти на рысь, как попросила Духов о помощи, как нашла зайца, и как с помощью приманки убила волков. - И всё это произошло ночью? – Уточнил Белая Сова. - Да. Только луна освещала опушку. - Духи благоволили тебе, ути! Теперь ты – храбрый охотник племени Северных Озёр! – Провозгласил Белая Сова. – Сегодня будет праздник. Возьми одного волка, зажарь его мясо на костре. Ты будешь угощать племя.       Смеркалось. На костре потрескивало мясо волка, разливались запахи ягод и душистых трав. Подтягивались наряженные дети, взрослые и садились вокруг костра. Близилось начало праздника, а я всё еще была не наряжена. Сняв с костра аппетитные бруски свежего мяса, я поспешила в типи. Вот оно – мое самое нарядное пончо из овечьей шерсти, украшенное перьями и иглами дикобраза. Подол пончо изящно огибал орнамент – защита от злого духа. На ноги же я надела легины с бахромой и кожаными полосками. Лицо мне разукрасила Сэгвон праздничным рисунком.       Большая чаша с ароматным мясом стояла перед соплеменниками. Забил бубен. К нам вышел  Мудрый Лис, и вдруг, он пустился в танец. В ритмичных движениях он начал как-бы «карабкаться на дерево». Появился Черное Перо, на голове его была волчья шкура, он широкими движениями кружил у костра и прыгнул в сторону «приманки», которую «оставил охотник». На Черное Перо набросился «вожак» стаи – Белая Сова, на котором тоже была волчья шкура. Они начали прыгать друг на друга, пружиня ногами и ударяя пятками о землю в такт играющему бубну. Так охотники исполнили «драку». Мудрый Лис «пустил стрелу» сначала  в Чёрное Перо, а затем в Белую Сову. Оба упали ниц. Мудрый Лис подпрыгнул в танце к «волкам» и широким движением снял с них шкуры, поднял на головой и ликующе вскрикнул.  Бубен замолчал. Да, это был танец – рассказ о моем взрослом подвиге… - Сегодня ночью Ути одолела двух волков, - начал торжественно говорить вождь, - один из них был вожаком стаи. Ему ути, дочь вождя, пустила стрелу прямо в глаз! А второго волка поразила в шею. Этот подвиг ути совершила в свете бледной луны и принесла добычу взрослого охотника!  Белая Сова… - Вождь повернулся к колдуну. - Духи благоволили тебе, - колдун снова повторил то, что сказал мне лично, - И сегодня… Духи подарили тебе имя! Бубен забил громко  и интригующе… - Твоё имя Као – Всевидящая Луна!