В плену фантазии

Говорят, чтобы проверить отношения необходимо сделать ремонт с любимым человеком. Шура считал, что проще нанять бригаду, или купить новую квартиру, чем пытаться спасти их халупу. Аргумент, что после ремонта спасать придется их отношения, Аня пропустила мимо ушей, и потащила его в строительный магазин. – Надо тереть лучше, – скептически произнесла Аня, наблюдая за страданиями Шуры. Но испытанием их отношений стал не ремонт, а уборка после него, которая, казалось, никогда не закончится. Воздух тоже стал новым в их квартире, Шура с жадностью глотал его, смакую каждую молекулу, что отдавала краской и клеем для обоев. Парень выдохнул, все вокруг теперь принадлежало им двоим, воспоминания, которыми была пропитана прошлая обстановка в квартире, теперь аккуратно покоились в мусорных мешках у двери. – Солнышко, это уже издевательство, – простонал наемник, скидывая тряпку в ведро. – Шур, – она улыбнулась и потрепала синие волосы. – По-другому некрасиво будет. Он немного повыпендривался, а потом выторговал себе поцелуй, и вернулся к окну, пока девушка занялась батареей. Через пару минут в дверь раздался стук. Аня все еще вздрагивала, когда кто-то приходил к ним без предупреждения, прошлый опыт травмирующих отношений оставил свой след. Воронова моргнула и напомнила себе, что сейчас все по-другому, сейчас она встречается с другим молодым человеком. Шура знает ее историю и поддерживает хрупкое, зарождающееся чувство нормального душевного равновесия. Парень научил ее, что бояться – это нормально, но и в тоже время он показал, сам того не ведая, что страх можно лечить любовью. Шура снова научил ее любить, сначала себя, свое отражение в зеркале потом мир, который после смерти Олега продолжал крутиться вокруг, а потом к другому человеку, которым, на удивление, стал он сам. – Если это кто-то из соседей, я попрошу их о помощи – взвыл Шура и поспешил к двери. Девушка с улыбкой смотрит ему вслед, он пытается храбриться ради нее, но она знает, что в шкафу, возле двери, он держит пистолет с глушителем, на всякий случай, как объяснил он Вадику. – Скорей заставишь, – засмеялась Воронова. Со стороны двери раздался дружелюбный голос, и Аня выглянула в коридор, значит, опасность их миновала, можно выдохнуть. – Привет, – улыбнулся Дракон. Конечно, если не знать наемника, можно было испугаться, но девушка была давно с ним знакома, поэтому приветливо улыбнулась мужчине, выразительно помахав рукой с тряпкой. – Привет, Вадик. Он стянул обувь, деловито оглядываясь по сторонам, словно не помогал клеить эти самые обои и не материл Шуру, когда тот развел недостаточно клея. – Как продвигается обустройство семейного гнездышка? – С трудом, – страдальческий произнёс Шура, Аня весело засмеялась. Они оба знали, что Дракон не приходит просто так, значит что-то случилось. У нее сохранилось чувство, которое неприятной горечью ощущалось на языке, ровно до тех пор, пока Вад не докажет, что может приносить и хорошие новости. Но иногда она думала, что может быть, именно для этого люди и приходят в чужие жизни – чтобы опрокинуть и выплеснуть, но как оказалось не все, Шура пришел, чтобы спасти ее. Он ворвался в ее жизнь в Италии, ворвался, чтобы потрясти заявлением, что ее не должно там быть. Шура взял ее с собой в Россию, возвращение им обоим далось с трудом. – Поможешь вытащить? – Шура кивнул на горы мусора у двери. Вадик кивнул, Аня вернулась в комнату, чтобы привести окно в порядок, их разговоры не для её ушей, это она давно усвоила. Справившись с мусором, Дракон протянул Шуре пачку сигарет. Синеволосый взял в руки одну, и пока Вадик щелкал зажигалкой, крутил её в руках. – Что случилось? – наконец-то, произнёс Мальвина, не в силах терпеть гнетущую атмосферу. – У вас с Аней всё хорошо? – зачем-то спросил Вад. Вадом его называл только Олег и Аня, до определенного времени, пока не стало настолько больно иметь такие нити с прошлым. Теперь он был Вадиком, Драконом, Вад – стало использоваться как ругательство. Шура метнул на него холодный взгляд, ему не хотелось втягивать девушку в свою работу, и он всячески пытался оградить Аню от опасных деталей. Это было нормальное желание человека, который, как оказалось, все же умеет любить. Кто-то в жизни способен любить настолько, и настолько хотеть это доказать, даже самым экстравагантным способом – Шура был из таких, но оказалось, Ане было просто нужно, чтобы он сел рядом и сказал – я люблю тебя. – Всё хорошо. Дракон довольный кивнул, у него к девушке были чисто братские чувства, и он всячески разделял позицию Шуры. Им было за что бороться, мирная жизнь, о которой, они нет-нет, да мечтали, имела совсем призрачные надежды. – У меня недавно был очень интересный заказ от моего начальства, – произнёс Вадик, кидая сигарету на землю. Шура так и не закурил. – Поварёшин жив, покалечен, но все ещё в строю. – И что от этого? – холодно поинтересовался Шура, разломив никотиновую палочку на две части. Вадик наблюдал за его манипуляциями – они слишком много задолжали девчонке в той квартире. – Не думаешь, что он захочет обозначиться и вернуть то, что ему принадлежит? – Аня – не вещь, – зло заявил парень. – Я пытаюсь помочь, – Вадик повертел пачку сигарет рукав, прежде, чем сунуть её в карман. – Меньше всего в этой ситуации должна пострадать Аня. – Спасибо, – кивнул Мальвина и зашагал в сторону своей парадной. – У тебя такой лицо, словно Вадик предложил тебе ещё один ремонт, – улыбнулась Аня, когда Шура вернулся в квартиру. Синеволосый лишь улыбнулся и в ответ. – Давай сделаем перерыв на чай? Ворона согласилась быстро, бросила в ведро тряпку и потянула руки вверх, разминая затекшие мышцы. От Олега Шура, как и большинство их команды, перенял привычку – принимать горячий душ, когда расстроен или недоволен собой. Волк объяснял эту экзекуцию тем, что этот ритуал его успокаивает, но Вадик ржал, что он так быстрее свариться. Сейчас Шура стоял под душем и чувствовал себя виноватым: он ведь должен сказать Вороновой, что Волков жив, но и вместе с этим похоронить надежды на их мирную жизнь. Парень отказывался быть смелым в этот момент. Уже лёжа в кровати, когда они лениво обсуждали новую посуду и полотенца, парень перебирал пальцами её кудрявые волосы. Он не отдаст её Волкову, какой бы благородный трепет он не испытывал к бывшему командиру. У них своя жизнь, собственная квартира, и они черт возьми, сделали вместе ремонт. – Я люблю тебя, – шепчет наемник, целую её обнаженные плечи. – Я тебя тоже люблю, Шура, – сонно произнесла Аня, касаясь его руками, чтобы удобнее устроиться на кровати. – Но даже при всей моей любви – оттирать окна будешь ты. Шура с тихим смехом согласился. Никакой Волков не нарушит его планы, по крайней мере, он очень на это надеялся.