В плену фантазии

Девушка поправляет платье, чувствуя, как дуло пистолета холодит внутреннюю сторону ее бедра. Проносить оружие на благотворительный вечер было опасно, но Вадик пообещал пристрелить любого, кто соберется заглянуть ей под платье, в поисках чего-то противозаконного. — Это моя привилегия, чешуйка, - смеялся мужчина, укрепляя оружие на ее ноге. — Остальные будут только догадываться, и уже за это можно расстрелять кого угодно. Аня смеялась, теплые пальцы Вадима скользят по открытой спине, уверенно ведя замок вверх. Горячий поцелуй согревает холодные плечи, мужчина вспоминает, как начинались их отношения. Как девушка убегала после пикантных вечеров и горячего душа, даже не заглядывала в комнату, где Вадик ее ждал, не проверяла, спит он или просто лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок, нет, просто уходила, тихо закрыв дверь. Потом стала бросать короткое «пока» - и тут же убегала, не высушив волосы, ускользала в холодные переулки Петербурга. Вадик провожал ее взглядом стоя у окна, она уверенно шла в своей короткой курточке, за которую он ее постоянно ругал, словно пыталась сбежать подальше от этого места, от него. Дракон взял в свои руки, просто однажды, прижал ее к себе и не отпускал, не смотря на протесты. Аня осталась, перестала противиться сердцу, растворяясь в родных объятиях. Да, Вадик не святой, на его руках крови больше, чем в донорском центре, но ее он любит, и ради нее он готов добавить еще жертв в свой список. — Аня, ты далеко? Я потерял его сигнал, - раздается рассеянный голос Дагбаева в телефоне. Вадик никогда не отрицал огромное влияние современных технологий на свою жизнь. Когда их отношения только зарождались, и частые переписки, во имя тяжелой работы Дракона, были их главным двигающим фактом, сообщений от Вадима было много, очень много. Драконище: «Ты уже дома?» Чешуйка: «Только вернулась, сидели с девочками в баре, не могла ответить сразу» Драконище: «Нельзя было найти свободную минут и уделить время своему мужчине?» Чешуйка: «Еще скажи, что я должна отвечать тебе в душе» Драконище: «Да, можешь даже в туалете» Чешуйка: «Странная у тебя фантазия, Вад» Драконище: «А чего? Может я и сейчас сижу в туалете и отвечаю на твои сообщения. Откуда тебе знать?»

Пропущенный видеозвонок.

Чешуйка: «Фу, Вад, и знать не хочу!» Драконище: «Видишь, в этом вся прелесть общения через интернет!» Воронова огляделась по сторонам, пытаясь найти своего Дракона. В груди зарождается нехорошее предчувствие, которое она весь вечер гнала прочь, и даже два бокала шампанского не смогли заглушить его. — Я поищу, - обещает девушка и спешит в сторону выхода, грациозно, насколько позволяют каблуки, которые Аня скидывает сразу, как только оказывается на улице. Ногам холодно, но это не самая большая беда. Девушка тянется к пистолету, который прячется под подолом ее платья. Плохое, но оружие. Вадик не брал ее с собой на подобные мероприятия, но сегодня Аня напросилась, Дагбаев, весело подмигнув ей, сказал, что это хороший способ, чтобы не привлекать лишнего внимания - появиться с девушкой на приеме. — Ты посмотри на них, - проворчал Дракон. — Спелись. Талия еще хранила тепло его сильных рук, Аня ступала вперед, аккуратно, по возможности тихо, ей ни к чему было лишнее внимание. Найти Дракона. Найти кого-то из наемников Алтана. Боже, хоть кого-нибудь! — Где Вадим? Сердце отбивает жуткий ритм, пока наемник перед ней пытается собрать в кучу мысли после очередного сотрясения. — Костюм, - простонал парень, — Он погнался за чумным. — Куда? — В лес. Аня скептически окинула взглядом тропу и стянула с наемника добротные ботинки, ему они все равно не пригодятся. Вид получился довольно комичный, но делать нечего, да и Воронова не жаловалась. Жизнь с Драконом отучила ее бояться, не было такой проблемы, которую нельзя было бы решить пистолетом, уверял Вадим. Девушка прислушивалась. Чьи-то шаги и хруст веток, а затем тропинка привела ее на поляну. Она не сразу заметила мигающий экран телефона. — Да, - Аня ответила на очередной звонок Алтана. — Здесь, но Вад… ВАДИМ! Нет, нет, Аня выронила телефон и рванула к утопающему телу. Нет. Нет. Нет. Девушка заплакала от бессилия. Ей не хватит сил вытащить его. Слезы струились по красивому лицу, Дракон бы поржал и сказал что-то про дорогую тоналку, но мужчина молчал. Страх парализовал ее тело, но лишь на мгновение. Ей хватило мощи, чтобы вытащить верхнюю часть тела на поверхность. Адреналин и страх смешивались в причудливый коктейль, давая какую-то внутреннюю силу. Руки Ани бегают по мокрой одежде, оттянув вниз бадлон в поисках пульсации сонной артерии. Руки дрожат. Вороной плевать на дорогое платье, на Алтана, который продолжает знать ее через экран телефона, значение имеет только Вадик. — Аня! Аня! А Дракон звал ее чешуйкой. Своей чешуйкой. — Ты еще кто такая? - раздался механический голос. Воронова вздернула голову. Чумной доктор. Она много о нем слышала, что в компании Алтана, что Вадик упоминал. Перед ней явно стоял не Разумовский, кто-то другой, но не менее опасный. Она ничего не сможет сделать с одним пистолетом, раз Вадик не смог. — Разве всемогущий Гражданин может не все знать? Чумной доктор делает шаг вперед, а Аня уже хочет разрядить всю обойму в чертов костюм, даже если это не остановит это чудовище, отомстить за того, кого девушка так любила. — Тебе лучше уйти, скоро здесь будет полиция. — Тогда почему ты еще здесь? - фыркнула девушка, агрессивно размазывая слезы по щекам. — Ты теперь на стороне закона? — Ты будешь убиваться по этому? – в голосе слышатся презрение, девушка сжала пальцы на чужой груди, ровно в том месте, где пряталась татуировка. Аня не ответила, лишь снова начала исследовать тело Дракона, вспомнить, вспомнить курсы первой помощи, сделать хоть что-то, хотя бы попытаться! — Он убийца! - возмущается Чумной доктор, стягивая маску, за которой прячется девичье лицо. Воронова скользит мокрыми руками по мертвому лицу, и поднимает глаза, полные злобы и отчаяния. — А ты? Девушка стоит на кладбище, Алтан слева, над ними черный зонт и жуткая слякоть под ногами. Никто не спешит произносить речь по павшему Дракону. Слишком больно, слишком грустно, слишком много слез, слишком много слишком. Больше всех слез мы проливаем не над могилами тех, кого лучше узнали, а за тех, кто способствовал тому, чтобы мы лучше узнали себя. Плачем о тех, кто показал нам, кем мы являемся на самом деле. — Я хочу отомстить, - шепчет Аня. Алтан сжимает ее пальцы. Их теперь роднит не только потеря, но и желание отомстить. — Я помогу, - обещает ей Дагбаев. — Мы заставим их заплатить за все. Они словно дают клятву над могилой человека, что по-своему был дорог им обоим. Аня кивает, прижимаясь к груди в черном костюме. Внутри лишь дикая пустота, которую она хочет заполнить кровью.