Лишь надежда

Ручка в бешеном танце скользит по листам бумаги, оставляя за собой всё больше следов. Она мечется из стороны в сторону, будто загнанный в угол мышонок, что пытается найти хоть единственную лазейку в этом мрачном углу Её металлический кончик беспощадно разрывает бумагу, а сверху на нее большими звездами-каплями падают слезы, заставляя чернила растекаться в страшных кляксах. Очередной лист летит в сторону, и дрожащая рука снова начинает выводить ноты снова Снова, и снова, и снова Зеленые глаза, закрытые пеленой слез, бегают по листа, стараясь услышать написанную музыку, но всё снова тщетно. Цукинага не может слышать, как ручка резко отбивает свой танец на листах в его руке, не может слышать мелодию, что они вместе создают, не может слышать свой плач отчаяния, не может слышать даже своё собственное «Я» В голове лишь далёкий голос, что кажется таким знакомым, но одновременно до боли чужим Это единственное, что до сих пор хоть самую малость может слышать парень. Но даже так, он не может узнать хозяина этого звука, и то, что ему говорят. Лео лишился слуха несколько дней назад. А может недель, А может даже месяцев или лет!.. Эта тишина сводила юношу с ума. Он перестал понимать, что происходит. Он лишь старался писать, старался слышать музыку, передать свою боль нотами, но они тоже отвернулись от него. Изломанные, полупрозрачные силуэты мелькали пред его глазами, но отказывались вновь веселится в этих зелёных бескрайних полях Цукинага бросил всех. Снова. Как бы не старался поддерживать он связь с другими, ему было больно находиться рядом. Он стал забывать их голоса, стал забывать любые звуки. О Боги, лишь вы могли знать, как сердце его трепетало от жгучей зависти! В очередной раз гениальный композитор сбегает, как жалкий трус, закрываясь от любой боли и помощи Весь былой свет его глаз ушёл вместе с горькими слезами. Вся кровь из его губ окрасила помятые нотные листы. Вся энергия его пламенной души ушла в укусы на руках, заставляющие работать их, несмотря на сильную дрожь. В очередной раз в этом хрупком тельце всё шло лишь на самоповреждение С громкой, но в то же время холодной тишиной листы взлетают вверх, ручка летит куда-то в стену и ударяется о жёсткую поверхность, вновь до ужаса беззвучно падая на пол. По комнате проносится крик, что парень может чувствовать лишь благодаря вибрациям своих связок. Но он всё равно закрывает уши и зажмуривается, словно в очередной раз от своей истерики у него будет шум в голове Замок нехотя поддаётся трясущимся рукам, а саму дверь чуть ли не выламывают. Лео выбегает на улицу в спортивном костюме и босой. Хоть и разгар лета, но к вечеру земля уже начала остывать. Он бежит. Бежит и плачет, он обращается к небу, обращается ко всем Богам и сам к себе «Почему вы наказали меня так, жестокие Всевышние?! Почему погрузили снова в мир тьмы и тишины! Я устал, устал так жить! От глухого композитора толку нет, так зачем я продолжаю свои мучения?! " Ноги ужасно болели. После долгого малоподвижного образа жизни остатки крови обжигали ноги, а стопы горели от ран, что оставлял асфальт. Но он продолжал бежать. Лео остановился у какого-то дома, заметив открытую пожарную лестницу. На последних вздохах стал он подниматься ввысь, к тем далеким облакам, а может и к самим звёздам. Он продолжал идти, не обращая внимание на дрожь и боль во всём теле, продолжаясь хвататься за спасательные перила Лишь на самой крыши он упал на колени, давая напряженному телу отдохнуть, и восстановить себе дыхание. Он не знал, сколько прошло времени с начала его пребывания тут, но поднял свой взгляд он лишь в тот момент, когда почувствовал что-то необычное, настораживающее. Словно звал его кто-то, откуда-то далеко-далеко, но Цукинага обязан был придти к нему Медленно заставляя встать себя на ноги, юноша подходит к краю крыши. Радует, что он без обуви, и не стоит нагружать себя дополнительными действиями. Он смотрит вниз и его сердце замирает, мозг затуманивается и нет ничего, кроме смирения и опустошения Но по бледной коже проходит свежий ветерок, заботливой рукой приглаживая копну рыжих волос. Лео отрывает взгляд от манящей бездны и видит. Видит невероятной красоты закат, видит далёкое море, где однажды случилось слишком много, что было бы печально потерять, он видит пролетающих птиц, видит как шелестит молодая зелёная листва, как медленно плывут облака, и как солнце скрывается за горизонтом, оставляя на последок очередной неповторимый закат Рука тянется к нему, хочет схватить частичку света и поместить в изломанную душу, хочет заставить его снова гореть! Быть солнцем, что каждый день приносит радость людям и создаёт что-то уникальное! Он встаёт на самые носочки, тянется к холодным, еле видимым звёздам. Хочет поместить их в свои глаза, дабы сияли они как раньше. Чтобы блеск их, во время своего великого взрыва, заставлял других людей изумиться и запомнить это событие навсегда! И вот нога предательски оступается, могучие облака не дают ухватиться за свой край, а лучи солнца трусливо убегают в темноту. В голове проносится вся жизнь: прошлая, будущая и нынешняя. Проносится этот момент, а с губ срывается лишь одна фраза — Прошу, я ещё не готов к смерти!.. Так же как она внезапно вырвалась, так же она внезапно и затихла. Крик сменился недовольным шипением, ведь парень упал на каменную крышу спиной, получив не самым приятным бонусом ещё и удар по голове. Он недовольно шипел, пока рука потирала ушибленный затылок, как вдруг… Голос! Это был его голос, такой родной, а главное слышимый! Лео подползает к краю, смотрит вдаль, и изумленный вздох замирает где-то в лёгких. Его голову наполняет столько звуков, что кажется, словно она вот-вот взорвётся! Далёкое море, что смеётся с ним в унисон, когда он резвится в тёплой воде, шелест молодых деревьев и нежных травинок, что с трепетом выслушивают все самые сокровенные желания парня и отвечают ему, ветер, что подталкивает двигаться дальше, давая для каждого шага новый глоток воздуха. И ещё, ещё множество звуков! Они все звучат одновременно и безумной какофонией, и родным унисоном! Они звучат! В горящих от восторга и слез глазах отражается уходящее солнце и его творение — закатное небо. В последний раз лучи сплетаются с нитями чужих волос, нежными покалывания целует каждую звёздочку-веснушку и согревают изнутри Лишь только это тепло разливается по телу, то далёкий голос в голове звучит так чётко, словно тебе кричат в самое ухо " Мы будем жить, я знаю» — это его собственный голос. Такой усталый, опечаленный, но… но с надеждой. С надеждой на лучший завтрашний день, с надеждой, что он вновь станет солнцем, что не даст пасть в тьму другим Надежда- это всё, что нужно было Цукинага Лео